Boku no Hero Academia. Энджи Тодороки/ОЖП, Шота Айзава/ОЖП, Энджи Тодороки/Рей Тодороки (1/1)

Он смотрит с такой проницательностью, что попадает прямо в душу своими холодными глазами?— такое выражение Шенна ненавидит, не терпит даже в своих мыслях, но оно полностью описывает Энджи -, что кажется, всё наружу выворачиваются. Всё. Начиная от грязных мыслей, заканчивая тем, как она страдала. Тодороки сжигает всё внутри неё, даже не прикасаясь к ней, и этот огонь причиняет большую боль. Очередной надрез, очередная боль, очередная ночь слёз.Наивная.Она не может спокойно смотреть на Энджи и на Рей, просто не может. Блевать тянет от всей этой натянутости, как ей кажется, а внутри словно поселилось что-то тёмное и необузданное. Хотя, такой хаос уже давно был привычен для её состояния, что Каммингс удивится, если будет действительно счастлива. Сердце, почему же ты никогда не слышишь голос разума и каждый раз, каждый чёртов раз делаешь так, что всё внутри страдает. Зачем ты позволила Энджи Тодороки заселится в тебя? Кто тебя просил?Почему?Она немного улыбается?— Шота даже не помнит, сколько времени прошло с тех пор, как ласковая, добрая, такая привычная для всех улыбка, касалась уст Шенны -, и Айзаве становиться как-то легче, что хочется уже сказать ей, мол, всё хорошо, ты близка к тому, чтобы забыть его, но не делает это. Прекрасно знает, если сейчас ослабит контроль, то Каммингс опять начнёт себя резать, глотать больше успокоительный и антидепрессантов, чем до этого, лишь бы ничего не чувствовать. В СМИ это не разглашалось, да и знали всего пару знакомых, которые бы точно никому ничего не рассказали.Почему?Она внимательно осматривала своё тело, щупала каждый миллиметр кожи?— буквально до боли, что там, скорее всего, выйдут небольшие синяки -, и почему-то Шенна не может оторваться от этого. От этого чёртового самокопания, совместно с саморазрушением, и всё чаще буллит себя, даже чаще, чем это делали в детстве. Проводит своими пальцами по выпирающей ключице, а потом прикасается подушечками фаланг к своим щекам, и отмечает, как же негармонично они сочетаются с её лицом: слишком пухлые, слишком большие.Шота стискивает её кисть в своей ладони, до небольшого дискомфорта, чтобы она всё же оторвала свой взгляд от зеркала и сосредоточилась только на нём. И он этого добивается. Глаза Каммингс стеклянные, словно у куклы, которой сейчас можно управлять, и его это не радует. Его абсолютно не устраивает состояние Шенны. Он скучает по этой бунтарке, которая каждый раз выводила его на эмоции. Слегка похлопывает по щекам, чтобы она ожила, и это, на короткое мгновение удаётся, правда, глаза опять блестят.Почему?—?Прекрати,?— он внимательно, ещё раз, оглядывает её с ног до головы. —?Тебе надо смириться, понимаешь? Просто взять и смириться с тем, что Тодороки женился на Рей, а не на тебе. Не надо убиваться из-за этого мудака, ясно?Почему она?Шенна и Рей дружили. Часто общались, делились какими-то незначительными секретами, и поддерживали друг друга. Но, чёрт, знала бы Каммингс, как всё выйдет, то сразу же старалась оградить Энджи от Рей.Но что бы она сделала?Она невольно окунается в воспоминания. Проходится по нитям из тонкой паутины в своём сознании, и грустно улыбается, понимая, что всё это, скорее всего, было не правда. Очередная игра Тодороки, а что она ещё ожидала? Да, он красиво ухаживал: цветы, какие-то незначительные комплименты и многие вылазки в город?— оказывается, Энджи знал, что такое романтика, и как расположить к себе девушку. От этого появлялись такие ненавистные бабочки в животе, да и в голове, что даже чёртов разум подумал, что это?— реально, а не очередной сон.Но почему так невыносимо больно от этого чёртового осознания, с которым она должна уже была смириться? Почему так невыносимо больно внутри, словно сердце по мелким кусочкам разрывает от снарядов бомб или гранат, которых заложил собственноручно Тодороки, и сейчас взрывает их? И разум истошно кричит, что его просто надо забыть, ведь найдётся абсолютно другой мужчина, который будет рядом с ней, и будет терпеть ей ?скверный? характер, как говорят многие люди.Например, этим мужчиной мог быть и Шота.Он крепко обнимает её, слушая очередные всхлипы девушки, и даже помочь не может избавиться от этой звенящей боли внутри неё. Он бы хотел просто-напросто впитать её в себя, лишь бы Каммингс больше не мучилась из-за этой невзаимной любви, но лишь служит небольшой опорой, которая помогает не опуститься ещё ниже, снова не приступить к очередному саморазрушению.Неужели Энджи так сильно может зацепить человека со своим скверным характером?—?Почему я такая дура? —?она начинает шептать быстро, слишком остервенело, с какими-то урывками, что он едва ли успевает вслушаться в этот лепет. —?Я же думала, что и я ему нравлюсь, что мы смогли зажечь эту чёртову искру внутри нас обоих. Правда,?— Шенна усмехается,?— смогла зажечь её только я.Её тон то снижается, то повышается?— близка к какой-то своей внутренней грани -, и Шота слушает, говорит с ней, чтобы Каммингс не потеряла связь с реальным миром, ведь эта нить такая тонкая, что ещё чуть-чуть, и Шенна потеряет в себя и у неё начнётся истерика. Да, Айзава не понимал, как так много долго убиваться по одному человеку, абсолютно не понимал стремлений, но и просто плюнуть на неё не мог. Точнее, при всё своём желании не смог бы.Её покрасневшие, тёмно-серые глаза смотрят в его чёрные, и Каммингс тянется к нему, хватается руками за геройский костюм, Их губы едва соприкасаются, как Шота сразу же отодвигает её, пытаясь совладать с собой.—?Не надо играть со мной, если ты только хочешь забыть его,?— начинает говорить Айзава, вытирая с щеки очередную слезу. —?Не надо.—?Я хочу,?— тихо шепчет она, сильнее стискивая его геройский костюм в своих руках. —?Я хочу попробовать с тобой, Шота. Хочу перестать любить Энджи и искренне полюбить тебя. Сильно хочу этого.Она прекрасно знала о его чувствах. Но Шенна сразу же сказала, что они останутся не больше, чем друзьями, и давить на чувства не будет, чтобы не было больно. А сейчас она думает совершенно по-другому. Неужели это из-за Тодороки? Или, может, ей надоело убиваться по нему? Айзава искренне хочет верить Каммингс, смотря в её блестящие из-за слёз глаза. Хочется притянуть её ближе к себе, постоянно целовать эти тонкие губы и не отрываться от них. Хочется быть рядом.—?Ты уверена в этом? —?он плавно кладёт её на диван, что был в их учительской?— большинство учителей, а уж тем более учеников, уже давно ушли, поэтому волноваться из-за того, что им кто-то помешает, не стоит?— и смотрит в её глаза, пока Шенна оглядывает его, словно видит впервые. —?Тогда я больше тебя не отпущу.—?Я уверена.Он целует её в губы, так страстно и влажно, что внутри Шенны всё бурлит и начинает что-то загораться, что-то шевелиться, словно какие-то части её души оживают, пока он своими пальцами подцепляет её одежду, мягко стягивает с тела девушки, и Каммингс сильнее хватается за него, сдирая этот ненужный сейчас костюм. Айзава утыкается носом в её шею, немного ?зарывается? в неё. Она чувствует болезненный укус на нежной коже, словно это была такая небольшая месть за все те годы, за которые она так и не смогла признать его.—?Я слишком долго этого ждал.Он срывает с её губ стон, когда резко входит в неё, заполняя её полностью, и Каммингс царапает его оголённую спину?— когда, спрашивается, успела стянуть с него верхнюю часть одежды? —?и тот только усмехается, медленно двигается в ней, высовывает член практически до конца, оставляя кончик головки в лоне.—?Ш-Шота,?— тихо шепчет она, смотря в его глаза, и притягивая ближе к себе, оставляя на нижней губе мужчине небольшой укус.Он срывается, переходит на бешеный темп, и затыкая Шенну очередным поцелуем, чтобы эти громкие стоны никто не мог услышать сейчас. Этот момент только для них двоих. Да, хоть и Каммингс была на грани истерика, но сейчас, в его руках, она чувствовала себя спокойно, впервые за всё время.***—?Почему ты так со мной поступаешь? —?тихо спрашивает Шенна Энджи. —?Знаешь, как я долго избавлялась от этой боли? Думаешь, что заново влюблюсь в тебя? Буду любить любым, несмотря ни на что?—?Нет,?— он мотает головой, и выглядит слишком уставшим, и удручённым, что её только больше озадачивает. —?Я только понял, кого потерял.—?И что ты хочешь от меня сейчас? Я не раскрою свои объятия для тебя. Уже точно не сейчас.Она наспех была запахнута в халат, слегка растрёпанная, и была явно зла на него. Энджи и сам не понимал, зачем пришёл в её квартиру?— он прекрасно помнит, как они часто спали у Шенны, если их патруль заканчивался поздно, а до Тодороки было далеко. Замечает мужские ботинки, потом смотрит на её шею, которая была в нескольких засосах. Да, ему сейчас было немного больно, не так как Каммингс, но больно, ведь они могли быть вместе.—?С кем ты? —?этот вопрос срывается с его уст непроизвольно, что Энджи хочет себя ударить пару раз по лбу, но сдерживается, старается казаться всё таким же невозмутимым.—?Допустим со мной,?— Шота притягивает её к себе, стоит по пояс оголённый, и внимательно смиряет взглядом Старателя. —?Шен, иди обратно в спальню, я поговорю с ним.Она пару секунд вглядывается в чёрные глаза Шота, и потом кивает, как бы нехотя, ведь хотела бы остаться, ведь разговор явно будет касаться её. Она заворачивает, уходит не особо далеко от прихожей, но и остаётся не близко, чтобы Каммингс не заметили.—?Зачем ты здесь? —?голос Шоты слегка раздражён, и он прикрывает глаза, в попытке успокоить свою злость. —?Я тебе сказал, чтоб ты не смел даже приближаться к ней.—?Слышал, ты ей предложение сделал,?— Энджи усмехается. —?Всё же решился?—?Ещё раз спрашиваю: зачем ты здесь и какая тебе разница?—?Пришёл последний раз её увидеть, да поздравить.—?Ты потерял её. Дай ей зажить спокойной жизнью.—?Я же говорю, просо хотел с ней поговорить, сейчас ухожу уже,?— входная дверь приоткрывается. —?Я рад, что ты с ней, правда.