Глава 11 (1/1)
— В принципе, я рад, что нас с тобой ждёт не только море, — резюмировал Марк.— Знаешь, это большой плюс, потому что я и Катрин — люди несовместимые. Мы с тобой поедем смотреть могилу Ноя, а они пусть сами на пляже, — Марк хищно улыбнулся своим мыслям. Вчера сестра интересовалась взглядами матери на тему загара топлесс...Хенрик, бегущий рядом по дорожке, притормозил и с плохо скрытым страхом поинтересовался у сына:— А ты хочешь ездить со мной?— Конечно, — пришёл уверенный ответ, — что мне одному на море-то сидеть!***Самолёт должен был улететь из Домодедово в шесть утра. Соответственно, регистрация начиналась за два с половиной часа.С вечера был собран чемодан с нарядами матери и плавками отца да два рюкзачка. Иван всех успешно зарегистрировал онлайн на седьмой счастливый ряд, и оставалось только напялить на себя джинсы и дотащиться, зевая, из такси до стойки аэропорта.Накануне - в вечерних сумерках, под ?сиреневый туман? и ?золотые купола? - тёща с котом Бегемотом успешно были транспортированы на дачу, и вернувшийся без родственницы счастливый отец, употребив за ужином ?пивасик?, долго распространялся о красоте природных ландшафтов ближнего Подмосковья.Ребята вяло поддерживали блюстителя закона.Правда Иван при этом, горестно вздыхая, думал о несостоявшемся счастье похода с мужиками на Ай-Петри. А Диме было просто страшно. Ему меняли привычную дислокацию, погружая в новый неисследованный и непонятный мир под названием Турция.Он вообще с трудом понимал ?словоразлив? старшего хозяина. Ба всегда ругала областной ландшафт, называя отвратительными пейзажи серых гаражных крыш, линий электропередач и придорожных свалок. Неоднократно провожая её, киборг внутренне соглашался с негативной оценкой негармоничных видов, мысленно не одобряя еще и зрелище несущихся обшарпанных фур, с неразумной смелостью подрезавших малолитражки.— Ты чего грустишь-то? — прервал его размышления Иван — его ?как бы родственник?. — Ехать неохота? Мне тоже. Ребята вон, на Ай-Петри идут, а мы на ?всё включено?, тоска.***Последний раз вот так, своей семьёй, но без тёщи, они отдыхали лет пятнадцать назад в санатории ?Россия? в Сочи. Тогда маленький Ванька, только переступивший порог большого, слегка запылённого номера, громко спрашивал обалдевших от поездной грязи родителей:— А теперь можно орать и визжать?— Конечно! — тогда ответила его мать, — только с папой на улице, а я пока приму душ!Ощущение дежавю появилось задолго до подъезда к отелю...В самолёте, пытаясь перекричать предвкушающих турецкое застолье пышных мамаш, верещали их многочисленные отпрыски. Пахло лёгким перегаром, а один из двух имевшихся туалетов засорился, и излучающие на лицах счастье стюардессы, все три полётных часа пытались слить его содержимое. Ощущение той плацкартно — поездной грязи накрывало волнами. Наконец, они прибыли и их сопроводили в главный аркадный зал, с помпезными колоннами и почти натуральной мраморной облицовкой. В нём преобладал цвет свежепосоленного лосося. Тёща любила рыбу, считая, что она идеально подходит для её возраста, и умела ее солить. ?Ешь омегу-три, жирные кислоты, и кожа не будет стареть?, — поясняла она дочери. Прокурор ещё раз посмотрел на стены отеля—дворца и содрогнулся.Он не понимал: ну почему его душит золотая отделка мебели, хрусталь люстр, секьюрити...В этот момент руки коснулся Дмитрий.— Посмотрите направо, — лаконично сообщил приблудный ребенок.Прокурор резко развернул корпус.На него с неподдельным ужасом смотрели немцы. Те самые, два года назад счастливо отправленные в Мюнхен.Со звуком театрального выстрела упал чей-то чемодан.— П-приехали, — сказал Иван.— Du lieber Himmel! (Господи ты, Боже мой!), — прошептала Ирен.— Das kann doch nicht wahr sein! (Этого не может быть!), — сообщил пространству Хенрик.— Бля, — вымолвил прокурор...?***?За ужином обе семьи сидели за укутанным в белоснежную скатерть большим столом турецкого ресторана. Их состояние на данный момент с трудом поддавалось описанию. Некоторое представление о владеющем ими смятении может дать, например, эпизод со сборами.За полчаса до обговорённой встречи Ирен, надевая любимый красный сарафан, сообщила отражению в зеркале:— Хоть без шляпы и перчаток, но иду на великосветский воскресный ужин. Хенрик, надеюсь, ты в смокинге?Дети переглядывались и недоумённо оценивали пребывающую в явном помешательстве мать.Только после третьего стакана джина с тоником у неё немного отлегло от сердца и появилась маленькая толика бесшабашности.?В конце концов, это не чудо, просто наш мир совсем не такой огромный, как рассказывает ВВС?, — успокаивала она себя.Уже за столом, оглядев молчащую кампанию взглядом агента ?Моссад?, она вздохнула и, повернувшись к мужу, изрекла:— Дорогой, а принеси-ка мне ещё один стаканчик этого заменителя Dom Pérignon!Потом, обратив свой взор на молчаливую публику, извиняясь, сообщила:— Если не создать атмосферу любви, то придется срочно разбегаться. Моя maman...— Вот про маманов мы говорить и не станем, — перебил её российский правоохранитель. — У меня три вопроса...Он повернулся корпусом к Диме и, взмахнув вилкой зажатой в руке над тарелкой, как дирижёр над пюпитром, приказал:— Димон, переводи!***Ближе к ночи, переехав из ресторана в лобби, как из Виндзора в Букингемский дворец, старшие представители московской и мюнхенской ячеек общества, выпив ещё ?по чуть-чуть?, окончательно расслабились.Хенрик по большому секрету (громким шепотом) сообщил другу из России, что должен погрузиться в таинственные воды озера Ван и поискать там очередной портал. В ответ россиянин выразил уверенность в необходимости совместных поисков.— С целью оптимизации поставленной задачи предлагаю тост! — завершил он вечер и мирно задремал в уютном кресле бара.?***Утром у поборников интернационала вполне закономерно болела голова. Постучавший было в дверь Иван был встречен перекошенной физиономией отца и словами матери:— Ещё раз стукнешь в дверь, убью!Парень понимающе кивнул и, прихватив второй возможный источник шума (Диму), запустившего режим бесшумного передвижения, отбыл на завтрак.Когда дети убрались в сторону омлета и пляжа, русская жена, выпив пенталгин, горестно посмотрела на излучающий счастье пейзаж за окном и сказала:— Вот жопой чую, добром это не закончится.Через два номера, напротив, в такой же двухкомнатной семейке, Хенрик вскипятил чайник и, разбавив водой суррогатный порошок чёрного цвета с гордой надписью ?Нескафе?, подал жене.Ирен с трудом сфокусировала взгляд на чашке. Глотнула. Выдохнула. И посмотрев за окно, в котором отражались воды сверкающего сапфиром моря, предрекла:— Поверь, это подстроенная акция. Хорошего я не жду. Не будь я еврейка!?***?Идол не спал никогда. Он был её окном в мир. Тысячелетний прибой не смог разрушить гранитного основания вулканического острова, и фигура нехарактерного маленького роста веками смотрела на быстро меняющий настроение океан. Она же дышала его глазами.Неторопливость и покой - ?вот что всегда присутствовало в ней. Медленные правильные мысли не давали этой чудесной живой структуре самостоятельно изменять мир. Но они же позволяли сохранять его. Однажды, ещё в самом начале пути, она чуть не потеряла себя и свою цель. Страх отчаяния остался. Тогда совсем ещё юная память записала его и больше не повторяла ошибок.Сегодня, открыв свод, она листала страницы-мысли начала пути.Енош, сын Шета и Азуры, любимые дети её. Пизнай, сумевшая спасти в Потопе своих дочерей. Как странно изменился мир! Чёрную красавицу объявили демоницей. Смешной, всем интересующийся, глупо погибший с разбитой головой мальчик отражен в человечьей памяти землепашцем, а проклявший сам себя брат — охотником-детоубийцей.…Их было так мало; первый эксперимент, увенчавшийся грандиозной удачей.?В настоящее время половина обитаемой Ойкумены Млечного пути — мои дети?, - думала она.Она открыла три портала, дав жизнь трём новым мирам.Первый, процветающий мир планет Азиатского союза: Шиар, Янода, Кхимет — вывел выращенный ей Цинь Ши Хуанди, который собрал армию и сумел провести её через отражения. Её великий сын. Она оставила память о нём.Второй портал оказался плохо подготовленным. Змеелюды пытались поработить праматерь планет, она торопилась, уводя от разящих виман своих избранников сквозь врата Мохенджо Даро. В памяти чёрной земли они остались неандертальцами. А легенды про войну Царя Обезьян записаны в Рамаяне. Она берегла и эту память.Впрочем, вторая волна оказалась не менее удачливой, и торговый флот авшуров с планеты Никсия давно преодолел границы галактики.Третий — о, тот она готовила тысячелетие. И, разумно не дав объединиться двум таким близким и совсем разным цивилизациям восточного и западного полушарий, увела через портал Мачу-Пикчу обоеруких амбидикстеров, заселивших часть Млечного пути и систему Альфа Центавра. Её невероятный успех — её альфиане.Пора было открыть и этот мир. Пришло время.?