ГЛАВАВОСЕМНАДЦАТАЯ (1/1)

Домой Арсен вернулась только утром с твердым намерением серьезно поговорить с Бехлюлем. Когда она вошла в гостиную, то увидела своего сына полулежащего на диване, рядом стоял стакан с невыпитым виски и практически полная бутылка, на диване пустой конверт и фото Бирсен. Одну фотографию он так и зажал в руке. Арсен открыла настежь окна, чтобы впустить свежий воздух. По видимому парень с вечера неплохо выпил, а вот дома уже не пилось. "Это и хорошо. Голова и так будет болеть. Есть от чего", — подумала Арсен. Уже проснулся Бюлент и взглянув на старшего брата, сказал: --Да, сегодня на игру никто не придет. Бехлюль зашевелился, услышав разговор. Все равно сказывалась привычка просыпаться очень рано. --Кто меня разбудил? Бюлент, ты? --Нет, твоя совесть, —невесело пробормотал юноша. --Моя совесть? Нет, брат, она спит. --Оно и видно, что спит, — ответил Бюлент и стал собирать упавшие на пол фото в конверт, — вот, возьми, я собрал их, убери куда нибудь. --Оставь малыш. Я буду смотреть... --Делай что хочешь. Я пошел собираться на игру. --Бюлент, братишка, я приду посмотреть, как обещал, слышишь?...мне мой босс дала выходной...да...выходной...а точнее — вечный выходной... --Ты проспись сначала...придет он. --Да я не пьян, малыш...я умер...для нее... --Ну вот полежи и пожалей себя, раз умер. Бюлент вышел, оставив старшего брата наедине с собой. Он видел, что если Бехлюль сорвался и напился, значит не просто так. Ведь он уже давно бросил эту дурную привычку — заливать проблемы спиртным. Значит тяжело ему, значит больно. А Бехлюль снова достал все фотографии дочки и рассматривал каждую с нежной улыбкой и болью в глазах. Голова гудела после выпитого, а сердце ныло от осознания своей вины. Он подносил фотографию Бирсен к губам и шептал: --Моя малышка, мое золотое солнышко...ты моя...только ты одна. За таким занятием его застала Арсен: --Доброе утро, сынок. --Доброе утро, тетушка..., — он что-то хотел ей сказать, но она перебила его. --Что бумагу то целовать. Бихтер сказала, что ты можешь видеть дочь тогда, когда захочешь и сколько захочешь. --Ты видела Бихтер? Тетя, где ты ее видела? Когда? --Вчера после тренировки мы с Бюлентом заехали к ним, как всегда, чтобы повидаться. Но то, что случилось...Бехлюль, лучше бы я этого не знала и не видела. Как ты мог? --Подожди, я ничего не понимаю. Что значит — как всегда заехали? То есть, ты с Бюлентом бываешь у Бихтер часто?...Бюлент! Иди немедленно сюда! — закричал Бехлюль. Парнишка уже собрался, чтобы выйти, но вернулся на крик брата: --Чего ты кричишь? Тебе вчерашних криков мало? --Ты тоже все знал? Почему, Бюлент? Почему не сказал? --Это должна была сделать Бихтер сегодня, я сам узнал несколько дней назад. И не кричи на меня. Тоже, взял моду...наломает дров, а потом виноватых ищет. В своей рыжей башке покопайся...ты сам все правильно сделал? Бехлюль молчал. а что он мог возразить брату.--Тетя, ты знаешь, где живет Бихтер? Ты часто у них бываешь? --Да, знаю и бываю часто. Каждый день. А что здесь такого? Там растет твоя дочь и моя внучка. --Теперь я еще больше не понимаю...выходит ты все знала о дочери? И давно? --С того момента, как однажды ночью Бихтер на твоей машине приехала ко мне в поместье. Бехлюль лихорадочно прокручивал события годичной давности: --Значит ты знала, что Бихтер ждет ребенка и ничего мне не сказала...Как же так? Я ведь спрашивал у тебя, я умолял сказать правду...я даже подсознательно чувствовал, что есть тайна, что Бихтер исчезла, чтобы что-то скрыть...и тогда ночью...на том повороте...она остановилась...она не смогла убить нашу малышку....Что же ты наделала, тетя? Он закрыл лицо руками, его плечи задрожали. Бехлюль пытался набрать полную грудь воздуха, чувствуя, что нечем дышать.Но Арсен ему ответила: --Это была не моя тайна. Я дала ей слово. А причину, почему Бихтер не хотела говорить тебе о том, что беременная — ищи в себе. Как я понимаю, она же тебе один раз сказала, что ждет от тебя ребенка...и свой ответ ей, ты надеюсь, тоже помнишь. --Тетя, а как она оказалась в Америке, кто такие эти Туглу, чью фамилию носит моя дочь и Бихтер? --Ну начнем с того, что твоя дочь носит твою фамилию, так захотела Бихтер. --Но как это? Она ведь Туглу. Мы ставили подписи в договоре, я видел — Бихтер Туглу. --Все правильно, а наша малышка — Бирсен Хазнедар-Туглу. Она настоящая Хазнедар, сынок, и очень похожа на вас, Хазнедаров. Бехлюль довольно улыбнулся: --Это я вижу. Она красавица. А кто же тогда Туглу? И Арсен рассказала ему все, что случилось за этот год, начиная с кошмарной ночи и заканчивая вчерашним днем и их визитом к Бихтер. Бехлюль слушал очень внимательно, не разу не перебив этот полный, подробный и довольно красочный, от нескрываемых эмоций тети Арсен, рассказ. --Ну вот теперь ты знаешь все, что случилось до вчерашнего дня. Бихтер тоже не знала, что ты будешь на переговорах. Она хотела встретиться с тобой сегодня на игре Бюлента и все рассказать. Но, как видишь, обстоятельства сложились иначе. Про вчерашний день ты все знаешь сам лучше меня. Бихтер нам ничего не рассказывала, только плакала. То немногое, что мы с Эдже узнали, рассказал нам Кемаль. Бехлюль молчал. Теперь ему нужно было как-то осмыслить всю информацию и времени на это практически не было. С одной стороны он был сердит на тетю, на госпожу Эдже, но с другой стороны понимал, если бы Бихтер не забрала с собой подруга тети, еще неизвестно, как бы сложилась ее жизнь. Что из себя тогда представлял он сам? Только душевные порывы...люблю...люблю...А действия? Полная тишина. Он то с собой не знал, что делать. И какой смысл искать виновных, когда все уже случилось. Для себя Бехлюль выводы сделал и виновного назначил. Снова сам себе и прокурор, и судья. Вот только сроки наказания неизвестны — один день или один год, а может и вся жизнь. Но плыть по течению Бехлюль больше не хотел. Единственным желанием было теперь встретиться с Бихтер и...все правильно...доказать ей свою любовь.--Тетя, ты вчера ее видела. Как она? --Сейчас, вроде бы, все нормально. А вчера после вашей ссоры у нее поднялась высокая температура, начался озноб. Мы с Бюлентом были у них, когда вызывали скорую. Ей дали успокоительное и жаропонижающее. Поздно вечером температуры, как будто, не было. Бюлента домой отвез Кемаль, а я осталась у них на ночь. --Она что, простудилась? --Нет, доктор ее осмотрел, признаков простуды нет. А ты знаешь, нам Бюлент рассказал, что у Бихтер уже такое было, еще в Стамбуле. С ней творилось все точь в точь такое тогда, помнишь тот прощальный ужин? И доктор подтвердил, что такое может быть на психологическом фоне. Только она не может это сама контролировать. Она ничего не делает специально, и это не симуляция. Это ее организм так отключается от жизни и медленно сгорает. Как бы тебе объяснить...это у нее в подсознании, когда она теряет связь с тобой. Она даже не может этому сопротивляться. Бехлюль слушал с ужасом в глазах: --Ты что хочешь сказать? Она может умереть? --О, Аллах, сохрани! Надеюсь, что нет...но морально...сынок, у нее нет жизни ни в голосе, ни во взгляде. Все, как тогда. Может забота о Бирсен ей как-то поможет. --Я знаю что ей поможет. И я немедленно займусь этим. --Я ничего советовать не буду, поступай, как считаешь нужным. --Сегодня заседание рабочей группы в компании. Она, вероятно, не поедет? --Она и не собиралась. Она же хотела ехать на игру к Бюленту. А потом что-то говорила о Пейкер. Может к ней хочет поехать? А в компанию сегодня поедет госпожа Эдже. --Вот и хорошо. Я тоже туда поеду, — сказал Бехлюль, подумав о чем-то несколько секунд, — Так, тетушка, я в душ. А ты мне сделай кофе покрепче, ну как ты можешь, хорошо! --Бехлюль, ты что-то задумал? Ох, хуже бы не получилось. --Не переживай, моя дорогая,хуже не будет...хуже уже некуда. Он бережно разгладил измятое фото дочери, вложил его в конверт и пошел в душ. А госпожа Арсен, в мыслях, просила указать верный путь ее любимому Бехлюлю. Прошло чуть больше двух часов, и Бехлюль сидел в приемной кабинета генерального директора компании "Вертикаль СТ" и ждал госпожу Эдже. Девушка секретарь бросала любопытные взгляды на этого красивого парня, который устроил здесь вчера такой переполох. Ведь толком никто не знал, какие у него отношения с госпожой Бихтер, и почему он так бесцеремонно заперся с ней в кабинете. Эдже вошла в приемную в сопровождении Джеймса Сэлтона. Бехлюль поднялся и вежливо поздоровался: --Доброе утро, госпожа Эдже, — и уверенно протянул обе руки, в надежде, что Эдже позволит ему приветствовать ее , согласно их традициям. Смешанные чувства овладели мыслями женщины. Этот молодой человек ей очень нравился, но то, что он вчера обидел ее Бихтер, еще было очень свежо и не простилось. Но... ее бы не называли мудрой Эдже-султан...и она протянула ему свою руку. Джеймс был поражен этой церемонией, но он был американец, а это другая культура, другие обычаи, другие традиции. --Доброе утро, Бехлюль. Почему здесь ждешь? Почему не пришел на заседание? --Мне вчера госпожа Бихтер дала выходной. Я хотел пойти к брату на игру. --А почему не пошел к брату? --Госпожа Эдже, я хочу поговорить с вами. Это очень важно. --Но ты уже вчера здесь поговорил...или не все сказал? --Простите, мне стыдно за вчерашнее, вот об этом я и хочу поговорить. Мне тетя сегодня утром все рассказала. Сэлтон слушал их разговор, надеясь, что или подтвердятся его догадки в отношении Беха и Бихтер, или опровергнутся. Но настойчивость Беха его явно раздражала. Не выдержав и воспользовавшись паузой госпожи Эдже, он решил высказать свое отношение этому самонадеянному Беху. --Послушай, Хазнедар. Я бы на твоем месте после вчерашнего постыдился даже появляться в компании. --Бехлюль повернул к нему голову и смерил оценивающим взглядом: --Сэлтон, а кто тебе сказал, что ты будешь на моем месте? Тебя то как касается мое вчерашнее поведение? Джеймс подошел поближе, как бы преграждая проход в кабинет: --А я не собираюсь быть на твоем месте. Твое вчерашнее поведение всех касается. Всех, кто здесь вчера был в этой приемной, и кто работает в этой компании. Как ты посмел обидеть госпожу Бихтер? Бехлюль глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не врезать по морде этому горе-защитнику. Он понимал, что скандал, возможно, забудут, а вот мордобоя ему не простят. --Господин Сэлтон, напрягите свою память, — с сарказмом сказал Бехлюль, — я ведь вам вчера сказал: "...уйди с дороги..." Неужели у меня настолько плохой мой английский, что приходится повторять? Госпожа Эдже с интересом наблюдала за перепалкой молодых мужчин. Сэлтон чувствовал, что самоуверенность Беха имеет давние корни, ведь он жил в одном доме с Бихтер, когда она была женой Аднана. Но ему было любопытно еще то, почему с госпожой Эдже он ведет себя, так же запросто, как старый знакомый. Ему очень хотелось чем нибудь сильно разозлить этого молодого наглеца, чтобы тот сорвался и наделал еще больших глупостей. --А если не уйду с дороги? Что тогда сделаешь? Но Бехлюль улыбнулся, шумно вздохнул и обратился к Эдже: --Можно мы поговорим с вами в вашем кабинете? Это правда очень важно. Но Сэлтон не сдавался. Он ведь даже не предполагал, что за красивой улыбкой Бехлюль скрывал огромное желание не просто врезать по морде, а отделать так, чтобы вопросы закончились. --Хазнедар, ты не ответишь? Быстро же ты сдался. Или у тебя хватает смелости повышать тон только на беззащитных девушек? — продолжал цеплять Бехлюля Джеймс. Но сегодня Бехлюль не будет отвечать, точно не сегодня и не сейчас: --Послушай, Сэлтон, не до тебя сейчас. Если ты ищешь приключений, то зайди в любой бар, выпей для храбрости и задай любому пару своих тупых вопросов. Тебе ответят, даже не сомневайся. Уже порядком взбешенный таким хладнокровием Бехлюля, Сэлтон хотел еще что-то добавить, но госпожа Эдже тронула за рукав Беха и пригласила пройти с не в кабинет: --Ну хорошо, пошли расскажешь, что у тебя такое важное. Кстати, ты посмотрел фотографии? Что скажешь? В глазах Бехлюля суровость сменилась необыкновенной нежностью: --Да, посмотрел...она прелесть. --Сомнения есть? --Ни малейших...она моя, — с улыбкой, но очень твердо ответил парень. От этого разговора намеками у Сэлтона вообще "крышу несло". Интересно, какие фото? Кто моя? Но Эдже и Бехлюль скрылись за дверью кабинета и все стихло. ***Уже в кабинете Эдже говорила совершенно открыто: --Говори, Бехлюль, чего ты хочешь? Госпожа Эдже, я хочу сегодня попросить прощения у Бихтер. --Ну так а мне для чего ты все это говоришь? Надеюсь она еще дома. Вот и поезжай к ней. --Но я хочу, чтобы и вы знали, что я раскаиваюсь в том, что вчера натворил. Сам не понимаю, что нашло на меня. Все эти ваши тайны, новая фамилия, она мой босс...и сама вся такая ...новая, другая, как звезда на небе...Еще этот Сэлтон возле нее, как репей прилип. У меня от ревности мозги перестали соображать. Не знаю, как все получилось..я же не думаю так, на самом деле...и никогда не думал. --Вот ей это и расскажи. Ну а простит ли она, я не знаю. Бихтер мало что говорит на эту тему. Просто закрывается в себе. Вообще-то она сегодня хотела поехать к Пейкер на два или три дня. Сказала, что ей нужен тайм-аут, да и сестре давно обещала приехать. --Да, тетя же говорила.. и я здесь подумал... госпожа Эдже, позвоните ей, узнайте, она еще не уехала? Если дома, то пусть вас дождется. Она же со своим водителем хотела ехать? --Ну да, с Кемалем. А ты хочешь ее застать? --Да, и если вы мне немного поможете, я уеду с ней вместо Кемаля. --Что ты такое говоришь? Как это уедешь с ней? Бехлюль, а ты дерзок. Почему я должна тебе помогать? Бехлюль усмехнулся: --Понимаете, чтобы все о себе нам прояснить, нам нужно быть вдвоем и желательно не дома. Эта поездка просто отличный вариант. Теперь я никому не позволю вмешиваться в нашу жизнь. И вам, госпожа Эдже, тоже. --Да ты сам себе противоречишь. А помощь от меня — это не вмешательство в вашу жизнь? --Нет, это прошлый долг. --Я тебя не понимаю, какой долг? --Но ведь это вы увезли Бихтер из Турции. Вы так упорно убеждали меня в больнице, что мы должны жить каждый своей жизнью. Вот видите, год прошел. Мы пытались жить своей жизнью, но не получилось. Ни у нее, ни у меня. А знаете почему? Потому что нам нельзя отдельно...нельзя. Вы говорите, что она меня не простит...согласен, может сейчас и не простит, а может совсем не простит. Но она все равно будет знать, что я рядом с ней. Я должен быть с ней рядом...Так вы мне поможете? Госпожа Эдже внимательно посмотрела в его голубые глаза и взяла телефон, чтобы позвонить Бихтер. Девушка ответила, они немного поговорили о делах, и Бихтер пообещала дождаться Эдже. --Ну, сынок, а теперь выкладывай, что ты там задумал. Парень выложил свой нехитрый план --Это рискованно. А если Бихтер категорически откажется ехать с тобой...я даже боюсь, да вы в машине снова начнете кричать, а потом поубиваете друг друга. --Нет, госпожа Эдже, мы не то что кричать, мы даже голос не повысим. Ну подумайте сами, ведь с нами будет самый настоящий "регулятор громкости и ограничитель любых несанкционированных движений" — наша Бирсен. --Ну да, а ты надеешься, что дочка будет за папу? --Если честно...то да...но мне с ней надо познакомится...фото — это фото. --Ах, Бехлюль, если бы ты знал, какая она сладкая! --Обязательно узнаю. --Ну что же, тогда поехали, Бихтер меня ждет. Они вышли из кабинета, воодушевленные предстоящей авантюрой. По дороге они обстоятельно обговорили свои действия. План заговорщиков был прост, но надежен. Эдже предупредит Кемаля, когда того заменит Бехлюль, а сама отвлечет Бихтер. Самое главное, чтобы Бирсен не спала и ее мамочка сосредоточила все свое внимание на дочке, а не смотрела по сторонам. "Ну ничего, внучка простит, если мы ее для благого дела немного разбудим" — думала про себя Эдже. Дома ждала Бихтер, уже приготовив вещи на несколько дней. К радости Эдже девочка не спала. Бехлюль ждал в гараже, когда Кемаль загрузит вещи в багажник. Потом Бихтер усадила Бирсен в детское кресло и дала знать Кемалю,что они готовы и можно ехать. Но внезапно кто-то из прислуги позвал Бихтер: --Госпожа Бихтер, там Эдже-султан вас срочно зовет, вы наверное что-то забыли. Бихтер попросила Кемаля присмотреть за девочкой и вернулась в дом. В это время Бехлюль занял место Кемаля. В тонированной машине не сразу поймешь, кто за рулем. Обычная джинсовая куртка, широкие плечи, на голове бейсболка. Вот только у стриженого рыжеватого Беха не было темной шевелюры Кемаля. Тогда Бех перевернул кепку козырьком назад, чуть приподнял воротник куртки. Кемаль отдал ему документы со словами: --Смотри, парень, больше не делай глупостей. Это твой последний шанс. Обидишь ее — кости тебе переломаю. --Больше не обижу...Спасибо тебе за помощь, за все спасибо...и за то, что был рядом с ней. Бехлюль протянул Кемалю свою крепкую ладонь. Рукопожатие было по настоящему мужским. Бихтер поспешила сесть в машину и глядя на дочку, обратилась к водителю: --Кемаль, представляешь, я забыла документы, странно...ну ладно, мы готовы, да, доченька? Поехали. Выехав со двора, новенький Кадиллак Эскалейд понес их к неожиданным приключениям. Им предстояла встреча с Пейкер и ее семьей, которые даже не ждали таких гостей. По телефону Бихтер обещала приехать, но не уточняла,когда. Тайна Бирсен для сестры все еще была тайной. Бихтер тихонько напевала детскую песенку, под которую Бирсен всегда засыпала. А Бехлюль даже дышал осторожно, наблюдая в зеркало за двумя самыми любимыми девочками. Но вот Бирсен уснула. Они ехали уже за городом, когда Бихтер обратилась к своему водителю: --Кемаль, я сегодня видела Джейн только утром. Ты не знаешь, куда она исчезла? Бехлюль думал, что бы такое ответить: --Ах, милая, если бы я еще знал, кто такая Джейн! Бихтер уже собиралась что-то еще сказать, но слова застыли в воздухе, она широко распахнула глаза и возмущенно спросила: --Ты? Бехлюль, что ты делаешь в моей машине? Улыбка в зеркало и тихий бархатный голос: --Сейчас я везу тебя и свою дочь к Пейкер. Будем знакомиться с родственниками. Но Бихтер не унималась. Ее возмутил такой наглый поступок Бехлюля: --Послушай меня, немедленно разверни машину, мы никуда не едем. Нет, сейчас же останови машину и выйди. Я сама поведу. --Бихтер, дорогая, не кричи, ты же разбудишь Бирсен. --Я сказала, останови машину.Но зная темперамент своей любимой, Бехлюль еще и предварительно заблокировал все двери машины. --Бихтер, послушай меня. Я прошу у тебя прощения, за то, что вчера произошло. Клянусь тебе, я так не думал на самом деле, и не думаю. Не знаю, что на меня нашло, но это больше никогда не случится, обещаю...прости меня, дурака. --Да плевать мне на твое "прости". Ты его произносишь с такой же легкостью, как и те мерзости, что я слушала вчера. Останови немедленно машину и выйди! Бехлюль снизил скорость, съехал на обочину и остановился. Он повернулся к Бихтер лицом, чтобы хорошо ее видеть и чтобы она видела его глаза: --Бихтер, умоляю, прости...Не гони меня...позволь быть рядом с тобой. Даже если ты зла на меня...пусть, ты права...только не гони...я хочу быть рядом с тобой...всегда. Прости...за все прости. Я люблю тебя...очень люблю...скажи, что я для тебя еще жив. Он замолчал, но глаз не отвел, стараясь увидеть в глазах своей любимой себя.А Бихтер слушая раскаяние Бехлюля, вспоминала сегодняшнюю ночь, свои мысли и решения, а так же боролась с искушением...прикоснуться губами к его шраму на подбородке. И вот она уже собиралась что-то ответить, как вдруг захныкала Бирсен. --Ладно, поехали. Отвезешь меня к Пейкер, а сам сразу же уедешь, — спокойно ответила Бихтер и начала успокаивать дочку. Бехлюль кивнул: --Хорошо. Но на самом деле он так не думал и не собирался уезжать: "Главное доехать, а там уже буду действовать по обстоятельствам. Никуда я от вас не уеду, и вас не отпущу" Ехали молча, хотя у каждого было по сотне вопросов. Вообще то Бихтер все еще была обижена на Бехлюля и молчала. А Бехлюль не смел спугнуть то хрупкое перемирие, которое подарила ему Бирсен своим пробуждением. Парень снова бросал робкие взгляды в зеркало заднего вида и думал "Какие же они красивые — обе! Как же я их люблю". Иногда их взгляды встречались. Бихтер тоже нередко смотрела на его сосредоточенное лицо в зеркале, вглядывалась в лазурь печальных глаз, ее любимых глаз, которые вчера, даже после ссоры хотела поцеловать. А сейчас он так близко, нужно только протянуть руку или сказать одно слово. Вот она какая борьба — ума и сердца. Но девушка знала победителя, теперь знала точно, потому что ее сердечко ныло от тоски и желания дотронуться к нему губами, руками, прикоснуться всем телом, впитать в себя его запах, почувствовать дурманящую сладость его поцелуев. Девушка отводила глаза и смущенно краснела. Ей казалось, что все ее чувства написаны у нее на лице, Бехлюль давно читал ее, как хорошую и интересную книгу. Она решила сосредоточиться на дочери. Бехлюль посмотрел на навигатор и как то очень грустно сказал: — Бихтер...мы уже почти на месте...да, вон их дом.В остановившейся машине повисла тишина. Даже Бирсен молчала. Бехлюль ждал решение Бихтер и уже приготовил отрицательный ответ, что он не хочет никуда уезжать и так далее, одним словом попытку убедить его оставить. Но вдруг Бихтер, как ни в чем не бывало позвала Бехлюля: --Бехлюль, подойди сюда к нам, пожалуйста. Парень послушно вышел из машины и ждал дальнейших решений Бихтер. Но в последний момент решил не полагаться на судьбу и предложил: --Бихтер, я не знаю...но мне кажется, что будет лучше, если ты зайдешь одна, без Бирсен. Наша впечатлительная Пейкер не перенесет такого шока. А я с Бирсен зайду следом, когда ты ее немного подготовишь. Ну что скажешь? --Возможно ты прав. Она действительно постоянно плачет по телефону. Хорошо, так и сделаем. Бехлюль обрадовался, ему показалось, что Бихтер отказалась от своего решения его выпроводить. А Бихтер запросто протянула ему дочь со словами и ослепительной улыбкой: --Ну что, Бирсен, иди к папе...Бехлюль, ты что застыл, как камень. Возьми ее на руки. Или ты передумал? Бехлюль судорожно вздохнул и глазами, полными растерянности и неземного счастья посмотрел на Бихтер: --Ничего я не передумал...просто...ну как сказать. Ты так это сказала, как будто я держал ее на руках тысячу раз, а это тысяча первый...ну как-то так. Бихтер поняла его чувства и мягко подбодрила: --Ничего, папочка, ты справишься. Ты очень быстро обучаемый, как я помню. А это наука самая простая. Здесь ничего не надо вообще делать. Только любить. --А я люблю..и ее люблю и ...тебя очень люблю... Бихтер неотрывно смотрела в его красивые глаза и понимала, что если есть сейчас на свете счастливый человек, то он все равно не так счастлив, как Бехлюль. И не мешали ему ни дрожащие от напряжения руки, ни наполняющиеся влагой глаза. Он с отцовской нежностью, впервые в жизни вдыхал сладкий и волнующий запах своего ребенка.Бихтер остановилась перед красивым двухэтажным домом. Все в американском стиле.Ухоженные газоны и цветники перед домом. А за домом, во внутреннем дворе — сад, бассейн, лужайка, беседка, детская игровая зона. Все, что нужно счастливой семье с детьми. Бихтер нажала на кнопку звонка. Дверь открыла служанка, Бихтер сказала, кто она и ее проводили через гостиную на задний двор. Пейкер играла со своими сыновьями, а Нихат, сидя на качелях просматривал какие-то бумаги. Бихтер тихо окликнула: --Пейкер, сестричка... Первым ее заметил Нихат и со всех ног бросился навстречу. и только на его шум Пейкер отвлеклась от игры. --Бихтер...моя Бихтер! Девушки бросились друг к другу с улыбками, слезами и бесконечно счастливыми лицами. Подошел Нихат и сгреб их двоих в охапку, целуя в щеки Бихтер: --Ну что? Ты теперь нашлась навсегда? Не исчезнешь больше? --Нет, Нихат, не исчезну. А где же мальчишки? Нихат подвел своих маленьких сыновей, которыми определенно гордился. Бихтер присела рядышком и поцеловала пухлые щечки Дурука и Джема. --Пейкер, как же они выросли! Я так скучала по всем вам! На что Пейкер заметила: --Да, скучала...Исчезла! Полгода ни слуху ни духу. Первый звонок на Новый год. Ах, Бихтер, я уже не знала что и думать, ну почему ты так сделала? а как ты оказалась в Нью-Йорке? Столько времени была рядом и вот только сейчас приехала! Она снова так крепко обняла сестру, что Бихтер аж охнула: --Пейкер, потише, ты меня задушишь и тогда я не смогу вам ничего рассказать. --Сможешь, ты сейчас нам все расскажешь. Ты же не собираешься сегодня уезжать? --Нет , не собираюсь. Но для начала скажи, у тебя есть пара свободных комнат...дело в том, что я приехала не одна... --Конечно есть, в левом крыле дома у нас свободные гостевые комнаты. Мальчишки еще маленькие, а дом большой, места всем хватит. А кто с тобой приехал? --Сейчас увидишь и поймешь. Бихтер встала, подошла к входной двери и негромко позвала кого-то. Пейкер и Нихат затаили дыхание...а напрасно, потому, что увидев своего нового гостя, поняли, что воздух вокруг них отключился сам собой, и им оставалось лишь беспомощно открывать рот. К ним во двор из дома вышел высокий, широкоплечий, по спортивному подтянутый молодой мужчина с короткой стрижкой, в белой футболке и модных рваных джинсах. На руках он нес маленького ребенка со светло-золотистыми кудряшками. Рядом шла счастливая Бихтер. Еще пара шагов навстречу...и Пейкер вскрикнула и прикрыла рот рукой: --А-аа! Бехлюль? Ну разве она могла издалека узнать в этом высоком спортивном парне красавчика Бехлюля. Конечно же, новый Бехлюль был не хуже,наоборот интереснее и привлекательнее. не изменились только яркие голубые глаза и красивая улыбка, которая не сходила с его лица. Бихтер заговорила первой: --Я думаю, что Бехлюля вам представлять не нужно. Хотя он тоже не тот Бехлюль, которого мы знали. Его в компании даже называют по другому, как-то жестче, по-американски — Бех. Нихат протянул ему руку и с улыбкой сказал: --Добро пожаловать, Бех, — и засмеялся. Бехлюль с удовольствием ответил на дружеское приветствие, а потом...взял маленькую ручку малышки и поднес ее к губам. Так он ее развлекал, щекоча щетиной ладошку. а Бихтер загадочно посмотрела на Пейкер: --А эта маленькая принцесса — Бирсен, наша дочь.Конечно, Нихат и Пейкер догадались, что эта малышка дочь Бехлюля. Достаточно посмотреть на их глаза — ярко-голубые с длинными пушистыми ресницами, на эти золотистые бехлюлевские кудряшки, ямочки на щеках. Одним словом — папина дочь. Они понимали, что Бихтер ее мама, вот только надо привыкнуть к этой потрясающей новости. А новость потрясла их обоих до такой степени, что они не могли хоть как нибудь выразить и свое удивление, и свою радость. Во всяком случае многое становилось на свои места, но вопросов от этого становилось, почему-то, еще больше. А как же женитьба Бехлюля, почему Бихтер скрывалась от него, и вообще — где она была все это время? Пейкер заметила, что Бихтер выглядит очень хорошо, немного другая прическа, но так же ухожена и уверена в себе. О Бехлюле отдельный разговор. Этот высокий красавчик, больше похожий на парня с какого-нибудь модного журнала, просто светился от счастья, развлекая свою маленькую дочь. Наконец Пийкер немного пришла в себя от неожиданных новостей: --Вот теперь, ребята , вы все расскажите. Я сегодня, от волнения, наверное не смогу заснуть. --Конечно, милая, все расскажем, — и она вопросительно глянула на Бехлюля.На что тот удивленно поднял брови: --А я никуда не исчезал, мне только друзья немного изменили имя. А так я прежний Хазнедар. Но если нужно, я с удовольствием тебе помогу рассказать, любимая. --Конечно поможешь...тем более, что половина новостей касается именно тебя. Как думаешь, с чего начнем? --Бихтер, нужно начать с машины. --С какой машины? --С твоей, машины. Ее надо куда-то перегнать и забрать оттуда вещи и подарки. Бихтер тихонько стукнула себя по лбу: --Ну а чем я думаю. Конечно же, подарки! Дай мне ключи, я занесу вещи. --Ты что, Бихтер, это очень тяжело, я лучше сам. Возьми Бирсен. Он ласково чмокнул дочку в щечку и уже хотел передать матери, как девочка заплакала и потянулась к отцу. Бихтер искренне удивилась: --Не могу поверить. Он держит ее на руках первый раз, и вот вам, пожалуйста, вся папина! --Ну что же, иди ты. Нихат, ты поможешь? Пейкер удивилась последней фразе Бихтер: --Бехлюль, а что она имела в виду, сказав, что держишь на руках дочь первый раз? --Понимаешь, Пейкер. Мы ведь впервые встретились только вчера, совершенно случайно, на переговорах в компании. Поговорили, а точнее поссорились. Бихтер сказала мне о дочери. Я же ничего не знал...Но вчера я ее сильно обидел...сам не знаю, как все получилось. Вот приехал вместе с ней к вам в надежде как-то помириться, обо всём нормально поговорить...Ты поможешь мне, Пейкер...Я очень люблю ее...я жизни не представляю без нее...и без дочки. Я должен всегда быть рядом. Дороже них у меня ничего нет в этом мире...да и мира без них нет. Пейкер слушала это искреннее признание и понимала, что теперь перед ней совершенно другой человек, а не тот легкомысленный и трусливый Бехлюль. --Хорошо, я постараюсь. Я очень хочу, чтобы Бихтер была счастлива. К ним вернулись Нихат и Бихтер с огромными коробками с игрушками для мальчиков. --Пейкер, это игрушки для улицы, остальные мы оставили в доме, они больше подходят для домашних игр. --Спасибо, Бихтер. Ты что, весь магазин скупила? Зачем тратилась? Наверное не одну зарплату свою оставила на кассе. Они же такие дорогущие. Бихтер хитро переглянулась с Бехлюлем, усмехнулась и ответила: --Перестань, сестричка. Это ерунда. Я и так их не баловала больше года, я же тетя. --А ты уже вышла на работу. Бирсен еще маленькая. --Да, вышла...я работаю неполный день, ну когда как получается. Сейчас работы будет побольше. А Нихат спросил у Бехлюля: --Послушай, парень, у тебя хорошая машина. Как ты накопил на такую? Обалдеть, последняя модель Кадиллака. Я в восторге! Как она на ходу? Бехлюль засмеялся: --Нихат, это не моя машина. Это машина Бихтер. У меня байк. Представляешь — скорость и свобода. Нихат удивленно переглянулся с Пейкер, а Бихтер вспомнила об аварии, тогда, 30 ноября, и холодок пробежал по всему телу. Она посмотрела на его шрам, который хотелось поцеловать. Это стало уже навязчивой идеей. "А кто мне помешает это сделать? Захочу и поцелую, надеюсь, Бехлюль против не будет", — думала про себя Бихтер, а вслух добавила: --Бюлент говорил, что ты гоняешь, как сумасшедший. --Это было раньше. Теперь я буду очень осторожным, правда. Я помню, как ты сказала, что я нужен. --Остается поверить на слово... Но Пейкер уже не терпелось: --Нет, ну это уже не серьезно. Вы вдвоем разговариваете какими-то загадками. Нихат, ты что нибудь понял из их слов? --Нет, милая. Я только понял, что у Бихтер очень крутая машина, правда не понял — откуда такая? А у Беха — мотоцикл. Еще этот шрам на подбородке — его не было, и Бихтер его внимательно разглядывает. Вообще, Пейкер, это сразу бросается в глаза — Бехлюль разглядывает дочь, как будто видит первый раз. --А я и так ее вижу впервые, вот и знакомлюсь, — перебил его Бехлюль. --Вот это да! Ну тогда понятно...а Бихтер тебя разглядывает по той же причине? Бехлюль засмеялся и глянул на смутившуюся девушку: --Ага, только она меня видит второй раз. Ну вчера не считается, да , Бихтер? Значит сегодня тоже первый раз. --Нет, нет, нет!!! — воскликнула Пейкер, хватит говорить ребусами, начните сначала. Бихтер и Бехлюль внимательно посмотрели друг на друга, как бы спрашивая: где это начало? Что стало началом для Бехлюля, а что для Бихтер? Девушка с улыбкой спросила: --Бехлюль, ты помнишь, когда для тебя стало понятно, что я именно та, которую ты искал? Парень усмехнулся, покачал головой: --Я скажу...это будет правдой, никакой лжи...только уговор...девочки, пожалуйста, не убейте меня, — и он как-то странно глянул на Пейкер. Пейкер с интересом посмотрела в его глаза и улыбнулась их прошлому: --Бехлюль, не парься, для нас все давно прошло, все, как в другой жизни. И Нихат это знает, за что я его очень люблю.--Да...но ты не все знаешь...Ну короче, когда мы встречались с Пейкер, она познакомила меня со своей младшей сестрой, которая приехала на летние каникулы . Колючая, неприступная, даже немного вздорная. Ее бы не замечать...а я, как подросток, утонул в ее глазах-озерах с первого взгляда. Но я же Бехлюль, откуда мне тогда было знать, что если перехватывает дыхание рядом с ней, если сердце стучит, как бешеное — значит ты "погиб". Но у меня была Пейкер, и я бесился от того, что не могу быть с этой злючкой. Это было каким-то наваждением. Мы отпускали друг другу колкости, иногда казалось, что мы ненавидим один одного. Но одно я понимал, что надо держаться подальше от ее глаз, которые манили, завораживали. А потом новость от дяди, что он женится на Бихтер. Я взбунтовался...но кому я мог сказать о своих истинных чувствах. Я думал, что может постепенно смирюсь с этим. А меня накрывало с каждым днем все сильнее. Я даже хотел уйти из дома, но жить вдали от Бихтер было еще тяжелее, чем находиться рядом. И однажды я заметил, что Бихтер испытывает такие же чувства. Потом был наш первый взаимный, но все же запретный , поцелуй. Тогда она подарила мне весь мир, который я должен был хранить в тайне ото всех, когда хотелось об этом кричать во все горло. Но я уже точно знал — это любовь...моя любовь, безумная и единственная. Первый раз в жизни я понимал, что это навсегда и ничего не изменится. Бехлюль замолчал. Удивленные таким неожиданным откровением парня, Пейкер, Нихат и Бехтер только переглянулись. Бирсен сладко спала на руках отца. Он тихонько поцеловал ее в лобик и прошептал: --Как же ты пахнешь, солнышко мое. Бихтер, взволнованная и слегка растерянная, предложила отнести ребенка в комнату: --Бехлюль, давай ее уложим в кровать, у тебя уже наверное руки затекли. Сейчас будем пить чай. --Нет, пускай спит, я потом ее отнесу. Мне не тяжело, да и ей хорошо. Видишь как уснула, даже без твоей песенки. Пейкер пригласила всех за стол. --Так, Бихтер, теперь твоя очередь. Продолжай историю ты. --А что я могу добавить? Бехлюль все рассказал...и как оказалось, не только о себе. Со мной творилось тоже самое с той самой первой встречи. Но ты моя сестра, Пейкер. Я запрещала себе даже думать о нем и гнала прочь любые мысли...как будто это было возможно. Это потом я поняла, что мы, как магниты, притягивались. --Ну а потом, почему ты уехала из Турции? Бихтер продолжила свой невеселый рассказ. Прошел целый год. Событий такое количество, что можно сидеть ни один вечер. Поэтому Бихтер многие детали просто опускала. Но самое главное о себе, о госпоже Эдже, о своей жизни в Лос-Анджелесе она рассказала. Когда Бихтер сообщила, что является совладелицей строительной компании "Вертикаль СТ" и "Элмас-Банка", Нихат аж присвистнул. Он работал в этой же сфере и прекрасно был осведомлен об этой компании. Слышал он и о госпоже Эдже, о ее силе и авторитете в деловых кругах, о ее связях и возможностях. --Так вот кто новая госпожа Туглу! У нас говорили о тебе, Бихтер, восхищались необыкновенно красивой, молодой хозяйкой "Вертикали". Ну разве я мог подумать, что это ты. Да, Бех! Представляю, что с тобой случилось, когда ты увидел Бихтер. Ну, ребята, вы даете! С вами точно не соскучишься. Как в хорошем кино. Но самое главное — у вас еще и ребенок есть! Если бы кто другой рассказал — не поверил бы. Вот так они сидели, рассказывали о себе, каждый о своей жизни. Бирсен уже проснулась и Бихтер наконец-то смогла забрать ее, чтобы покормить и переодеть. Как-то , незаметно за разговорами, день уступил свое место вечеру, и приятная вечерняя прохлада окутала красивый внутренний дворик этой счастливой семьи. Девушки отправились укладывать малышей спать. Уже в доме Пейкер спросила: --Бихтер, как же вы дальше будете жить? Ты в Лос-Анджелесе, а Бехлюль в Нью-Йорке? --Да, я уеду домой. А Бехлюль поедет в Вашингтон. У нас там новый объект. Вообще их три. Есть и в Нью-Йорке, и в Лос-Анджелесе. Строительство будет одновременно в трех городах. Мы теперь партнеры с компанией Бехлюля. Кстати, он очень хороший специалист в своем деле. Мама Эдже наводила о нем справки и ... Но Пейкер перебила сестру: --Мама Эдже? Я уже не первый раз слышу, что ты ее так называешь. --Все правильно, — совсем не смутилась Бихтер, — А как мне называть женщину, которая открыла для меня не только двери своего дома, но и свое сердце? За этот год она мне подарила материнской заботы, ласки и нежности больше, чем родная мать. Она знала обо мне все и приняла меня со всеми моими проблемами, ошибками и грехами в жизни, ну, и как говорят, с тараканами в голове. Я то ведь не знала, кто эта женщина, кроме того, что она подруга госпожи Арсен. Я вообще думала, что она живет в Италии. А у нее там дом для отдыха, оказывается, и знаешь где? — в Виареджо! Представляешь? А вообще то я очень удивилась, когда она за считанные дни сделала мне новые документы. Вот поэтому Бехлюль меня не нашел. А потом я узнала о ее "деловом мире", как она его называет. И со временем сама стала частью этого мира. --Да, удивительная история. И все таки...Почему Бехлюль не летит с тобой в Лос-Анджелес, если у вас и там тоже есть объект? Ты же понимаешь, что вам нужно быть рядом, быть вместе? --Пейкер...я боюсь. Сама не знаю, что со мной. Я боюсь его подпускать очень близко, но потерять боюсь еще больше. Может это тот прежний страх? Никак не отпускает. А вдруг что-то опять случится? Снова расставание, снова собирать себя по кусочкам и учится жить без него. --Бихтер, родная моя. Бехлюль изменился, и не только внешне. Он другой, это же так очевидно. Просто дай ему шанс все исправить. И сама...вот ты говоришь, что училась жить без него. А я думаю, что тебе надо учиться жить с ним, понимаешь, впустить в свою жизнь раз и навсегда. И тогда ты увидишь разницу. Пробуй, не бойся, а то как ты узнаешь, что зря боишься, если не попробуешь. А прошлое...что прошлое, оно пусть будет, от него никуда не деться и не изменить , как случилось, так уж случилось. Но у вас двоих сейчас такой прекрасный шанс закончить правильно то, что так неудачно началось. Все в ваших руках. В это время в гостиную вошли мужчины. Бехлюль показал на свою майку: --Пейкер, у вас есть что-нибудь мне переодеть? Смотрите, доча на папе кушала. --Конечно найдем. Сейчас тепло, шорты и майка подойдут? а твое сейчас постирают. --Спасибо, я завтра себе что-нибудь куплю. Покажите, где моя комната? Нихат искренне удивился: --А зачем вам две комнаты? Бирсен еще слишком мала для отдельной спальни. Но Бихтер многозначительно улыбнулась и ответила: --Отдельная комната не для Бирсен, а для ее папы. --Это еще почему? --Потому что мы не муж и жена. Все банально и просто. Бехлюль скривил свою симпатичную физиономию и развел руки в стороны: --Вот так! Ничего не поделаешь...пойду приму холодный душ...надеюсь это меня успокоит, — и он весело подмигнул Бихтер так, как может только он. Их комнаты были рядом. Бихтер остановилась возле двери и тихонько постучала. Бехлюль открыл дверь и удивился: --Бихтер? Зачем стучишь? --Ну не знаю...а вдруг ты...Нет, ничего. Пойди к Бирсен, я в душ схожу первая. Ладно? --Конечно иди. Я побуду с дочкой. Она уже спит? --Да, спит...ты просто посиди... Бихтер взяла свой розовый шелковый халатик, возле двери обернулась и посмотрела на Бехлюля. Он сидел на корточках возле кровати и положив руки под голову смотрел на Бирсен. --Бехлюль, сядь на диван, тебе же так не удобно. --Не хочу. Мне ее так лучше видно. Все нормально. Иди и не переживай. Бихтер вышла. Смешанные чувства терзали ее мысли и не давали покоя. Еще сегодня днем она была готова наговорить ему всяких грубостей и выставить из машины посреди дороги.. Но не сделала этого. Промолчала и выслушала его. Как все таки ничтожны какие-то обиды, когда видишь, как нежно Бехлюль держит их дочь на руках, целует ее ладошки, щечки, кормит ее, играет и просто с наслаждением вдыхает ее запах. Не хочет расстаться даже на секунду. Бихтер задумалась: "Интересно, каким он будет папой и дальше? Таким же, как сегодня? Или первое чувство пройдет? Нет, не похоже, Бехлюль собственник. Он дочь будет любить и баловать." Приняв душ и наскоро высушив волосы, Бихтер вернулась в комнату. Бехлюля она застала в той же позе: --Эй, сумасшедший папочка! У тебя ноги не затекли? Парень улыбнулся, легонько дотронулся губами до маленькой ручки, поднялся и подошел к Бихтер: --Ты быстро. Зачем спешила? У нас же все нормально. Сладко спит маленькое солнышко. --Спасибо, Бехлюль... --Перестань, мне лишние пять минут с ней, это как бонус...ну хорошо...я пошел... --Спокойной ночи, Бехлюль... --Спокойной ночи....мои любимые... Бихтер улыбнулась. Конечно, это приятно слышать. наверное так и есть в счастливых семьях.. Девушка расчесывала волосы у окна и вдруг в дверь тихонько постучали. Она подумала, что это пришел Бехлюль и бросилась к двери. Сердце быстро стучало, отдаваясь дрожью в руках и ногах. Бихтер очень хотела увидеть его еще раз...но это была Пейкер. Она принесла Бехлюлю обещанные вещи. --Я не стала заходить к нему. Бихтер, передай лучше ты. --Хорошо, Пейкер. Спасибо и ...спокойной ночи. --И тебе, дорогая."Ну вот, — подумала Бихтер, — вот и есть повод увидеть его еще раз. Я отнесу ему одежду...Ну что за глупости! Ну почему я должна искать какой-то дурацкий повод, чтобы увидеть Бехлюля!" Она присела на диван и задумалась. Что же происходит? Они ведь так и не поговорили нормально, чтобы слышать и слушать друг друга. Не рассказали того, что хотели сказать весь этот год. А вчерашние обидные слова не считаются. Девушка знала, что им просто необходимо поговорить о них самих. Только вдвоем. Она взяла одежду и решительно вышла из спальни. Бихтер едва успела поравняться с дверью комнаты Бехлюля, как из ванной вышел он сам. Обнаженный, мокрый и полотенце на бедрах. Все, как тогда, в доме Аднана. Только разница есть. Это не дом Зиягилей. Здесь нет тысячи глаз, подглядывающих из-за угла, да и скрываться ни от кого они больше не собирались. Все изменилось. Перед ней стоит другой Бехлюль. И дело даже не в прическе и шикарной накачанной фигуре. Теперь у него другой взгляд — уверенный, бесстрашный и очень взрослый. Он подошел поближе и другим небольшим полотенцем промокнул мокрые волосы и лицо. Бихтер сделала шаг навстречу, следя за его рукой. А парень, словно играл с ней. Не спеша провел полотенцем по шее, груди и опустив еще ниже остановился...Бихтер судорожно сглотнула. Она подняла глаза на подбородок и кончиками пальцев провела по шраму: --Тебе больно? --Нет... --А тогда было больно, ну ...в больнице? --Нет... --Ты знаешь...я очень испугалась за тебя...даже не так...я думала, что тебя больше нет...что ты погиб... --Почему погиб? --Это было 30 ноября, мама Эдже говорила по скайпу с плачущей тетей Арсен, все, что я услышала — Бехлюль разбился. А потом темнота...Спасибо врачам и маме Эдже...все прошло нормально и в этот день родилась наша Бирсен... Бехлюль слушал с интересом и сожалением. Тогда они проживали каждый свой день, отдельно друг от друга, но в мыслях о друг друге. Сколько они пропустили важного, сколько же они должны были пережить вместе! Бихтер поднялась на носочки, положила руку Бехлюлю на шею, немного пониже наклонила его голову и поцеловала шрам на подбородке. Парень вдохнул такой знакомый и пьянящий аромат. Вот ее лицо совсем близко, на расстоянии взмаха ресниц. Бехлюль одной рукой зарылся в ее волосах и так же нежно, едва касаясь дотронулся своими губами сначала к верхней, а потом к нижней губе. Его прикосновения были такими трепетными, робкими, просящими и отдающими. Бихтер открыла глаза, внимательно посмотрела на красивое, дорогое сердцу лицо своего Бехлюля и снова нашла его губы своими. Теперь Парень был уверен, что она хочет его поцелуев, хочет его ласк так же, как и он сам. Легко, как пушинку он подхватил Бихтер на руки и уже сделал шаг к своей двери, как услышал тихое и хрипловатое: --Нет...нельзя...Бехлюлю показалось, что он занес ногу над пропастью, в надежде, что там есть мост...но моста не было, а он уже сделал шаг... Лицо исказилось сожалением и болью. --Почему, любимая... Девушка сообразила, что он подумал и улыбнулась: --Ты не понял. К тебе нельзя. Бирсен одна...вдруг проснется, никто не услышит.. Эти слова были как бальзам на незаживающую рану, как последний глоток воды в жаркий день. Ну конечно же...нельзя оставлять дочку одну...она такая еще маленькая. Бехлюль улыбнулся, резко развернулся со своей драгоценной ношей и уверенно шагнул в спальню Бихтер. --Спит солнышко...надеюсь, мы ее не разбудим. Он подошел к дивану, осторожно положил на него Бихтер, вернулся и ...запер дверь на ключ: --Любимая, моя Бихтер...эта вся ночь наша...только наша... Одним движением он развязал поясок на розовом халатике, сбросил с себя полотенце. Теперь они были на равных. Не было преград, разделяющих их горячие тела, исчезли боль, обиды, непонимания, разделяющие их души. В этой комнате царила лишь любовь — нежная, страстная, всепрощающая, заставляющая их сердца гореть, но не превращаться в пепел, позволяющая напиться друг другом, но не захлебнуться, учившая их растворяться в своих желаниях и чувствах, но не исчезать. Слабый свет ночника на тумбочке создавал то нужное ощущение интима и доверия, когда видят сердцем, а руки по памяти рисуют очертания тела любимого. Мягкий пушистый ковер стал той сценой, где в танце любви и страсти сплелись молодые, истосковавшиеся по друг другу тела, а в душе звучала музыка одна на двоих. Уже было далеко за полночь. Бихтер положила голову на плечо Бехлюлю и нежно водила пальчиком по его волосатой груди, рисуя воображаемый узор. Бехлюль снова зарылся лицом в каштановое шелковое облако волос своей любимой и прошептал: --Как же ты пахнешь! Я не могу надышаться. Бихтер подняла на него глаза и шутливо спросила: --А как я пахну? Бехлюль точно знал, что та нить, что их связывала, не порвана, не потеряна. Они так же, как и раньше понимали друг друга по взглядам, по одному двум словам, по жестам и прикосновениям. --Ты пахнешь любовью...нашей любовью, Бихтер. --Бехлюль, ты правда очень скучал? --Да, очень...Девушка немного помолчала, а потом с каким-то сомнением сказала: --Ты знаешь, я не уверена, что мы делаем правильно. Понимаешь, теперь у нас есть дочь. Я не хотела ее втягивать в тайны и интриги. У меня какое-то странное ощущение. Просто дежавю. Только теперь я свободна, а ты женат. Снова порочный замкнутый круг. А устоять перед собой я не смогла, я по прежнему не могу тебе противиться, чтобы не случилось. Бехлюль, неужели мы никогда не сможем жить открыто и счастливо? Парень ласково провел по ее волосам, поцеловал и ответил: --Больше нет тайн, любимая. Мы не обязаны ни перед кем отчитываться и что-то доказывать. Мы вместе, мы счастливы, и теперь это не круг, а прямая дорога. Мы пойдем по ней вдвоем, держа за руки нашу Бирсен, — потом немного помолчав, добавил, — а мой брак — это всего лишь формальность. Он только на бумаге. Поэтому даже не думай, что наше счастье ворованное. Оно наше — твое и мое. Бихтер удивилась: --Как это брак на бумаге? Что, целый год только на бумаге? Я тебя правильно поняла? И когда Бехлюль кивнул, девушка еще сильнее удивилась: --Но этого не может быть! Или может? Бехлюль, как тебе удалось это? Он улыбнулся: --Ну знаешь, не без труда. Я ведь еще на свадьбе, когда увидел страшное разочарование в твоих глазах, для себя решил, что ты осталась единственной женщиной, которую я люблю и которую могу желать. С Нихал — нет, у меня никогда не было ничего подобного к ней. --Подожди, но ведь вы были близки, я же все помню — яхта, полнолуние, восторженные впечатления утром и твой театрально-показательный поцелуй. Бехлюль положил указательный палец ей на губы: --Тщ-щ-щ... Не напоминай. Забудь об этом. Может и я когда-то забуду.Не нужно вспоминать все мои ошибки...они ранят...правда. Но после моей дурацкой подписи в свидетельстве о браке, я решил, что брак будет фиктивным. --И он так и остался фиктивным? --Да... --Бехлюль, а как же ты выкручивался. Честное слово, я бы хотела на это посмотреть. --Ага...значит так? Ты хотела бы посмотреть, как я каждую ночь избегал гильотины? --Ну почему бы и нет? Это, наверное, был вестерн? --А здесь ты права...все жанры были. И комедия, и боевик, и детектив...до триллера дело не дошло. Бехлюль нашел ее губы и припал к ним долгим-долгим поцелуем. --Так, любимый, ты отвлекся от темы. --Тебе и правда это интересно? --Конечно. Буду знать все твои трюки, когда захочешь увильнуть от меня. --От тебя? Ах, моя родная...если бы ты знала, сколько ночей я мечтал, чтобы вот так лежать рядом с тобой и хотя бы просто чувствовать биение твоего сердца, слышать твое дыхание...я уже молчу об остальном. А ты говоришь — увильнуть. Но Бихтер была очень настойчива, и Бехлюлю пришлось рассказать все, без утайки, про то, как он пил, про бокс и спортзал, про друга Энгина, с которым они снимают одну квартиру, про его звонки ей, про разговоры с Нихал о их ненастоящем браке и про то, что он подписал доверенность адвокату и попросил тетю Арсен заняться его разводом. --Как только она вернется в Турцию, сразу займется разводом. Надеюсь, у нее все получится и к концу лета я буду свободен от этого нелепого брака. --Я тоже надеюсь...Бехлюль улыбнулся..В этой короткой фразе Бихтер он и правда уловил надежду и мысленно представил, что как только получит развод — сразу сделает ей предложение. Девушка заметила, что он улыбается: --А чему ты так радуешься, Бехлюль? --Да так, ничего, просто подумалось...ты знаешь, милая, я уже не помню, когда я чувствовал себя таким счастливым. Мне так хорошо, когда ты рядом, нежно щекочешь меня своими волосами, горячо дышишь в грудь. Мне так приятно чувствовать на себе твою невесомость. Бихтер ловко вывернулась и легла сверху парня, сложила руки у него на груди, подперев свой подбородок. --Ты это имел в виду? От такого невинного трюка Бехлюль потерял дар речи, но тело сразу подсказало, чего он хочет и что имел в виду. --Да, любимая, именно это, — хрипло пробормотал Бехлюль и положил свои руки сначала на плечи Бихтер, потом провел вдоль спины сверху вниз и обратно: --Бихтер... а ведь это ты меня манишь...и всегда манила...всегда. Но ответить ей Бехлюль уже не дал. Он приподнял голову и накрыл ее губы страстным поцелуем. Дальше все, как в калейдоскопе с разноцветными стекляшками. Каждое движение тела — яркая неповторимая вспышка, взрыв блестящих огней и взлет к вершине, где все стало ярче россыпи звезд. Бешеный ритм сменился благодатной истомой, учащенным дыханием и стоном наслаждения. Это была их ночь. Ночь любви и прощения, которую они ждали, которую выстрадали своей болью.***Утром Пейкер решила заглянуть в спальню к Бихтер и узнать не нужно ли чего нибудь ей или малышке. Возле двери остановилась и прислушалась. В комнате было тихо. Подумав, что еще спят, решила их не будить и отдать чистые вещи Бехлюлю сама. Она тихо постучала к нему, но ответа не было. Пейкер открыла дверь в спальню,но там его не было. Только немного смятое покрывало на кровати. "Странно, может он на утренней пробежке?" — подумала девушка. Она знала, что любимые привычки у людей редко меняются. А бегать Бехлюль любил. Тогда она решила осторожно зайти к Бихтер и оставить там вещи и все же узнать как у них дела, все таки новое место — незнакомый дом. Легкое нажатие на ручку и дверь приоткрылась. От неожиданности Пейкер замерла, открыв рот и распахнув большие глаза. Картина, которую увидела девушка была настолько трогательной и интимной одновременно, что у нее перехватило дыхание. Бирсен, раскинув в стороны ручки, спала почти в середине кровати в форме звезды. Справа, свернувшись калачиком, почти на краю — завернутая в покрывало Бихтер. А Бехлюль лежал полумесяцем поперек кровати, в ногах у Бихтер и Бирсен, с небрежно накинутой на бедра простыней...Одежда, которую она вечером ему передала лежала нетронутой стопкой на диванчике, а рядом на полу розовый халатик Бихтер и большое полотенце Бехлюля. Пейкер улыбнулась своим мыслям и прикрыла дверь. она поняла, что ночь для этих двоих не прошла даром. Девушка вернулась в гостиную к Нихату со счастливой улыбкой --Ты знаешь, дорогой, я думаю их не надо будить. Пусть спят, пока спит Бирсен. --У них все нормально? Ты видела Бихтер? --Да, у них все хорошо. Причем у всех троих, — Пейкер с улыбкой глянула на мужа, — они вместе. Но Бирсен, крепко спавшая всю ночь,решила, что уже выспалась и начала покряхтывать, делая свои утренние потягушки. Бехлюль среагировал моментально. Он вскочил, обошел кровать, присел рядом с дочкой и начал с ней тихий разговор: --Доброе утро, папино солнышко. Папина радость. Папина принцесса, моя Бирсен. Сейчас мы оденемся и пойдем с тобой кушать, найдем нашу тетю, а мамочка пусть спит, она очень устала...не будем ее тревожить...хорошо? Бехлюль с нежностью глянул на спящую Бихтер, быстро натянул шорты и майку, что вчера принесла Пейкер. --Ну вот папа и готов. Умоемся попозже. А сейчас пойдем, а то мы маму разбудим. Он взял в шкафу одежду для дочки, памперсы, детские крема, все это скинул в один пакет, взял на руки дочь и тихонько пошел к двери. Он знал, что Пейкер поможет ему справиться с утренними процедурами дочери. Когда они уже были за дверью, Бихтер сладко потянулась. Она слышала разговор папы с дочкой и сейчас счастливо улыбалась своим мыслям: "Как же все таки хорошо, когда так любят". Она не сомневалась, что Бехлюль ее любит. И дело даже не в бурной ночи любви. Именно утро показало, что заботливое отношение, желание помочь, подарить капельку покоя и есть любовь. В гостиную Бехлюль вошел, радостно улыбаясь, неся в одной руке дочку, а в другой пакет с вещами. --Всем доброе утро! А мы к нашей тете...правда, Бирсен? Дело в том, что...ну в общем, мы не так пахнем...Пейкер, я бы попробовал все сделать сам, но если честно...я боюсь. Вдруг что-то сделаю не так. Она же такая маленькая. Помоги, пожалуйста...А я буду рядом, буду учиться этой новой науке. --Конечно помогу. Пошли со мной...А Бихтер встала? --Нет...пусть поспит...мы специально ушли, — и Бехлюль хитро, но очень довольно посмотрел на Пейкер. Девушка взяла у него Бирсен, расцеловала ее в обе щечки и поинтересовалась: --Хорошо спалось на новом месте? Дочка дала вам хоть немного поспать? --Спасибо, хорошо спалось. А Бирсен папина дочь, я это сразу сказал. Ни разу не проснулась ночью. Даже Бихтер удивилась...а мы с ней просто договорились, да? Папино солнышко! Она папу понимает! --Да уж, это точно. Вся папина, такая же красавица! Ты знаешь, Бехлюль, если бы мне кто-то сказал года так четыре назад, что ты будешь таким заботливым отцом, я бы не поверила, даже рассмеялась. --Это еще почему? --Ну ты сам себя помнишь, каким ты был тогда? Это сейчас ты совершенно другой, очень изменился. --Пейкер, думаешь, что я сильно изменился? Странно...никто не допускает мысли, что я остался прежним, что я всегда был такой. Просто я никому не мог открыть себя — настоящего, а все, кто были рядом, даже не пытались увидеть, какой я на самом деле. И только Бихтер увидела меня, услышала и прочувствовала. Она могла слышать и мои мысли, и мое сердце...она даже слышала, как стонет моя душа. Только я, дурак, из-за своей трусости не смог до конца оценить это. Хотя, где-то ты права...я немного изменился. Я перестал бояться, я перестал лгать себе, я научился жить жизнью, которая нравится мне, и никто и никогда больше не заставит сделать меня то, чего я не хочу. Вот такая правда, Пейкер. А Пейкер возилась с племянницей, а сама внимательно слушала парня, которого, как казалось ей раньше, любила. Теперь то и она понимала, что не было никакой любви. Рядом был самый красивый парень, принц тусовок и ночных клубов, завидный жених, весельчак, душа компании и предмет обожания всех девушек. Это, как иметь редкий экспонат коллекции, которым можно похвастать перед друзьями. --Ну вот, все готово, Пейкер взяла на руки малышку, — Бехлюль, я ее сейчас покормлю, а ты сможешь принять душ и переодеться, твои чистые вещи в спальне Бихтер. --Спасибо тебе, ты моя спасительница, я быстро вернусь. --Не торопись. Я с Бирсен побуду, мы покушаем, поиграем.Бехлюль осторожно вошел в спальню, чтобы взять вещи. Бихтер лежала, просто прикрыв глаза и наслаждалась душевным покоем счастливой женщины. Бехлюль, стараясь ступать тихо, подошел к кровати, наклонился и прикоснулся губами к ее волосам, вдыхая аромат. Девушка открыла глаза и обняла его за шею: --Доброе утро, любимый. --Доброе утро, любимая...я тебя разбудил...прости. --Нет, меня разбудила Бирсен. Я просыпаюсь, слыша ее малейший звук. Я слышала, как ты с ней разговаривал. --Ах ты хитрюга! — шутливо воскликнул Бехлюль и подняв на руки девушку, начал кружить ее по комнате. --А где Бирсен? --Она со своей тетей, не переживай, Пейкер ее покормит. Она меня отпустила принять душ. Бихтер хитро глянула в глаза Бехлюля, хмыкнула и улыбнулась: --А мне тоже надо в душ... Дальше говорить не было надобности. Их глаза сказали все, о чем они подумали. Поспав всего несколько часов, они уже скучали по друг другу. Скучали по ласкам, которые дарили, скучали по наслаждению, которое получали. Влюбленным везде хорошо, когда они вместе, даже в дУше. Так уж получилось, что купидон настиг их там. Спустя пару часов счастливые и довольные молодые люди вошли в гостиную, держась за руки. Они решили, что после завтрака проедутся по магазинам. День обещал быть нескучным. Девушки сделали необходимые покупки для дома, а Бехлюль купил себе для смены пару маек, шорты , джинсы. В том же торговом центре Бехлюль заметил ювелирный отдел и решил туда заглянуть. Бихтер удивленно спросила: --А здесь что ты хочешь купить? --Я видел однажды одну такую вещицу красивую. Хочу Бирсен такую. --Бехлюль, она маленькая, ей не нужно никаких драгоценностей. --Бихтер, это не просто драгоценность, это скорее, как памятная вещь о нашей встрече и первом знакомстве. --Но она все равно не будет помнить. --Что ты такое говоришь? Это сейчас она не будет помнить. Но потом мы ей все расскажем, и она будет знать. --Ты считаешь, что когда она вырастет, нужно все рассказать? Все о ее рождении. --Да,все абсолютно. В нашей семье не будет тайн друг от друга. --А ты не боишься? Ведь правда не всегда приятна. В нашем случае она точно не на твоей стороне. --Я знаю...но все равно...не хочу никаких тайн. Бехлюль внимательно рассматривал витрину с украшениями и ему повезло. Он нашел то, что искал. Это была заколка для волос с золотой маленькой короной. На короне было пять зубцов и на каждом крохотный бриллиант. Выглядело очень нежно и изящно. --Вот смотри, Бихтер, я нашел то, что искал. Ну как? Бихтер внимательно посмотрела на украшение, на цену и предложила: --Очень красивая. У тебя изумительный вкус, милый, как всегда. Ты меня не перестаешь удивлять. Но она...знаешь что, давай купим ее вместе? --Нет...пожалуйста, не унижай меня, Бихтер. Я прекрасно помню кто я и кто ты, я знаю свои доходы и догадываюсь о твоих...Но это я куплю сам. Это для моей принцессы, понимаешь? У нее уже сейчас милые золотистые кудряшки. Потом волосы отрастут, станут гуще, я знаю. Вот и будет закалывать...ей очень пойдет. --Ну хорошо, прости меня, Бехлюль, я не хотела тебя обидеть. И больше не говори так, слышишь...никогда даже не думай. Я тоже знаю, кто я и знаю, кто ты для меня. Остальное не имеет значения. Ты понимаешь, о чем я говорю? Бехлюль кивнул, оплатил покупку и они поехали домой. Когда людям хорошо вместе,время проходит незаметно, а если люди еще и очень счастливы быть вместе, то время летит с космической скоростью. В последний вечер, уложив детей спать молодые люди решили посидеть подольше. Завтра Бихтер, Бехлюль и Бирсен возвращаются в Нью-Йорк и когда снова смогут увидеться с семьей Пейкер никто не знал. Сестры сидели на качелях и вдруг Пейкер спросила: --Бихтер, а как вы будете дальше? Я спрашивала, но ты ничего толком не сказала. --Не знаю как. Я сама ничего не знаю. Но в начале июля я и Бирсен улетаем в Лос-Анджелес --А Бехлюль? Он с вами? --Я ведь уже говорила, ему надо ехать в Вашингтон. --А он уже знает об этом, ты ему сказала? --Нет, не сказала. Не хотела портить такие счастливые дни. Ты видела его, он аж светится весь...причем и ночью тоже, — смущенно добавила Бихтер. На что Пейкер заметила: --Между прочим, вы зеркально отражаете друг друга. У тебя такое же счастье на лице. Вот только как он отреагирует на твою новость? Бихтер молчала. Зная теперешнего Беха — он будет в ярости. Девушка даже не знала, как ему это сказать, но сказать все равно нужно. Сегодня последняя ночь перед расставанием. Еще немного посидев и поговорив, молодые пары разошлись по своим спальням. В комнате для Бирсен поставили детскую кроватку, и теперь ее родителям принадлежала вся кровать. Сегодня ночью Бехлюль был особенно нежен, во всяком случае, Бихтер так показалось. Уже не было ни одного кусочка на теле девушки, где бы не побывали его руки или губы. казалось, что парень не может насытиться. Бихтер положила голову ему на грудь, взяла руку Бехлюля и поднесла ее к губам. --Бехлюль, я должна тебе кое-что сказать...это о нашем будущем. Парень напряженно застыл, но слушал молча. А Бихтер продолжила: --В первых числах июля я и Бирсен улетаем домой...Твоя команда уезжает в Вашингтон. Ваш объект там...Я хотела, чтобы ты узнал это от меня. Ведь ты сказал, что в нашей семье не будет тайн. --А у нас уже семья? --Да...у нас семья...даже если бы не было Бирсен...а только мы двое...мы все равно были бы семьей. Так что не сомневайся...мы семья...правда осталось уладить некоторые формальности. --Я понял...развод...ты об этом? --Пойми, любимый, я не хочу, чтобы нам что-то мешало. --Ну хорошо, надеюсь это не будет задержкой. Но то, что ты и дочь в Лос-Анджелесе, а я в Вашингтоне...как быть с этим? Это ведь не месяц, не три, не пять. По срокам это год, не меньше. Бихтер, снова целый год? Целый год в разлуке за тысячи километров...Почему? --Но ты ведь не бросишь свою работу? У вас самая сильная команда, а там самый сложный объект. Но я обязательно к тебе буду приезжать. Мы будем видеться, просто не очень часто. Поверь, я не хочу расставаться с тобой, мне тоже не легко. Но если ты сейчас все бросишь, конечно, можно уехать вместе в Лос-Анджелес. Но тот Бехлюль, которого я узнала, ни за что не захочет жить прежней жизнью. Госпожа Виктория рассказала о тебе маме Эдже. Ты знаешь, чего хочешь и обязательно добьешься, ты не сможешь теперь по другому. Разве я не права? Бехлюль молчал. Он был совершенно согласен с Бихтер и еще раз убедился, насколько хорошо она его знает и чувствует. Но эти тысячи километров, которые лягут между ними его убивали: --Ты во всем права...Вероятно, что Всевышний сомневается в нашей любви, раз решил послать нам еще одно испытание разлукой. Бехлюль крепко прижал к себе девушку, зарылся лицом в ее волосах и крепко зажмурил глаза. Он не хотел, чтобы она видела его слезы. Сейчас лежа рядом и вдыхая ее аромат, он еще не представлял в полной мере ту пустоту, в которую придется окунуться на целый год. А его дочь? Она ведь растет, меняется. Он и так уже потерял столько всего, что должен был видеть, слышать и знать. Эта мысль больно кольнула сердце и осталась там, не отпуская. --Бихтер, а как же Бирсен? Как я теперь без нее? --Бехлюль, мы будем общаться по скайпу, как с тетей Арсен. Каждый день. Она ведь тоже улетает с Бюлентом. Снова плакать будет. Она так любит Бирсен. А Бюлент! Ты бы его видел! Он называет ее сестричкой. Когда приходит к нам — не спускает ее с рук. Они так забавно играют. --Да, братишка Бюлент. Он так вырос. Стал совсем взрослым юношей. Судя по его рассуждениям, иногда мне кажется, что старший брат он, а не я. --Ему там в Стамбуле, скучно наверное. --Нет, этот парень не дает себе скучать. У него масса друзей, кроме школы еще баскетбол, тренировки, спортивные сборы, соревнования. За него не переживай, жизнь у него очень насыщенная. --А знаешь, где он хочет учиться после школы? --Кажется догадываюсь...В Лос-Анджелесе? --Да, в моем университете. Он уже решил, и я за него рада. --Я тоже. Ах, Бихтер, моя Бихтер...моя далекая звезда...Как же сильно я тебя люблю. Иногда мне хочется говорить тебе об этом, но нет столько слов, чтобы все выразить просто словами. --А ты не ищи никакие слова. Они не нужны...Хотя знаешь, очень приятно слышать их от тебя, и я готова их слушать. И знаешь, почему? Бехлюль вопросительно посмотрел в глаза любимой: --Скажи, почему... --Твои слова теперь не расходятся с делом...Это очень важно для меня, что слова любимого мужчины не пустой звук. Я верю тебе...и очень люблю. Бехлюль буквально поймал последнее слово Бихтер, накрыв ее губы поцелуем. Сегодняшняя ночь подарила этим двум влюбленным и счастье воссоединения, и легкую грусть от предстоящего расставания. И только перед рассветом, крепко обняв и прижав к себе спящую Бихтер, Бехлюль забылся спокойным крепким сном. Сегодня они возвращались в Нью-Йорк. Но все для них было уже другим. Они понимали оба, что по прежнему не будет ничего.