stuck on the puzzle (2/2)

— Мэтт утрирует. Это очень клёво. Тебе надо еще заговорить с Майлзом.

Алекс кивнул и спросил, когда следующий урок. Оказывается, они уже должны были идти.

Алекс сидел под деревом в парке и курил. Он ушёл через урок после разговора с друзьями — всё равно последними были литература, программу которой он знал на пару семестров вперёд, и математика, которую он ненавидел и единственным плюсом которой были Джейми и Мэтт, с которыми у них это был почти единственный общий урок на неделе. Смысла оставаться в школе было мало ещё и потому, что ему нужно было подумать в одиночестве, поговорить с самим собой, а не с Хелдерсом.

Иногда Алу казалось, что он слишком сильно любит личное пространство для того, кто любит шумные вечеринки.Может, он и не любил их. Он не знал. Он слишком сильно запутался в себе — не понимал, что ему интересно и что нравится. Может, он ходил на вечеринки только из-за друзей и того, что "надо"? Или по привычке? Может, ему не нравятся книги, алкоголь, музыка, люди? Что, если он сам себе все выдумал? Придумал себе личность, чтобы не остаться в принципе одному?

Тёрнер и правда чувствует себя жутко одиноким. Он не понимает, почему. У него есть лучшие в мире друзья, которых он искренне любит и ни на кого не променяет, как и они его. У него есть родители, которые понимают и принимают его интересы. Ну, по крайней мере, они никогда не возражают и не выступают против чего-либо. Они даже знают, что Алекс курит и регулярно пьёт на вечеринках, видели его презервативы, давали деньги... Хотя, если подумать, они и не интересовались никогда его жизнью. Миссис Хелдерс всегда спрашивала у Мэтта про его подружек и планы на выходные, не забывая и про Джейми с Алом. Она даже брала их троих с собой за город, иногда даже Энди. Ругала Мэтта за сигареты и выпивку, но не скандалила. Ну, очень редко, по крайней мере. Но не было и секунды, чтобы в доме Хелдерсов не царила атмосфера настоящей семьи и любви.Ал понял, что в его доме атмосферы нет.

На него внезапно накатило осознание того, что родители не интересуются им. Совсем. Они ни разу не читали его стихов, не спрашивали, куда он идет, когда вернётся и как он себя чувствует. Игнорировали его прогулы и то, что он иногда не выходил из комнаты днями и даже не ел.

Да за последние пару лет его даже на ужин не приглашали ни разу.

На глаза Алекса навернулись слёзы.Им на него просто-напросто плевать.

Иногда ему кажется, что ему самому уже на себя наплевать.***— Я не могу уснуть, — Ал никогда не здоровался ни с Мэттом, ни с Джейми, когда звонил кому-то из них.

— А ты хочешь? — было слышно, что Хелдерс в кои-то веки дома, так что Тёрнер спокойно выдохнул, хоть и рвано.— Очень сильно, если честно.— Ты что, плачешь? — Алекс знал, что дрожь в голосе рано или поздно выдаст его, но в этот раз Мэтт был необыкновенно проницателен. Ладно, на самом деле, он никогда не звонил, когда плакал.

— Угу, — Ал усмехнулся и всхлипнул, почувствовав, как по щеке скатилась ещё одна слеза.— Не из-за моих слов, я надеюсь? — Мэтт звучал очень взволнованным и виноватым.

— Нет, нет, не беспокойся. Просто, знаешь... Я тут одну вещь осознал сегодня. Я в парке сидел, курил спокойно, а тут до меня дошло, что, вообще-то, моей семье на меня плевать. И вообще единственные, кому есть до меня дело, это ты с Джейми. И мне было бы не так одиноко, если бы в этом списке была хотя бы моя мать.

— Боже, Ал... — Мэтт вздохнул. — Я бы предложил тебе приехать, но ты говорил, что хочешь спать.

— Я бы не приехал, Мэтт. Только бы соль на рану насыпал.Хелдерс промолчал, не зная, что говорить.— Ладно, спокойной ночи, чувак. Я постараюсь уснуть.— Звони, если что, приятель. И помни, что мои двери всегда для тебя открыты.

— Спасибо.Ал сбросил и заплакал ещё сильнее.

Какое-то время спустя слёзные железы были пусты и сухи так же, как сам Алекс. Внутри было настолько тихо, что, если бы в его голове кто-то был, у него зазвенело бы в ушах.

Ал чувствовал себя слабым и беспомощным, а ещё безумно одиноким. Он просто смотрел в потолок, никак не мог понять, как закрыть глаза и заснуть, и нужно ли ему это вообще.Почему-то он подумал о Майлзе. Тёрнер был уверен, что парню плевать на него так же, как и всем вокруг, потому что он вёл бы себя иначе, если бы это было не так. Для него Алекс был просто возможностью приятно провести время. В этом даже сомневаться было бы глупо. Логичным казалось начать игнорировать свои чувства и принять тот факт, что с Майлзом никогда ничего не выйдет, что в Алексе нет ничего особенного и он просто очередной симпатичный мальчик на пути реально чего-то стоящего парня. Чего-то большего.Но Ал точно знал, что если Майлз бы позвонил ему и сказал, что хочет, чтобы тот приехал, то он сбежал бы откуда угодно и куда угодно, лишь бы добраться к нему.Алекс влюбился. Окончательно, по уши, бесповоротно и абсолютно безнадежно. Да, он думал о том, что ему, вероятно, просто не хватает внимания и ласки, но как же ему было на это плевать.Что плохого в том, чтобы привлекать внимание, если оно тебе нужно? Мечтать о чём-то, когда тебе этого не достает? Прыгать в последний вагон поезда, если ты не успеваешь?

Алекс совсем не понимал. И не хотел, наверное.Алекс любил звезды. Любил смотреть на них, говорить о них и писать о них. Они казались ему произведением искусства, созданным природой. Каждая из них сияла по-особенному, прямо как люди, окружающие его.

В глубине души Ал знал, что он тоже, наверное, горит, как одна из этих звёзд. Но, подойдя к окну ближе к утру, так и не уснув и проведя всю ночь, думая об этой странной и нерешаемой головоломке чувств и эмоций, людей, друзей, любви и семьи, он не заметил, что горел и экран его маленького кнопочного телефона, и на нём высвечивалось всего три коротких предложения с неизвестного номера:"Привет, это Алекс? Надеюсь, не ошибся, пока набирал.

Майлз."***— Господи, кто тебя за язык тянул, чувак?

— Да заткнись, я и так себя виню за это.— Я просто надеюсь, что он в порядке сейчас.— Как будто я, блин, нет.Джейми и Мэтт шли к кабинету, где у них проходил совместный урок математики, и у обоих были явно недовольные и грустные лица. Когда Куки сказал, что Тёрнер не пришел на литературу, Хелдерса бросило в холод. Конечно, он сразу стал винить во всём себя и то, что не смог удержать язык за зубами и молча порадоваться за лучшего друга, не давя на него ещё сильнее, чем давило всё остальное.

— Ладно, чувак, я не думаю, что что-то случиться с ним, — говорил Джейми, выкладывая учебник и тетрадь на стол из рюкзака. — Прости, что надавил.— Всё в порядке, давай просто отсидим урок и пойдем домой. Хочешь ко мне?

— Только не до ночи, мы с родителями идем к тёте на ужин.

Хелдерс кивнул, и они оба сели за парту. Он бы хотел положить сейчас голову на плечо Куки и глубоко вздохнуть. Это помогло бы ему немного успокоиться. Однако таких проявлений чувств среди них всех не стеснялся только Алекс, и очень часто Мэтт просто проклинал тот шаблон, что засел в его голове несмотря на то, что на него никогда не давили с мужественностью родители или знакомые. Сам себе вбил, сам и страдает теперь.Он просто сидел и ждал, пока закончится урок, и даже заниматься нормально не мог своей любимой математикой. На душе было слишком неспокойно.— Ребят, —Мэтт почувствовал, как до его плеча кто-то дотронулся рукой, а потом её владелец протиснулся между ним и Джейми. К удивлению Хелдерса, это был тот самый Майлз, в которого влюбился Тёрнер. — Эм... Это же вы с Алексом дружите?

— Есть такой грешок, — ответил Куки, и их, видимо, новый знакомый улыбнулся.— Ну, в общем, мы с ним на вечеринке у Кэссиди в прошлую субботу познакомились... Короче, можете дать его номер?

— Понравился? — усмехнулся Джейми, доставая свой телефон. Майлз посмеялся, но не ответил. Мэтт просто за ними наблюдал. — Диктую, записывай.

— Спасибо огромное! Если будут какие-то закрытые тусовки, я вас позову обязательно. В долгу не останусь, обещаю, — Майлз выглядел немного взволнованным, что довольно странно – Хелдерс никогда не видел одного из самых популярных парней школы таким.

— Обращайся, приятель.