Дракон расколотой луны 2 (2/2)
До тех же пор диадема вновь перешла в сберегающий режим, намереваясь вмешиваться только в самые критичные моменты, при этом контролируя уровень эмоций носителя при помощи функций, изначально встроенных в артефакт. В конце концов, из-за гибели души настоящего тёмного лорда спешить ему было некуда…
Что же до остальных якорей души и самого Волдеморта, то они практически не заметили исчезновения артефакта. Впрочем, начавший сходить с ума удвоенными темпами тёмный маг уже мало обращал внимание на подобные мелочи, со скоростью и целеустремлённостью товарного поезда несясь навстречу своей судьбе.
…
Драко Малфой, проснувшийся глубокой ночью лёжа на спальном мешке, будучи укрытым походным одеялом, чувствуя перетягивающие грудную клетку повязки, а также жуткий голод из-за растраты духовных и жизненных сил… вовсе не догадывался о том, насколько же удачливым Мордредовым сыном оказался. И пусть в отдалённом будущем ему грозило лишиться собственного «я», став лишь тенью безумного волшебника, но до тех пор у него было время укрепить тело и волю, вырасти над собой, а то и вовсе… снять диадему с головы, чтобы прервать процедуру «загрузки данных». Хотя последнее было крайне маловероятным событием, шанс которого стремился даже не к нулю, а к отрицательному значению.
Прямо же сейчас к собственному немалому удивлению, пусть и притуплённому из-за воздействия артефакта на эмоции, из-за чего нервный смех так и не вырвался из горла, молодой блондин был жив и почти здоров, а над его головой находилось звёздное небо, украшенное расколотой луной. И пусть он понимал, что подобное состояние спутника Земли было совершенно ненормально, но… эта мелочь волновала его гораздо меньше чем факт своего выживания. Да и мало ли причин могло послужить столь необычному феномену как расколотое ночное светило?
«Волдеморт швырнул бомбарду, или маглы что-нибудь учудили», — понимание того, что тёмный лорд далеко не столь силён, чтобы провернуть нечто подобное, совершенно не помешало воображению нарисовать картину, на которой высокий волшебник в чёрном, дабы избавить оборотней от проклятья, решает уничтожить первопричину их трансформаций.
Неподалёку горел костёр, весело потрескивая сухими ветками, жёсткая лежанка была вполне удобной и даже трудности с дыханием оказались терпимыми. Оценив своё состояние как удовлетворительное, а обстановку — как относительно безопасную, Малфой пошевелился и повернул голову к источнику живого света, чтобы, прищурившись, встретиться взглядом с мужчиной в зелёном охотничьем костюме, шляпе с пером, в сапогах почти до колен, с копьём на коленях… и собачьими ушами на голове. Однако же последнее после секундного осмысления увиденного было приписано к частичному анимагическому превращению, что сразу же переводило незнакомца в разряд волшебников.
«Оказывается, что бродячие целители существуют. Свезло мне», — отметил постепенно разгоняющийся разум молодого волшебника.
— Здорово, пацан, — растянул губы в белозубой улыбке обладатель собачьих ушей. — Рад, что ты наконец очнулся. Раз уж сразу не помер — теперь точно выживешь. Как себя чувствуешь? Есть хочешь? Как тебя звать-то?..
Произнося всё это, незнакомый волшебник поднялся с какого-то брёвнышка, на котором сидел (и почему не использовал трансфигурацию?), обошёл костёр и придерживая копьё одной рукой, подошёл к Драко. Присев на корточки, он позволил лучше разглядеть своё лицо, попутно отметив ещё и наличие собачьего хвоста, нервно дёргающегося из стороны в сторону.
— Пацан, ты чего молчишь? — напрягся спаситель, заставляя Малфоя думать быстрее.
«И что мне сказать? Представиться своим именем и обещать награду за помощь? А если этот человек — враг Волдеморта?.. Нужно сперва разузнать, что происходит и сколько времени я был без сознания. И вообще… где я нахожусь», — принял решение молодой волшебник.
— Я… не помню.