Глава 10 – Облака (1/1)
Зараки задумчиво смотрел на облака и в тысячный раз переживал тот момент странного помешательства, в который он признался Ичиго в любви. Тогда это было откровением и для него самого – до этого он даже себе не рисковал признаваться, что эта странная нежность к мальчику и есть любовь.
И он испытал чуть ли не больший шок, чем сам Ичиго. Причем двойной – от осознания своих чувств и от того, что он посмел признаться этому невинному и наивному мальчишке в своих чувствах – он, покрытый шрамами урод.
Он не был достоин мальчишки, и не был уверен, что знает кого-нибудь, кто достоин.Ичиго выделялся среди всех остальных душ – шинигами ли, живых ли людей, жителей ли Руконгая, — как алмаз среди горной породы.Он был солнцем, которое осветило и обогрело душу Зараки, которое согревало всех, с кем общался рыжий риока. С его приходом в Сейретее началась весна после долгой-долгой зимы, начавшейся со смерти Кайена.
Он был жаром, который сжигал изнутри Зараки каждую ночь, очищающим жаром, вскрывшим старые болячки Готея и начавшим их заживление.Он был ласковым теплом камина, к которому тянулись все, кто хотя бы слышал о нем… Так что конкурентов у Зараки было море, но лишь один он лоханулся настолько, что признался Ичиго в любви.С того рокового момента Зараки только и делал, что размышлял над причиной своей любви к мальчишке, забив на драки – в полнейшем ауте был даже его меч, который Зараки, наконец, услышал.Сингари но Тора, кстати, изрядно помог Зараки своими рассуждениями – хотя для этого Кенпачи пришлось в рекордные сроки осваивать материализацию.Так вот, именно Тора объяснил Кенпачи, что дело, отчасти, и в цвете волос Ичиго – яростный рыжий напоминал и солнце, и пламя, — и в его реяцу – которая распознавалась именно как тепло, — и в самом мальчишке с его готовностью помочь любому, кому потребуется помощь.Зараки, правда, не всегда догонял полет мысли своего меча, так что его новообретенная задумчивость объяснялась просто – он тормозил.И поэтому он не сразу узнал о том, что Ичиго найден.
Зараки заметил Ячиру только тогда, когда она сгрызла все бубенцы и принялась за его ухо в отчаянных попытках достучаться до сознания капитана.-Что ты делаешь, малявка? – возмущенно спросил Зараки, отдирая лейтенанта от своей бедной головы, на которую в последнее время и так много чего свалилось.-Кен-чан, Кен-чан, а это правда, что Кен-чан влюбился в рыжего? Кен-чан женится на рыжем, и мы будем жить большой дружной семьей с Нелл и вашими детками? У Зараки потемнело в глазах. Если знает Ячиру – значит… значит, все знают? И что теперь будет?Впрочем, быстро успокоился он, он убьет любого, кто встанет между ним и рыжим.
-А почему Кен-чан не участвует в конкурсе на лучший поцелуй с рыжим? Там его сейчас все-все перецелуют, и Кен-чан будет последним, — грустно закончила Ячиру.-Где? – коротко отреагировал Зараки, привычно сажая мелкого лейтенанта на плечо.-В зале для собраний, — неожиданно четко отрапортовала та.И Зараки стартовал. Он не сбился с пути – ведь на этот раз его вела любовь, а не Ячиру…-Че за нахрен здесь творится?! – возмущенно взревел Зараки, обозревая бардак, в который превратилось собрание.Все испуганно замерли. Зараки прошел среди неподвижных шинигами к спящему Ичиго, опустился рядом с ним на колени и мягко коснулся его губ своими.Под зажмуренными веками никогда ничего не боявшегося, а сейчас отчаянно трусящего воина полыхнул фейрверк.Ичиго задумчиво изучал проплывающие облака. В его внутреннем мире… стоп. Он не был в своем внутреннем мире. И вообще, что-то было не так. Ичиго скосил глаза и осознал, что именно.
Зараки отлетел от мощной затрещины, отвешенной разъяренным мальчиком-который-наконец-проснулся.