Конфликт палитры (Кровавые Ангелы) (1/1)

Бордо это типа не зелёный, что ли?(с) древнетерранский анекдотУтомившись полировать тряпочкой золотое крыло на болтере — занятие было, безусловно, полезное, но скучное, — брат Церетеллио углубился в созерцание альбома, который позаимствовал у побратима. Альбом со скетчами разной степени бездарности, в зависимости от навыков, полагалось иметь каждому уважающему себя Кровавому Ангелу. По крайней мере, так это преподнесли Корделию, и тот со свойственным ему прилежанием перенял эту традицию. Поскольку рисовал скульптор хорошо, чего нельзя было сказать о некоторых примарисах, его альбом Церетеллио листал с удовольствием.— А это что такое? — спросил Церетеллио, наткнувшись на изображение брони, которая подозрительно напоминала геральдикой Кровавых Ангелов. За одним исключением: она была дивно-голубого, как аквамарин, цвета.— Это? — Корделий оглянулся через плечо, не переставая начищать до блеска своё оружие. — А. Это доспех моего ордена в те времена, когда… В общем, до Мученика.Церетеллио нахмурился. Что-то было не так. Он тщательно воскресил в памяти гобелен, изображающих известные ордены-наследники Кровавых Ангелов, который мозолил ему глаза в часовне на протяжении пары сотен лет.— Погоди-ка, — протянул он. — Но он же… Голубой?— Ну да, — отозвался Корделий, явно не понимая, в чём проблема.Однако Церетеллио прекрасно помнил гобелен. Он бы не забыл этот проклятый гобелен даже у подножия Золотого трона. Его сердца слабо грела надежда, что это уродство, вытканное рукой безумного ремесленника, всё-таки под шумок сожрали тираниды.— Но в хрониках же ясно написано: небесного цвета! — произнёс он.— Всё правильно, — согласился Корделий. — Небесного цвета и есть. Кстати, я добил твою голубую пастель.— Да и варп бы с ней, — отмахнулся Церетеллио. — Но почему голубой? Я всю жизнь думал, что у вас были оранжевые доспехи!Теперь настал черёд Корделия изумлённо таращить глаза. Он отложил меч, вытер руки тряпкой и внимательно уставился на побратима.— Оранжевые?— В хрониках написано: небесного цвета, — повторил Церетеллио. — И на Ваале вашу схему рисовали небесного цвета. И на всех картинах, витражах, гобеленах, будь они неладны, эта броня была небесного, Император его дери, цвета!— Но почему оранжевого? — озадаченно повторил Корделий.Церетеллио застонал.— Небесного, брат, небесного цвета! Ты небо на Ваале видел?!На лице Корделия возникло такое выражение, словно он только что заглянул в бездну и теперь не знал, чем прикрыться, пока бездна вглядывается в него.— Вот же варп, — произнёс он.