Часть 3 (1/1)

POV ВайтЯ даже не успел пискнуть, как мои джинсы вместе с бельём оказались стянуты. Затем нежное поглаживание, и тут же резкий и весьма чувствительный шлепок, от которого кожа будто загорелась. От неожиданности я издал какой-то непонятный возглас. Еще никогда Кэп не делал такого, неужели я о нем чего-то не знаю?! Не успел я прийти в себя, как в меня уже упиралась обнаженная и весьма горячая плоть. Он же не думает всерьез заняться этим здесь? Я всего лишь хотел подразнить его, не рассчитывая, что дело примет такой оборот. По идее, нужно было брать ситуацию под свой контроль, но мне стало интересно, как будет действовать мой парень. А для начала, я немного спровоцирую его. Немного прогнувшись в пояснице, я потерся о его напряженный член. Тут же нетерпеливые руки потянулись к пуговицам на моей рубашке, но встретили неожиданное препятствие в виде ремня сумки. Кэп выругался, снял с меня Баленсиагу и небрежно бросил на стол. Затем почти вырывая пуговицы, расстегнул рубашку и стянул с плеч. Я попытался выпрямиться, чтобы снять ее, но рука Кэпа надавила на лопатки, снова пригвождая к столу. Черт, меня это всё больше заводит. Резко выпрямляюсь, поворачиваю голову, пристально глядя в глаза своему невозможному безумию. - Вайт, не смотри на меня так, – непривычно низкий голос поднял каждый волосок на моем теле. – Я же не сдержусь- А тебя кто-то об этом просит?Я поднял руку, насколько позволяла спеленавшая меня рубашка, и притянул голову Кэпа, чтобы впиться в его губы жестким поцелуем. Оторвавшись от весьма припухших губ, я увидел, что мой мальчик поплыл. И где хищник, который пару минут назад срывал с меня одежду? Я ухмыльнулся, иронично приподнимая бровь. Парень пару раз моргнул, на пару секунд прикрыл глаза, а когда открыл их, то в них уже пылала страсть. - Ты сам этого захотел, так что не жалуйся потом. Рука Кэпа потянулась к моей сумке, продолжающей валяться на столе. Еще бы, о содержимом маленького кармашка Баленсиаги, он был отлично осведомлен.POV КэпЯ как мог, старался не сорваться, прижимаясь своим возбуждённым естеством к белой и такой манящей меня попе своего парня. Расплывшийся розовый отпечаток ладони слева на белоснежной коже – дело моих рук, я сам не знал, почему так завёлся. Вскипевшая страсть и ответная покорность моего Пи' делали ситуацию крайне пикантной, с каждой секундой возбуждая меня ещё сильней. То, что руки Вайта, оказались в спешке спутанными рубашкой за его спиной, странно действовало на меня, дополнительно усугубляя ситуацию. Я чувствовал дрожь его предвкушения, казалось прямо своими оголёнными нервами. Мы прилегали друг к другу так возбуждающе хорошо, как две уникальных и подходящих только друг другу половинки одного механизма. Единственно правильные среди миллиардов неправильных комбинаций, еще не собранные как следует, но уже намертво примагниченные друг к другу. Оставался один последний шаг, закончить сборку, ввести свой поршень в призывно ждущее его отверстие и начать, наконец, безумное движение, которое было мне сейчас просто жизненно необходимо.Я не хотел врать самому себе, меня безумно возбудил вид моего Пи', разложенного на столе прямо передо мной, такого беззащитного и открытого, готового позволить мне делать с ним всё, что не позволено было делать никому другому. Я хотел его уже на грани боли, как никогда раньше.Но даже со спелёнутыми рубашкой руками, он продолжал дразнить меня своим взглядом, и так соблазнял дурманящими поцелуями, что я чуть не поплыл, забыв, кто тут сейчас в чьей власти. Ироничная усмешка дала мне понять, что он успел почувствовать мою слабость. Так, кажется, тут кто-то сам напрашивался на самый жесткий трах! Не хотелось ждать больше ни одной мучительной секунды. Я жаждал вломиться в него немедленно и насухую, показать свою власть и заставить кричать подо мной сначала от боли, а потом от наслаждения. Наказать за всё, что мне пришлось выносить последнее время – за его постоянное отсутствие, за карусель фансервиса во время съёмок и промо Теории Любви, за жадные руки и липкие взгляды коллег обнимающих Пи' во время всех мероприятий, даже за дурную фантазию всех фанатов, которые решили, что им позволительно шипперить его с кем-то другим! Но главное за то, что он сначала возбудил во мне жаждущего его зверя, а потом тихо пытался смыться на очередную глупую попойку! Я грубо пихнулся в него бёдрами и зарычал. Как он вообще посмел возбудить меня так, что я готов был отдаться ему немедленно, прямо в студии - на полу, столе или у любой стенки? Как он посмел заставить меня онеметь от желания, а потом бросить ради телефонного звонка? Я снова то ли рыкнул, то ли застонал, покрепче затянул вокруг его рук рубашку и снова пихнулся в него бёдрами так, что мой давно уже каменный стояк проскользнул между двумя аппетитными половинками и ткнулся головкой точно туда, где ему было самое место.Чуть больше напора и я бы протаранил его так, как хотел. Хотел. Хотел… Но не мог!Я еще никогда не мог предумышленно сделать ему больно. А это было бы больно - так грубо и без смазки, тем более, что я уже давно не был сверху. Потому руки сами потянулись к валяющейся на столе сумочке Вайта, на автомате вынимая презик и тюбик смазки из потайного кармашка. Всё как всегда было на месте, мне не пришлось отрываться от него и идти искать смазку в другом месте. Или пробовать использовать масло для красок не по назначению [бррр] Я содрогнулся, а потом хихикнул. Ну да, картина МАСЛОМ была бы тогда обеспечена.Я подавил смех, который мой милый мог воспринять неправильно и щедро распределил смазку по руке. Чуть раздвинув белые половинки и медленно вошёл в него сразу двумя пальцами. Он был восхитительно узкий и горячий внутри. Мой парень хрипло возбуждённо застонал и сильно прогнулся в спине.Я отвёл его спелёнутые рубашкой руки чуть подальше, давая почувствовать, что сейчас он весь в моей власти. И начал растягивать его на грани нежности и грубости, чутко балансируя на этой грани слушая его сбившееся дыхание и стоны, которых он даже не пытался скрывать.Эти стоны стали совсем откровенными, когда мои пальцы нащупали и слегка помассировали простату. Вайт почему-то не переставал коситься на меня через плечо, между стонами облизывая свои обкусанные губы, которые как всегда непреодолимо манили меня. Потому я, не вынимая пальцев, потянулся к нему и подарил сразу несколько поцелуев-укусов. Это мой райский плод и кажется я его правда съем!Я не сдерживая себя впился грубым поцелуем в его сладкие губы. И в момент, когда он дёрнулся и зашипел, я быстро вынул свои пальцы и вошел в него одним плавным и сильным движением до самого упора. Немножко отодвинулся и резко толкнулся в него снова, замерев в конце и пришпилив его к столу.Мои губы нашли покрасневшее ушко Вайта и я хрипло прошептал ему:- Предлагаю расслабиться и наслаждаться полётом, Милый! Ты же не забыл пристегнуть ремни? И мы полетели. Кто-то просил меня сегодня не сдерживаться, потому я и не пробовал. А начал лихорадочно вбиваться в его прекрасное тело так, как нравилось мне, как уже давно хотелось. Я вёл свой безумный темп уверенно и властно, разгоняясь до предела и разрешая себе замедляться, даже если Вайт хрипло умолял о противоположном. Очень чутко чувствуя отклик его тела, я полностью оглох ко всем мольбам. Я гнул его, открытого и податливого и трахал так, как хотел сам, ясно давая понять, кто сейчас хозяин положения и кому он принадлежит. Немного замерев в самом начале и от непривычки дёрнув связанными руками, Вайт быстро всё понял и отдался на мою волю. Он расслабился и развёл ноги пошире, облегчая мне доступ, благо его прекрасная растяжка очень многое позволяла. Он был полностью в моей власти и это окончательно свело меня с ума.Когда до него дошло, что я не собираюсь давать ему кончить, он начал сначала хрипло просить меня, потом умолять. Но я продолжал наш безумный полёт наслаждения, замедляясь, если было нужно мне или сдавливал его член возле основания, когда чувствовал, что он уже готов был кончить. Я растирал его пот по спине и бокам, гладя и лаская своё сокровище и продолжал балансировать нас на грани, не давая кончить ни себе, ни ему. Мой пот струился по спине и время от времени капал с носа, я успел в порыве страсти прикусить себе губу, мои ноги устали, но мне всё еще было мало. Я был в нём и он был только мой. Это было слишком прекрасно, чтобы просто кончить.