Глава 13. (1/1)

Я уже настолько привыкла вставать в шесть часов утра, что никакие века моей долгой жизни не смогли изменить этой привычки. В общем, в моей жизни постоянство?— редкая штука, но я рада, что именно такое редкое постоянство решило у меня задержаться. Реборн, не в обиду тебе сказано (я честно тобой восхищаюсь. Наверное), но то, что ты однажды вбил в мои рефлексы, никак из них не хочет уходить. Даже не знаю, к добру это или к худу.Рейзел, а также Виктор, уже на ногах. И если с Кадисом еще все более-менее понятно: я думаю, что после своего долгого сна он банально боится засыпать, то что происходит с Франки?— загадка. Вообще, если я правильно понимаю, он может не спать несколько дней (одни его исследования вспомнить стоит, когда мне приходилось его чуть ли не насильно вести спать. В такие моменты он невероятно сильно напоминал Верде) и при этом не теряет силы, да и выглядит как обычно. Особенно примечательно то, что ему вполне хватает пяти часов сна раз в несколько суток, после чего он способен еще столько же провести без сна.Не человек, а чудовище какое-то от слова ?чудо?.Это заставляет меня немного завидовать, потому что я хоть и являюсь Шаманом, но все еще нуждаюсь в сне. Дядюшка Кавахира говорил, что после окончательного совершеннолетия Шамана такая серьезная потребность во сне отпадает, после чего достаточно будет просто спать два часа раз в неделю. Блин, знаете, тут мне его настолько жалко стало… Это же как ему, наверное, скучно было… Жить несколько миллиардов лет в полнейшей скуке и бездействии. Ну, не считая защиту Три-ни-сетте.Теперь, по крайней мере, я понимаю, почему он с такой охотой нашел себе преемницу в моем лице и ушел на покой, просто позволив своему телу и сознанию распасться. Я бы на его месте тоже ушла. Слишком большая нагрузка даже для Шамана.Бедняга.—?Могу сделать кофе, будете? Или, может, чай? —?кошусь на невозмутимого Рейзела, который наслаждается благородным английским напитком.—?Кофе,?— оповещает Франки, подливая Ноблесс еще чаю из специального чайничка с заваркой. Понятно: значит, чай для Кадиса отменяется. Впрочем, все равно еще скоро М-21 и М-24 вылезут, так что им точно чай стоит приготовить (и это только не учитывая тот факт, что я тоже не слишком сильно кофе люблю), а им по медицинским показаниям кофе нельзя. Вернее, его нельзя только М-24, а М-21 не пьет его из солидарности. В принципе, я тоже.Задумчиво хмурю брови и оглядываюсь по сторонам, пытаясь сообразить, делать завтрак, или все же потерпим до обеда. Если бы я была в Японии, сделала бы бенто, но в Корее вроде бы такое не принято. Так, если, судя по всему, я, Франки и Рейзел совершенно не голодны, и, соответственно, завтракать в таком случае не имеет смысла, то М-21 и М-24 все же стоит покормить. Задумчиво постукиваю рукой по столешнице и еще раз внимательно обвожу взглядом набор продуктов.Интересно, если бы мама тут была, что бы она посоветовала приготовить?—?Папа, карри или оякодон? —?полуоборачиваюсь в сторону немного удивленного таким обращением Франкенштейна. Однако больше всего меня радует то, что он даже не собирается возражать. Надеюсь, Иемицу не сильно этому расстроится. Все же, его я тоже люблю, но спустя столько веков, что Виктор делает для меня, не назвать его отцом было бы по крайней мере не благодарно. —?Ты вообще есть будешь, или как?—?Хм… Давай оякодон. Буду,?— кивает он мне, а я замечаю крайне заинтересованный взгляд от Ноблесс. Понятно, похоже, теперь надо готовить еще и на него. Впрочем, так даже лучше, потому что я чувствую от этого некоторую радость. Интересно, мама чувствовала то же самое, когда вечно готовила на всю нашу толпу?***Кручусь перед зеркалом, то и дело поправляя форму. Конечно, она удобная, да и юбка школьной формы, в отличие от той же Японии, тут гораздо длиннее, но она в облипку, а это не слишком удобно. Если что, мне сражаться трудно будет. Правда, у меня всегда есть пламя, так что есть подозрения, что до сражения дело просто не дойдет?— нападающий или нападающие раньше превратятся в кучку пепла. Да и, к тому же, я все же надеюсь, что до этого не дойдет, хотя моя интуиция изо всех сил намекает, что покоя мне не видать.Карма?У входа лежит небольшой удобный рюкзак, в который я буду складывать учебники. Вообще, изначально Франкенштейн собирался купить мне традиционный портфель, с которым ходит большая часть школьников. Я посмотрела на него, вспомнила о подчиненных братишки Дино, которые ходили с точно такими же кейсами, и воспротивилась, потому что это не слишком удобно. По итогу недолгих споров и кучи потраченных нервов мы остановились на рюкзаке.Пожалуй, опущу то, как Франки, М-24 и М-21 довели нас до школы чуть ли не за ручку. Если честно, я даже не знаю точно, за кого они в итоге больше волновались. Вернее, подозреваю, что Виктор?— за Рейзела, а вот М-21 и М-24?— за меня. Хм… Приятно осознавать, что ты дорога своим друзьям. Интересно, что бы сказали о всей этой ситуации ребята, если бы увидели? Впрочем, у меня есть шанс это узнать, когда я найду их всех, и если они все же меня вспомнят.Все же Гокудеру и Хару я уже нашла. К тому же есть у меня подозрения, что тут еще и Скуало (М-21) с Такеши (М-24) отираются. А значит, у меня вполне неплохие шансы найти остальных. Интересно, с какой вероятностью Виктор является реинкарнацией Верде? Хотя стоп, что-то меня понесло, он?— совершенно точно что-то среднее между Верде, Хибари и Реборном. Убийственная смесь, и я совершенно не хочу знать, как именно это все сочетается…Знаете, я, конечно, каркать не хочу, но… Боюсь, если бы такого Реборна увидел Скалл, он бы просто и незамысловато повесился, да. Интересно, почему мне всегда везет на какой-то дурдом?В общем, довели нас до школы и сдали с рук на руки дежурному у ворот (Хибари Кеи и Дисциплинированного комитета на вас нет!), предварительно попросив позаботиться о его воспитанниках (интересно он нас с Кадисом обозвал…). Стоим вместе с Рейзелом и рассматриваем школу, попутно поглядывая на то, как мощный молодчик с огромным шрамом на лбу, по фигуре напоминающий М-24, гоняет стайку школьников по спортивной площадке.Больше всего, что особенно примечательно, достается огненно-рыжему пареньку с пластырем на носу. Хм… Чем-то он мне Рехея напоминает, хотя по волосам, конечно, больше на Ирие Шоичи тянет. Со стороны он выглядит обычным среднестатистическим школьником, который к тому же не сильно презентабельный и ничем особо не выделяющийся. Но есть в нем внутренний стержень, сила и невероятное самообучение в драках.Нет, это точно Рехей: как всегда строит из себя недалекого спортсмена и идиота. Миры и тела меняются, а характер и привычки остаются практически теми же. Было бы здорово, если бы мы смогли с ним подружиться. Хотя, конечно, в этой жизни я все же предпочла бы его не вмешивать в различные опасности, которые, как мне подсказывает интуиция, еще будут. Ну, с моей удачливостью было бы странно ожидать чего-то иного.Вонгола никогда не живет тихо и спокойно дольше семи минут.Знаете, я привыкла к средней и старшей Намимори, здания которых казались мне невероятно большими. Особняк Вонголы все же до размера школы не дотягивал, хотя и мог составить вполне достойную конкуренцию. Так вот, о чем это я? ?Е-Ран? была очень большой школой. Настолько большой, что Такеши, наверное, смог бы играть в бейсбол прямо в здании (интересно, если я попрошу М-24 провернуть нечто подобное, Виктор будет сильно ругаться?). А еще тут все блестело и выглядело настолько новым, как будто бы ее только-только открыли. А ведь с открытия прошло уже несколько лет!Интересно, сколько вон в месяц тратит Франки на оплату уборщицам? Просто одна бы с таким объемом работ точно бы не справилась. А учитывая ту тщательность, с которой протирали и чуть ли не дезинфицировали каждый угол… Что-то мне подсказывает, что денег на это тратится немереное количество. Хоть эта школа и частная, но и на ее содержание приходится много тратить.Интересно, окупается ли эта школа, или Франкенштейн просто ради собственного удовольствия и благополучия Рейзела, который хотел побыть простым человеком, это делает? Если честно, не знаю. Но, наверное, ничего страшного не будет, если я у него все-таки это однажды спрошу, да.***Стоим. Пялимся на класс. Он пялится на нас. Идиллия. Стараюсь удерживать на лице доброжелательно-вежливое выражение, сохраняя при этом серьезное лицо, хотя в носу отчаянно свербит. Боюсь, что испорчу все впечатление, если прямо тут и чихну. Интересно, насколько катастрофично это все будет? Кажется, когда-то давно то ли Такеши, то ли Гокудера говорил мне, что первое впечатление очень важно.Помнится, после этого в первый класс старшей школы Реборн выпроваживал меня чуть ли не пинком, чтобы я не опоздала. Однако я все равно по дороге успела наткнуться на злобную соседскую собаку, споткнуться о какой-то камень, плюхнуться в лужу и, разумеется, в финале нарваться на Хибари, раздраконенного Мукуро, который почему-то решил сделать крайней меня. В общем, первый день знакомства с новым коллективом был незабываемым, а я, помнится, еще недели три дулась на своего репетитора-садиста. А ему хоть бы хны!Кадис невозмутимой молчаливой глыбой возвышается около доски рядом со столом учителя. Я на его фоне просто теряюсь, хотя, судя по завистливым и немного разочарованным взглядам девушек, они с чего-то вдруг решили, что мы вместе. Хмурюсь и пытаюсь понять, что именно натолкнуло их на эту мысль. Ну да, мы держимся за руки, но ведь это просто для того, чтобы я не упала, а Рейзел не потерялся (впрочем, им откуда это знать?)!Да и Виктор очень настойчиво просил не выпускать его Мастера из своего поля зрения. Однако я девушка не слишком внимательная, так что на всякий пожарный ухватила его за руку. Вот так и дошли под пристальным конвоем учителя Парка. По крайней мере, его так назвал тот рыжий паренек Шинву, который сейчас благополучно уже пускает слюни на задней парте.Кстати, а сейчас он мне немного напоминает Такеши, потому что именно он так обычно спал, напрочь игнорируя все уроки. А впрочем, вполне возможно, этим занимался и старший брат, но я ни разу не была на уроках в его классе, так что просто не могла со стопроцентной вероятностью заявить, что именно он делал. М-да, дела. ― Так-так. Внимание всем! ― прочистив горло, начал наш мучитель (Реборн, я это в память о тебе). Этот шкаф обыкновенный являлся нашим классным руководителем. Если честно, я даже не знаю, как именно на этот факт стоит реагировать. Однако раз Виктор ему доверяет, то и я буду доверять.― Думаю, вы уже все догадались, что с сегодняшнего дня они будут учиться в нашем классе. Они кузены и находятся на воспитании у директора Ли,?— важно проговорил он. Спасибо, мистер очевидность. Я растягиваю губы в вежливой улыбке и отцепляюсь от локтя Ноблесс, судорожно комкая край рубашки и искренне надеясь, что эта улыбка не стала напоминать оскал голодной акулы или улыбку во время какого-то важного приема (помнится, от нее даже Занзас шарахался, а я, случайно увидев ее в зеркале, чуть не поседела на месте). Боюсь, такого издевательства над своей любимицей Дождь Варии мне не простит.Девушки завизжали, смотря на нас и о чём-то перешёптываясь друг с другом. Вернее, смотрели они исключительно на Рейзела. На меня же пялились практически все парни (за исключением спящего Шинву). Какими-то подозрительно голодными взглядами они на нас смотрят… Как страшно-то… Интересно, чего это они все так оживились?Хмурюсь, а потом внезапно вспоминаю, что нас вообще-то назвали кузенами. Следовательно, ребята сделали вполне закономерный вывод, что мы свободны и можем являться объектами для романтического интереса. Учитель, подобной подставы, между прочим, я от вас не ожидала! Хотя, конечно, едва ли он на самом деле понял, что развязал практически всем руки.Блин, ну что за попадалово…― Всем заткнуться! ― настолько громко и резко приказал учитель, что я от неожиданности даже подскочила, крайне удивленно уставившись на него. Он начал говорить, что мы из-за границы и тому подобное, но уже на именах процесс застопорился. ― Их зовут…― Кадис Этрама ди Рейзел,?— произнес мой спутник первым, что вызвало у девушек чуть ли не приступ от умиления и звездочек в глазах. Это выглядело настолько дико, что мне даже стало на мгновение страшно. ― В этом месте моё имя произносится так, ― сказал Рейзел.― ЧЁ?! ТЫ ГОВОРИШЬ ПО-КОРЕЙСКИ!!! ― воскликнул проснувшийся Шинву. Не поняла, они что, раньше уже пересекались? Хмурюсь и озадаченно кошусь на Ноблесс. Он на мой взгляд лишь кивает. Понятно. Видимо, пересеклись еще в пятницу, когда Франки усвистал на его поиски.― И правда… Так ты знаешь корейский… ― задумчиво сказал учитель. Не поняла, а разве обучение в этой школе не подразумевает то, что учащиеся тут просто обязаны знать корейский? Или, может, вы выдадите ему специального переводчика или предоставите индивидуального репетитора? Зачем задавать настолько глупые вопросы? В этом же нет никакой логики!― Я знаю его не очень хорошо, ― ответил он, вызвав непонятную реакцию удивления. Неужели иностранец, который не очень хорошо говорит по-корейски, такая редкость? Или, может, тут все наоборот: он настолько хорошо говорит, но при этом думает, что не говорит хорошо, что вызывает удивление… Черт, я сама в своих рассуждениях уже запуталась.― А ты? ― а это уже наш учитель обратился ко мне.― Аналогично,?— согласно киваю головой и продолжаю удерживать на лице вежливую улыбку, искренне надеясь, что она не стала окончательно вымученной. —?Меня зовут Тсунаеши. Ли Тсунаеши.—?Значит, это ты приемная дочь директора?! —?возопил учитель. Простите, но как-то по-иному я его реакцию назвать не могу. Трясу головой, пытаясь спасти заложенные уши. Учитель, а еще громче нельзя было? И почему вы настолько сильно удивлены тому, что у Виктора есть приемная дочь? Ах да, он ведь молодо выглядит (тридцати пяти не дашь)…Пожалуй, если я им скажу, что ему на самом деле больше восьмисот лет, их, наверное, удар хватит. Поэтому я, пожалуй, промолчу.Начались перешёптывания. Стоически терплю, с трудом удерживаясь от желания вцепиться в руку Рейзела и спрятаться за его спиной. Ну, мне вполне понятен их интерес: мало того, что дочь самого директора, так и выглядит максимум на двенадцать. Терпеть не могу знакомство с классом. Столько нервов обычно треплет, а толку чуть.― Так, с тобой всё ясно, а вот с тобой… ― учитель снова перевёл свой взгляд с меня на Рейзела. ― Твоё имя очень длинное… скажи только своё имя и фамилию.А по-моему, ничего сложного… Я за бытность свою мафиози и учеником мафиози встречала людей, у которых три, а то и даже четыре имени было, а ещё и фамилия двойная… Вот это было сложно… И это не стоит вспоминать наши путешествия с Виктором, когда мы побывали в абсолютно всех странах мира.Например, я в Техасе как-то познакомилась с девушкой, которую звали Рошандиателлинешьяунневешенк Койаанфскватсиути Уильямс (и не спрашивайте почему?— фантазия родителей сыграла тут злую шутку). Вот уж точно, без предварительных тренировок его точно не выговоришь. Так что, по сравнению с этим, Кадис Этрама ди Рейзел?— еще очень даже простое, незамысловатое и благозвучное имя. А еще его легко запомнить.― Это и есть моё имя и фамилия.― Правда, что ли? А можно звать тебя как-нибудь по-другому? А то слишком долго…― Зовите, как хотите.― Учитель! ― вдруг вскочил рыжик. Чего это он?― Что? ― откликнулся спецназовец. Нет, ну, а что? Больно уж он бывших дружков Колонелло из Комсубин напоминает. А еще почему-то Леви-а-Тана, но я не думаю, что Гроза Варии стал бы вдруг вести в школе математику. Хотя, наверное, стоило бы это у него спросить, когда была подобная возможность.― Всё произошло так естественно, что мы упустили из виду, что этот парень говорит с вами на равных…―… —?гробовое молчание. Не поняла. Это просто загоны местных, или мы, как иностранцы, ни хрена уже не понимаем? А может, за сотни лет я уже настолько отвыкла от школы (Рейзел ее даже не видел), что успела уже позабыть про вежливость и дисциплинированность? Точно, ГДК на вас нету!― Учитель! ― снова привлёк к себе внимание прототип Рехея. ― Этот парень из другой страны, и у них там, наверное, всё по-другому. Тот, кто не знаком с нашей культурой, может легко совершить ошибку.― Ух ты, Шинву, ― услышала я шёпот одноклассников, а потом рыжик сказал про залом рук с любовью. А я-то думала, что странные личности собираются только вокруг меня. Интересно, это особенность корейской культуры? Или это просто мне настолько сильно везет?Хотя, конечно, Рехей тоже смог бы осуществить подобное с любовью. И тут мне пришло на ум: а не может ли этот самый Педро оказаться местным Луссурией? Нет, а что? Рехей есть, и он живее всех живых, и явно уважает и даже немного опасается классрука. Хм… Точно Луссурия, разве что ориентация тут вполне традиционная.Учитель начал распинаться про уважение к старшим, мы стояли и благосклонно слушали и делали вид, что мы все осознали и даже, может быть, совсем чуть-чуть раскаиваемся (хотя по нашему покерфейсу это вы хрен определите!). Наконец учитель посмотрел на мою уже откровенно вымученную улыбку, невероятное, практически каменное спокойствие Кадиса, стушевался и разрешил сесть на свободные места за Шинву, который вроде как Рехей.Я знала, что Рейзел хочет сидеть у окна и смотреть в него, так что я уступила, сев справа от него, не желая выступать своеобразным препятствием между ними. Что удивительно, к нам не приставали одноклассники, хотя ребята говорили мне, что должно быть наоборот. Одноклассники пытаются подойти, но уходят и шепчутся между собой где-то на почтительном расстоянии в двух метрах от нас.Для меня это и к лучшему, потому что я и так не слишком хорошо понимаю, как именно должна реагировать на столь пристальное внимание. Все же до этого светлого момента меня настолько пристально еще никто не изучал (Реборн и Верде не считаются!). На следующем уроке, английском, Рейзел, Шинву, я и одноклассник с компьютером, который невероятно сильно напоминал Шоичи, сели вместе, потому что учебник был только у последнего (Кадис их принципиально не таскал, а я просто еще не взяла в библиотеке). Это было так забавно. И на следующих уроках, даже когда я получила учебники, то мы всё равно не расселись.На уроке алгебры все было тихо и спокойно, отчего я в тайне радовалась. Все дети были увлечены решением задач, так что не оборачивались и не пялились на нас. Я быстро все решила, с ностальгической радостью-уважением-смущением вспоминая то, сколько Реборн мучился над тем, чтобы я нормально начала воспринимать математику. И то у него ничего толком не получилось, отчего ему все же пришлось, скрипя зубами, обратиться за помощью к Гокудере, Верде и Бельфегору.Пожалуй, именно обучение у последнего я не забуду никогда и ни за что. А Франкенштейн еще удивлялся, что я еще в четыре года прекрасно могла решить самые сложные уравнения. Принц-потрошитель, чтоб его.Во время урока Рейзел смотрел то на меня?— в поисках моральной поддержки?— то на местного Ирие-куна. Кажется, его зовут Ик-Хан или типа того. Но все же больше на него, вернее на то, как он пользовался компьютером. Пожалуй, стоит обучить его хотя бы минимально пользоваться всеми предметами обихода, которые ему не знакомы, хотя бы просто ради спокойствия Виктора. Мне жалко нервы папы, потому что я его люблю. А он, как известно, ко всем разрушениям относится весьма… эээ… нервно.Вот представьте себе картину. Сидите вы на уроке, никого не трогаете, задачу решаете, с Рейзелом переглядываетесь и вдруг?— Бдыщ! Бах! —?ваш сосед справа, Шинву, неожиданно начал биться головой о парту. Я настолько сильно испугалась, что машинально шарахнулась вбок, слетев со стула. Хорошо, что у Рея быстрая реакция, а то я бы точно отделалась синяками и ушибами.На мой ошарашенный взгляд Шинву виновато улыбнулся, отчего его мгновенно возненавидела практически вся мужская часть класса (за исключением учителя, Ик-Хана и Рейзела, разумеется) и больше подобной фигней не страдал. Остаток урока прошел без происшествий.Мамочки, на что я опять подписалась?