Глава 25 (1/1)
В этот раз все было по-другому.Три человека летели по чёрному бесконечному тоннелю в пурпурном сумраке. Где-то, скорее всего в голове и памяти, обозначилось белое пятно света.Иван покрутил головой потрогал мягкую, обволакивающую, похожую на паутину капсулу и одними губами произнёс:— Нам ещё долго?Рядом зашевелился Хенрик и послышался спокойный, какой-то неживой, механический голос Димы:— Спали. Часов восемь прошло, на подлёте.Тьма помолчала. Сумрак редел, превращаясь в багровый закат. Словно из ниоткуда появлялся и исчезал размытый, новорожденный тусклый луч, который отражал тёмные пятна стен и неуверенно рисовал контуры летящих.Вот фигура опять зашевелилась и в бесконечном молчании глубины послышался стук черепицы.— Ребят, а я без гипса, — послышалось в пустыне тьмы.— Спасательная капсула, — еще один механический ответ отразился в зубах скрежетом.И тут заорал немец!Ванька вздрогнул. Дима сел. Они оба судорожно схватили кричащего ученого. Хенрик вывернулся, по-детски хихикнув, диковато воззрился в пустоту и начал:?В доме троянского мужа, его пригласившего,Лучник Зевсов закон посрамил и попрал.И гостелюбство Приама во грех превратив,Дочери честь он, присвоив, удрал.А Диомед, им подкупленный, выкрал Палладий.Этим обрёк он всю Трою во прах.И на илийской стене жизнь детей бога Зевса,вставших в защиту поруганной девичьей чести,пытался из мира изгнать.Только Аид своей властью и сильной рукоюВзял Афродиту и Ареса крепко в защиту.?Подрагивающий голос выпевал древние строки, пока не затих…Ваня почесал совершенно здоровую руку, потрогал валяющийся рядом гипс и сообщил по-русски:— И тебя вылечат, и меня вылечат.... А Хенрик то у нас того...Свет в конце тоннеля превратился в арку, и путешественников тихо приземлило на прохладный каменный пол старого аркадного зала. Впереди мерцала в полумраке чёрными буквами, вывеска: “ Exit”.Иван обернулся - позади сияла белой кладкой глухая стена.— Приехали, — констатировал профессор.***В старой портовой таверне, пропахшей за век крепким мужским потом, дешевым кислым вином и мочой, сидели двое. Узкоплечий невзрачный человечек, с теми чертами лица, которые не вспомнишь через час, даже обратив на него внимание, и стройный золотоволосый силач. Оба заказали мясо и ячменных лепешек. Грубо отказались от предложенной девки, но спросили про комнату на ночь.— Ну да, — хохотнул невзрачный. — Пока Палладий в Храме, Троя неприступна. Девять лет толчетесь.— Сказки оставь рапсодам, Диомед. Крылья Тюхе-Удачи всегда были за твоей спиной. Ты сможешь.— Не так быстро, Старший. Я не знаю, с какой целью тебе понадобилась эта фигурка, но даже за такие деньги я берегу свою шкуру. Мне надо подумать. Если бы не Учитель, Великий Гермий, я бы отказал тебе. Не злись, Сильный. Вы другие, и Вы все стремитесь туда, откуда пришли. Но Вы здесь. И Вы не можете уйти. Я знаю. Мне надо подумать. Ответ дам на рассвете.Невзрачный человек, закутанный в серую хламиду, встал и, бросив мелочь подавальщице, исчез за углом. Аполлон вздохнул и пошёл следом.Он устал ждать. Проклятый им пьяница был богат, а стены его будущего склепа прочны. Лучнику нужен был чертов ключ, потому что там, на другом берегу великого Океана Атлантов, лежал кусок потерянного предками оружия, а значит, и возможность убраться из этого пыльного мира. Златокудрый воин поднял голову и посмотрел на синее, как Понт, небо. На нем пером огромного страуса белело облако…?Перст?, - подумал он и задохнулся от нахлынувшего предчувствия беды.Но спешили на помощь спартанцы Гиппокоонта, шли воинственные аркадяне, плыл Кефей с сыновьями. Собирались в ожидании добычи авантюристы всех мастей Великой Эллады. И летели вести о Великом Аресе и Афродите-воительнице…Только мерзкое перо на чистом небе не давало вздохнуть спокойно.***Крепостной холм не стёрло время и сухой ветер. Стена в четыре человеческих роста была продолжением насыпи, но ?Гермиев удачник? умел залезть и не на такое. Он чуял опасности, не гнушаясь страхов перед Старшими. Он знал.Это дело позволяло отойти от тягот опасного пути, стать мирным мужем и отцом в Афинах.Уже стоял его дом, уже ждал жену гинекей. Тонкокостное и кажущееся тщедушным тело понимало толк не только в золоте блях и украшениях шлемов. Его легкий отполированный крепкой жилистой рукой бойца эфес холодил спину, не прикрывая, а умело отнимая души. Он был обучен не знаемому в Элладе искусству верховой езды и метанию пращи. Он одинаково легко мог составить рифму и выпустить стрелу. Его не зря называли лучшим.Легко, словно холодный зимний воздух, проскользнув в храм и такой же с небрежно-ювелирной точностью сняв Палладий с пьедестала, он уже привычно подумал: ?Мраморная поделка, не больше локтя в высоту, зачем она Лучнику??В лагере мирно спали. Он пересёк речушку и, обойдя ахейский дикий стан, приблизился к древней роще старых, негодных кривых кедров и белеющему рядом с ними акведуку. Запах кедровой смолы не заглушил здорового, пахнущего мускусом мужского пота.…А его ждали.Подлый Старший решил подстраховаться.Солнце вставало, и на упавших старых иглах уже играли первые блики лучей. Ему надо было достичь протока, и тогда камни смоют следы с этой проклятой земли. Но его настигали. Он посмотрел на чистый темный поток, по берегам которого росли анемоны Аида, а затем резко обернулся и понял, что цветы растут для него. Перед ним стоял Арес, сзади играла коротким мечом дева Афродита.Диомед прокусил губу. Выпив своей крови, он бросил добычу, встал, разгоняя ночное безверие и призывая удачу своей кровью.…Только через час покров опавшей хвои с мягкостью ковра принял великого бойца. Диомед вздохнул и вдруг осознал, что смог забрать и эти жизни. Жизни Старших. Сильных…Чужая кровь, как тонкое сарматское благовоние, смешалась с запахами кедровой смолы.Сквозь вязкое сонное умирание он расслышал:— Держись, чертов вор достал нас, но кудрявый рифмоплет не получит награду, читай надпись на Палладии, читай!И странные звуки: ?Мазат воюж тыкор мыслофак?.Потом над ним склонилось темное от бешенства лицо обманщика и Диомед, собрав последние силы, прошептал:— А ты всегда последний, Старший.***— Я понял, понял, понял... — продолжал возбуждённо вращать близорукими глазами учёный. Он первым встал с каменного, стертого тысячелетиями пола и запрыгал вокруг сидящих, точно изображая помешанного кенгуру.?Понял он, — думал Дима. - Что там он понял??— Лан, пошли, отцу позвоним, порадуем, — вздохнул Ванька, любовно погладив покрытое розовой кожей здоровое предплечье.***Пока они шли к выходу из комплекса, неосторожно раскопанного Шлиманом, Хенрик популярно делился со слушателями радостью своего открытия.— Есть легенда, что в Храме Афины в Трое стоял Палладий, подаренный городу богиней лично. В Илионе верили, что город не падет, пока Палладий стоит на месте. Его украл Диомед, который при этом был настолько хорошим воином, что смог ранить Ареса и Афродиту. Все сходится. Сказания не врут.Видимо Арес это и есть Тлалок. А Афродита - его жена Шочикецаль, которая в мифологии ацтеков являлась богиней любви, цветов и плодородия. Палладий надо искать в Мексике.— Угу, — согласился Ванька жизнерадостно. — На досуге займёмся. Сколько нам до отеля-то?— Если считать от Чанаккале до Фетхие, то 654 км, — тут сообщил осведомленный Димыч. — Тут можно до Стамбула. И потом в Анталию. Я думаю, что Андрей Дмитриевич за нами не поедет...Ванька хмыкнул и процитировал бессмертное: ?Пааап, ты сильный, ты справишься! Сын, я умный, даже не рискну!?Полюбовался непонимающими лицами и подвел итог:— Короче, в отель! Может, одновременно с ними прискочим!