Часть 2 (1/1)

Асад больше не выходит на наблюдение после этого эпизода. О нем он в общих чертах рассказывает напарнику, но фотографии ему не отдает.Эти фотографии жгут его карман, когда он забирает отпечатанные снимки из канцелярской лавки. Каждый день Асад обещает себе избавиться от них, но почему-то не может. У него перехватывает дыхание, когда он видит сцену, словно из фильма для взрослых: ее упавшие на лицо волосы, распластанные по стеклу руки, распахнутую одежду, смятую грубыми пальцами грудь. Но чаще всего он смотрит на снимок, который был сделан уже после того, как ее муж застегнул ремень и равнодушно отошел вглубь комнаты. Когда она застыла, прислонившись лбом к стеклу, глядя в черное ночное море мокрыми глазами, в которых была не просто тоска, страх или ненависть… Они были мертвыми.***Асаду не хотелось бы больше никогда сталкиваться с этой женщиной, чьи снимки лежали смрадным грузом в его холостяцкой комнате. Но спустя несколько недель это все же случилось. Он рассчитывал застать дома хозяина, но дверь открыла она?— как обычно, со своей блаженной улыбкой, сонная, в белом с головы до ног.Асад задал несколько вопросов, больше для порядка. Муж ее вчера был в загородном клубе, об исчезновениях девушек она не слышала, уже мертвых свидетелей никогда не знала. Все это он и ожидал услышать. В какое-то мгновение он поймал себя на том, что следит за ее лицом не слыша, что именно она говорит. Пушистый белый свитер, тонкий, как паутинка, розовые пальчики с глянцевыми ногтями, прическа, как в рекламе… Кожа, как белый опал?— полупрозрачная, мерцающая… Ни одной несовершенной детали, идеальная картинка. ?Как же ты можешь так??,?— с яростью думает Асад.Он и сам не замечает, как произносит это вслух, грубо обрывая ее на полуслове.—?Как же ты можешь так? Жить в своей чистой спаленке, пересчитывая бриллианты? Неужели так любишь деньги? Или настолько глупа, что не выживешь, если не прилипнешь к кому-то?Ее большие глаза стали еще больше. Она растерялась, поэтому молча его слушала, не возражая, не прогоняя?— наверное, с ней редко кто разговаривал так.Асад шагнул к ней вплотную, чтобы сказать прямо в лицо:—?Ты же все знаешь. Я не верю, что жена может не догадываться о делах своего мужа. Не верю, что не думаешь об этих девушках, о том, что он с ними сделал. А он на это способен. Ты знаешь,?— Асад схватил ее за руку и рванул рукав вверх. Он наизусть знал ту сцену с его фотографий: на ее руке все еще чернели следы от пальцев мужа.Глаза ее стали еще ярче от набежавших слез, но она продолжала молчать. То же мертвое лицо, с которым она смотрела в море. Асад беззвучно выругался, выпустил ее руку и направился к двери.—?Детектив! —?Асад уже был за дверью, когда она его догнала.Женщина подняла к лицу руку, убирая прядь со лба. Из-под ладони Асад услышал:—?Тут везде камеры. Завтра, на пляже, в час дня.Он взглянул на нее?— то же бесстрастное выражение лица. Только горящие глаза убедили Асада в том, что ее тихий шепот сквозь почти сомкнутые губы ему не послышался.