Вечер обещал быть томным. (1/1)
День проходил, словно в тумане. Больница погрузилась в мрачную, давящую атмосферу. Печальная новость быстро расползлась в стенах Аркхема, и уже через полчаса не было ни одного человека, который бы не знал о смерти Адама. Чужие эмоции сбивали, а самое главное полностью резонировали с моими, мне казалось, что я теряю рассудок и уже не могу понять, что моё, а что, лишь отголоски чужой скорби и боли. О том, как умер Адам, знали не многие.
Лишь Дарси, иногда выполняющая роль секретарши, по просьбе нашего начальника, решившая проверить почту с утра по раньше, Джеремайя, заставшийДарси бьющуюся в истерике возле своего рабочего стола, служащие полиции, приехавшие на вызов Джеремайи, и я та, кому было адресовано это послание.
О работе не могло идти и речи, меня бледную словно смерть с безразличным ко всему взглядом, вывели на свежий воздух. Я даже не сопротивлялась, лишь почувствовала, как кто-то подхватил меня под руки с двух сторон и повёл к выходу. Прекрасный солнечный денёк, сейчас казался серым, тусклым, лишившимся всех красок. Вдох. Выдох. И так по кругу, дышать, больше дышать, бороться с истерикой, со слезами, подступающими к горлу.
Яне помню точно, что произошло после того, как Дарси сообщила мне эту новость, девушка говорила что-то ещё, она говорила мне что-то сделать, мне надо было куда-то идти, но всё воспринималось с помехами, я слышала и не понимала смысла слов. Затем девушку вырвали у меня из объятий, человек в полицейской форме мягко поднял меня с пола и тоже что-то сказал, я лишь кивнула и пошла вперёд, не совсем понимая, что делаю. По пути мне попался охранник, по его эмоциям стало понятно, что он теперь тожезнает о смерти Адама, я не знала этого охранника, он был из новеньких. Охранник не знал Адама и печаль со страхом были адресованы не погибшему, парень жалел, что пошёл сюда работать, жалел бледную и всхлипывающую Дарси, а ещё он боялся за свою жизнь, я его не знала, но полностью понимала его чувства. Эмоции незнакомца ещё больше выбили меня из колеи, а затем моя способность снова включилась на полную, и я почувствовала каждого человека в этом проклятом здании. Неверие, страх, ненависть, злорадство, горе, веселье, печаль, паника, отчаяние – всё это слилось в один большой поток и понеслось на меня, обрушилось лавиной, погребло под собой.Я застыла на месте не в силах двинуться, закричать, не могла даже вздохнуть, и лишь когда меня подхватили чужие руки, наваждение спало.
- Харлин, Вы как себя чувствуете? – мужчина осторожно коснулся моего плеча.
- Может лучше в больницу? – донеслось откуда-то справа, я с трудом сфокусировала взгляд на говорящих, в глазах двоилось.- Мистер Гордон, при всём уважении, Вы и так находитесь в больнице, – оскорбился Джеремайя, неприязненно поглядывая на комиссара. – У нас есть чем успокоить наших сотрудников.- Ну, во-первых, у вас не больница, а лечебница, Мистер Джеремайя, - передразнил мужчина собеседника, лукаво сузив глаза и невозмутимо поправив очки. – А во-вторых, я боюсь представить, что Вы можете предложить юной мисс в качестве успокоительного.- На что Вы намекаете? – устало спросил мой начальник, на мгновение прикрыв глаза, под которыми были отчётливо видны тёмные круги. Комиссар тоже оценил уставший вид Джеремайи, и виновато почесал затылок.- Прости, ты прав. Сейчас не время перекидываться едкими фразами и подначивать друг друга. – Взгляд доктора немного потеплел, а в эмоциях появилась благодарность.- Кажется, моя подопечнаяпришла в себя.- прервал затянувшуюся паузу мужчина, заставив комиссара обратить внимание на мою скромную персону. Мне и правда стало чуть-чуть по лучше, чужие эмоции больше не давили на меня, а свои я смогла взять под контроль и всё же моё тело ещё тряслось, а голова раскалывалась от боли и сердце не как не хотело биться нормально, казалось, каждый раз сжимаясь всё сильнее.- Мисс Квинзель, Вы меня понимаете? – на всякий случай уточнил Гордон и дождавшись кивка продолжил. – Вам объяснили, что произошло? – я закусила губы, пытаясь не расплакаться, не получилось, слёзы покатились по щекам, неприятно щекоча кожу, снова кивок. – Я хотел бы задать Вам несколько вопросов, Вы в состоянии на них ответить?
- Да. - голос, тихий, едва слышный, почти шёпот. – Да, я могу ответить, просто мне нужно время, чтобы прийти в себя.- Я не знал, что Вы были с Адамом настолько близки. – вмешался в наш разговор Джеремайя, подозрительно прожигая меня взглядом. – Возможно, Вы единственная во всей лечебнице,кто так эмоционально отреагировал на весть о его смерти. – недоверие мужчины, я чувствовала хорошо, как и его скорбь, а ещё ярость.Валеска, трудно переживал, потерю своего подчиненного, последние события сильно ударили по нему. Мужчина выглядел бледнее, чем обычно,руки мелко подрагивали, а взгляд серых глаз потускнел.- Он был моим другом, мистер Джеремайя, за последний месяця потеряла многих, но сегодня я потеряла человека, который оставался моим другом до конца, это больше чем я сейчас могу вынести. – слёзы снова выступили на глазах, я нервно стёрла их, злясь на себя, на свой бесполезный дар, на свою никчемность , на этот жестокий мир, на Джокера, на двухбезразлично взирающих мужчин, которые не верили мне, сомневались в чем-то и даже винили меня.- Харлин, почему Джокер отправил это послание Вам? – раздражённо спросил комиссар, видимо его, уже достала моя истерика, он явно из-за чего то нервничал.- Я его лечащий врач. – грустная улыбка сама собой появилась на моём лице.
- Причина только в этом? – с сомнением протянул Гордон, пытаясь прожечь взглядом во мне дыру.- Нет. – отрицательно замотала я головой. – Он предлагал мне стать его помощницей.- И что Вы ему ответили? – крайне заинтересованно спросил Джеремайя.- А разве это не очевидно? – меня стала выводить из себя вся эта ситуация, а ещё эмпатия, которая мне сейчас была так нужна, полностью выключилась.- Мы наблюдаем последствия вашего отказа? -уверенно заключил комиссар, доставая из кармана пиджака пачку сигарет.- Не совсем, точнее не только из-за этого. – мой ответ заставил мужчину на секунду замереть с подожженной сигаретой в зубах, он вопросительно посмотрел на меня, безмолвно требуя продолжения. – Он сказал мне, что я заинтересовала его.- В каком смысле? – Гордон, лёгким привычным движением стряхнул пепел на землю, затем, секунду подумав, выкинул и саму сигарету, раздражённо придавив окурок ботинком. – Дочери обещал, бросить. – пояснил комиссар свои действия, обращаясь к доктору.
- У Джокера ярко выраженная мания величия или мегаломания, а также анкастное расстройство личности, сопровождаемое частыми обессиями и компульсиями. – начала объяснять я, но запнулась, увидев остекленевший взгляд Гордона – Надеюсь, мне не нужно говорить, что такое мания величия? – получив отрицательное мотание головой от комиссара, и заметив, довольно заинтересованный взгляд Джеремайи продолжила. – Из-за этого Джокер считает себя выше других, можно сказать, он превозносит свои поступки, мысли, действия, другие люди для него не более букашек, он любит, когда все играют по его правилам, но иногда, очень редко, кто-тосвоим поведением может выбиваться из привычной картины мирабезумца, тут – то и вступает в дело его второе психическое расстройство. Ананкастное расстройство – сопровождается навязчивыми идеями, от которых пациент не способен отказаться, они буквально становятся смыслом его жизни, Джокер ненавидит тех,кого не понимает, стремится подчинить себе таких людейили сломать их, это его навязчивая идея, он уверен, что владеет этим миром и знает всё о человеческой природе, так как отказался от чувств и морали. Джокер презирает людей, считает, что люди скучные, ничтожества - которыесами себя ограничивают глупыми правилами. Он веселится, наблюдая за нашими страданиями, наслаждается, когда ему удается сломать очередную жертву, лишить её чувств, освободить от гнёта общества и правил.
- И Вы утверждаете, что тоже выбились из его привычной картины мира? – Заинтересованно спросил Гордон, до этого внимательно слушавший мои сумбурные объяснения. Говорить и думать было сложно, мысли возникали в голове медленно, я почувствовала, что впадаю в апатию.- Вы даже не представляете на сколько, комиссар.Я очень сильно об этом жалею. В этой ситуации я оказалась лишь из-за своей самонадеянности.
- Поверьте, мисс Квинзель, не Вы одна виноваты в этом. – подал голос Джеремайя, моя эмпатия всё ещё не работала, но я явственно услышала в его голосе сожаление. – Я сам допустил Вас до Джокера, на мне тоже лежит груз ответственности. – видно было, что эти мысли давно уже терзают мужчину.- Ваша глупость или стечение обстоятельств, сейчас это не важно. Джокер на свободе – наши жизни и жизни многих людей в опасности, нам надо работать сообща, а не заниматься самоанализом. Будете винить себя потом, когда этот кошмар закончится. -Комиссар строго посмотрел на нас двоих. – Мисс Квинзель, Вы в состоянии, посмотреть видео, которое прислал Джокер? Он говорит в нём о многих нам не понятных вещах, думаю, именно Вы должны понять, какое послание он хочет донести.
- Не сейчас.- я отрицательно замотала головой,меня снова пробила дрожь. – Не могу.
- Понятно. – с сочувствием, протянул комиссар. – Рано или поздно, но Вам придётся это увидеть, жду Вас сегодня вечером в участке. – Гордон дождался моего кивка, вздохнул, потянулся к карману, достал пачку сигарет, посмотрел на неё несколько секунд, раздражённо скривился и резким движением спрятал ненавистную пачку обратно в карман, посмотрел на доктора, махнул ему рукой и направился к выходу.
Я наблюдала за тем, как комиссар садится в свою машину, заводит её и медленно выезжает со стоянки. Думать о том, что я увижу сегодняшним вечером не хотелось, хотелось закрыть глаза и отключиться. Джеремайя, положил мне руку на плечо, молчаливо поддерживая, я благодарно посмотрела на мужчину.- Пойдёмте, Вам нужно выпить успокоительного. - голос мужчины, мягко проникал в сознание, он потянул меня в сторону лечебницы, я поддалась, позволяя ему направлять. Мы шли молча, в этот момент, каждый из нас понимал, что слова сейчас здесь лишние. А время неуклонно шло, приближая меня к новому испытанию.