Часть 3 глава 11 (1/1)

Найт сидел на полу в огромном зале дворца Хель и мрачно смотрел на Богиню Смерти, которая также мрачно смотрела на него в ответ своими чёрными безднами, которые были у неё вместо глаз. - Ты знаешь, о чём я хочу узнать. – Найт нарушил долгое молчание, продолжая игру в ?гляделки? с основательницей его вида. Хель, видевшая его мысленные образы, медленно кивнула и поправила несуществующие складки на своём дымчато-сером платье. Тем не менее, она продолжала хранить молчание, молча буравя его тяжёлым взглядом своих глаз. По залу разливалась её сила Смерти, тягуче обволакивая собой всё доступное пространство и давя на плечи весом Эраптодона. Данная ситуация заставила Найта нахмуриться. Хель никогда не позволяла себе выпускать силу смерти на своих потомков и сейчас, тяжело дыша от навалившейся на плечи не подъёмной тяжести, которая едва ли не прибивала его к каменному полу зала, он понимал, что проблема с трещиной в душе оказалась куда серьёзней, чем ему казалось. - Нотт обвиняет меня в том, что душа Луны треснула. – спокойно произнесла Богиня, однако усилившееся давление указало на то, что она не так спокойна внутри, как хочет казаться – Сестра думает, что я не выполняю свои обещания, что я специально отбираю обещанную ей душу. Давление стало слишком тяжело выдерживать и Найт опустился на колено, обливаясь потом. - У меня к тебе всего лишь один вопрос. – холодным тоном продолжила Хель, величественно вставая с трона и медленно подходя к нему. Скайроу мог видеть клубы серого тумана у подола её платья. Уперевшись обеими руками в каменный пол, он буквально мог чувствовать, как его готовились размазать тонким слоем по всем девяти мирам гневом Богини Смерти. Кажется было плохой идеей думать, что она даст ему ответы...- Как ты мог это допустить? – у Найта пошли мурашки от тона, которым это было сказано – Как ты мог позволить такому случиться? Лицо Богини потемнело от ярости и он почувствовал, как тягучее ощущение смерти обволакивает его душу, сковывая по ногам и рукам, заставляя себя ощущать невероятно беспомощным перед могущественным Асом. - Две последние Ночные Фурии, последние носители моей крови и так беспечно относитесь к своим душам... – Богиня фыркнула, смотря на то, как дрожит её потомок, пытаясь выстоять против крупицы её силы – Мне жаль, что я не могу выдернуть сюда душу Луны – ей тоже не помешало бы вправить мозги. Найт захрипел, чувствуя, что его собственная душа не выдерживает влияния Богини. Хель фыркнула и вся сила, разлитая в воздухе, моментально исчезла, будто её никогда и не было. Это правда не отменяло того, что Богиня всё ещё была недовольна, что в итоге грозилось вылиться в не слишком приятное времяпрепровождение в мире мёртвых. Найт знал, что обычно, когда Хель хотела наказать своих потомков, она отправляла их души на самые нижние уровни своих владений – туда, где температура настолько резко менялась с арктических морозов, способных превратить всё в лед буквально за несколько минут, на ужасно высокие, такие, что казалось, будто ты сгораешь заживо, чувствуя, как в твоём теле кипит кровь. Обычно именно на этом уровне находились души, отбывающие свои наказания, закованные в цепи и проживающие раз за разом личные кошмары в своих снах, обречённые мучаться до конца своего срока. Когда души не спали, они изнывали от истощения, разрываемые раз за разом подопечными Богини Смерти. Однако сколько бы раз их не рвали, сколько бы раз не истончалась их душа, они не могли получить долгожданного забытия, поскольку аккуратно, почти любовно разлитый хаос по владениям Хель не позволял им исчезать, скрупулёзно собирая души обратно из клочьев. Хаос был до ужаса странной субстанцией, могущественной, невероятно опасной... Однако Хель, как дочь Локи, единственного Аса, который сумел подобраться к нему поближе и заслужить его расположение, знала, как можно направить его в нужное русло. Не управлять им, нет... Просто совсем немного подтолкнуть в ту сторону, куда ей надо, а дальше он уже сам сделает свою работу. Чаще всего он менял всё привычное на противоположное, переворачивая всё вверх дном. Естественное делал неестественным, невозможное возможным, менял понятия прекрасного и уродливого у живых существ, заставлял ненавидеть тех, кого они любили и любить тех, кого ненавидели. Спокойствие становилось яростью, природное становилось ядовитым, а разум менялся местами с безумием. Но на нижних уровнях Царства Мертвых это свойство Хаоса оказалось очень полезным. Пусть Хель и ограничила его, оставив только мельчайшую крупицу, это всё равно позволяло душам не исчезать, когда их рвали на куски, и собирать их обратно, будто пазл. Остаточная энергия разорванных душ растворялась на планах девяти миров, исчезала в тонких тканях реальностей, насыщая их. Но в Царстве Мёртвых Хаос не позволял этому происходить, возвращая все потоки слабой энергии обратно в душу вопреки всем законам вселенной. Душа была вынуждена собраться вновь и снова, раз за разом повторять данные действия, пока не истечёт срок наказания. Ткань реальностей не получала ничего и не становилась толще, если ей давали ?новые? души. Для того, чтобы она получала энергию, душа должна была пройти не одну и даже не с десяток жизней. Асы конечно разрывали души, но только когда у них было больше нескольких сотен жизней за спинами и когда собранной ими энергии было достаточно, чтобы позволить ткани реальностей стать толще. И в качестве наказания Хель часто отправляла провинившихся на нижние уровни своих владений, заставляя их рвать сотни тысяч душ и наблюдать за тем, как клочки снова стекаются в одну точку, страдая от резких и нестерпимых ощущений температуры, которая заставляла буквально чувствовать, как ты становишься глыбой льда, пока твоя кровь кипит по венам. Хотя не сказать, что у душ была кровь, тела или сосуды, нет. Просто душевная энергия, которая создавала образ, вполне могла попасть под влияние сил Асов, из-за чего она могла передавать физические ощущения не совсем физической оболочке. Богиня Смерти махнула рукой, скидывая клубы чёрного дыма со своих пальцев и, пройдя в него, растворилась в зале. Какая-то невидимая сила потащила Найта за ней и Скайроу вздохнул, добровольно ступив в клубы дыма, зная, что в любом случае у него не получится избежать воли Хель. Уже пробовал, знает. Место, в котором он оказался, как всегда заставило его вздрогнуть, не важно сколько раз он здесь появлялся. У него не было стен или потолка, только огромная каменная платформа посреди ничего. Ей не было видно конца и края и освещена она была только тусклым сероватым светом, который исходил от присутствующих душ. Некоторые из них спали, тревожно мерцая туманными очертаниями, видя кошмары, другие же бились в агонии, крича от боли в пустоту своими беззвучными голосами. Не важно, который раз Найт это видел, это всё равно всегда было жутким. - Ты знаешь, что ты должен делать. – бросила ему Хель, щелчком пальцев призывая одну из многочисленных душ Ночных Фурий, вероятно одного из его родственников, в непонятно каком поколении. Голубоватая душа уставилась на него тусклыми, будто слепыми глазами и поманила за собой. Найт посмотрел на скованные души, которые ему предстояло рвать, и тяжело вздохнул. Сколько бы раз он этим не занимался, за этим всё равно было тяжело наблюдать. Души бились, пытались избежать неминуемой боли, открывали рты и беззвучно кричали, широко раскрывая глаза. Возможно они умоляли о пощаде, однако, из-за отсутствия голосов, Найт не знал, о чём именно они молили. О прощении, окончательном разрыве их истощённой души, об освобождении... Кто знает? Это был шестой раз, когда Хель отправляла его сюда в наказание. В первый раз он отказывался, не желая никого мучить, и тогда Богиня показала ему мысленные образы жизней тех, кого ему предстояло рвать. Его тогда чуть ли не снесло волной отвратительных воспоминаний, наполненных удовольствием от вида чужих страданий, завистью и корыстью. Он смотрел, как они предавали своих родных, всаживая оружие им в спины, как они смеялись, роняя грязные комментарии тем, кто лежал у их ног, как они разрушали чужие личности в угоду своих желаний, насмехались над Асами и убивали своих сородичей не из-за войны, мести или милосердия, а просто потому что им нравилось убивать. После этого жалости к ним у него как-то поубавилось... И хоть Асы относились к убийствам достаточно благосклонно, принимая жертвоприношения в свою честь, некоторые случаи отвращали даже их. И, конечно же, никто не отменял, так сказать, ?любимцев? Асов, покушение и убийство которых смертным не прощалось. Именно поэтому наказание Гриммеля Ужасающего, который истребил почти всех Ночных Фурий, которые находились под покровительством Хель, достигло уже нескольких тысячелетий, если не больше. Правда сначала надо было дождаться прихода его души в Царство Мёртвых и не факт, что к тому времени оно не увеличится в несколько раз. Было конечно ещё несколько правил, за нарушение которых срок наказания повышался многократно, вроде осквернения алтарей для жертвоприношений Асам, покушения на самих Асов, вмешательства в их планы касательно смертных всех девяти миров... Асы всегда были достаточно заносчивыми, эгоистичными и лицемерными в каком-то смысле этого слова. Всё, что они говорили, обязано было быть непреложной правдой, всё, что они задумывали, должно было выполняться, и малейшего намёка на неповиновение было достаточно, чтобы заработать их враждебность, которая выливалась в целую жизнь, полную вечных неудач и проблем для того, кто имел неосторожность навлечь на себя их гнев. Ещё Асы невероятно не любили, когда кто-то указывал им на их обязанности, вроде поддержания той самой ткани реальностей, потому что это бросало тень на всемогущий образ, который они создавали себе. Потому что как бы они ни старались, всегда было что-то, на что они не могли влиять. Всё-таки Найту повезло, что он был одним из потомков Хель, одним из её любимцев, которому многое прощалось. Кто знает, может если бы он не был Ночной Фурией, то в наказание его бы не заставляли рвать души, а самим быть на месте одной из этих тысяч душ, которые надо растерзать. И он бы так же беззвучно как и они кричал в пустоту, надеясь на милосердие, но натыкаясь только на безразличные души помощников Богини Смерти, у которых уже почти и не осталось к ним никаких эмоций. Найт даже в какой-то момент порадовался, что из-за трещины в душе Асы больше не вызывают Луну к себе. Хоть она сможет избежать этого жуткого зрелища, когда ты даже отвести взгляда от искажённых болью лиц не можешь. И даже если ты знаешь, что они это заслужили, на это всё равно тяжело смотреть. Скайроу вздохнул и, подталкиваемый другой Ночной Фурии, подошёл к молча смотревшей на него пустыми глазами душе. Может быть она пыталась его разжалобить, но выглядело это так, будто она просто ждала своей участи, прекрасно зная о том, что её ждёт. Найт нахмурился и вцепился в энергетические потоки души, начиная тянуть их на себя. Душа ещё пару секунд просто смотрела, а потом открыла рот и забилась. Всё так же не издавая ни единого звука.