Обскурация (2/2)
Вскоре плач затих. Девочка была ещё жива, но на крики у неё не осталось сил - она лишь слегка вздрагивала, глядя в потолок остекленевшими глазами. Постояв ещё секунду, Окава пошёл прочь. На глаза его навернулись слёзы. Пройдя ещё немного, он осел на пол. Хотя призраки, что убивали незнакомую школьницу, были совсем рядом и могли настигнуть его, сил идти у него не осталось. Вдобавок в коридоре, а может быть, и в его голове, раздался то ли гул, то ли шум, мешающий думать. Из-за него ни на чём невозможно было сосредоточиться.
- Прости меня, Рёсуке, - Прошептал Окава, пытаясь встать, - Я больше не могу...Держась за стену, он всё же смог подняться и двинуться дальше. Но, едва он прошёл пару шагов, его затошнило. Хотя рвать было нечем. Желудок школьника был пуст. Из-за гула, что становился всё громче, голова раскалывалась, а холод только усиливался, как и боль в ноге. Перед глазами всё расплывалось. Последнее, что Окава успел рассмотреть - смесь мяса, крови и органов на стене. Густые бурые потёки спускались к полу, где валялись оставшиеся ошмётки расплющенного о стену тела. Вот на что способны призраки.
"Надеюсь, я умру прежде, чем они до меня доберутся" - Это было его последней мыслью. Отчаяние окутало бедного школьника. Головная боль стала невыносимой. Ему почудилось, что он стоит в узкой красной комнате. Или, может быть, она вовсе не была красной. Может, его глаза налились кровью. Он не ощущал своего тела, не понимая, двигается он или нет. Будто у него вынули мозг.Сквозь невыносимый гул Томохиро услышал шаги и разговор. Кто-то приближался к нему. Последним усилием он развернулся, шагнул из угла и упал на ледяной пол - на этот раз уже навсегда.***Страх - невероятная сила. Страх за свои секреты, за ценности, за будущее. Страх за свою или чужую жизнь. Именно он толкает людей на самые смелые поступки; он же заставляет их разрушать всё своими руками. Страх потерять что-то или кого-то заставляет их стремиться к абсолютной власти над этим. Страх признать очевидное заставляет людей слепнуть, отворачиваясь от правды.Кай никогда не испытывал такого сильного страха, как сейчас. Когда он понял, что больше не сжимает ладонь Фукуроя. Когда увидел, что находится совершенно один в незнакомом коридоре. Просевший от сырости пол, проход к лестницам, две одинаковые двери - туалеты? Здесь было на редкость тихо и чисто. Даже мёртвых тел здесь не наблюдалось, но чувство тревоги от этого только усилилось. С каждой секундой становилось всё страшнее.
Как так вышло, что они разделились? В какой именно момент Кай отпустил его руку, как позволил ему убежать непонятно куда? Он не понимал. Нервы сдавали; школа будто играла с ними в жестокую игру, которую никак не окончить. Дразнила. Швыряла из огня в полымя. Не такого хотел Шимада, разрывая вместе с остальными одноклассниками проклятую бумажную куклу. Не об этом он думал, пряча свой обрывок в обложку ученического билета и уговаривая Фукуроя спрятать свой, чтобы символически укрепить связь, что образовалась между ними. Грёбаная бумажка сейчас была совершенно бесполезна. Она не могла рассказать ему, куда делся Масато; не могла привести их друг к другу. Шимаду внутренне корёжило от собственного бессилия. Он готов был жизнь положить на то, чтобы защитить этого парня, но что он может, не зная, где тот находится? Только трястись за него, надеясь, что они встретятся раньше, чем случится что-то непредвиденное.Из темноты лестничного проёма вышел знакомый силуэт. Кай вскинул голову, всматриваясь в этого высокого человека, чья рубашка была в кровавых пятнах. Но тот прошёл мимо, будто и не заметил его, торопясь куда-то по своим делам.
- Кизами! - Окликнул его Шимада, и тот остановился, медленно оборачиваясь. Да, это был Кизами - с ног до головы весь залитый кровью. Чужой кровью. Как и говорил Фукурой. Несмотря на то, что Шимада и сам подозревал это, его окатило действительностью, как ледяной водой. Всё не могло быть так... И тем не менее всё так и было.- Что ты так смотришь на меня? - С деланным удивлением спросил тот, разводя руками, в одной из которых, уже не таясь, держал нож. Лезвие было абсолютно чистым, оттёртым до зеркального блеска, а рука, держащая его, и рукоять - заскорузлыми от крови. - Не можешь поверить, что твой дружок был прав, да? Шимада, ты со своей любовью к справедливости так бесишь. Тебе нужны доказательства? Так вот. Я убил Кирисаки, Катаяму и Куросаки этим самым ножом. И я хочу убивать ещё. Лишать людей жизни так приятно! Особенно тех, кто знал тебя и доверял. У них такие смешные были лица. Прямо как у тебя сейчас.- Я тебе так просто не дамся, мудила, - Шимада отступил на шаг, стискивая кулаки.
- Ого. Ты первый, кто собирается сопротивляться. - Осклабился Кизами. - Ну что же, давай поиграем.
Рука Кая непроизвольно потянулась к подвеске. Нащупав прохладный металл, он сжал её на секунду, а потом отпустил с горьким вздохом, не отрывая взгляд от приближающегося к нему одноклассника. "Ну и дурак же ты, Масато. Что тебе стоило вернуть мне мой нож..."***Девочка бежала со всех ног, спотыкаясь и задыхаясь, хотя её никто и не собирался преследовать. Кошмар, который ей пришлось увидеть, никак не хотел исчезать из памяти; она бежала и рыдала, уже давно перестав пытаться стереть с лица слёзы и сопли, и хотела только одного: найти, наконец, своего старшего брата, уткнуться в его объятия и проснуться от ужасного сна, в который их забросила судьба. Тот парень, который хотел защитить её, был мёртв, но он не был её настоящим братом. Никто не мог заменить Сатоши - самого любимого, самого дорогого для Юки человека.Чужой голос заставил девочку остановиться. Первой её мыслью было развернуться и побежать назад, но она испугалась того, что тот, кто убил Кизами, будет преследовать её. Она медленно пошла вперёд, тихонько хныча, пока не увидела впереди мальчика из чужой школы.
- Кай! - Звал тот, двигаясь по коридору. - Ка-ай!Этот мальчик выглядел таким безобидным и несчастным. Видимо, он тоже потерял кого-то важного. Он постоянно повторял имя "Кай" и иногда будто бы всхлипывал. Судя по всему,
он бродил так уже довольно давно, потому что его голос был совсем тихим и осипшим.Юка подошла ближе. Увидев её, незнакомец остановился. Он весь дрожал и озирался по сторонам; кажется, он не мог сфокусировать взгляд. Смотря куда-то мимо Юки, он обхватил себя руками и забормотал:- Шимада... Где же ты шляешься, пидор...? - Он издал смешок и нервно вцепился в свои плечи изо всех сил. - Почему я такой идиот? Кай, пожалуйста, если ты здесь, выходи, я отдам тебе твой нож! Грёбаный нож! Грёбаный Кизами...- Ки... зами? - Тихо спросила девочка. Услышав её голос, школьник посмотрел на неё дикими глазами из-за стёкол своих круглых очков.
- Ты знаешь его? Знаешь, где он..? - Он почти зарычал. - Я его уничтожу!- Я видела... Братика Кизами... - Запнувшись, девочка отшагнула назад. Почему все так не любят Кизами? Он ведь высокий, сильный и добрый. Он хотел защитить Юку, а его так жестоко наказали за это. - Ты тоже хочешь его убить?- Где?! Где он? Отвечай! - Требовал незнакомец, но вместо того, чтобы внятно выговорить ещё хоть слово, девчонка разрыдалась. Плач рвался из её горла до тех пор, пока на нём не сомкнулись чужие пальцы. Тогда она захрипела, пытаясь освободиться. Слабые ручонки заскребли по тем, что сжали её шею. А парень всё стискивал руки, повторяя свой вопрос, на который Юка так и не могла ответить. С каждым произнесённым словом его сорванный хриплый голос становился всё злее, всё истеричнее. Он сходил с ума. - Где Кизами?! Где он? Где..?!
Юке стало нечем дышать. Взгляд её помутился. В груди стало ужасно горячо, и лёгкие, кажется, готовы были разорваться. Ноги девочки задёргались - от недостатка кислорода мышцы начало сводить судорогами. Где-то внизу стало очень мокро; совсем некстати Юка вспомнила о том, что ей очень хотелось в туалет, и о том, что если кто-то увидит, что она всё-таки наделала в трусики, как маленькая, её засмеют, а братик будет ругаться. Это и стало её самой последней мыслью.Спустя долгие минуты с сознания Фукуроя будто бы спала красная пелена. Он перестал кричать и замер, потом посмотрел на девчонку, что болталась в его руках, как кукла, и разжал хватку. К его ногам упало бездыханное тело; хотя он был физически и морально измотан, но оставшихся у него сил хватило, чтобы задушить ребёнка. В нос парня ударил резкий запах мочи. Он перевёл взгляд на труп. Девчонка смотрела на него широко распахнутыми глазами. На её тонкой шее расцвели фиолетовые пятна. Синее платье насквозь промокло около бёдер."Теперь она уже точно не сможет ничего сказать", - подумал Масато с удивительным для самого себя равнодушием. Со злости пнув тело бесполезной маленькой дуры, он нашарил нож-бабочку в своём кармане, сжал её в ладони и побрёл прочь.