1 часть (1/1)

?Скучно?, - единственная мысль, которая витала в голове Бэзила.Писать нудные отчёты, да и еще остальные бумаги, принесенные дорогим доктором Доусоном – совсем не весело. Одно радует: он не один; Рэтиган сидит напротив, также сгорбившись над документами.Бэзил откинулся на спинку стула, потер глаза и стал разглядывать своего бывшего врага. У того строгое, напряженное лицо.?Может стоит развлечься??, - эта интересная мысль пришла мышонку в голову. И почему бы и нет, пора бы размять затекшую спину.Сыщик стал раздумывать над вариантами его идеи. Напомнить Рэтигану о его настоящем происхождении в любом ключе, - нет, он ещё хочет жить. Не подходит. Бэзил стал рассматривать цилиндр, лежащий неподалеку от бумаг. На лице мышонка появилась хитрая улыбка.Тихо отодвинувшись от стола, Бэзил встал и направился к месту, где сидел крыс, делая вид, что рассматривал всю комнату в целом. При этом парнишка заметил, что Рэтиган не шелохнулся. Даже ухом не повел.Сыщик решил подойти со спины профессора и вскоре положил руки на плечи Падрайка. Сразу, будто придя в себя от мыслей о документах и их скорейшем заполнении, профессор остановился и только сильнее напрягся. Бэзил улыбнулся еще шире, а потом и вовсе прилег на крыса всем телом, заставляя того больше опустится к столу. Теперь Рэтиган смог отчетливо слышать свое дыхание.– Джеймс, мне скучно, - растягивая слова, проговорил Бэзил.Тот лишь закатил глаза и глубоко вздохнул. Тогда мышонок принялся тыкать пальцами в щеки. Крыс, к своему удивлению, не дернулся от прикосновений детектива. Ведь у него были теплые ладони, а за всю жизнь Джеймс чувствовал лишь холод от чужих рук.Казалось бы, то, что Бэзил тыкал пальцами в щеки, как-то расслабляло, - сейчас сыщик стал сжимать их и оттягивать в стороны. Это взбесило Рэтигана, и он резко вскочил, зацепив своими лапами несколько отчетов, которые упали на пол. Некоторые помялись, некоторые – запачкались в чернилах. Профессор злобно сжал зубы, но потом расслабился.– Бэзил, придурок! – громким басом сказал Джеймс, опустившись на корты и собирая бумажки. – Прекрати страдать ерундой! Мне плевать, скучно тебе или нет! Чем быстрее закончим - тем быстрее забудем об этом!Мышонок лишь обидно надул губы. ?Ну, ладно?, - тихо он пробубнил под нос и обратил свой взор на цилиндр. Подошла вторая часть плана.Глаза Бэзила загорелись радостным светом. Убедившись, что Рэтиган занят сбором упавших документов, сыщик взял в руки цилиндр и надел его на голову. Жалко, что в комнате не было зеркала, тогда бы Бэзил наслаждался своим видом.Крыс встал с кортов, поднял взгляд и почувствовал, как его мозг начинает кипеть от злости. Сыщик, этот самый мелкий выскочка, посмел тронуться к прекрасному. И сейчас просто издевается над профессором. Прям, как дитя малое.Положив бумаги на стол, Рэтиган принялся забирать свою вещичку, но Бэзил размахивал предметом по разные стороны, так что профессор промахивался в движениях. Джеймс уже был доведен до белого коления. Позже он смог взять свой цилиндр с помощью подзатыльника. Мышонок айкнул и потер больное место.– Бэзил, прекращай вести себя, как потерянный ребенок, и выполняй свою работу! – все тем же громким голосом произнес крыс, садясь за стол.Потерянный ребенок?.. Бэзил помнил, когда однажды молодым юношей подслушал разговор Артура и Нейта. И у одного из уст и выскочила фраза: ?Что еще можно ожидать от потерянного ребенка, которому не хватает родительской ласки??.Откуда Рэтиган знает это обращение? Почему он так считает? Так думали только две мыши, которых теперь нет в живых. Нет рядом с Бэзилом.Джеймс очень удивился, когда он не услышал в ответ колкого или обидного слова. Сзади стояла лишь тишина. Крыс решил обернуться, и то, что он увидел, лишило его дара речи.На лице Бэзила наворачивались слезы, которые медленно стекали по щекам вниз. Мышонок сам не понял, что с ним. Но удивленный взгляд профессора привел его в чувство, и сыщик быстро отвернулся, понурив голову. Как он мог заплакать из-за этого? Но фраза Рэтигана, которая была сказана, возможно, необдуманно, зацепила за живое и заставила мышонка вспомнить его погибших друзей.– Бэз… - Джеймс, как ужаленный, вскочил со стула и быстрым шагом подошел к сыщику, пребывая в глубоком шоке. – Ты что, плачешь?Крыс протянул одну руку, аккуратно обхватил щеку парня и повернул его к себе лицом. Профессор полностью убедился, что это ему не померещилось. Глаза Бэзила были опухшими и красными от слез, щеки чуть порозовели, а кадык дергался, не желая выдавать всхлипы. Мышонок опустил глаза. Рэтиган убрал свою руку от щеки, и тогда сыщик наклонил голову вниз. Падрайк почувствовал, как внутри него начало терзать чувство вины.– Я же сказал это сгоряча… Извини? – сказать, что Джеймс был в замешательстве и не знал, что предпринимать, - ничего не сказать.Осторожно, боясь сделать лишнее движение, крыс погладил Бэзила по голове, переходя пальцами на затылок. Потом Рэтиган притянул его к себе и прижал к своей груди, теперь переходя с затылка на шею. Тут же сыщик обвил своими руками тело профессора. Полностью обнять не получилось из-за массивности профессора.Боже, Джеймс впервые довел мышонка до слез! Мышонка, великого сыщика Лондона, который в свои молодые годы раскрыл не мало преступлений, видел всякое! И сейчас Джеймс жалел о содеянном. Но ведь Бэзил и вправду ведет себя, как ребенок! Своими действиями пытается привлечь внимание всех!Сыщик начинает громко всхлипывать: воспоминания режут душу насквозь.Рэтиган все это слышит и чувствует себя виноватым. Впервые.А ведь он и вправду виноват! Доля обиды осталась на душе, зря прошлое ворошил. Даже не столь обидно за потерянного ребенка, как за воспоминания об умерших друзьях. Бэзил сам замечал, что у него поведение, как у подростка, а не как у опытного мужчины-детектива. Да и что плохого в том, чтобы привлекать внимание? Или лучше рыдать в жилетку, ощущая, как нервные клетки потихоньку умирают, как сейчас? Он просто хотел поиграть, а получил в итоге… А то и верно говорят: ?Будешь много смеяться – будешь много плакать?.Хотел поиграть… Вот и поиграл. Спасибо, наигрался. Рэтиган также продолжает гладить мышонка, только теперь по спине, успокаивая и чувствуя сокращения грудной клетки из-за всхлипов. Возможно, на Бэзила повлияла… Другая ситуация. Чтобы Бэзил заплакал от того, что его назвали потерянным ребенком? Профессор никогда этому не поверит!Джеймс благодарил Всевышнего за то, что в комнате был диван. Чуть присев, крыс обхватил мышонка под колени одной рукой, другой - его верхнюю часть тела и поднял наверх. Сыщик сразу же прижался лицом в плечо Рэтигана, не имея желания показывать свое заплаканное лицо. И почувствовал теплое дыхание над макушкой.Падрайк сел на диван и усадил Бэзила на колени, проводя одной ладонью по спине и плечам. Тот так и прижимался к профессору, продолжая тихо всхлипывать.Рэтиган на несколько минут подумал, почему он чувствует вину. Неужели совесть проснулась? С чего бы вдруг? С того, что Бэзил стал ему дорог? Близок? Или крыс его просто жалеет?Мышонок слегка отодвинулся, лицо немного вспотело.– Почему ты плачешь? – полушепотом спросил Джеймс, и его голос будто отразился эхом, ведь в комнате такая тишина, что были слышны лишь всхлипы сыщика.В этот момент Бэзил не хотел отвечать, ибо ответ будет сказан не очень хорошо.И за этот вопрос он был готов проклянуть Рэтигана. Все было прекрасно: стояла тишина, хоть и нарушающаяся прерывистым дыханием мышонка, рядом с профессором было мягко и тепло, да и сам Бэзил вроде бы успокоился. И тут шепот крыса. Спрашивается: ?Какого??. Детектив глубоко вздохнул и снова прижался лицом к груди Джеймса.– Просто… Ты кое-что напомнил… То, что я никогда не забуду… То, что всегда будет со мной…Бэзил не хочет забывать ни Артура, ни Нейта. Самое страшное – лишиться памяти. Никого не помнишь. Ни двух погибших друзей, ни Доусона, ни Оливии, ни тех прекрасных приключений… Ни Рэтигана… Никого и ничего. Об этом даже страшно подумать.Но ведь Артур и Нейт будут жить в сердце сыщика. Верно?И Доусон, и Оливия… Они же сейчас живы… И Рэтиган тоже живой… И вместе с Бэзилом они создадут много новых историй. Как сегодня.Рэтиган не знал, что именно довело мышонка до истерики. Он не знал двух погибших друзей парня, даже не слышал о них. Но он знал, что если будет расспрашивать Бэзила, то тот окончательно расклеится. Поэтому профессор предпочел молчать.Джеймс уже думал, что он чувствует себя виноватым? Так вот, он подумает об этом еще раз.Почему-то появилось дикое желание прикоснуться к лбу сыщика губами. И крыс сейчас незаметно злился на то, что у обоих большая разница в росте. Пришлось сгорбиться, но это того стоило. Хотя для полного недокомфорта Рэтиган чуть приподнял колени.Парень почувствовал, как в районе лба появилось тепло, и он вздрогнул всем телом. А затем немного задрожал, так как после того, как мужчина убрал со лба губы, стало холодно.Профессор выпрямился, теперь его ладонь начала гладить сыщика по голове.– Прости меня, - виновато сказал он. Джеймс впервые чуть не довел Бэзила до истерики. – Все хорошо.Падрайк понимает, что после такого следует усталость. Да и с заплаканными глазами будет невозможно писать отсчеты. И черт бы их побрал! В шкафу находится плед, и Бэзила нужно уложить поперек дивана.– Тебе стоит отдохнуть, - сказал Рэтиган, нежно почесывая затылок сыщика.Мышонок безнадежно вздохнул. Работать не хотелось, спать тоже, но на коленях у Джеймса тепло и уютно, и стоит только отодвинуться на один сантиметр, как Бэзила трясет.– Пожалуй… Можно я на тебе посплю? С тобой тепло, а я успел замерзнуть. Могу отпустить, только если ты принесешь плед. По рукам? – без издевки и хитрости в голосе и в глазах мышонок улыбнулся.Рэтиган удивился, услышав от него просьбу, сказанную в спокойном тоне, но потом окончательно пришел в изумление, когда увидел улыбку на лице сыщика. Она была успокаивающей как для Бэзила, так и для профессора.Похоже ситуация налаживается. Кто тут провинился? Правильно, Джеймс! Вот пусть и не возражает, если парень отдохнет на нем. Все равно тот почти сделал свою работу. И имел полное право впасть в дремоту.– Хорошо, можно… - ответил Рэтиган, увидел, как мышонок закрыл глаза и ощутимо расслабился, и решил все-таки уложить его на диван.Аккуратно взяв Бэзила на руки, Джеймс подошел к краю мебели и разместил на нем мышонка, укладывая голову на мягкую диванную подушку. Сам же сначала пошел к двери, чтобы закрыть ее на ключ, не нужны тут посторонние лица, а затем пошел к шкафу за пледом.Также в шкафу был пододеяльник, чему профессор был несказанно рад, ведь на диване вдвоем не уместиться. А Падрайк обещал парню, что он будет с ним.Не успев расправить простынь, как крыс застыл, засмотревшись на мышонка. Бэзил лежал чуть ли не клубочком и немного дрожал, скорее от холода, и это было хорошо заметно, так как мышонок лежал спиной к профессору.Рэтиган поспешил положить на пол подоядельник, затем плед, а потом он подошел к детективу, ради интереса взглянул на него через плечо и лицезрел прекраснейшую картину, которую мог бы увидеть. У Бэзила умиротворенное лицо, его глаза со слипшимися от слез ресницами слабо подрагивали, а дыхание было спокойным – сыщик уснул.Джеймс осторожно, стараясь не разбудить, взял мышонка на руки и понес к тому месту, где лежали плед и подоядельник. Профессор присел на корты, аккуратно положил Бэзила на простынь и укрыл одеялом до плеча. Сам мужчина разместился на соседней стороне и тоже накрылся пледом.К черту отсчеты! К черту всех тех, кто потревожит их сон, в особенности, сон мышонка!Рэтиган зубами снял перчатки, откинул их в стороны и прижал к себе Бэзила в успокаивающем жесте, обнимая его за плечи. Сумерки перетекали в тьму ночи, две спящие фигуры лежали рядом друг с другом, а по стеклам окон стучал дождь.