Часть 2 глава 27 (1/1)

Угги оказался прав. Как только теневые стены рассеялись под солнечными лучами, а ледяные пали от многочисленных ударов врагов, жители Минолая смогли увидеть огромный силуэт Левиафана, возвышающегося над островом, как целая гора. - Драго послал Сигридр сражаться вместо себя. – выдавил Смутьян, наблюдая за огромной мордой тёмного Левиафана, что скалил колоссальную пасть и мотал головой, будто пытаясь выбрать, на какую сторону острова будет лучше напасть. Вожак Минолая столько раз видел, как Сигридр становилась драконом, но тогда она так забавно округляла глаза, смущённо топчась на месте, явно боясь сделать хотя бы одно лишнее движение, чтобы ничего не разрушить вокруг себя. И это так разнилось с тем, как она злобно рычала сейчас, набирая побольше воздуха, чтобы выдохнуть огромные глыбы льда и захоронить остров под ними... Будучи ребёнком, Смутьян был очень счастлив, когда судьба свела его с Блудвистами, потому что они были единственными Левиафанами в округе, ну кроме его родителей конечно. Они были его лучшими друзьями в детстве, сопровождая его в большинстве приключений, вырастая вместе с ним и становясь людьми, потихоньку теряя драконьи черты с возрастом. Знание того, что он не единственный ребёнок, который был таким огромным драконом, странным образом успокаивало и убеждало, что он такой же, как и все остальные дети, чьи размеры не позволяли разрушать дома или что-то ещё. У них было много счастливых воспоминаний вместе и во множестве из них принимала участие даже Асне, но когда отец Смутьяна официально признал того своим наследником и занялся его обучением, как будущего Вожака Гнезда, их компания понемногу начала распадаться. Сначала незаметно, но отношения с каждым годом становились всё более напряжёнными и как бы Король Минолая не хотел вернуться к своим друзьям и поиграть с ними, плотный график не позволял этого и, в конце концов, всё закончилось тем, что они могли не видеться месяцами. В Драго появилась зависть. Его собственное Гнездо, в котором он вырос вместе с сестрой, было разорено Берсерками, когда ему было пять, и естественно, ни на какие титулы он претендовать не мог, только потому что та территория больше не являлась его домом, принадлежа Освальду Разлюбезному. Зависть к положению Смутьяна в обществе переросла сначала в соперничество, а затем уже и в полноценную вражду. Сигридр хоть и пыталась их помирить, выбрала сторону своего брата, когда тот отправился в путешествие по архипелагу, оставив Смутьяна и Асне одних. Ну а потом Эсмунд и смерть четы Скайроу... В итоге Вожак Минолая остался совсем один с маленьким Найтом рядом. И даже он вскоре собирается улететь от него к своей Паре, оставив его в полном одиночестве. - Я могу попробовать снять с неё ошейник. – робко предложила Луна, всматриваясь в силуэт огромного дракона – Но мне надо подобраться ближе и сделать так, чтобы она смотрела только на меня, а не на кого-то ещё. Об этой способности Пары его племянника ему тоже удалось узнать совсем недавно. Все знали, что снять чужой Ошейник Гипноза невозможно, он либо распадался сам при смерти того, кто его ставил, либо перебивался другим Вожаком, чей Гипноз был сильнее. Однако младшая-Хэддок легко снимала любые оковы, даже толком не понимая, как это делает. Просто использует свой голос, пропуская туда совсем немного гипноза и завладев вниманием, разбивала Ошейник через несколько мгновений после того, как дракон смотрел ей в глаза. Это было неплохой идеей, в принципе... - Ты никуда не пойдёшь. – отрезал Найт, только услышав её предложение – Это слишком опасно. Да, было бы неплохой идеей, если бы не его племянник, который категорически запрещал своей Паре выходить на поле боя. - Но я же не буду сражаться! – возразила Луна, уперев руки в бока – Мне просто надо подлететь к ней поближе и завладеть её вниманием на несколько секунд. - Ты видишь её размеры?! Она же запросто задавит тебя! Один раз ты уже чуть не погибла, выйдя против Красной Смерти, я не позволю этому повториться! Смутьян посмотрел на замолчавшую Луну, грозного Найта, который выглядел так, будто собирался сейчас же схватить свою Пару в охапку и запереть её где-нибудь, чтобы она не смела подвергать себя опасности, а затем и на Сигридр, скалившую огромные челюсти. - Я постараюсь её обездвижить. – тяжело выдохнув, сказал Левиафан – Ты сможешь снять Гипноз, стоя в отдалении? - Не уверена. Я никогда раньше не пробовала выяснять расстояние, с которого я смогу разбить Ошейник. Будто пытаясь показать, что он не уступит и не позволит Смутьяну использовать его Пару как очередного бойца, Найт положил руку ей на плечо, скалясь из-за её спины в сторону своего дяди. - Хорошо... Если не получится разбить ошейник на расстоянии... Что ж... я постараюсь справиться с ней сам. А что насчёт Драго... Посмотрим. – он вздохнул и снова посмотрел на Сигридр – Наше время вышло. Мы больше не можем ждать. С этими словами Смутьян спрыгнул с башни, а через мгновение обзор на сестру Драго закрыла огромная белая спина Вожака Минолая, превратившегося в свою драконью форму. Весь покрытый белой чешуёй, с огромными шипами и бивнями, он выглядел гораздо внушительней и опасней Красной Смерти, победу над которой они одержали только потому, что она была безумна и велась на любые уловки, что давало им преимущество. Здесь же чувствовалось что такого не будет. Смутьян отлично осознавал свои действия, а за Сигридр был опытный кукловод, который не даст ей сделать ни шага в сторону без его приказа. Вожак Минолая зарычал на свою подругу детства, вынуждая её также оскалиться ему в ответ и распушить шипы на своей голове, показывая тем самым готовность к бою. Смутьян нанёс удар первым, целясь огромными бивнями ей под челюсть, чтобы вынудить Сигридр поднять морду и открыть уязвимую шею, попадание в которую могло бы обеспечить Вожаку Минолая победу. И пусть внутри всё сводило от горечи и осознания того, что он готов убить свою подругу детства, с которой у них было так много воспоминаний, Смутьян понимал, что остров и народ важнее его личных привязанностей. На берегах всё ещё шли бои с гипнотизированными солдатами Драго и временами младшая-Хэддок могла слышать боевые выкрики викингов, которые она так ненавидела, пока жила на Олухе... - Луна, послушай, - обратился к ней Найт, серьёзно заглядывая в глаза – Что бы там не случилось и кто бы там не умирал, прошу, не ходи туда. Пообещай мне, что останешься здесь и не станешь влезать в бой. Стоять в стороне, когда все остальные сражаются, претило ей и Луна уже хотела возразить, но, посмотрев в глаза своей Пары, передумала это делать, покорно опуская голову. Найт смотрел на неё так, будто одна мысль о том, что она может оказаться в опасности, уже причиняла ему боль. У неё было такое же состояние, когда она винила себя за то, что отпустила его на Минолай одного и рисовала в своем воображении ужасающие картинки того, как он умирает самыми разными способами, так и не дождавшись от неё никакой помощи. Однако тут, она внезапно поняла, что Найту гораздо легче сосредоточиться на битвах, когда он знал, что ей ничего не угрожает. Именно поэтому Луна проглотила все свои протесты и робко коснулась его губ в лёгком поцелуе. - Тогда и ты пообещай, что вернёшься. – прошептала она, запоминая звук его сердцебиения. - Обещаю. – Найт приобнял её, зарывшись на пару мгновений в её волосы. - Обещаю. – эхом повторила Луна, наблюдая, как её Пара раскрывает крылья и улетает в сторону двух левиафанов. Если Найт хочет, чтобы она осталась здесь, значит она и шагу не ступит с этой башни и будет пытаться разбить Ошейник гипноза на таком расстоянии. Она смотрела, как сражаются Левиафаны, блокируя удары друг друга своими бивнями, как выдыхали колоссальные глыбы льда в своего противника, неизменно разбивая их ещё в полёте, как вставали на задние лапы, наваливаясь на врага и щёлкая внушительными клыками в опасной близости от шеи, грозясь прокусить её. От сражения таких гигантов дрожала земля и поднимались волны, грозясь смыть тех, кто также бился с драконами Драго на берегах. Как бы неприятно это было признавать, но у Сигридр в данном бою было преимущество из-за того, что она могла нападать, не особо заботясь об окружении, когда Смутьян должен был следить и за тем, чтоб ненароком не задавить свой народ, и за тем, чтобы не принести вреда своим подданным. Ещё одним минусом для обеих сторон в этой битве было то, что из-за гигантских размеров и Сигридр, и Смутьян были ужасно неповоротливыми и за каждым своим движением нужно было очень внимательно следить, чтобы в нужный момент не открыть врагу уязвимые места. Только вот движения Сигридр контролировались Драго, которому было гораздо удобнее наблюдать за боем и подсказывать своей марионетке, куда лучше бить и каким образом. Благодаря Ошейнику она могла не чувствовать боли или усталости, пока выполняла чужие приказы, в отличие от Смутьяна, который под напором управляемого Левиафана был вынужден отступать и защищаться, помимо всего этого ещё и стараясь не навредить своему народу. В какой-то момент Вожак Минолая всё-таки открылся и Сигридр смогла отправить его в беспамятство одним точным ударом своих бивней. Только увидев падение своего Короля, полулюди с Минолая запаниковали, теряя голову и подставляясь под удары. Тёмный Левиафан скосил на них глаза и открыл пасть, собираясь выдохнуть на них тонны льда. Чувствуя, как дрожат кончики её пальцев, Луна сконцентрировалась и как можно громче прошипела:- Сссмотри на меня! Я ззссдесссь! – она замахала руками и захлопала крыльями, пытаясь привлечь внимание Сигридр. И стоило только гигантскому левиафану повернуть голову в её сторону, как она тут же сузила свои зрачки в тонкие щёлочки и не моргая уставилась в глаза огромного дракона – Тишшше... Тишшше... Левиафан замер, не отрывая взгляда от ярко-зелёных глаз маленькой Ночной Фурии, что стояла на одной из башен. Сигридр не двигалась, чувствуя, как что-то пытается разбить её Ошейник и изо всех сил старалась остаться на месте, не обращая внимания на головную боль от неподчинения приказам Драго. Она не успеет умереть, если эта странная Ночная Фурия сможет снять с неё оковы. Луна ощутила отчаянный зов разума Сигридр и попыталась успокоить её, снова ударив по оковам. Ей просто нужно немного времени чтобы разбить её Ошейник... Однако Драго, почувствовав ускользающий контроль над его самой главной марионеткой, не стал просто сидеть и ждать, когда его лишат такой сильной пешки. Луна почувствовала волну Гипноза, прошедшую по берегу, но так и не смогла понять, на ком именно она была сосредоточена. Да и не до этого ей было. Нельзя было прерывать зрительный контакт с Сигридр ни в коем случае, иначе все её усилия пойдут коту под хвост, а тёмный Левиафан погибнет со вскипевшими от неподчинения приказам мозгами. Несмотря ни на что, она не должна была прерываться. Послышались хлопки крыльев, и на крышу приземлился Найт в драконьем обличии, утробно рыча в сторону своей Пары. Его глаза были затуманены Гипнозом, но двигался он медленно, пытаясь скинуть чужое влияние на свой разум. Луна сглотнула от ужаса, который прошёлся по её спине, но так и не отвела взгляда от Сигридр. Ей нельзя было останавливаться. Ей нужно было ещё немного времени... Только его у неё не было. Со знакомым свистом, драконья глотка засветилась голубым, собирая плазму и готовя выпустить её прямо в голову. Хэддок согнула крылья, закрывая тело со стороны Найта, хоть и знала, что это мало чем поможет в данном случае и продолжила разбивать Ошейник Сигридр с удвоенной силой. Ей нужно успеть. Но, Хель, как же страшно было осознавать, что она всё-таки НЕ успеет! Луна вложила все силы в последний удар, с облегчением заметив, что Ошейник всё же разбился и гигантский Левиафан сразу же потерял сознание, заваливаясь на бок. Только вот времени уйти с линии атаки Найта уже не хватало и ей не оставалось ничего, кроме как закрыть глаза и внезапно почувствовать сильный удар, который откинул её почти на противоположный край башни. Стало пахнуть палёной плотью. Луна открыла глаза и посмотрела вниз, куда и пришёлся удар. Никаких следов плазмы или огня там не было. Но тогда... - Нет... Хель, что я наделал?! – послышался сиплый голос Найта, которому всё-таки удалось скинуть с себя чужой Гипноз и превратиться в своё второе обличие. Луна упёрлась дрожащими руками и приподняла голову, пытаясь понять, что происходит. Сначала она увидела Найта, сидевшего на коленях и хватавшегося за свои волосы. Он дрожал и в его глазах был такой ужас, что Луна сначала даже усомнилась в своём желании посмотреть на тело, лежавшее рядом с ним. Она повернула голову и едва не закричала от увиденного. С прожжёной грудной клеткой, от которой всё ещё поднимался дым, на крыше лежал Стоик Обширный, смотря в небо остекленевшими, мёртвыми глазами.