Глава I Зачем мне жить? (1/1)

Я проснулась.Я лежала на чём-то жёстком. В нос ударили сильные запахи химикалий. Я слышала гул пламени в печи и какие-то ещё странные звуки, много звуков.Я открыла глаза. Я была в клетке метр на два и высотой тоже в метр. Пол был выстелен бумагой: часть листов измазаны в засохшей крови, другие?— новые, исписанные формулами и неразборчивым текстом. В углу клетки стояла утка?— ну, хоть не под себя.Это точно не то, чего я могла ожидать. Но страха не было. Может, просто шок.Моя тюрьма находилась в какой-то подвальной лаборатории. На деревянных столах стояла химическая посуда, склянки со странной жидкостью, лежали такие же листы бумаги.Я легла обратно. Я смотрела на ржавые прутья и крышку клетки. Я совершенно не знала, что мне делать. Вся моя жизнь казалась просто сном. Будто бы я умерла. А ещё я хотела к мамочке.Я услышала шаги. Кто-то шёл сюда. Апатия улетучилась. Я должна знать, что происходит!Дверь в противоположном конце лаборатории отворилась. Это был мсьё Гиннес. Я не знала, что спросить, язык присох к нёбу, и я молчала. А он шел в мою сторону.—?Я…—?Всё-таки проснулась,?— задумчиво произнёс он. Кажется, он говорил с самим собой.Он нёс с собой склянку с жидкостью слабого ядовито-зелёного цвета. Уже отсюда я чувствовала, насколько неприятно она пахнет.—?Стой! Я…Он опять не дал мне сказать, протянул склянку и крикнул на меня:—?Пей!От запаха варева дыхание спёрло. Я даже не могла подумать о том, чтобы сделать глоток.—?Или я сам волью тебе его в глотку! —?зарычал он.Я знала, сопротивляться нет смысла. Я слаба. И одинока. Вчера я потеряла всё, ради чего я жила. И мне казалось, что я потеряла и саму себя.Я задержала дыхание и отхлебнула. Напиток обжёг горло. Я закашлялась и чуть не расплескала его.Гиннес был готов выполнить угрозу. Он пальцами разжал зубы и влил зелье. Я захлёбывалась и кашляла. Отпихнула его от себя через прутья.Звон стекла?— склянка разбилась. Он упал, нет, он отлетел к стене, как от сильного удара. Затем он встал и отряхнулся, будто ничего не случилось, а его голова только что не ударялась о камень с глухим стуком.—?Скоро должно подействовать,?— спокойно произнёс он.Меня сильно мутило, болел живот, сводило челюсти. Дышать получалось через раз. Я пыталась сказать что-то шёпотом, но он меня не слушал. Гиннес расхаживал по лаборатории и проверял какие-то перегонные кубы. Затем он вернулся ко мне и снова, но уже с осторожностью, разжал зубы.Он улыбнулся… или же это был оскал.—?Клыки исчезли,?— констатировал он.—?Кто я? —?наконец, я смогла спросить.—?Даже имени своего не помнишь? —?удивился он.—?По… мню,?— прохрипела я,?— я вс по-мню, крме, ччт вы с мной сде-ла-ли.А правда ли я его помню? Как меня зовут?Его улыбка-оскал, снова.—?Охотники называют таких, как ты, квори. Один из квори убил твоего мужа.Он ведь лжёт? Я понимала, что нет. Но мне так хотелось в это верить и не верить ему.—?Я монстр?! —?я закричала, но измученное зельем горло всё ещё только сипело.—?Я не хотел такого допустить. Всё-таки ты, Жюльетт Лабель, не какой-то там бедняк, чьё исчезновение не заметят. Но Роуз решила сама. Кажется, она ревновала. Хотя… наверно, то, что ты пропала, действительно не заметит никто важный. Я не думаю, что тебя стоит отпускать. Но ты пригодишься для экспериментов.Жюльетт Лабель?— моё имя? Как я могла его забыть?—?Экспериментов? Каких… —?вопрос перешёл в затяжной кашель.—??Ты же гений, Алхимик! А я так хочу съездить на озеро с Мари. Но она сможет выходить только ночью, и эти клыки. Придумай что-нибудь!?,?— сказала мне Роуз. И, судя по тебе, у меня что-то начало получаться. Жаль, что эта глупая Марианна сбежала. Не важно, она вернётся, она не выживет без нас.—?Всё ещё нравится болтать со мной? —?с трудом произнесла я.—?Ты по крайней мере слушаешь внимательно,?— выдохнул Гиннес.Он ушёл. Я снова легла на пол клетки. Я… бесполезна. Я слаба. Я теперь никто. Меня, наверняка, уже объявили мёртвой. Солёные слёзы застилали глаза пеленой и стекали по щекам. Но дышать становилось проще.Не знаю, сколько я так лежала. Свет пробивался лишь через одно маленькое окошко в самом верху. Ярче ли он был, слабее, я не знала, какое время суток, да и это не было важно. Но там точно была улица: освещённая ли солнцем или яркими фонарями?— не важно. Хотела ли я на свободу? Думаю, я хотела бы убить Гиннеса. И того квори. Всех квори. Апатия постепенно перерождалась в цепкое желание мстить и жить.Я не сразу заметила, как тело начало ломить. Может потому, что я лежала не шевелясь. Живот болел снова. Горло тоже. Но это было как-то по-другому, нежели с зельем. Я решила, что если буду лежать совсем неподвижно, то боль утихнет. Но она нарастала. И чувство где-то в глубине, что рвалось наружу. Оно было похоже на голод. Звериный и жгучий. Больно. Ещё больней. Господи, как же больно! И клыки, я поняла, что они появились.Я замычала, начала ворочаться, но боль не утихала. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, новая боль отвлекла от прежней, но ненадолго. Я снова ворочалась. Потом начала кричать. Наверно, раньше я сорвала бы голос. Билась головой о прутья. Глухой звук удара, затем боль, ноющая и неприятная, но это спасало, тоже недолго. Я выла громче и громче.Гиннес пришёл на мои вопли. Поставил передо мной стакан с кровью. Я чувствовала её запах. Вез вопросов я схватила стакан и начала пить, жадно, слишком сильно наклоняя его, от чего часть крови проливалась мимо. А он всё смотрел на меня с отвращением. Мне было всё равно. Чувство удовлетворения, тепло, что разливалось по телу, были прекрасными.Я успокоилась, вытерла рот и смиренно села в углу клетки. Я закрыла глаза и почувствовала… силу. Кажется, она была уже давно со мной, но я почему-то её игнорировала.Я ударила ногой по решётке. И, к моему удивлению, решётка вылетела и с громким скрежетом упала на пол. Гиннес бросился ко мне, но я ухватилась зубами за его запястье. Вкус его крови казался кислым. Я прыгнула вверх: к оконцу. Протиснулась наружу. И побежала прочь: через сад, перемахнув ограду, в город.Когда я, наконец, поняла, что меня никто не преследует, я побрела к дому. В паре кварталов от него я наткнулась на ночной патруль полиции. Они прогнали меня обратно, словно попрошайку. Грозились посадить за решётку. Куда теперь мне идти?Квори… чёртовы квори и Гиннес. А я? Я не верю в это, я человек. И я найду способ им отомстить. Неважно, что я осталась на улице… Как же мне хотелось быть сильной и думать только так. Но я… Я опять разревелась, будто ребёнок.Полночи я бродила по городу. По бедным районам, где меня не пыталась прогнать полиция. Я вслушивалась в разговоры людей. В жизни, такие далёкие от меня. В жизни, которые стоили хоть чего-то, в которых был смысл. А я шла мимо.Двое парней сидели на пороге дома и болтали. Кажется, один отчитывал другого, но с улыбкой. Они говорили про охотников.Не про тех ли охотников, что убивают монстров? Ходили такие слухи. Но все вокруг говорили о том, что это какие-то жулики, вроде пока неопасные. Я тоже в это верила. Пока не увидела монстра своими глазами.Это ведь они?—?Простите! —?крикнула я.Они оглянулись на меня. Судя по их лицам, я выглядела действительно ужасно. Не удивительно, что полиция прогнала меня.—?Вы охотники? На моего мужа напал монстр!Перед глазами снова всплывала эта картина. Неужели я опять плачу? Такая слабая.Они здорово переполошились.—?Где?! Мы можем помочь?! —?закричал русый с шрамом на глазу.—?Я убежала,?— шептала я сквозь слёзы,?— он погиб…Да, это было правдой. Но не всей.—?Она вся в крови и в изодранной одежде,?— ахнула девушка, выглянувшая из проёма двери. Она была похожа на русого юношу.Сюда сбежались все. Меня повели куда-то, было очень шумно. Девушка, она представилась Киарой, всё время спрашивала меня о том, как я себя чувствую и что со мной случилось. Я говорила, что со мной всё хорошо, что я не поранилась. Что кровь, запёкшаяся в волосах, на руках и одежде?— это, наверно, кровь моего мужа. И плакала, снова, не в силах остановить саму себя. Может, весь страх и горечь, что копились всё это время в клетке, выплеснулись сейчас?Меня привели в ванну. Киара сказала, что, чтобы меня осмотреть, это всё надо смыть. Я кивала и утирала слёзы.Потом мне дали какую-то одежду, старую и мужскую. Осмотрели, даже проверили зубы, они оказались нормальными. Хотя, такие клыки, как у того монстра, трудно не заметить.Наконец, я успокоилась и собралась с мыслями:—?Я не смогла спасти мужа. И я уже не смогу его вернуть. Я хочу просто… убить всех этих квори, как вы их называете. Вы же этим занимаетесь? Я хочу примкнуть к вам.Мужчина с повязкой на глазу смотрел на меня очень внимательно. Такого сурового лица я не видела никогда. И казалось, других эмоций оно просто не могло выражать.—?Глупости, это наша работа. Но ты для неё не подойдёшь,?— сказал он.Я смотрела на него уже не вымученно, зло.Он продолжил:—?Я понимаю горечь твоей утраты. Но ты просто слабая девушка. Ты умеешь стрелять? Драться? Что будет, когда ты встретишься с монстром лицом к лицу?—?Я сильная! И вообще, ничего вы не понимаете в моей утрате! —?вспылила я.Он встал. И его лицо стало немного печальным.—?Я потерял обоих своих детей. А из нашей деревни выжило всего три человека. Может, расскажешь ещё о том, чего я не понимаю?Я ужаснулась. Как я могла сказать это ему?—?Ты можешь отдохнуть, но утром ты пойдёшь домой,?— закончил он.Меня проводили в их спальню. Молодой парень, его звали Питер, пытался успокоить меня. Наверно, он самый добрый здесь.Утром он разбудил меня. И отвёл к выходу. Он был так мил, что я не хотела противиться. Такой отзывчивый и наивный. Неужели в его жизни было что-то столь же ужасное, что и у главного охотника?А потом за моей спиной захлопнули дверь.Я села на ступеньку, на которой ещё вчера сидели Питер и Джек. Я не хотела никуда идти. Охотники отвергли меня. Не знаю, смогу ли я вернуться к нормальной жизни. Нет, не смогу, без Раймона. Я зажмурилась, сдерживая слёзы. И что мне теперь делать?Солнце неспешно шло по небу. Прохладная тень исчезла. Когда его лучи осветили это место, я почувствовала, как они силятся испепелить меня. Это было ужасное чувство. Но что-то во мне не давало этому случиться. То зелье?Я сидела и терпела. Охотники иногда выглядывали в окно. Но никто из них не выходил ко мне. Что мне делать? У меня не было ни единой причины двигаться от сюда. Только ужасное солнце. В животе урчало. Так прошёл весь день.Вечером они опять столпились у двери и открыли мне. Я зашла. Они сверлили меня глазами: кто осуждающе, кто сочувствующе.—?Послушай, что из того, что я объяснил вчера, тебе не понятно? —?начал главный.—?Всё понятно,?— призналась я.—?Тогда иди отсюда. Дерек, выпроводи её, если она не захочет!Я стояла на месте.Рыжий парень подошёл ко мне. Будто стесняясь, а, может, пытаясь показаться галантным, он легонько схватил мою руку и хотел повести за собой.Я стояла на месте.—?Пожалуйста, пойдём со мной,?— с едва различимой мольбой в голосе, попросил он, снова потянув меня.Я стояла на месте.Те, кто ещё не успел разойтись по делам, смотрели на это, как на представление. Тогда Дерек попытался применить силу. Сначала он хотел волочить меня за руку. Затем толкнул.Не знаю, зачем, я ответила. И перестаралась: ему сильно досталось. И он, конечно же, шлёпнулся на пол.—?Она очень сильная,?— прошептал Дерек, вставая и покачиваясь,?— огрела меня, как эти квори. Но она же человек? Она весь день сидела под солнцем. Может, шеф захочет взять её?Близняшки сорвались к Дереку, пытаясь помочь ему.Я стояла на месте.—?Это исключено! У нас нет денег, чтоб содержать больше людей! —?басом заявил главный. Кажется, он следил за всем краем глаза.—?Если вам нужны деньги, я принесу их.Я развернулась и ушла.