81. (1/1)

POV Иккинг Паркуюсь у знакомого участка и смотрю на её дом, невольно останавливаясь взглядом на окне её комнаты и собираясь с мыслями. Уже прошло четыре дня с тех пор, как всё это случилось. В школу я вернулся только вчера. Астрид до сих пор там не появлялась. Она заблокировала меня везде, где только могла. Взяла и просто обрезала все каналы связи, именно поэтому я здесь сейчас. Не выдержал и ушёл с очередного урока, чтобы увидеть её и, наконец, поговорить. ?Я должен узнать хоть что-то о ней, раз Зои так тщательно избегает меня в школе, а Зед и Скот просто не поднимают эту тему. Да и говорить об этом с кем-то из них я не особо настроен.? Закрываю машину и иду по мощеной дорожке к двери. Стук сердца отдаёт по всему телу. От нервов всё внутри предательски сжимается в узел. Даже вспомнить не могу, чтобы когда-нибудь так сильно нервничал, как сейчас. Оказавшись на крыльце, у самой двери, я вдруг замираю. Просто стою и долго смотрю то на стену рядом, то на свою повисшую в воздухе ладонь, не в состоянии пошевелиться. Здесь было столько всего?— и наши долгие прощания, и признания, и самые уютные объятия, и случайные встречи с её отцом. И уж точно я не думал, что однажды заявлюсь сюда, чтобы узнать о том, что же случилось между ней и другим парнем. ?Что случилось с нами?!? ?К черту всё??— звоню, наконец, в дверь, нервно отбивая ногой о пол. Несколько секунд абсолютно ничего не происходит, а затем я слышу отдаленные шаги. Честное слово, в эту секунду внутри я буквально схожу с ума, думая о том, что вообще смогу увидеть её прямо сейчас. Мы не виделись с той пятницы и, честно, прямо сейчас эти дни кажутся целой вечностью. В последний раз она улыбалась и целовала меня в моей машине, припаркованной у её дома точно также как и сейчас. И в тот момент я даже подумать не мог, что один вечер может всё изменить настолько, что я не смогу даже просто написать ей и получить ответ. Дверь медленно отворяется, а я невольно задерживаю дыхание, делая шаг назад. Но это не Астрид, а Одри. Её карие, обычно тёплые и радушные, глаза смотрят строже и пронзительнее сейчас. Она быстро проходится по мне глазами, а затем оглядывает улицу и выходит, прикрывая за собой дверь.—?Здравствуйте,?— прокашливаюсь, от нервов поправляя волосы снова и снова?— Я к Астрид. Можно её увидеть?—?Добрый день,?— женщина обнимает себя, ёжась от прохладного ветра?— Не думаю. Я точно не ожидал услышать отказ от Одри, которая всегда была за наши отношения и помогала каждый раз, чтобы избежать проблем с мистером Хофферсоном. Поэтому теперь стою и, как придурок, пялюсь на неё, переваривая слова.—?Она дома? Нам нужно поговорить. Это очень важно, понимаете? —?вглядываюсь в её лицо, надеясь найти там привычное понимание, но она скорее отводит взгляд мне за спину, будто даже не собирается слушать.—?А мне важно, чтобы она была здорова и счастлива, понимаешь? —?Одри спрашивает серьезно, а у меня перехватывает дыхание, сердце падает, буквально разрываясь на куски, когда она, чуть наклонившись ко мне, продолжает?— Я не знаю точно о том, что случилось, но уверена, нервное истощение не появляется просто так. Не нужно вам видеться, пусть Астрид для начала придёт в себя! ?Нет! Нет! Нет! Я должен её увидеть!??— меня охватывает настоящая паника, когда я вновь и вновь прокручиваю слова женщины о нервном истощении?— ?Я никогда себя не прощу, если с ней что-то случится!?—?Несколько минут! Можно я просто её увижу! Пожалуйста! —?я буквально умоляя её, но женщина качает головой и скорее тянется к двери.—?Не стоит, лучше уходи! Если бы тут был её отец, ваш разговор был бы куда короче! —?на последок, она говорит только это и заходит в дом. Дверь передо мной закрывается. Я остаюсь совсем один, в эту секунду окунаясь во все наши воспоминания о совместных ночёвках и крепких поцелуях на прощание. Мне хочется со всей силы ебнуть по двери, позвонить вновь и, игнорируя Одри, зайти внутрь, увидеть её, узнать, как она себя чувствует и просто прижать к себе. Но я прекрасно понимаю, что могу сделать только хуже, поэтому, помедлив, всё-таки спускаюсь по ступеням вниз.POV Астрид Слышу, как закрывается дверь, а затем и легкие шаги Одри. Женщина появляется в дверях кухни, а я посильнее кутаюсь в кофту, опуская глаза и делая вид, что не вслушивалась всё это время в их голоса и не видела из окна его машину. Одри садится за стол напротив меня, настороженно оглядывая.—?Это был он? —?спрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ.—?Да,?— она кивает, неловко растирая ладони?— Ты хотела его увидеть? А то я не пустила, думала, что ты…—?Нет, не хотела! Одри умолкает, поднимает глаза к моему лицу и отводит их снова, слегка кивая. Все эти дни она была здесь со мной. Её карие глаза, такие добрые и участливые, ни разу не осудили меня за слёзы, за мой ужасный внешний вид или за постоянные истерики. Она ни слова не сказала о школе и моих прогулах. Я чувствую то, как она осторожна в своих словах, как боится задеть меня за живое, и переживает всё это со мной. Ещё в то утро, увидев меня в слезах, она как будто сразу всё поняла. ?Я так счастлива, что она часть нашей жизни!? Все эти дни она и Зои?— стали единственными людьми, с которыми я вообще могу общаться и не сдерживать эмоции. Ни с отцом, ни с мамой говорить об этом я просто не могу, потому что всякий раз ожидаю осуждения и их неуместных наставлений. Сейчас мне это точно не нужно! Зои же каждый вечер приезжает ко мне после занятий и мы просто лежим в моей постели, обнимаясь и болтая. Она гладит меня по волосам, рассказывает о школе и сплетнях, о этих ебучих неудачниках и занудах, которые лезут не в своё дело и распространяют слухи. ?Честно, мне плевать на них! Я не хожу на занятия все эти дни просто потому что у меня вообще нет на это сил и желания. А ещё как бы мне не хотелось этого признавать, но я боюсь увидеть его. Боюсь, что всё то, что я пережила за эти дни и ночи повторится вновь просто от его вида и взгляда. А я не знаю смогу ли выдержать это вновь. Он будто специально сделал меня такой слабой и зависимой, и это раздражает и убивает меня больше всего теперь??— даже просто от мыслей о нем у меня ещё сильнее начинает болеть голова и тянуть затылок. Я столько плакала за последние дни, что уже и не помню, какого это жить без постоянных болей в голове и во всем теле. Ещё я стала больше мерзнуть, хуже спать и мой организм не переносит даже вида еды, но это, очевидно, меркнет на фоне того, что моё сердце просто взяли и растоптали.—?Будешь обедать? Я сделала суп, который мама мне варила в детстве во время болезни,?— Одри говорит, чуть наклоняюсь, и протягивает руку ко мне?— А ещё там есть паста с грибами. Хочешь?—?Нет,?— вкладываю свою ледяную ладонь в её горячую, качая головой?— Просто воды будет достаточно.—?Надо покушать, милая,?— её пальцы сжимаются вокруг моей руки, лаского растирая кожу, а голос становится чуть выше, будто она уговаривает маленького ребёнка?— Ручки совсем холодные. Давай поешь, мм?—?Не хочу, честно. Можно просто чай? —?вдавливаю из себя подобие улыбки, и Одри улыбается тоже, кивая. Глаза её, несмотря на улыбку, всё равно остаются грустными.—?Когда мой бывший муж сказал, что больше не хочет жить со мной, я тоже чувствовала себя вот так. Ничего не хотела и не понимала, как вот так можно сказать, что больше не любишь,?— её глаза блестят, а улыбка дрогает?— Я тогда страдала и думала, что мне всегда будет тошно и грустно, но всё прошло. Я встретила твоего отца, познакомилась с тобой, и счастлива, что жизнь повернулась именно так. Всё к лучшему, моя милая!—?Надеюсь,?— теперь уже я крепче сжимаю её ладонь, ощущая ком в горле. Мы глядим друг на друга со слезами на глазах, и я в этот момент удивляюсь, что вообще ещё способна плакать. Её взгляд в секунду перемещаются на окно за моей спиной, чуть расширяясь.—?Не будем проливать слёзы, да? Мужчины зачастую их не стоят! И твой отец уже здесь,?— Одри промакивает глаза, улыбаясь, и быстро поднимается, когда входная дверь хлопает. Я тоже утираю слёзы, поражаясь тому, как повезло Хэддоку разминуться с моим отцом. ?Мирно это бы точно не закончилось.? Перед встречей с отцом я чувствую себя как-то странно и особенно уязвимо. Он заходил в мою комнату несколько раз за эти дни, и я каждый раз ждала его нотации о том, что он вообще-то предупреждал меня, а я идиотка не слушала. Но ничего такого не было. Каждый раз он просто хотел выяснить, что именно случилось. Но говорить об этом вслух я просто не могу. Мне до сих пор даже думать об этом больно, мерзко и стыдно. Поэтому любые его попытки разговорить меня кончались новым потоком слез. Невольно я вся сжимаюсь, ожидая когда же он появится в дверях, и посматриваю на Одри, которая уже занята моим чаем. Отец неспешно заходит на кухню, листая что-то в телефоне. Сперва он замечает Одри и убирает телефон, улыбаясь. А затем она едва заметно кивает в мою сторону, и его синие глаза достигают и меня.—?Привет,?— подходит ближе укладывая бумаги и папки на край стола?— Как ты себя чувствуешь? Уже лучше? Поела хоть? Последнее он спрашивает скорее у Одри, но она только отрицательно качает головой?— Только чай. Больше ничего не хочет. Может снова врача вызвать?—?Хватит переговариваться! Я здесь вообще-то! —?скрещиваю руки на груди, бросая на них недовольные взгляды, пока женщина подходит и ставит передо мной кружку и тарелку с выпечкой. Придвигаю кружку ближе, грея пальцы, а на печенье только кривлюсь.—?Мама звонила? —?отец игнорирует мою предыдущую реплику и присаживается на один из стульев. От его вопроса всё внутри неожиданно холодеет. Мама действительно звонила и рассказывала про письмо из университета, в который я мечтала попасть с тех самых пор, как она уехала от нас в Англию. Я получила хорошую скидку на обучение и поступила, и теперь мне осталось только принять окончательное решение, оплатить семестр и начать разбираться со всеми остальными мелочами и переездом. Но из-за этого идиотского состоянии все мысли путаются. Я едва соображаю и поэтому попросила маму отложить этот разговор хотя бы на несколько дней.—?Да, утром. Спрашивала про университет?— хочу ли поступать туда или нет. По результатам экзаменов я вроде прохожу,?— говорю, так и не поднимая глаз от кружки. И разговор с мамой утром и этот с отцом даются крайне тяжело. Я прекрасно понимаю, что так будет лучше для меня же, но в тоже время… я будто всё ещё до конца не приняла всё то, что случилось, и тот факт, что больше меня здесь ничего не держит.—?Что ты ответила? —?я слышу осторожность в его голосе, и поднимаю взгляд. Отец и Одри внимательно рассматривают меня, выжидая.—?Сказала, что подумаю,?— лишь пожимаю плечами, ощущая, как неприятно простреливает виски.—?Только подумай хорошо! Я очень тебя прошу. Такой шанс выпадает раз в жизни, а ты этого шанса достойна, как никто другой. Образование надежнее отношений, и я всегда тебе это говорил!—?Адам! —?Одри недовольно качает головой, перебивая. А я, прокручивая его слова, понимаю, насколько же он прав. ?Почему я должна страдать и подстраивать свою жизнь под кого-то?! Я не ебанная жертва и никогда ей не была! И точно не буду жертвовать своим ахуенным будущим ради него. Мне надоело думать о нем, надоело вспоминать наши моменты, надоело плакать и надоело получать сожалеющие взгляды. Я могу прожить свою лучшую жизнь, а могу и дальше просто сидеть и жалеть себя, вздыхая о прошлом и своих умерщвлённых чувствах. И выбираю первое!?—?Всё нормально. Не знаю почему я вообще думала иначе,?— выдыхаю, понимая, что только что действительно приняла это решение.—?Умница! —?отец довольно кивает и поворачивается к ошарашенной Одри, как ни в чем не бывало, спрашивая?— Что на обед? Кухня тут же оживает, когда женщина начинает хозяйничать у плиты. Они беседуют о чём-то, а я пока сжимаю кружку, плотнее прижимая к ней пальцы и практически обжигаясь. Внутри постепенно становится спокойнее. Всё как будто начинает проясняться и приходить в порядок. Я чувствую, что уже на чёрном пути. ?Если ему не хватило отношений со мной, то это не моя вина! Он и эта его сука Вереск ещё пожалеют!?