ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ. Невеста. Глава 5 (1/1)

Родители Алька улеглись спать поллучины назад: и они, и Камилла, да и многие другие обитатели замка всё это время неотрывно следили за Альком и Рыской изо всех окон, а теперь, убедившись, что путники между собой, кажется, разобрались, успокоились и решили укладываться.Альк без стука отворил дверь в комнату родителей.—?Отец? Вставай, у нас дело к тебе,?— сразу, без околичностей позвал он.Рыска выглядывала из-за его плеча, смущённо улыбаясь.—?Что такое? —?отозвался господин Хаскиль из темноты. По голосу старика было понятно, что его не разбудили: видать, думал, прокручивал в голове произошедшее.—?Тут девушка срочно хочет замуж. Прямо сейчас,?— произнёс путник с ухмылкой.—?А может, давайте уже завтра?.. —?предложил старик, зевая, но как будто бы нисколько не удивившись такой просьбе.—?Какое, к Сашию, завтра? —?внезапно?раздался из темноты шёпот: это госпожа Хаскиль возмутилась, пихнув мужа в бок,?— куда ещё тянуть? Вставай давай, пока не передумали!Бывший посол вздохнул, но больше спорить не стал?— поднялся. В комнате вспыхнула масляная лампа: эта госпожа Хаскиль, вскочившая с кровати вперёд мужа, поскорее зажгла её.Господин Хаскиль накинул халат, подошёл к стене с двуиконием, осенил себя Хольгиным знаком, затем неторопливо, со всем уважением снял со стены лик богини, светловолосой по саврянским обычаям, и повернулся к застывшим в дверном проёме Альку и Рыске. Те, не сговариваясь, но держась при этом за руки, как-то одновременно опустились на колени перед отцом.Он много чего хотел бы им сказать… Но отчего-то вдруг не смог: старика душили слёзы.—?Да благословит вас Хольга, как я благословляю,?— только и сумел выговорить он.У Рыски всё буквально перед глазами завертелось, да ещё и дыхание перехватило. Она запомнила лишь то, как поцеловала икону, потом старика, как поспешно отвернулась, смахивая слёзы, как дрожала всем телом, не хуже чем в те времена, когда слишком уж выкладывалась во время смены дороги… Ей до ужаса захотелось снова прижаться к Альку, спрятать лицо у него на груди, почувствовать сильные руки, обнимающие её и защищающие от всего на свете, но суровый путник отчего-то замер на месте, вытянувшись так, словно проглотил аршин.—?Пойдёмте,?— проглотив ком в горле, проговорил наконец господин Хаскиль,?— раз уж вы решили… Сейчас?— так сейчас.И тут неожиданно в разговор вмешалась мать.—?Я не допущу!.. —?вдруг взвилась она.—?Мам… ты чего? —?Альк, не понимая, уставился на неё.—?Говорю: я не допущу, чтобы моя невестка выходила замуж в таком виде! —?возмущённо пояснила она.Рыска бросила беглый взгляд в зеркало: ну да, вид у неё действительно был не из лучших. После игрищ с Альком в снегу она была вся мокрая, чёрные косы растрепались, да и одежда, надо сказать, была на ней дорожная и не самая чистая, а теперь ещё и мокрая,?— хотя, если честно, ей это было безразлично: предстоящее, как оказалось, долгожданное событие затмевало собой абсолютно всё остальное.—?Подожди немного,?— развела руками госпожа Хаскиль, подходя к сыну,?— мы приведём Рыску в порядок и очень скоро вернём тебе,?— пообещала она.—?Да надоело мне ждать! —?не выдержал Альк. —?Кому это всё нужно, мам? Никого, кроме нас, там не будет, а вы завтра наиграетесь уже…—?Я сказала: всё! —?рявкнула женщина на великовозрастного сына. Рыскино ?да не надо, не надо? она вообще не расслышала, оттесняя девушку вглубь комнаты. —?Как будто ты сам не знаешь, что все женщины хотят быть красивыми, да ещё в такой день! Подождёшь две лучины, ничего с тобой не случиться. Кстати, тебе тоже себя в порядок привести не помешает,?— она показательно подёргала сына за распустившуюся до половины левую косу.—?Мне и трёх щепок хватит! —?огрызнулся Альк.—?Прекрасно, тогда ещё успеешь выпить, успокоиться и подумать над своим поведением,?— сказала женщина,?— а то окончательно обнаглел: с матерью споришь! Всё, идите отсюда! —?она махнула рукой недовольному сыну и молча вздохнувшему мужу, а потом взяла с комода колокольчик и позвонила.***Рыска и представить себе не могла, что совместными усилиями шести служанок, а также матери и сестры Алька её, простую и скромную девушку можно было сделать такой! Стоило мужчинам уйти, как вокруг неё закипела бурная деятельность: сначала её погрузили в ванну, которая словно уже была набрана и ждала её, потом высушили и уложили её длинные чёрные волосы (с ними, правда, возились дольше всего, потому что они ну никак не желали сохнуть!).—?У меня надеть нечего… —?робко призналась Рыска Камилле, и та вдруг выразительно посмотрела на неё, словно что-то вспомнив. Она действительно вспомнила: вспомнила тот день, когда Альк вернулся домой и попросил дать платье для Рыски… и всё, что было потом. Камилла вздохнула.—?Я сейчас,?— кивнула она и ушла.Однако, через четверть лучины Алькова сестра вернулась, держа в руках что-то белое, пушистое, невесомое… словно облачко. Рыска, сидящая на стуле перед зеркалом и уже одетая в неглиже, слегка поморщилась, потому что служанка с гребнем в руках неосторожно дёрнула одну из прядей, обернулась, увидела это… и замерла.—?Это мне? —?спросила она.—?Тебе,?— кивнула Камилла. —?Я купила два платья на выбор, когда собиралась замуж,?— пояснила она с улыбкой,?— это и ещё одно. Но выходила замуж в другом… в этом оказалось слишком жарко летом. Так что оно совсем новое,?— женщина вздохнула.Когда Рыска, надев это платье, увидела себя в зеркало, она обомлела и чуть было не расплакалась.—?Не смей! —?предостерегла её будущая свекровь,?— а то будешь ужасно выглядеть! А тебе сейчас надо быть очень красивой!—?Мне… почему-то страшно… —?прошептала Рыска.Она вспоминала, как готовилась к первой свадьбе, как чувствовала только горечь, словно ей предстояло идти на похороны, а теперь… Такой взволнованной она в жизни не могла себя припомнить. И счастливой тоже… А ведь она уже смирилась, что ничего подобного в её жизни уже никогда не будет!Госпожа Хаскиль подошла к ней ближе, критически осмотрела, поправила лиф на платье. Слишком уж выступали из декольте Рыскины груди (Камилла в молодости, видимо, была более плоскогрудой), но смотрелось всё так, будто нарочно придумано. Во всяком случае, Алькова мать ничего по этому поводу не сказала. А когда женщина взяла будущую невестку за руку, то ощутила как та дрожит и какие ледяные у неё пальцы.—?Ты замёрзла, что ли? —?спросила она, заглянув Рыске в глаза. —?может, попросить принести принести мою меховую накидку?—?Нет… —?покачала головой Рыска.—? Нервничает,?— догадалась Камилла,?— не каждый же день такое… —?она вздохнула и тоже отёрла слезу, вспомнив себя-невесту.Госпожа Хаскиль невозмутимо пожала плечами.—?Значит, тебе тоже нужно выпить,?— уверенно произнесла хозяйка замка, а затем отпустила служанок и беззастенчиво вторглась в тщательно охраняемые владения своего мужа?— его личный сейф, где хранился дорогой алкоголь.Рыске приходилось и раньше пить коньяк, и она не стала изображать из себя неизвестно кого: просто с достоинством приняла бокал из рук Альковой матери и осушила до дна, предварительно чокнувшись с будущими родственницами.—?Добро пожаловать в семью, дочка! —?проговорила госпожа Хаскиль, отставляя пустой бокал, глядя Рыске в глаза и радушно улыбаясь. —?Я ни щепки не сомневалась, что ты и красива, и достойна моего сына. Как считаешь,?— обратилась она уже к дочери,?— вот здесь,?— она ласково дотронулась рукой до Рыскиной шеи,?— неплохо смотрелось бы моё ожерелье?—?То самое? —?тоже с улыбкой спросила Камилла.—?Конечно! Платина с бриллиантами.—?Не надо! —?попыталась возражать Рыска. —?Зачем оно мне? Я простая путница, а не знатная дама!—?Ну… не будешь носить?— подаришь со временем дочери. Или невестке,?— веско сказала женщина.—?Оно же… наверняка очень дорогое!—?Очень дорогое,?— кивнула госпожа Хаскиль, снова заглядывая в сейф и извлекая на свет красную бархатную коробку,?— и само по себе, и потому, что мне подарил его мой любимый отец на свадьбу,?— коробка открылась, и перед путницей явилось нечто блестящее, ярко заигравшее гранями камней в неярком сиянии ночных светильников. А госпожа Хаскиль, подойдя к Рыске и встретившись с ней глазами, продолжала:?—?Но ничего дороже для меня нет в этом мире, чем мои дети, в частности Альк, который благодаря тебе жив и благодаря тебе же теперь счастлив, и ещё?— мои внуки?— те, которых ты родила и тот, которому не позволила умереть. —?у женщины на миг дыхание перехватило: она вдруг осознала, что совсем скоро познакомится и с детьми любимого сына! Но она справилась с собой и всё-таки договорила:?— Не обижай меня, дочка, прими этот дар,?— она протянула драгоценность на раскрытых ладонях, и вот тут, не смотря на запрет и слегка расслабивший её алкоголь, у Рыски брызнули слёзы.