Арис Окхарт. Третья часть. (1/1)

Просыпаться было тяжело, голова безумно болела, словно по ней ударили наковальней и даже легкий ветерок не мог прогнать удушающую духоту из комнаты. Рыцарь застонал и приподнялся на руках, чтобы вновь упасть в ворох подушек. Как же Окхарт не любил пить, но мысли давили на него, и жить с ними в голове было практически невозможно. Во всяком случае, в трезвом состоянии. Ариса окружил запах цветов, когда он уткнулся носом в бархатные подушки, они были мягче пуха, и тяжелое тело рыцаря утопало в них, от чего Окхарту становилось все жарче. Алкоголь оставил свой след на мужчине, он не знал, где находился, не знал, что происходит. Арис просто надеялся на то, что смог вернуться в свои покои, но навряд ли дорнийцы выделили бы ему такие большие и мягкие подушки. В Королевской Гавани Арис спал на жестких валиках, набитых утиным пухом. Спать на них было жутко неудобно, но за все время своей службы рыцарь привык.Он слышал крики птиц в небе, слышал приглушенные голоса толпы там, далеко внизу, в Тенистом Городе. Он слышал шуршание юбок за дверью и ощущал, какой же теплый воздух его окружает. Все это медленно, но верно погружало его в поверхностный, но такой сладкий сон. Арис почти спал. Но эта жара! Он бы действительно уснул вновь, если бы не это жаркое, дорнийское солнце!Внезапно по голой коже спины скользнули холодные пальцы, и Окхарт благодарно выдохнул, начиная вновь проваливаться в беспокойный сон. Рыцарь почти спал, его грудь мерно вздымалась, а пальцы на пояснице продолжили ?гулять?, изучая и нажимая на сильные жгуты мышц на спине, охлаждая горячую кожу. Но над головой Ариса раздался мелодичный голос, внезапно вырывая его из начавшегося сновидения.—?Вставайте, сир, Вы пообещали Серсее защищать ее дочь, а не валяться весь день в постели,?— Арис даже застонать от боли в голове не успел, как голос продолжил. —?Никогда еще не видела рыцаря, который молился бы Отцу, а не Воину!—?…то…роисходит? —?непонятно пробормотал Арис, тяжело перевернулся на кровати, и, наконец, заставил себя разлепить глаза, взглянув в освещенное солнцем лицо принцессы Мартелл. —?Ох!Мужчина покраснел до кончиков ушей и вскочил с кровати, прижимая руки к голой груди, словно девица после первой ночи. Когда он осознал, как глупо выглядит, было уже поздно. Арианна весело смеялась и в глазах ее играли задорные лучики солнца, делая принцессу еще прекраснее. Словно Дева, спустившаяся к нему с небес.Смущенно улыбнувшись и дождавшись, когда леди отсмеется, Арис неуклюже слез с постели и благородно опустился на одно колено, заговорив хриплым после сна голосом:—?Простите за мое нахальство, эта ночь не должна был…-Ничего не было,?— просто произнесла принцесса и закинула ногу на ногу, улыбаясь. Ткань ее газового платья соскользнула с колена, открывая красивую, оливковую кожу. Взгляд Окхарта нехотя задержался там, где ему не полагается и Арианна это заметила.—?Но…—?Рано утром я нашла Вас у храма Семерых у статуи Отца. И отвела в свои покои. Вот и все, сир.—?А одежда…—?В Дорне слишком жарко, чтобы спать в одежде. Я оставила Вам только исподнее.Она продолжала улыбаться, и на сердце у Ариса почему-то становилось не так гадко от самого себя, когда он видел воплощенное солнце в лице принцессы Дорна. Удивительно, какое доброе сердце у этой девушки, раз она так легко пустила его в свои покои, чтобы никто не видел рыцаря в таком неподобающем виде. Тепло улыбнувшись Арианне, Арис протянул к ней руки и улыбка принцессы пропала с ее лица, сменяясь внезапным смущением. Разве может солнце удивляться тому, что люди хотят его коснуться?! Вложив маленькие ладошки в его большие руки, леди Мартелл подняла на него свои темные глаза.—?Вы моя спасительница,?— тихо прошептал он и, развернув ее руки, возложил?— слишком интимные для них двоих?— поцелуи на запястья леди.Позволив себе вольность и потеревшись носом о нежную кожу рук принцессы, Окхарт улыбнулся, мягко выпуская тонкие запястья из своих шершавых пальцев. Он уже давно не видел таких женщин, как Арианна Мартелл. Хитрых, но неизменных добрых, о чем рыцарь поспешил сообщить принцессе.Арианна с минуты смотрела на него нечитаемым взглядом потемневших глаз, а после аккуратно поднялась со своей кровати, и подошла к столу, наливая в бокал воды, которую так жаждал Арис. Пауза затянулась, но для Окхарта казалось абсолютно естественным молчать с этой леди, с другими ему всегда было неуютно, он неуместно шутил и пытался рассказать какие-нибудь слухи, пытаясь заполнить эту тишину. Но с Арианной этого и не нужно было. Принцесса была тем человеком, с которым Арису, почему-то, нравилось молчать.—?И все-таки, почему Отец? —?девушка обернулась к нему и протянула запотевший бокал, который Окхарт с большой благодарностью принял.—?А кому молитесь Вы? —?вопросом на вопрос ответил рыцарь прежде, чем жадно приникнуть к бокалу.—?Старице,?— произнесла Арианна, разглядывая Ариса странным взглядом. —?Я молюсь Старице. Прошу у нее мудрости. Но рыцари, насколько я знаю, любят только Воина, а Вы молились Отцу.—?Я не рыцарь,?— грустно произнес Окхарт, все так же сидя на коленях перед постелью Арианны. —?Рыцари так не поступают.—?Седьмое пекло, Вы лишь уснули в моей постели, не стоит так убиваться! —?серебристым смехом рассмеялась принцесса, и Арис поднял на нее свои глаза, ласково и горько улыбаясь. Сколько же эта милая, добрая леди о нем не знает.Темные волосы Арианны были собраны на затылке, но пара непослушных локонов упало на ее смуглую шею, касаясь кончиками острых ключиц. Арис подумал, что еще долго не сможет забыть освещенную ярким солнцем фигурку принцессы и эти красивые, точеные ключицы.Так прошло три дня, за которые рыцарь успел несколько раз влезть в драки, уснуть на улице и остаться без кошеля. Мысли не давали Арису покоя днем, а ночью его преследовали жуткие кошмары, в которых он сгорал в черном пламени или видел женщину в снегах с черным свертком.Ему и в Королевской Гавани снилась женщина, но то была Рейенерис, какой он ее помнил. Сероглазая, несносная и хрупкая, с неизменно распущенными, серебристыми косами и в черно-алых платьях. Она преследовала его, стоя в благоухающих садах, у берега моря или у белокаменной септы Бейлора, на острове Висеньи. И везде леди Таргариен была, как ласковый, лунный свет, печальный и одинокий.Но та женщина была совсем другой. Не похожей на Рейенерис ни каплю. Арис будто летел над ней, но он видел ее. Отвратительное и грубое от желания, что застыло на нем, лицо, черные, сухие волосы, которые путал холодный ветер и тяжелый, серый плащ с меховым капюшоном. Она что-то говорила?— уверенно и жестко -, прижимая к груди маленький, черный сверток. Снег бил девушку в лицо и Окхарту казалось, что раньше он уже ее видел, но вспомнить, как бы этого рыцарь не хотел, не мог. Этот сон был ужаснее черного пламени, что пожирал Ариса заживо. Этот сон что-то решал, мужчине казалось, что он ставил точку на судьбе всего мира, и каждый раз сир Окхарт просыпался в поту, желая как можно скорее забыть то, что он видел.Он уже видел Рейенерис, там, в саду у Солнечного Коридора. Она общалась с одним из людей Ланнистеров и была весьма любезна. Арис видел воплощение своих воспоминаний, такая же сероглазая и хрупкая, время нисколько не испортило чудесное лицо леди Таргариен. В какой-то момент она подняла глаза, и рыцарь столкнулся с ней взглядами. Но он не смог выдержать даже минуты, поспешно отводя глаза и уходя прочь. Окхарт знал, что в этот день она договаривалась о встрече с принцессой Мирцеллой через четыре дня у площади фонтанов. Договаривалась, даже не зная, что ее будет ожидать не маленькая девочка, а клинок в сердце.Арис Окхарт напился в эту же ночь и вновь пришел к храму Семерых. Алкоголь шумел в его крови, словно бушующее пламя, но рыцарь был не так пьян, как во все остальные ночи. Мир качался перед глазами, но ходил сир Окхарт прямо и твердо. Остановившись у статуи Отца, Арис тихо вздохнул:—?Я поступаю не по совести.Слепые глаза бога строго смотрели на него сверху вниз, луна освещала золотое лицо Отца, отбрасывая на щеки черные тени. Стыдливо опустив глаза, Окхарт с сожалением посмотрел на бутылку с дорнийским вином в своей руке. Сегодня он не стал надевать на плечи тяжелый, белый плащ, не стал наряжаться в броню и не взял с собой меча. В эту ночь ему, как никогда ранее, хотелось, чтобы его убил какой-нибудь попрошайка за кошель с деньгами. Но Дорн был другим.Это было светлое место, где даже ночью единственную опасность представляют беспризорники с Зеленокровной и наемники из Вольных Городов. Ну, может быть еще люди-тени из далекого Асшая, которых Арис видел пару раз за все свои пьяные блуждания по Безымянному Базару. Эти люди пугали его, каждый мужчина из Асшая был завернут в плотную, черную ткань и перемещался только в тени, словно боясь света Луны и Солнца, а каждая асшайская женщина была прекраснее ночи и только воспоминания о принцессе отпугивали Ариса от них. Их мог бояться рыцарь Королевской Гавани, но дорнийцы были другими! Казалось, что ройнарская кровь не позволяет дорнийцам убивать, не глядя жертве в глазах. Оберин Мартелл, по мнению Ариса, погиб, как настоящий мужчина. Погиб, сражаясь за свои убеждения и за свою сестру. А что Окхарт принес в его дом взамен? Ненависть Ланнистеров? Смерть Рейенерис Таргариен? Нет, точно ничего хорошего.Тяжело вздохнув, мужчина вновь приложился к бутылке вина, стараясь заглушить собственное сожаление. Люди не должны умирать. Они бы и не умирали, если бы на престол взошел Рейегар Таргариен, как того и требовал весь мир. Арис внезапно подумал, как хорошо бы им всем жилось при правлении Рейегара, он подумал о том, что такой король, как принц-дракон, смог бы остановить эти убийства и заговоры! Он подумал о том, какие бы красивые дети родились у Рейегара и Элии. Арис замер, так и не коснувшись губами горлышка бутылки. Дети. Что, если у Рейегара и Рейенерис были дети, ведь он слышал, как именно Серсея назвала Рейенерис. Да и во времена Эйриса Безумного ходило много слухов о связи этих двух! Арис поспешил отогнать от себя эту мысль! Нет! Нельзя, а вдруг это правда и ему придется испачкать руки еще и в крови невинных детей?!Судорожно приложившись к бутылке, Арис выпил почти половину, стараясь подавить в себе нарастающий страх столкнуться с копией принца-дракона где-нибудь в коридоре Солнечного Копья. Он не выдержит этого взгляда из прошлого, он лучше убьет себя!Внезапно его спины что-то коснулось и, натренированное годами, тело тут же напряглось, но Арис заставил себя расслабиться. Он опустил голову и тяжело вздохнул, желая, чтобы это был кто-то, кто захотел бы его немедленно убить.—?Сир Окхарт? —?мелодичный голос за спиной заставил Ариса удивленно охнуть.Он поставил бутылку с вином на землю и стремительно развернулся, чтобы взглянуть в черные глаза принцессы Арианны.—?Что Вы здесь делаете?! —?горячо зашептал Окхарт, упорно прогоняя пьяный дурман из своей головы. Храбрость, вызванная вином, заставила его обхватить узкие и холодные ладошки леди, сжимая их в своих руках. —?Не слишком ли поздно для прогулок?—?А Вам? —?Арианна кокетливо улыбнулась, и золотая шаль спала с ее головы, открывая чудесные, черные волосы, заплетенные в косу и собранные в круглую корону на затылке.Арис тяжело вздохнул, ласково глядя на принцессу. Она вызывала в нем весьма понятный, но недопустимый трепет. Прекрасная, игривая и будто волшебная. Все эти три дня Арис пытался держаться от принцессы как можно дальше, считая себя чудовищем, который не смеет касаться леди Дорна. Но его неумолимо тянуло к ней, и где бы Окхарт не был, принцесса всегда была рядом. Стоило тяжелым мыслям отпустить его на краткий миг, как перед глазами вновь стояла картина с ключицами принцессы, на которые ниспадает золотистый свет солнца.—?Прекрати,?— внезапно мягко произнесла Арианна и потеплевшие ладони выскользнули из его мозолистых рук. Пальцы принцессы нашли лицо Ариса, ласково оглаживая проросшую щетиной кожу щек. —?Прекрати мучить себя, мой рыцарь. Чтобы ты не совершили, боги простят тебя.—?Мы не должны,?— так же шепотом выдохнул мужчина и попытался освободиться, ощущая, как быстро бьется в груди его сердце.Но Арианна не дала ему освободиться, ее губы нашли его губы, ее пальцы сплелись с его пальцами и тьма, охватившая душу Ариса, растворилась в светлых лучах солнца, когда он, сдавшись, ответил на ее поцелуй.Он даже не помнит, как они добрались до ее большой и прохладной комнаты в Солнечном Копье. Зато помнит, какой жар охватил его, когда леди Арианна толкнула его на кровать и оседлала его бедра, помнит, какой гибкой была принцесса, пока его ладони скользили по ее обнаженной спине, и помнит свой восторг, когда Арианна приняла его внутрь себя. Их стоны слились в унисон, и на все ее вопросы Арис отвечал ?да?, пока сжимал принцессу Дорна в крепких объятиях и быстро толкался внутрь, желая достигнуть наивысшего удовольствия вместе с будущей правительницей Дорна.Она обещала ему стать его женой, обещала, что как только Мирцелла и Тристан взойдут на трон, то они поженятся, обещала любить его вечно и в эту ночь Арису Окхарту впервые не снились сны про черное пламя.