-8- (1/1)

Грейсон отлично знал: всякий замок открывается, если подобрать отмычку. Не больше пяти минут для хорошего взломщика. А если отмычки нет, то сгодится хитро согнутая проволока, развернутая скрепка, нож, а иногда и просто нажатие в нужном месте. Открывается все. Вопрос времени. Если, конечно, есть время.Грейсон задыхался, воздух не шел в легкие, так густо он был пропитан озоном и резким запахом металла. Услышав быстрый топот, Грейсон вскинул голову и едва за это не поплатился: опускающиеся стальные шипы оказались совсем близко.— Грейсон, Грейсон, прости, я не могу это остановить. Я тебя вытащу!Крики верного Редда снова вселили в Грейсона надежду на спасение. Ладно, Редд — редкий тупица, но наверняка даже в эту пустую башку что-то да пришло. Иначе с чего так нестись? Всяко не полюбоваться на то, как Грейсона расплющит и проткнет безжалостный механизм.— Вытащу! Я обещаю!— Да давай уже быстрее, дубина... — пробормотал Грейсон, и встрепенулся. — Стоп. Что ты делаешь?! Ты совсем охренел?!И Редд впервые не ответил: время вышло. Он бросился к решетке, схватился за прутья — и слова Грейсона утонули в электрическом гуле, в шипении заживо сжигаемого мяса.Грейсон позорно зажмурился, и, когда эти звуки утихли, сменяясь равнодушным лязгом механизмов, он только и сумел, что позвать, срываясь на глупый фальцет:— Редд? Что ты наделал, кретин?! Редд!!!Но что толку звать, если в ноздри бьет запах сожженных кожи и волос, перебивая даже оглушительную вонь приближающегося металла. И если маска, закрывающая голову, начинает хрустеть от вдавливающегося стального шипа.— Редд, прости меня!Все ниже и ниже, и даже если упасть на колени, будто вымаливая у погибшего Редда прощение, то не станет легче. Хруст проламывающегося черепа, темнота и свой собственный мучительный стон, обрывающийся бессильным хрипением.