ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Зал Испытаний. Глава 7 (1/1)

Ночной воздух опьянял не хуже вина, и у Рыски закружилась голова. Она плюхнулась на скамейку и тут обнаружила, что сидит на ней не одна. Парень, оказавшийся рядом, вскинул голову, весело рассмеялся и бросился её обнимать. Опешив, Рыска даже не сразу сообразила, кто это. — Ты Рыска! Рыска! — повторял он. — Дочь наставника Крысолова! — он крепко, от избытка эмоций, обнял девушку. — Я так рад, что у тебя получилось! — добавил он. У парня был сильный саврянский акцент, проще говоря, по-ринтарски он говорил чуть понятнее Тамеля. — Я тоже за тебя рада, — мягко отстраняясь, с улыбкой произнесла Рыска. — Но… я считала, что ты ринтарец, — почему-то вдруг подумалось о такой незначительной мелочи: о том, что у её случайного товарища тёмные волосы и саврянский акцент… Да какая ей разница? — Хочешь пойти со мной? — зачем-то спросила она. Хотя, оставаться, а тем более, напиваться, одной желания и в самом деле не было. — Куда? — В кормильню, — просто сказала она. Странно, на душе не было ни горя, ни сожаления. Только облегчение. И радость. Не о чем жалеть: все знали, на что идут. Их предупреждали в самом начале… И когда она стала такой циничной? — Время за полночь, — с сожалением пожал плечами парень, — все кормильни уже закрыты. — Нет, я знаю и круглосуточные забегаловки, — возразила девушка. Может, это как болевой шок? Не сразу понятно, что больно? Скорее всего, так. Поэтому, срочно принять анестезию! — У меня денег нет, — печально признался парень. — Только на дорогу до дома... — Я угощаю, — Рыска потрясла кошельком. — Отец дал? — догадался парень. — Да. Пошли скорее. — А он тебе правда отец? Сладко защемило сердце. — Правда, — соврала она. Какая теперь, к Сашию, разница? Прошло не меньше трёх лучин. Они уже посидели немного в одной кормильне, перебрались в другую и незаметно перешли на саврянский язык, когда Рыска вдруг спросила спутника: — А как тебя зовут? Парень разинул рот. — А ты этого не знаешь? За семь лет? Мы же учились вместе… — У меня плохая память на имена, — вновь соврала она. Врать было весело! — Странно… — пожал плечами парень, но всё же представился. — Янек. Можно просто Ян. — Что-то ты на саврянина совсем не похож, — заметила девушка. — А я только наполовину, — словоохотливо пояснил он. — У меня отец саврянин был, а мама — ринтарка. Он её в войну с собой забрал. А я вот весь в маму уродился —чуть-чуть только светлее. Рыска присмотрелась к парню внимательнее, отметив в итоге, что в самом деле, волосы у него не чёрные, а тёмно-каштановые. И глаза — светло-карие. Вот почему бы ей такой же было не родиться? — Отец дворянин был, а мама — весчанка, — продолжал Ян, радуясь благодарной слушательнице. — Подожди, — перебила девушка, подняв руку. — А родители отца на их свадьбу разве согласились? — спросила она. — Конечно! Им мама сразу понравилась. Она у меня очень хорошая! Рыска лишь кивнула. Мама-то, понятное дело, для него хорошая, но чтоб дворянское семейство приняло весчанку?.. Ну и везёт же некоторым! — А косы твои где? — скорее, пошутила она. Темноволосого парня она с косами не представляла: пожалуй, это было бы курам на смех. Но Ян неожиданно серьёзно ответил: — Отрезал, как только в Ринтар перебрался. Здесь это по-дурацки смотрится. Уж куда как по-дурацки… Каждому, видимо, своё: Алька, например, без кос и представить невозможно… Тьфу ты, ну почему она опять думает о нём?! — А почему ты в Ринтаре учился? Отец был против того, что ты решил стать путником? — тряхнув головой и прогоняя непрошеные воспоминания, спросила Рыска. — Не-ет! — возразил Ян. — Он сам меня сюда отправил, чтобы я овладевал языком и изучал традиции предков. — А почему отец — был? — задала она риторический вопрос. — Так умер, — печально, но довольно спокойно ответил парень. — Два года уж прошло с тех пор. Жаль, сейчас он очень обрадовался бы… Рыска лишь головой покачала. Есть ведь на земле и другие пути: и полукровки, рождённые от браков по любви, и родители, не препятствующие желаниям своих детей… И союзы между дворянином и весчанкой. Но она почему-то попала на эту дорогу, где одни только ?нет? и ?нельзя?. Да вздор это всё! Зато она теперь — путница! И что за мысли лезли в голову не далее как вчера вечером? От страха, не иначе. Подожди, Пресветлая Хольга, я к тебе пока не собираюсь! — А ты тоже наполовину саврянка? У тебя мама оттуда, да? — спросил теперь Ян. — Да, конечно, — снова соврала Рыска, прихлёбывая варенуху. Простое вино ей не нравилось, да и трясло слегка после пережитого, хотелось согреться — так она и сделала, выпив три кружки кряду. — И поэтому ты так хорошо знаешь наш язык? Она тебя учила? — Да, — опять с улыбкой кивнула Рыска. Наврать с три короба, пусть обалдеет. Тем более, больше они всё равно не увидятся. — А почему ты Тамеля в мужья выбрала? — перешёл Ян на более серьёзную тему. — Он же… — парень замялся, подбирая слово, чтоб и отразить суть, и не обидеть, — вообще никакой, — дал он наконец определение. — Других, что ли, не было? — он подсел поближе к девушке. — Тебя, что ли? — повернула она к нему голову, раздумывая, стукнуть ли его сразу или нет? Однако немного рассмотрела и решила: да, он, пожалуй, ничего. Мало ли, чем закончится вечер… — Ну хотя бы! — Не получилось бы. — Почему? — Потому что ты косички отрезал, — полушутливо объяснила она. — Я косички плести люблю! — И вышла за Тамеля из-за ЭТОГО?! — Ну да, — снова улыбнулась Рыска и уткнулась в свою кружку. — А я, кстати, тоже скоро косички отрежу! — Зачем? — парень аж подскочил. — Надоели, по спине хлещут, — честно призналась она. — Да и, может, я вообще в Саврию собираюсь переехать. А там женщины длинные волосы не носят. — Нет, подожди, — остановил её Ян, — у меня одна штука есть. Мне отец подарил, а я тебе отдам, если хочешь. — он завозился в карманах. — Повернись, пожалуйста, — попросил он. Рыска повернулась к Яну спиной, а он немного, едва ощутимо пошевелил её косы. — Покрутись теперь, — предложил он. Девушка несколько раз мотнула головой. Косы, привязанные друг к другу, никуда не делись. Она встала с лавки, покрутилась сильнее — косы не разлетались и не хлестали. Несколько раз подпрыгнула — не хлещут! Словно одна другой мешает это сделать. И как она раньше сама до такого не додумалась? Сняла безделушку, повертела в руке, — как двойной браслетик-цепочка, сплетённый из множества тонких проволочек, по сути восьмёрка с замочком, похоже, серебряная и ненавязчиво украшенная парой крохотных, похожих на слезинки блестящих камешков. — Здорово! — искренне восхитилась она. — Мне тоже косы не нравились, — признался Ян, — а отец настаивал, чтобы я не стригся. Я ему как-то сказал, что они мне мешают, а он для меня вот эту штучку у ювелира заказал. А я тебе дарю, если нравится! Рыска пожала плечами. — Это ведь память о нём, — нехотя возразила она. Штучка девушке на самом деле понравилась, и ей, не большой любительнице безделушек, впервые очень-очень захотелось заполучить такую. Однако, покушаться на памятную вещицу не позволяла совесть. — Я и так его помню, — на миг нахмурившись, махнул рукой Ян, — сына в его честь назову... А это мне больше не понадобится. А тебе… пусть тебе удачу принесёт! — парень улыбнулся и вздохнул, отпуская прошлое. — Давай лучше выпьем, госпожа путница! Рыска, испытав невероятную радость, сжала подарок в руке. — Спасибо! — прошептала она. После того, как они в очередной раз выпили, Ян спросил: — А ты как себя называть будешь? — В смысле? — не поняла Рыска. — Ну, у каждого путника есть прозвище. Вот твоего отца зовут Крысолов. А ты, раз стала путницей, тоже должна что-то придумать. Рыска растерялась. Да уж, заучилась она совсем… Всякие забавные традиции прошли стороной. — Я о таком и не слышала, — призналась она. — Да и, вообще, мне кажется, это и не я должна придумывать, а молва. Люди. Им виднее. — Согласен, — кивнул Ян. Они выпили ещё: за удачные прозвища, которые им со временем придумают. И вдруг Ян спросил, совсем уже по-свойски: — А почему того саврянина... ну, который к тебе приезжал, так называют? Рыска похолодела изнутри, но беспечно спросила: — Какого саврянина? — Высокий такой, с двумя мечами, судя по всему, из Хаскилей, хотя геральдику я плохо знаю. У него на седле герб был: щит, два меча крест-накрест и звезда. — И как его называют? — удивилась Рыска. — А ты что, не знаешь? — Не слышала. — Вернувшийся. Что-то много воспоминаний для одной ночи… Хотя это особенная ночь. …Затопленное поле. Женщины, ищущие своих мужчин. Труп в луже… нет, не он!.. А где же он тогда? Где? ГДЕ? Она должна найти, должна увидеть… Иначе сойдёт с ума! Как она рыдала тогда!.. Думала, всё, жизнь закончилась. Но он пришёл. Живой… И впервые в жизни обнял её — мокрую, грязную, но теперь донельзя счастливую… Да до каких пор она будет его вспоминать?! — Ну так почему? — Я не могу тебе сказать, — она вдруг перешла на шёпот, потому что голос был готов сорваться. Она несколько лет не плакала, а теперь слёзы подступили совсем близко. Спокойно, Рыся, дыши глубже! Думай о том, что завтра тебе за это будет стыдно. — Почему не можешь? — умирая от любопытства, спросил Ян. — Это тайна. И не моя. Налей лучше, — велела она. Странно, она и не заметила, как они перешли на ледяное вино. Ох и голова же завтра будет болеть!.. Да ну и ладно. — Как его хоть зовут? — не унимался парень, пробуя зайти с тылу: любопытство так и распирало его. Но Рыска молча пила вино. — Ну скажи, он из Хаскилей? Я не ошибся? Рыска выпрямилась. В её глазах, смотрящих в никуда, снова появился фанатичный блеск. — Альк Хаскиль, — с придыханием произнесла она. — Рыцарь без страха и упрёка. Ян с обалдевшим видом заглянул ей в глаза. Ему, конечно же, захотелось, чтобы кто-нибудь так же относился и к нему. — Кто он тебе? — совсем трезвым голосом спросил парень. Рыска задумалась. А правда, кто? Как будто и никто. И в то же время — всё. Тот, о ком думаешь всегда, даже когда думать уже не способна. Такое невозможно объяснить — можно лишь прочувствовать. — Он был моим мужем, — опять соврала — или не соврала? — Рыска. Сама не поняла. По крайней мере, говоря это, она верила в свои слова. — Ничего себе! — удивился Ян. — То-то я слышал, что у тебя сын от саврянина, ещё до твоей свадьбы с Тамелем… Это правда? — Правда, — тут и врать не пришлось. — Его сын. Тоже Альк… — А почему вы развелись? Девушка пожала плечами. — С ним тяжело… Его постоянно нет дома. Не пропустит ни одной юбки, — фантазировала Рыска, — может ни за что обругать, — почти мечтательно произнесла она, словно и правда была когда-то замужем за Альком. — Но ты всё равно его до сих пор любишь? — напрямую спросил Ян. — Почему ты так решил? — слегка удивилась девушка. — Когда он приезжал, вы так с ним обнимались, прямо посреди коридора. Вся общага обзавидовалась! — Никто, вроде, не видел… — И у стен есть уши, — уже совершенно обнаглев от алкоголя произнёс Ян. — А потом ты из-за него чуть с собой не покончила. А Вернувшимся его называют, потому что он был крысой, — вот в такую же ночь как сегодня и превратился… Но кто-то его спас, — Ян выжидательно посмотрел Рыске в глаза. — Вся Пристань судачит, что ему помогла ты. Он ведь здесь, в Ринстане учился, у твоего отца — здесь и испытания проходил. А ты упросила папу — и его спасли. А он из благодарности бросил тебя, ещё и… — Хватит! — с истерическими нотками в голосе крикнула Рыска, треснув по столу рукой, — или закрываем тему, или я ухожу! Ян помолчал. — Ну ладно тебе, прости, — попросил он, — просто все судачат… Девушка покачала головой. — Всё не так было, Ян, — тихо проговорила она, — никакой крысой он не был… Это слухи. Вернувшийся… Ну, потому, наверное, что ушёл до испытаний, а потом вернулся. А расстались… Это не он, это я его бросила. Надоело быть униженной и недостойной. И он хотел быть со мной, но встрял его отец. А жалею я об этом до сих пор. И, наверное… да, люблю. Правда красиво переплелась с вымыслом, сложившись в легенду — впрочем, красиво рассказывать Рыска всегда умела. Ян заслушался, как и другие до него. А шила-то, и правда, не утаить в мешке, подумалось ей... Но это только слухи. Стоит ли придавать им значение? — Ладно тебе, не переживай! Ты очень красивая, встретишь другого, — подбодрил Рыску Янек, по-дружески похлопав по плечу. О том, что у девушки есть муж, никто и не вспомнил. — Давай лучше ещё выпьем! — И потянулся к бутылке. — А знаешь, тебя и не надо никак называть, — вдруг сказал он, — тебе Рысь очень идёт: ловкая, красивая, грациозная, глаза зелёные, как у кошки. По мне так, не надо ничего и менять. — Я подумаю, — с улыбкой ответила девушка.