Гомофобия (Кровавые Ангелы) (1/1)

— Почему этот инквизитор так визжит? — озадаченно поинтересовался Аттик.Брат Церетеллио хихикнул.— Он глубоко потрясён твоим поступком. Возможно, даже оскорблён, — пояснил он наивному примарису.— Каким поступком?— Ты поцеловал меня.— Ну и что?Церетеллио поднял указательный палец в нравоучительном жесте.— Чему вас только на гипномате учат, а? На некоторых неразвитых мирах в результате деградации общества вновь возникло такое древнее явление, уходящее корнями во времена задолго до Тёмной Эры Технологий. Называется ?гомофобия?.— В смысле, люди боятся людей?— Эээ, нет, — Церетеллио озадаченно почесал подбородок, размышляя, как бы подоходчивее разъяснить примарису это неоднозначное выражение из высокого готика. — Они боятся не людей, а только тех людей, которые любят людей своего пола.Аттик осоловело моргнул.— А какое им дело до того, кто кого любит?— Вот этого я не знаю, — признался Церетеллио. — Наверное, их это почему-то беспокоит.— Но я же поцеловал не его, а тебя, — продолжал недоумевать примарис. — Почему, в таком случае, визжит он?— Возможно, он считает, что твоя любовь ко мне как-то угрожает его безопасности, — предположил Церетеллио.— Значит, если я скажу ему, что такие вещи не представляют для него угрозы, он успокоится?— Не уверен.Аттик помотал головой.— Всё равно не понимаю. Эти люди, больные гомофобией, они сами что, людей того же пола не любят?— Не всегда, — хмыкнул Церетеллио. — Представь, как им тяжело?— Даже представлять не хочу, — поёжился примарис. — Это должно быть кошмарно. Хотя погоди… — он нахмурился, поражённый какой-то новой догадкой. — Если этот инквизитор — гомофоб, как же тогда его любовь к Императору? Ведь он мужчина, и Император вроде бы тоже… Выходит, он еретик?— Интересная мысль… — протянул Церетеллио.— И Великий Ангел ведь тоже, вроде, мужского пола, — продолжал поражённый Аттик. — Это что, получается, этот инквизитор и Сангвиния не любит?!— Так, стоп, давай ты про это думать не будешь, — быстро скомандовал Церетеллио. — Ваше поколение свои красивые порывы контролировать ещё не умеет. А если ты сейчас ?жажде? поддашься, я тебя точно не удержу. Тем более, инквизитор даже и не визжит уже, а… Аттик!.. Вот зачем?!— Я случайно, — вяло отмазывался примарис, но в его голосе было до обидного мало раскаяния.— Ты что с ним сделал, дылда жиллимановская? — строго поинтересовался Церетеллио. — Он же даже не визжит теперь, он хрипит и воет.— Ну, у него только что все сосуды в тестикулах лопнули, — хмыкнул Аттик. И добавил с нотками гордости в голосе: — Старший библиарий сказал, что такой участи достойны все еретики.Церетеллио посмотрел на него и вздохнул.— Поменьше бы тебе слушать старшего библиария. Не забудь теперь сказать капитану, что так и было.