Рог, крылья, хвост - вот мои документы 7 (2/2)

- Где же ты? Где же ты? Где же ты? Где?.. В Вологде, Вологде, Вологде-де... Там, где солнце встаёт! Тантабас, выходи, подлый трус! - последние слова Найтмер прорычала, отбрасывая опустошённое оружие и начав осматривать заметно изменившийся пейзаж.

Теперь она находилась не на луне, просматривая очередной отрывок своей-чужой памяти, а в лесу с кривыми деревьями, стволы коих обуглились до черноты, а ветви лишились даже намёка на листву. На коре были вырезаны кричащие лица-морды, которые должны были бы вызвать хоть какой-то отклик в душе, но с гордым видом проигнорировались.

- Мне долго ждать? - нетерпеливо спросила иссиня-чёрная аликорница. - Ты ведь знаешь, что если я тебя сама найду, то будет хуже.

В ответ на это из-за стволов дальних деревьев раздался обиженный скулёж, а затем в поле зрения появился огромный, чёрный и лохматый пёс, сверкающий всё теми же красными глазами. Прижав уши к голове и поджав хвост, он осторожно семенил по неровной земле, переступая через торчащие сухие корни, а остановился только тогда, когда до эквы оставался один шаг.

- Мелкий паразит, - хмыкнула Крысюк, после чего пальцами правой руки зарылась в шерсть на загривке кошмара. - Почувствовал, что хозяйка изменилась и решил попробовать меня на зуб? Даже разную мелочёвку для этого приманил.

Кошмар на это только ещё более жалобно заскулил, стараясь вжать голову в плечи. Даже в эмоциях он фонил виной и раскаянием, всем видом изображая смирение и преданность. Впрочем, всплывшие свои-чужие воспоминания утверждали, что для него подобное нормально, так как существа подобного типа уважают только силу (причём не физическую и не магическую).

- Ну и что мне с тобой делать, чудовище? - спросила крылато-рогатая эква. - Не прибить ли, пока ты снова не решил взбрыкнуть?

Чёрный пёс поспешил состроить самое жалобное выражение морды, тем самым вызвав у хозяйки хохот. Пусть он и чувствовал, что Найтмер Мун изменилась, причём очень даже сильно (стала более целостной?), но успел прочувствовать на своей шкуре силу её воли и воображения. И пусть его интеллект уступал среднему взрослому эквину, но инстинкты хищника, встретившего кого-то более крупного, ясно советовали не трепыхаться.

- Стоило бы, наверное, поставить точку, но... ведь ты, сволочь, последние лет сто был для Найтмер единственным другом, собеседником... любовником? Тц... - вздохнув, Крысюк потёрла лоб свободной рукой. - Вот этого я точно не хотела вспоминать. Как это развидеть?

Ответом был недоумённый взгляд кошмара, на что оставалось только махнуть рукой. В конце концов, из-за нового, куда более целостного пласта безумных воспоминаний, у иссиня-чёрной аликорницы появились намного более важные проблемы.

”А ведь мою предшественницу можно назвать гением: сама, без наставника, путём проб и ошибок научилась работать с собственными снами. Конечно же, у неё была мотивация в виде желания пробиться к Луне, но по уровню сложности это примерно как расшифровать египетские письмена времён фараонов, имея в качестве поясняющего материала несколько картинок. И пусть желаемого она не получила, но вот создание Тантабаса, собственноручно выращенного из кошмара - это нечто”, - вновь посмотрев на монстра, всем видом изображающего милого и верного питомца, крылато-рогатая эква только покачала головой.

Кошмар не имел полноценной личности, но ему это не сильно мешало принимать сложные решения. К примеру сейчас, подготовив атаку на хозяйку, он сперва дождался начала просмотра обрывочных воспоминаний, а затем вклинился в них так, чтобы нельзя было заподозрить неладное в первые же секунды. Отправленные же вперёд младшие кошмары стали той жертвой, которая помогла оценить опасность нового противника.

”Та-а-а-ак... Это я всерьёз размышляю над тем, как сохранить жизнь милому монстрику, при этом скрыв от других его существование? Серьёзно? С моей головой, определённо, что-то не так. В конце концов, он только что пытался меня если и не убить, то сделать нечто очень нехорошее с моей головой. А если учитывать, что местные эквы и эквины вряд ли часто сталкиваются с мозговыми тараканами аликорна, то Тантабас может разгуляться в чужих снах, чтобы отожраться и вернуться мстить. Вывод?”, - взмах рукой, пальцы на которой заострились и утончились, и чёрный пёс падает на землю несколькими кусками, начавшими обращаться в дым, чтобы втянуться в своего убийцу.

- Бодрит, однако, - усмехнулась Крысюк. - Словно чекушку опрокинула. На такое и подсесть можно... Бррр. Даже жутко стало.

В глубине души Найтмер, сразу после гибели чёрного пса, возникла грусть и обида, подпитываемая сожалением. Однако же эти чувства вспыхнули злостью на саму себя, в которую оказались подброшены доводы разума, подействовавшие как сухие берёзовые дрова.

”Не хватало мне разводить в своей голове паразитов. Ну а если вдруг припрёт - создам своих, а не буду раскармливать чужих”, - заметив, как окружающее пространство начало трескаться и осыпаться, аликорница только через пару секунд осознала, что просыпается, чему поспешила помочь в меру своих сил (смотреть другие воспоминания уже не хотелось, так как даже имеющееся оказалось непросто переварить).

...

Дёрнувшаяся рука схватила чьё-то запястье, а резко распахнувшиеся глаза впились взглядом в мордочку белоснежной аликорницы, чьи фиалковые радужки сейчас казались особенно яркими. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, после чего Селестия неловко улыбнулась и произнесла:

- Прости, я не хотела тебя напугать. Просто я принесла ужин и... увидела, что тебе снится что-то неприятное. В другой ситуации я бы ушла, но...

- Спасибо, - отпустив руку принцессы дня, склонившейся над кроватью и распахнувшей крылья для устойчивости, Крысюк прикрыла веки. - Воспоминания... хвост их побери.

- Найтмер, может быть не стоит их ворошить? - участливо спросила белая аликорница, не спеша разгибаться, из-за чего иссиня-чёрной экве открывался интересный вид. - Пусть прошлое остаётся в прошлом.

- Иногда, Селестия, с прошлым нужно разобраться в настоящем, чтобы оно не отыгралось проблемами в будущем, - ответила заключённая, после чего ехидно прищурилась и усмехнулась. - Может быть позволишь мне подняться... или ляжешь рядом?

- Прости, - Селестия разогнулась и отступила, позволив собеседнице увидеть нечто, похожее на большую сеточку для волос, со множеством узелков и кисточек. - Это ловец снов. Эквины их используют, чтобы избавиться от кошмаров.

”Очень вовремя”, - потерев виски ладонями и приняв сидячее положение, подумала Крысюк.