Дороги, которые не выбирают (1/1)

В столице империи Цин зимой было нестерпимо скучно. По крайней мере, для такой деятельной и активной особы, как Хон Ра Он?— это наверняка. Миновал уже почти год с того дня, когда дочь бывшего государственного преступника, чуть не ставшая наложницей наследного принца, ступила на борт корабля, увёзшего её из Чосона. И, если тогда девушка была радовалась тому, что покидает Ханян и была преисполнена надежд на лучшее будущее вдали от родины и, самое главное, от бывшего возлюбленного, то теперь те её былые ожидания рассеялись, подобно тому, как утренний туман над озером тает в лучах восходящего солнца.Вероятно, как полагала сама Ра Он, это случилось потому, что она слишком многого ожидала от этой, тогда ещё неведомой ей страны. К тому же, кажется, сами небеса словно бы пытались ей воспрепятствовать покинуть Ханян и в поисках лучшей жизни вместе с внуком бывшего премьера отправиться за море, в столицу империи Цин.А вот почему девушка так рассчитывала, что в чужой стране она будет более счастлива, чем на родине? Наверное, все это потому, что, как Ра Он ещё прежде наслушалась рассказов Юн Сона и знала, что столица империи Цин была не просто средоточием всей силы и власти, но и местом, где находились самые выдающиеся научные достижения, придуманные людьми. Вот почему, ещё собираясь в дальний путь, Ра Он надеялась, что там, в Пекине, она воочию сможет увидеть все те чудеса, о которых ей когда-то рассказывал ?господин?. Однако, на деле всё получилось совсем не так, как она полагала. Да и само это путешествие, казавшееся поначалу таким захватывающим, в итоге превратилось в просто выматывающее, лишающее не только сил, но и просто желания что-то делать.Плавание, начинавшееся так удачно, в итоге оказалось для Ра Он не самым простым испытанием. Уже к вечеру первого дня откуда ни возьмись налетел ветер, пригнавший тяжёлые чёрные тучи. Море начало бурлить, поднялись высокие волны, к счастью ещё, до настоящего шторма дело не дошло.Однако для девушки, у которой, как оказалось, была склонность к морской болезни, это оказалось слабым утешением. Последующие дни превратилось для Ра Он в бесконечную череду страданий, так что к тому времени, когда корабль бросил якорь в бухте Луйшуня, она уже была вымотана настолько, что никаких сил не оставалось вовсе. Ра Он даже не смогла сама сойти с корабля на берег, так, что Юн Сону пришлось нести её на руках.Что же касается самого внука бывшего премьера, то он почти не обращал во время плавания внимания на качку и вовсе не испытывал из-за неё никаких неудобств. То ли молодой аристократ уже успел привыкнуть во время прошлого своего плавания в Цин, то ли ему просто посчастливилось и он оказался из числа тех людей, которым от рождения посчастливилось не испытывать страданий из-за морской болезни.—?Ну и везёт же вам, господин! —?с трудом найдя в себе силы говорить, как-то вечером, когда море было особенно неспокойно, произнесла Ра Он. Тогда до конечной цели их путешествия оставалось ещё несколько дней плавания, но девушка уже чувствовала себя настолько плохо, что даже не верила в то, что вообще доживёт до того благословенного дня, когда их парусник, наконец-то, бросит якорь в заветной бухте Люйшуня. —?Вы выглядите так свежо и бодро, словно бы море было вашей родной стихией и что вы всю жизнь провели, плавая на кораблях, а я… Знаете, мне даже стыдно из-за того, что, отправившись в это плавание, я только создала вам лишние проблемы и заставила беспокоиться.—?Да всё в порядке,?— нарочито беззаботно махнув рукой, со своей неизменной улыбкой ответил ей юноша. —?О каком ещё беспокойстве ты говоришь? К тому же,?— добавил он, снова став серьёзным. —?Хон Ра Он, вспомни, что не по своей воле ты отправилась вместе со мной в Цин, а по приказу наследного принца. Сама подумай: как бы посмела ты ослушаться приказ Его Высочества? Поэтому, тебе вовсе незачем винить себя в том, что ты оказалась на этом корабле. Пойми уже, наконец, что ты ни в чём не провинилась передо мной и тебе не за что извиняться, ясно?Ра Он, через силу улыбнувшись ему, кивнула. Она видела, что ?господин?, хоть и старается казаться невозмутимым, на самом деле, сильно переживает из-за её недомогания, связанного с морской болезнью. А, если учесть, что молодой дворянин и сам лишь недавно встал на ноги после тяжёлого ранения, девушка вовсе не хотела причинять ему беспокойство, опасаясь, что это может не лучшим образом отразиться на состоянии его здоровье.Как ни странно, единственной из их компании, кто совершенно не переживал ни о чём, была маленькая принцесса Дакон. Малышка, уже успевшая в своей пока ещё недолгой жизни узнать, почём фунт лиха, относилась ко всем трудностям и неурядицам куда проще, чем сопровождавшие её взрослые. Если младшая из дочерей короля Сунджо и не понимала, почему это её постоянно, как если бы она была какой-нибудь куклой, передают из рук в руки и отчего это ей нужно считать своими настоящими родителями своего кузена и его почти невесту, то она ничем не выдавала своего недовольства. Правда, держалась она при этом несколько независимо, как если бы не до конца доверяла своей приёмной матери.Это было ещё одной причиной, из-за чего Ра Он чувствовала себя немного не на своём месте. Принцесса, которой было всего несколько месяцев от рода, не признавала её и не до конца ей доверяла, как если бы девушка и вправду заслуживала такого отношения к себе. А, между тем, кто, как не Ра Он, постоянно с ней нянчится, несмотря на то, что чувствует себя из-за морской болезни, мягко говоря, не очень хорошо? Кто кормит из бутылочки подогретым козьим молоком и меняет пелёнки, если не она? И что взамен? Ничего, кроме недоверия и отстранённости! И это при том, что к Юн Сону принцесса относится совсем по-другому. Она по-настоящему радуется, когда тот берёт её на руки, играет с ней или даже выносит на палубу, чтобы малышка могла подышать свежим воздухом и полюбоваться на пенящиеся за бортом корабля волны и на пусть медленно, но неуклонно приближающуюся полосу берега на горизонте. Хотя, возможно, дело было ещё и в том, что молодой дворянин, с некоторых пор вынужденный играть роль отца малышки, на самом деле был её двоюродным братом, вот Дакон, чувствуя родство с ним, так себя и вела.Ра Он с грустью вынуждена была признать, что несмотря на то, что сама она уже успела привязаться к малышке, хоть и воспринимала её не как дочь, а как младшую сестру, та вовсе не намерена платить ей тем же. Дакон была счастлива лишь тогда, когда находилась в обществе своего кузена, и если чувствовала настоящую привязанность по отношению к кому-то, то только к нему одному.—?Интересно, что же это в господине есть такого особенного, что он привлекает внимание всех без исключения женщин, начиная от годовалых малышек и заканчивая столетними старухами? —?ни к кому не обращаясь, произнесла девушка. —?И почему я, сколько ни приглядываюсь к нему, не вижу в нём ничего особенного, что отличало бы его от других мужчин?..*****В бухту Люйшунь корабль зашёл уже после захода солнца, когда волны немного утихли. Из-за того, что почти всё время плавания море было неспокойно, корабль значительно отклонился от курса и из-за этого задержался в пути почти на двенадцать часов.—?О, боги, ну, и где это вас столько времени демоны носят?! —?вместо приветствия воскликнул младший чиновник из министерства обрядов, которого отправили для встречи личного помощника чосонского посла. —?Вас, милейший, только за смертью и посылать, как я погляжу! Да я бы пешком из Ханяна до Пекина быстрее, наверное, добрался бы, чем вы на этом корабле!—?Прошу меня извинить,?— как всегда, невозмутимым тоном произнёс молодой дворянин, осторожно ставя на землю девушку, которую он нёс на руках. —?Я только выполнял приказ наследного принца. Его Высочество велел мне плыть в Цин именно на этом корабле. Так неужели вы думаете, что я стал бы нарушать его распоряжение?—?Что мне толку в ваших извинениях?! —?фыркнул чиновник. —?Если из-за того, что вы не соизволили прибыть в Люйшунь вовремя, мне пришлось проторчать на этой пристани чуть ли не целый день?— от рассвета и до заката! Вы, хотя бы, понимаете, чем это вам может грозить? Да стоит мне хоть слово вышестоящему начальству сказать, как вас вмиг лишат должности и отправят обратно в Чосон!И неизвестно, сколько ещё необоснованных обвинений он ещё успел бы наговорить, если бы в это самое время за его спиной не возникла бы высокая фигура мужчины, облачённого в форму сановника одного из высших в империи Цин рангов. Ра Он, хоть и была настолько измучена тяжёлым плаванием по бурному морю, невольно обратив внимание на вновь прибывшего, узнала в этом человеке судебного инспектора, который однажды спас её от цинского посла. Правда, теперь он, если судить по его одежде, занимал сейчас совсем другой пост и, вероятно, служил в министерстве обрядов, которое также занималось и иностранными делами.—?Довольно! —?тоном, не терпящим возражений, произнёс бывший инспектор. —?Как вы смеете повышать голос на того, чья должность на несколько рангов выше вашей? Или вы, будучи простым младшим секретарём, не знаете, что личный помощник чосонского посла по особым поручениям?— это не тот человек, которого вам бы следовало сейчас упрекать в том, что он задержался в пути?Секретарь тут же замолчал, сообразив, что негоже ему, с его низшим девятым рангом, повышать голос на сановника пятого ранга.—?Я… Прошу меня извинить, господин,?— пробормотал он, склоняясь в нижайшем и почтительнейшем поклоне. —?Я просто погорячился. Но и вы тоже должны меня понять: Я прибыл в Люйшунь прошлой ночью и, даже не отдохнув с дороги, сразу же отправился на пристань вас встречать, так как корабль из Чосона должен был прибыть ещё перед рассветом. Я провёл на набережной весь день и за всё это время даже не смог сходить в трактир поесть, так как боялся, что корабль прибудет в порт во время моего отсутствия. Если бы не это обстоятельство, разве бы я посмел повысить на вас голос?..—?Всё в порядке, я вас прекрасно понял и не держу за это обиды,?— не сводя встревоженного взгляда с побледневшего лица своей спутницы, произнёс Юн Сон. —?Что же до вас, господин Вэй,?— добавил он, оборачиваясь в сторону бывшего судебного инспектора. —?То, если говорить по правде, я вовсе не ожидал вас здесь увидеть.—?Ну, так и я тоже не ожидал тебя так скоро встретить,?— добродушно усмехнувшись, произнёс тот. —?Знаешь, от нас очень долго скрывали имя нового помощника чосонского посла. Ходили слухи, что он ещё очень молод, но при этом уже успел показать себя с наилучшей стороны в качестве служащего министерства двора, а потом?— и министерства обрядов, да к тому же ещё и оказал королевской династии поистине неоценимые услуги. Потом нам сказали, что помощник посла привезёт с собой жену и ребёнка, а потому, когда, наконец-то, объявили его имя, я ушам своим не поверил. Ведь, когда ты покидал Цин в середине прошлой весны, у тебя не было ещё семьи. Но даже если предположить, что дедушка заставил тебя жениться сразу же после того, как ты вернулся в Ханян, у тебя всё равно не может быть ребёнка, которому уже исполнилось полгода. Как же так получилось и когда это ты успел обзавестись супругой и дочерью, если перед этим почти два года провёл в Цин и домой ни разу не ездил?—?Господин Вэй, я обязательно обо всём вам расскажу, но… несколько позднее, если не возражаете,?— едва заметно улыбнувшись, произнёс Юн Сон, которому вовсе не хотелось сейчас придумывать мнимые подробности своей личной жизни и то, как это он успел обзавестись семьёй в Чосоне, хотя сам в это время ещё находился в Цин. —?Теперь же, я был бы бесконечно вам благодарен, если бы вы помогли мне найти хорошую гостиницу. Боюсь, что это плавание оказалось слишком непростым испытанием для моей супруги. Думаю, что ей нужно хорошо отдохнуть прежде, чем мы продолжим наш путь в столицу империи.—?О чём ты только говоришь?! —?воскликнул господин Вэй. —?Ну, конечно же, я провожу вас в лучшую из местных гостиниц?— в ту, где я сам остановился. К сожалению, я не смогу позволить вам задержаться в Люйшуне даже на пару дней, но зато могу пообещать, что завтра вы продолжите путь не на дрянной повозке, которую прислали за вами, а в моей карете. Может быть, она и не так роскошна, как императорская, но уж в любом случае, удобнее той, на которой вы должны были бы ехать в Пекин.—?Господин Вэй,?— с улыбкой произнёс молодой дворянин. —?Я, конечно, высоко ценю ваше участие и заботу, но это, право же, было бы излишним…—?Нет-нет! —?замотал головой бывший инспектор. —?О том, чтобы я позволил тебе и твоим жене и дочери трястись несколько дней в неудобной повозке по ухабистой дороге, не может быть и речи! Не говоря уже о том, что это только благодаря тому, что ты помог мне вывести на чистую воду прежнего цинского посла в Чосоне, меня повысили в должности и перевели в столицу. И если я теперь возглавляю министерство обрядов?— то это почти исключительно твоя заслуга. К тому же,?— добавил господин Вэй, слегка понизив голос. —?Я был бы обязан это сделать хотя бы в знак уважения к твоему дедушке, с которым мы когда-то вместе учились.—?Да, кстати, насчёт дедушки… —?немного помрачнев, произнёс внук покойного первого министра. —?Скажите, господин Вэй, вам уже известно о том, что с ним случилось?—?Конечно же, мне известно,?— кивнул цинец. —?Твой дедушка пал жертвой бесчестного заговора, во главе которого стояли министр двора Ы Гё и министр налогов Гён Гё. Ради того, чтобы сохранить незапятнанной честь своего рода, премьер-министр Ким Хон был вынужден покончить с собой прежде, чем его бы арестовали по ложному обвинению со стороны его дальних родственников, замешанных в этом деле. Кстати,?— добавил господин Вэй. —?Ходят слухи, что королева, на самом деле, тоже не была ни в чём виновна. И это не она сама подменила свою новорождённую дочь на недавно появившегося на свет сына одной из своих служанок, а что детей поменяли по приказу министра двора. Однако, похоже, что никому не удастся переубедить короля Сунджо в том, что его супруга оказалась всего лишь жертвой бесчестной политики. А потому, бывшая королева, будучи изгнанной из страны, вынуждена теперь влачить безрадостное существование где-то на чужбине без всякой надежды вернуться обратно. Что же касается несчастной младшей принцессы, то, как я слышал, она умерла от какой-то детской болезни, прожив на свете всего несколько недель.Если даже Юн Сон и удивился, услышав от старого друга своего дедушки подобные слова, то он ничем не выдал своих истинных чувств, а с самым печальным видом кивнув, произнёс:—?Да, именно так всё и было, господин Вэй. Министр двора Ы Гё и министр налогов Гён Гё немало зла королевскому роду и всему Чосону причинили, за что, в конце концов, и понесли более чем заслуженное наказание. К несчастью, то обстоятельство, что они собственной жизнью заплатили за свои злодеяния, не может вернуть мне дедушку, а вам?— лучшего друга, которым он для вас всегда был. Что же касается королевы, то, должно быть, именно эти бесчестные люди и их сторонники постарались выставить её в самом невыгодном свете перед королём и, в конце концов, им это удалось. Жаль, что и она, и младшая из принцесс, пали жертвами придворных интриг, но, с другой стороны, если бы заговор чиновников удался, то было бы ещё хуже. И если теперь государь моей страны проявит жалость хоть к кому-то из тех, кто оказался пусть даже случайно во всём этом замешан, то все эти заговоры и попытки государственного переворота никогда не закончатся.Всё время, пока длился этот разговор, Ра Он, стоя рядом с молодым дворянином, не проронила ни слова, хоть и была донельзя удивлена тем, как заговор первого министра Ким Хона был преподнесён в Цин. Если верить господину Вэю, то получается, будто сам покойный премьер тут вроде и не при чём был, а все его злодеяния?— это дело рук его бессовестных и жадных до власти и денег дальних родственников, господ Ы Гё и Гён Гё. А, между тем, если первый министр и не был замешан в каких-то злодеяниях, вменяемых ему в вину?— так это только в нападении на Донгунджон, которое и в самом деле было целиком и полностью организовано министром двора и министром налогов. Да и бывшая королева, которая не только посмела подменить детей, но ещё и приказала убить собственную дочь, тоже в рассказал господина Вэя чуть ли не святой выглядела. Не преступница, а всего-то лишь невинно пострадавшая жертва придворных интриг!Ра Он, будучи до глубины души возмущённой тем обстоятельством, что король или, возможно, наследный принц, ныне ставший регентом, решили таким вот образом скрыть правду от императора Цинской империи, уже даже рот открыла, чтобы тут же поведать министру обрядов, как, на самом деле, обстояли дела с заговором против королевской династии Чосона. Но, сообразив, что если в Пекине станет известно о том, что во главе придворных интриг стоял сам бывший премьер, а не его родственники, то это может не очень хорошо отразиться на отношении местных жителей к ней же самой. Сомнительно, что, если сановники из министерства обрядов узнают правду о заговоре Ким Хона, то они смогут благосклонно отнестись к тому, что именно внук этого интригана был выбран в качестве помощника чосонского посла и ещё, пожалуй, потребуют его отставки. К тому же, в таких условиях окажется очень трудно скрывать от ненужного внимания цинцев маленькую принцессу, а рисковать жизнью ни в чём не повинного ребёнка Ра Он, уж конечно же, ни за что не согласилась бы.?Ладно, в конце концов, господину лучше известно, что нужно говорить и делать,?— подумала тогда Ра Он. —?К тому же, раз уж я играю роль его жены, то, значит, должна оказывать ему всяческое уважение и ни в коем случае не спорить с ним и не лезть в разговоры с другими людьми, пока он сам меня о чём-то не спросит?.В это время усталость, вызванная довольно продолжительным и не самым приятным плаванием по бурному морю, взяла над ней верх, так что девушка, сделав буквально пару шагов по направлению к стоявшей поблизости карете господина Вэя, обессиленно повалилась прямо на руки своего мнимого супруга. Дальнейший путь до экипажа бывшего судебного инспектора она проделала на руках у молодого дворянина, в то время, как слуги господина Вэя несли маленькую принцессу и багаж.Тем не менее, выматывающая усталость вовсе не помешала Ра Он, когда они уже были в гостинице, в своём номере, сказать несколько слов внуку покойного премьера:—?А вы, как я погляжу, весьма предусмотрительны, господин. Мало того, что у вас в Чосоне имеются могущественные покровители в лице наследного принца и начальника его охраны, так вы ещё и в Цин успели полезными знакомствами обзавестись, и это?— при том, что были здесь лишь единожды.—?Это не моя заслуга, а дедушкина! —?с самым серьёзным видом покачал головой Юн Сон. —?Я просто воспользовался тем расположением и дружескими чувствами, которые господин Вэй испытывает по отношению к моему дедушке. И если даже я стал тем, кто помог ему сделать карьеру и вернуться в столицу империи, то меньше всего, помогая господину Вэю разобраться с предыдущим цинским послом, я думал о той услуге, которую, вероятно, ему оказываю. Ведь тогда единственное, что по-настоящему меня заботило и имело для меня значение?— это твоя безопасность, Ра Он. Я страстно желал лишь одного: спасти тебя от участи, которая хуже обычной смерти и очень боялся, что могу не успеть этого сделать.—?Кстати, насчёт этого вашего господина Вэя… —?вдруг вспомнила кое о чём важном девушка. —?Как вы думаете, господин, он не может меня случайно узнать? Он ведь, если так подумать, был с вами во время ареста цинского посла и потому, мог меня тогда увидеть и запомнить моё лицо.—?Не думаю, чтобы это было возможно! —?покачал головой молодой дворянин. —?Ра Он, господин Вэй пришёл туда для того, чтобы арестовать посла. И, поверь мне, он так был этим занят, что ему не было дела до того, как выглядел пленник, которого посол собирался увезти в Цин.—?Вот оно как, значит! —?многозначительно кивнула Ра Он. —?И, между прочим, господин,?— добавила она. —?А почему вы сейчас сказали о том, что если бы я тогда оказалась в Цин, то меня ждала бы участь страшнее обычной смерти? Что именно должны были со мной сделать, если бы послу удалось осуществить свои намерения относительно меня? Он бы продал меня в публичный дом? Или, может быть, сделал рабыней?Если бы, говоря всё это, девушка смотрела не в окно, за которым расстилался бескрайний ночной небосвод, усеянный множеством ярких звёзд, а на своего спутника, то она увидела бы, что его прекрасное лицо внезапно омрачилось, а губы изогнулись в невесёлой усмешке.—?Нет, Ра Он,?— каким-то чужим и совершенно лишённым всяких эмоций голосом, произнёс внук покойного премьера. —?Говоря об участи, которая хуже обычной смерти, я подразумевал то, что тебе не удалось бы тогда избежать казни. И дай-то боги, чтобы тебе никогда не довелось увидеть, что за наказание постигло бы тебя в том случае, если бы цинскому послу удалось увезти тебя из Чосона. Ведь даже сам вид этой казни настолько ужасен, что любой нормальный человек, хоть раз увидевший подобное, окаменел бы от ужаса или же сошёл бы с ума.Ра Он поняла, что продолжать сейчас этот разговор ей не следует, а потому, решила, что будет лучше заняться поданным им поздним ужином, состоящим из вареного риса с добавлением тушёного мяса и овощей.А утром следующего дня они продолжили путь…*****Несколько раз за время поездки Ра Он собиралась снова об этом заговорить, но из-за того, что господин Вэй неотлучно находился рядом с ними в карете, девушка так и не решилась спросить у Юн Сона о том, что всё ещё продолжало её тревожить. Ведь ещё утром перед отъездом из Люйшуня, молодой дворянин попросил её как можно меньше болтать в присутствии бывшего судебного инспектора.—?Понимаешь,?— улыбаясь ей слегка виноватой улыбкой, произнёс тогда внук бывшего премьера. —?Господин Вэй, конечно, неплохой человек, но он находится на службе у императора и, возможно, тот поручил ему докладывать обо всём, что он услышит от меня или от моей супруги. Мы даже не можем говорить с тобой в его присутствии на своём родном языке, так как господин Вэй слишком долго прожил в Чосоне и потому отлично сможет понять наш разговор. Лучше всего сделай вид, что ты слишком сильно устала за время плавания и потому, ни на что, в том числе, и на продолжительные беседы, просто не способна. Если господин Вэй будет тебя о чём-то спрашивать, то просто отвечай ему ?да? или ?нет?, не вдаваясь в подробности. Но лучше просто притворись спящей, тогда он вообще не станет тебя ни о чём спрашивать.Ра Он пообещала, что непременно именно так и поступит. Оставшиеся до конца путешествия дни она провела, сидя в карете рядом со своим мнимым супругом. Девушка, почти с головой завернувшись в тёплую накидку, подбитую мехом и привалившись к правому, не раненому плечу своего ?мужа?, усиленно притворялась спящей.Но при этом она не забывала старательно прислушиваться к разговорам Юн Сона и господина Вэя. А те, в основном, говорили как раз о том, что до сих пор не перестало ещё волновать бывшего евнуха Хона: о событиях прошлого года и о том заговоре, который произошёл при дворе короля Сунджо. Главу цинского министерства обрядов не могли не интересовать подробности придворных интриг, в которые оказались втянуты не только премьер-министр, которого господин Вэй всегда считал своим другом, но ещё и министры двора и налогов, и даже сама королева.Несколько раз в своих разговорах бывший судебный инспектор и помощник чосонского посла также упоминали и о наследном принце, услышав имя которого Ра Он непроизвольно вздрагивала и настораживалась. Ра Он не понимала языка, на котором они сейчас разговаривали, но очень боялась, что подобные обсуждения могут бросить тень на репутацию некогда любимого ею человека. Впрочем, похоже, что и внук покойного премьера опасался того же: всякий раз, когда господин Вэй заговаривал о наследнике престола, молодой дворянин старался тут же перевести разговор на другую тему.Но имелось и ещё одно обстоятельство, из-за которого Юн Сон вовсе не был расположен сейчас обсуждать поступки Его Высочества наследного принца Ли Ёна, а также то, что было причиной тех или иных его действий. Молодой дворянин не знал того, был ли тот серьёзен, когда предлагал Ра Он уже перед самым их отъездом, стать его наложницей. Но зато внук премьера был совершенно точно уверен в том, что согласился бы скорее умереть, чем позволить девушке принять это весьма сомнительное предложение. Если бы понадобилось, он с оружием в руках в одиночку ворвался бы в Донгунджон и вырвал бы Хон Ра Он из рук наследного принца Ли Ёна прежде, чем тот и вправду успел бы сделать её своей. К счастью, девушка оказалась умнее и не поддалась на эту провокацию со стороны Его Высочества. Правда, если судить по тому, насколько грустной и подавленной Ра Он выглядит вот уже в течении нескольких дней, она, должно быть, уже и жалеет о том, что ответила тогда отказом и не осталась в Ханяне в статусе официальной наложницы регента.—?А, может быть, она и вправду выглядит такой печальной просто потому, что очень сильно устала? —?ни к кому не обращаясь, произнёс молодой дворянин. —?Если так подумать, то даже самое увлекательное и захватывающее путешествие с непривычки может показаться скучным и даже утомительным. А уж эту поездку, на которую мы с ней оба отважились следуя не зову дальних странствий, а приказу наследного принца, захватывающей и интересной если и можно было бы назвать, то только с огромным трудом. Это?— одна из тех дорог, которые мы с Хон Ра Он не выбирали, но которую нам с ней придётся пройти полностью, от начала и до конца…*****Только когда за окнами кареты замелькали предместья Пекина, Ра Он, наконец-то, хоть немного оживилась. Забыв об усталости из-за утомительной поездки и о своём обещании мнимому супругу, девушка, прильнув к окну, с изумлением и неподдельным восторгом смотрела на раскинувшиеся перед её взором улицы цинской столицы, куда более шумные и многолюдные, чем даже родной и привычный для неё Ханян.По мере того, как карета приближалась к центральным районам Пекина, улицы становились более широкими, а дома?— выше и наряднее, чем в предместьях. Богатством своей внешней отделки многие из этих зданий вполне могли бы соперничать с некоторыми дворцами.—?Нет, ну вы только поглядите, господин! —?обернувшись к своему мнимому супругу и глядя при этом на него сияющим от восторга взглядом, воскликнула Ра Он. —?Этот дом выглядит так, как если бы его облили расплавленным золотом?— так и искрится в лучах полуденного солнца. А этот сияет подобно шкатулке, целиком сделанной из нефрита и бирюзы. А вот тот многоцветьем напоминает распущенный хвост павлина. А этот…В этот миг карета выехала на площадь, пересекающую главную городскую площадь и остановилась по той причине, что дорога впереди оказалась запруженной множеством других конных экипажей, а также повозок, носилок, которыми так любила пользоваться цинская знать, и даже крестьянскими телегами.—?Ну вот, кажется, приехали… —?неодобрительно качая головой, пробормотал господин Вэй, открывая дверь кареты и выходя на улицу. —?Пойду узнаю, что там ещё случилось и надолго ли этот затор. Если окажется, что стоять вот так вот придётся долго, то, боюсь, придётся искать объездной путь.Через несколько минут, когда бывший судебный инспектор вернулся, вид у него был не только растерянный, но и слегка помятый. Впрочем, если учесть, что на главной площади собралась приличная толпа народа, протиснуться мимо стоявших плотными рядами людей, должно быть, и вправду оказалось не так-то просто.—?Это надолго,?— произнёс господин Вэй, усаживаясь на своё место в карете. —?Совсем запамятовал, что на сегодняшний день было назначено сразу несколько казней преступников и дело затянется надолго. Ведь люди так легко не умирают от нескольких порезов и, значит, до того времени, пока всё не завершится, пройдёт не меньше нескольких часов. Я уже приказал кучеру разворачиваться и ехать в обход. Долго, конечно, если учесть, что нужно будет ещё найти другую дорогу. Но если мы здесь останемся ждать, пока казнь завершится, а толпы зрителей разойдутся, то это вообще может затянуться на неопределённое время.Пока он это говорил, их карета проехала немного вперёд, чтобы иметь место для манёвра, после чего, развернувшись, направилась в обратную сторону. На какое-то мгновение экипаж министра обрядов оказался ближе к эшафоту, чем все другие повозки и экипажи, стоявшие возле площади. И перед Ра Он, продолжавшей с интересом смотреть из окна, вдруг открылась вся та неприглядная сторона цинского правосудия, о которой она сама, наверное, предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении.Девушка внезапно увидела несколько фигурок людей, находившихся на эшафоте, которые с такого расстояния казались ей почти что игрушечными. Некоторые из них были привязаны к деревянным столбам, а на их полуобнажённых телах, покрытых кровью и потом, виднелось несколько ран?— слишком длинных и глубоких для того, чтобы их можно было бы посчитать ?несколькими порезами?, как об этом достаточно дипломатично и деликатно говорил господин Вэй.А уже в следующий миг Ра Он вдруг показалось, что она ослепла и только позднее девушка поняла, что это Юн Сон поспешил закрыть ей глаза ладонью, чтобы, пусть и с запозданием, избавить от столь тягостного и мало приятного зрелища.—?Не смотри… —?очень тихим и при этот отчего-то печальным голосом проговорил молодой дворянин, прижимая девушку к себе и придерживая её голову так, чтобы она не могла обернуться. —?Просто не смотри туда, ладно? Хон Ра Он, просто мне поверь: там нет… нет ничего, на что тебе стоило бы посмотреть.Его голос был строг, а ещё в нём чувствовались плохо прикрытая грусть и боль, как если бы вид этой казни причинял страдания и самому внуку покойного премьера.И тут вдруг Ра Он всё поняла.—?Нари… —?чувствуя, как всё её существо сжимается от ужаса, с трудом вымолвила Ра Он. —?Скажите, то, что я сейчас увидела?— это же и есть та самая участь хуже самой смерти, о которой вы мне тогда говорили на постоялом дворе?Молодой дворянин убрал ладонь, которой он прикрывал глаза девушки и молча кивнул.Ра Он буквально затрясло, как только она представила о том, что и её саму тоже могла бы ждать столь ужасная участь, как это случилось с теми несчастными, стоявшими на эшафоте. Сама-то она полагала, что если окажется в Цин в качестве пленницы, то её либо отправят в тюрьму, либо сделают рабыней. Тоже неприятно, конечно, но, по крайней мере, шансы выжить были бы. Но, как оказалось, всё могло бы быть для неё ещё хуже и она вполне могла закончить свою жизнь вот так же: стоя возле позорного столба и медленно истекая кровью.—?Спасибо вам, господин… —?едва слышно произнесла девушка, отстраняясь от молодого дворянина, который, впрочем, и сам не собирался больше её удерживать.—?За что ты меня благодаришь? —?в недоумении воззрился на неё Юн Сон. —?За то, что я избавил тебя от столь тягостного зрелища?—?Нет,?— с самым серьёзным видом покачала головой Ра Он. —?Вернее, за это вам тоже спасибо, конечно же. Но, вообще-то, я сейчас собиралась поблагодарить вас за то, что вы тогда не дали послу увезти меня в Цин и, тем самым, спасли от участи, которая хуже самой смерти… Знаете, я ведь, даже не поблагодарила вас тогда за то, что вы для меня сделали, так как просто не понимала того, что меня может здесь ждать, если бы я попала сюда как пленница. Но теперь… Теперь-то я уже знаю и прекрасно понимаю, как же много вы для меня в тот день сделали…—?Ну-у… —?едва усмехнувшись, произнёс молодой дворянин. —?На самом деле, Хон Ра Он, тебе вовсе не за что меня благодарить. Ведь, если говорить по-правде, то в тот день я сделал это не ради тебя, но в своих собственных интересах.—?В своих… собственных интересах?.. —?в недоумении глядя на него, пробормотала девушка. —?Но как… почему… Что бы хотите этим сказать, господин?..—?Да, я сделал это для себя,?— улыбаясь ей одной из своих умопомрачительных улыбок, с уверенностью кивнул Юн Сон, глядя на то, как карета въезжает во двор дома министра обрядов и останавливается возле крыльца. —?Просто, знал, что если с тобой случится что-то ужасное, то я просто не смогу без тебя жить…