Берсерк (1/2)
Моришиге не торопился отвечать. Он всё так же смотрел на Кишинуму абсолютно обезумевшим взглядом. Этот парень всегда был таким спокойным. Он не проявлял никаких эмоций, сколько Йошики его помнил - всегда вежливая улыбка, прохладный взгляд, застёгнутый на все пуговицы выглаженный школьный пиджак, аккуратно уложенные волосы. А теперь тот же самый парень сидел на холодном прогнившем полу, дрожа от возбуждения и так широко ухмыляясь во весь свой огромный рот, что от этой самой улыбки становилось страшно. Рассмотрев его получше, Кишинума увидел, что форма отличника перепачкана кровью, причём не только свежей, но уже подсохшей и бурой.- Моришиге, что здесь произошло? - Повторил Йошики, решив,что очкарик, вероятно, был слишком глубоко погружён в собственные мысли и поэтому не расслышал вопроса. Тот вскинул голову на его голос, тряхнув слипшейся от пота и крови чёлкой, и издал то ли выдох, то ли смешок.- ...Это было просто потрясающе, Кишинума, - Сакутаро вновь потянулся к лицу Йошики, но тот отпрянул и отполз, вляпавшись ладонью в растёкшееся пятно крови, принадлежавшей растерзанному незнакомцу.- Он.. он наб-бросился на братика К-Кизами! - Подала голос девочка, съёжившаяся в углу. Она была перепугана, её маленькие ладошки тряслись, а из глаз непрерывно лились слёзы.- Братика Кизами? Кого? - Белобрысый посмотрел на тело. Это он-то Кизами? - Моришиге... набросился на кого-то? Что ты несёшь?- Я не вру! Он хотел ударить меня этой ж-железкой, а братик Кизами меня защищал! - Бедняжка понимала, что ей не следует болтать, что нужно бежать, но страх сковал её тело. И школьница даже шевельнуться боялась, - А п-потом... потом... Появился ты и уб... убил братика!- Я? - Тут Кишинума совсем перестал понимать, что происходит сейчас и произошло несколько минут назад. Да, он, без сомнения, был способен сделать кому-то очень больно. В своём хулиганском прошлом ему приходилось творить и не такое. Он мог разбить кому-то нос или что-нибудь сломать, но убийство... Нет, на такое Йоши точно не был способен. Переведя взгляд на девочку, Кишинума с трудом, но узнал в ней сестру Сатоши Мочиды, - Эй, ты ведь Юка, да?Кое-как поднявшись с пола, светловолосый шагнул к ней и тут же резкая боль пронзила его плечо. Рана, скрытая под рубашкой, оказалась довольно глубокой, и при движении из неё тут же вытолкнулась кровь. Было похоже, что кто-то всадил ему в плечо нож. Похожий на тот, что торчал из груди парня, которого девчонка назвала Кизами.
- Не подходи ко мне! Ты злой! Ты убийца! - Вскочив, Мочида со всех ног побежала подальше от этих двоих. Она совсем забыла о призраках, о убийце, разгуливающем по коридору и о других детях, попавших в эту проклятую школу. Больше всего на свете ей хотелось найти своего старшего брата. Уж он-то её точно защитит, - Братик! БРА-АТИК!- Мочида! - Йоши вполне мог её догнать, но не стал этого делать. Девчонка до смерти напугана и может только навредить себе, если её преследовать. Кишинума обернулся и посмотрел на Моришиге, с которым теперь остался наедине. Тот тоже уже успел встать и более-менее привести себя в порядок. Очкарик застегнул свою рубашку и ворот пиджака и теперь стоял, прислонившись к стене, словно и не случилось ничего. Вот только пугающая улыбка никак не хотела сходить с его лица. И то, кто же всё-таки убил этого Кизами и какого чёрта они целовались, волновало Кишинуму больше, чем какая-то глупая сестра его бесхребетного одноклассника.- Моришиге, может, ты мне всё-таки расскажешь, что произошло? - Спросил он в очередной раз.
- Ты что же, ничего не помнишь? - Сакутаро взглянул на него, а затем на свои руки, перепачканные засыхающей кровью. Большим пальцем он попытался стереть её, но толку от этого было мало. Только набил её под отросший ноготь, - А я всё запомнил. До мельчайшей детали. Боже мой, - он так знакомо выдохнул на этой фразе, - я и подумать не мог, что когда-нибудь увижу нечто настолько потрясающее.
Белобрысый нахмурился, глядя на то, как улыбка Моришиге становится шире. В голосе одноклассника появились восхищенные интонации, а взгляд ещё сильнее заволокла странная безумная дымка. Одно Йошики осознавал точно: ничего хорошего из уст Моришиге он не услышит.***Рука с зажатым в ней ножом не успела опуститься; белобрысый возник так неожиданно, будто из ниоткуда. Хотя от этого места можно было ожидать чего угодно, появление соперника Кизами предугадать никак не мог, и потому замешкался.Кишинума выскочил из-за спины Моришиге и толкнул того в сторону. Выпавший из руки одноклассника ломик он подобрал мгновенно, но остановить нож уже не успел. Лезвие вошло в левое плечо Кишинумы - тот услышал треск собственной плоти, что приняла в себя зазубренный металл, но и бровью не повёл. Будто бы и вовсе не чувствовал боль.
- Ты ещё кто такой? - Усмехнулся Юуя, с явным наслаждением всаживая лезвие всё глубже в плечо Йошики. Оглядев белобрысого, он обратил внимание на то, что на том такая же форма, что и на очкарике, - Пришёл защитить своего друга?
- Выбери себе соперника по силе, - Голос Кишинумы был мрачным и в то же время спокойным. Он, как загипнотизированный, смотрел прямо перед собой, пронзая Кизами бесстрастным взглядом. В его глазах полыхало пламя, готовое сжечь всё вокруг дотла.
Нож так и остался воткнутым в плечо Йошики, когда ломик, занесённый сильной рукой, обрушился на голову Кизами. Тот упал на пол, оглушённый. Тогда Кишинума выдернул нож, не обращая внимания на льющуюся из рваной раны кровь, уселся на соперника сверху и навис над парнем, который, на удивление, не потерял сознание от такого удара. Юуя едва разлепил веки, когда сверкнуло лезвие, направленное прямо в его глаз. Его крик наверняка был слышен на этаж выше.
Моришиге, потерявший равновесие от толчка, осел на пол; очки слетели с его лица. Быстро нашарив их на полу, он нацепил их, и, подняв голову, увидел то, от чего на какое-то время забыл, как дышать.
Кишинума был безжалостен. В него будто вселился дьявол. Он кромсал пытающегося сопротивляться парня ножом, всаживая лезвие раз за разом и с хрустом выдёргивая обратно. Кровь хлестала из многочисленных ран. Кизами ещё какое-то время пытался орать, но его крик вскоре был оборван ножом, пробившим горло. Грудь, лицо, поднятые в защитном жесте руки - всё было исполосовано. Нож прорывал одежду и плоть, скрытую под ней, рвал в лохмотья мясо, скрежетал по кости. Кизами осел на пол. Шансов выжить у него уже не было. Но Йошики и не думал останавливаться. Он продолжал наносить удары, не заботясь ни о чём, кроме того, чтобы причинить своей жертве как можно больше боли. Белая рубашка Кизами пропиталась кровью, и новые её порции выталкивались из каждой новой раны, заливая всё вокруг.
В конце концов Кизами умер, дёрнувшись ещё пару раз в предсмертных судорогах. Как только это случилось, Кишинума с размаху всадил нож в последний раз, пробив грудную клетку, и хрипло выдохнул, глядя в мёртвое лицо:- Никто не смеет причинять боль моему Сакутаро.Какое-то время он просто сидел, переводя дух, и смотрел на результат своих действий. Изувеченное тело и залитое кровью лицо, на котором отпечаталась мучительная боль. Тишина повисла в воздухе, когда Кишинума, будто только что вспомнив, кого он защищал, обернулся и уставился на Моришиге. Взгляд Йошики был всё таким же затуманенным и горящим. Он будто бы пригвоздил отличника к месту.
"Наверное, он убьёт меня. Нужно бежать. - Подумалось Моришиге, когда белобрысый поднялся и медленно пошёл к нему навстречу, - Но я не могу двигаться. И не хочу".- Что такое, Сакутаро? Ты боишься меня? - Кишинума разжал кулак, выпуская ломик, который с оглушительным грохотом прокатился по дощатому полу. В углу вновь начала хныкать младшая Мочида. Жестокая расправа шокировала её. Но никто не обращал на неё внимания. Йошики опустился на колени перед очкариком, который замер, боясь шевельнуться, и взял его лицо в перемазанные кровью ладони, - Не бойся. Никто больше не причинит тебе вреда. Тебя больше не убьют здесь. Я не позволю этого. Ни за что.