Морозная вишня (фем!реймоб) (1/1)

– Мобу, что я тебе говорила о внешнем виде в рабочее время? Шигео медленно моргает, чувствуя подступающую к горлу растерянность. Девушка, не отрывая слегка перепуганного взгляда от наставницы, судорожно вспоминает, во что она одета и как выглядит. Глаза на долю секунды соскальзывают на изящный силуэт женщины, опёршейся бедром о стол, цепляются за натянутую ткань рубашки в районе груди, галстук-шнурок, нисколько не спасающий ситуацию, и осветлённые, небрежно расчёсанные (на манер девяностых) волосы. Шигео уверена, что сама одета строго по дресс-коду: белый верх, тёмный низ, галстук... В лёгкие точно сигаретный дым забивается – когда Рейген-шишо успела закурить? – и Шигео шумно втягивает воздух; боже, кажется, она в какой-то момент умудрилась забыть, что нужно дышать. Молодая женщина перед ней флегматично, будто и не ждёт вовсе реакции, разглядывает своё отражение в компактном зеркале, а затем тянется через весь стол, к косметичке. Шигео всё ещё не уверена в том, что ей нужно ответить. Чёрт, кажется, у неё пот на ладонях проступает. – Что-то не так, шишо? – осторожно, подбирая правильные слова и нужную интонацию, спрашивает она и внимательно, с ощутимой напряжённостью во взгляде следит за махинациями наставницы. Рейген вовсе не строга к ней, даже напротив, но прямо сейчас в её нарочито отстранённом поведении Шигео чувствует опасность. Не смертельную, но это ещё как посмотреть – иногда в женщине просыпаются поистине кошачьи повадки, и её цепкие когти, если и выпускаются, никогда не прячутся заранее, не оставив на память пару царапок. Узловатые длинные пальцы выуживают тюбик губной помады – бессменная ?морозная вишня?, Шигео узнает её из тысячи – и грациозная кисть взметается в воздухе. У Рейген очаровательно тонкие запястья. Шигео сложно им сопротивляться. Снятый колпачок едва не скатывается с края столешницы, но девушка вовремя подхватывает его потоком энергии. Рейген не обращает ровным счётом никакого внимания. – Всё отлично, но я же говорила тебе, – стержень издевательски медленно скользит по губам женщины, вновь насыщая подстёртый цвет. На вид – излишне сладко. Рука опирается на стол, и Рейген подаётся вперёд всем телом, приближая своё лицо с девичьему. Очень. Очень близко. – В твоём образе... Взгляд хищный с отголоском хитринки, точно у рыжей лисицы. И это последнее, что видит Шигео. Дальше – только чувствует. То, как припухшие губы льнут к щеке, аккуратно, стараясь не размазать рисунок, который наносят на кожу. То, как липко ощущается помада, отпечатывающаяся на лице. То, как сердце проваливается под пол. – ...необходим яркий элемент. Рейген улыбается и сверкает почерневшими глазами – буквально два обсидиановых камешка, – отворачивается, будто ничего не произошло, и шарит рукой по плоской поверхности, словно что-то потеряв. Шигео знает: Рейген невозможная. Невозможно красивая, невозможно женственная, невозможно невыносимая. Из-за ухмылки выглядывают аккуратные клыки – Шигео с ней справится. Девушка протягивает искомый колпачок наставнице. – Думаю, вышло недостаточно ярко, не находите? По лицу Рейген успевает пробежать тень растерянности. Шигео плавно напирает, подкрадываясь ближе, точно пантера, и мягко – с Рейген по-другому нельзя – прижимает женщину к столу. Острые коленки вжимаются в бёдра. Она оказывается права – губы Рейген болезненно сладкие.