Сладкое (1/1)
Проходит, может быть, две или три недели, и я уже основательно забываю о своем обещании приехать в ЛА. Но тут, как по велению неких высших сил в Исландии начинает извергаться какой-то труднопроизносимый вулкан, и… Сиенна предлагает съездить в Калифорнию, развеяться. Тут-то меня и осеняет одна подлая, но гениальная идея?— совместить приятное с полезным, и загреметь в гости к Роберту. Ну да, с Сиенной. В конце концов, у него тоже Сьюзан.На этот раз я отомстил ему за все его выходки. Сразу, одним махом.Во-первых, я не сказал ему, что еду. Во-вторых, мы завалились к нему в гостиную в одиннадцатом часу вечера. Сьюзан была в шоке. В-третьих, я был слегка пьян, ибо мотаться с Сиенной по бутикам на трезвую голову… ммм… Вы же знаете, пытки военнопленных запрещены Женевской конвенцией.—?Джуд?!—?О, привет, Сьюзан! Сьюзан, это Сиенна; Сиенна, это Сьюзан… А мы тут мимо проходили, решили вас проведать.Выражение ее лица, если бы мы общались по сети, можно было бы обозначить двумя буквами ?О? и точкой между ними. Сьюзан машинально пожимает руку Сиенне, и только открывает рот для ответа, как за ее спиной появляется Роберт, сначала округляющий глаза, а затем растягивающий хитрую улыбку аж до самых ушей.—?Джудси! Проходи, гостем будешь. А, Сиенна, ты тоже заходи…У Роберта потрясающий дом. Кажется, он собрал в себе содержимое всех антикварных лавок в мире. И эти, на первый взгляд, абсолютно не сочетающиеся друг с другом вещи создают ощущение невероятного уюта, домашнего очага. Сразу видно, не просто очередной особняк за хренову тучу бабок, а жилище, выбранное с любовью, для души.—?Это все ?Железяка?,?— отмахивается Роберт, замечая мое любопытство. —?Надо было с толком вложить во что-то свои гонорары. Сьюзан нравится, правда, Сью?—?Да, мило! —?отзывается та, и Роберта перекашивает от ее реплики.Он ненавидит слово ?мило?, даже я это знаю.—?Так, ну, проходите… вот тут у нас столовая. Не обращайте внимания, что такая огромная?— когда зовешь в гости очередного продюсера или режиссера приходится соответствовать. Знали бы вы, сколько они сжирают!Роберт галантно предлагает стул сначала Сиенне, потом жене, и оборачивается ко мне с выражением лица ?я бы и тебе предложил, но они нас не поймут?.—?Чем будешь угощать? —?в лоб спрашиваю я, отвечая на его взгляд. Мои глаза говорят ?предложи мне все, что хочешь, но только на кухне?—?Надо провести ревизию холодильника,?— Роберт сама понятливость. —?Сьюзан вчера приготовила потрясающую штуку, у нас еще осталась половина.Оставив наших женщин предаваться сплетням, мы идем на кухню, где я сразу оказываюсь зажат между Робертом и холодильником. После непродолжительной?— всего минут десять?— возни я сдаюсь.—?Ладно, можешь трахнуть меня прямо здесь, но если они заметят, что нас слишком долго нет…—?Женщины остались наедине! —?со значением изрекает Роберт. —?Теперь если на нас нападут русские, они не заметят даже этого.—?А что там с едой?—?Во-первых, твоя аппетитная попка перекрывает к ней доступ, а во-вторых, закусывать уже поздно, Джудси. Тебе не поможет.—?Не любишь меня пьяным?—?Я еще не распробовал.Дегустация меня в пьяном виде растягивается еще на несколько минут. К счастью, мы ведем себя достаточно тихо, и заранее слышим шаги Сьюзан по коридору.—?А ты говорил, что не заметят! —?я уже собираюсь залезть под стол или, в худшем случае, в холодильник, но Роберт придумывает кое-что получше.—?Быстро, сюда! —?хватает меня за руку и тащит в какой-то чулан, на который я раньше подумал, что это шкаф.Как только дверь за нами закрывается, оставляя маленькую щель для наблюдения, на кухню входит Сьюзан. Открывает холодильник, достает большое блюдо какой-то вкуснятины?— у меня аж под ложечкой засосало! —?и ставит его в духовку. И уходит…—?Я не понял… —?оборачиваюсь на Роберта. Он хихикает. —?Это что сейчас было?—?Я же говорю?— женщины. Забей, они уже забыли про нас. Пусть перемывают нам кости, а мы пока займемся… ммм… как ты вкусно пахнешь… займемся чем-нибудь более содержательным, нежели болтовня.—?Здесь? —?осматриваюсь.В чулане горит сиротливая лампочка. Она освещает два ряда полок, на которых угадываются стеклянные банки с маринованными фруктами. Ага!Делаю хитрое лицо и мурлыкающим голосом говорю ему на ухо:—?Ну, если ты меня накормишь…Роберт оглядывается на сладости в банках.—?Вымажу тебя всего в сиропе и оближу, как леденец на палочке.Итогом наших гастрономических извращений стала испачканная одежда, разбитая банка с клубникой и самый липкий оргазм из всех, что со мной когда-либо случался. Мы сидели на полу в объятиях друг друга в глубине чулана и с упоением доедали то, что еще было пригодно в пищу.—?Открой рот, скажи ?ням?!—?Ням. Роб, хватит, я больше не могу. У меня разовьется аллергия на клубнику. Опухну и покроюсь пятнами…-…будешь лежать в постели, весь больной и несчастный, а я буду тебя лечить. Рассказать, как?—?Я догадался.—?Умничка. Смотри, тут есть еще персики и ананасы. Ты что будешь?Мое легкое опьянение давно вытра… кхм, выветрилось, и я снова начинаю себя некомфортно чувствовать. Возвращается дурацкое смущение, неуверенность и назойливый вопрос ?зачем мы все это начали??Но, Господи боже, как же мне не хочется выходить из этого чулана…—?Я буду пиво.—?Пиво? —?похоже, он обижается. —?Но я ведь лучше пива.—?Именно поэтому мне нужно пиво.—?Я не понял…Поворачиваюсь к нему, целую?— сильно, глубоко, как он обычно целует меня.—?Когда я пьян, мне в голову не лезут дурацкие мысли.—?Ммм, вот в чем дело,?— он усмехается, тоже целует меня, потом облизывает губы. —?Какой ты сладенький. Окей, будет тебе пиво…Судя по запахам с кухни, еда не только разогрелась, но и успела пригореть. Мы решаем, что пора осчастливить наших дам своим присутствием; извлекаем из духовки немного обугленную запеканку, я достаю из холодильника пиво?— Будвайзер, кто бы сомневался… —?и возвращаемся в столовую.Судя по раскатам хохота, дамы добрались до пива много раньше нас.—?…и я ему: но почему именно седьмого? Почему не восьмого? А он мне: потому что до восьмого ты мне весь мозг вынесешь!—?Боже, мой тоже самое сказал! А вы где говорили, не на кухне случаем?—?Да-да!—?Ооо, они одинаковые! Все мужики одинаковые!..Роберт смотрит на меня, заломив бровь и сложив руки на груди. Я вздыхаю.—?Да, ты был прав. Русских бы они точно не заметили.