Чтобы приручить крысу, нужны: (1/1)

Лениво вгрызаясь в сорванное в заброшенных садах яблоко, Чимин слушает разговор Тэхена и крысы и не может понять одного?— как друг все еще ее терпит.Чонгук оказывается на редкость вредным и язвительным. Нет, и у него бывает благосклонное настроение, когда усики от смеха вздрагивают на ветру, а кругленькие глазки щурятся, но это все лишь при благоприятном схождении звезд. То есть, практически никогда.Тэхен, впрочем, с мужеством и юмором терпит все придирки о затхлой воде, невкусном мясе и запашке пота, смыть с себя который у Кима просто не было возможности, а Чонгуку приходится нюхать, находясь часами за пазухой.—?Можешь хоть сейчас вылезти и ехать верхом на корове,?— который раз повторяет Тэхен,?— не держу.—?Лучше помойся.—?Наколдуй реку или веску, и я с радостью.—?Это же ты видун, вот и смотри, куда едешь и где река.—?Я лучше позволю тебе и дальше нюхать мой пот, чем тратить Дар на такую ерунду.Крыса гадко смеется.—?Словно ты его для чего-то полезного используешь.К полудню третьего дня им все-таки везет. За низкой посадкой виднеются крыши домов, выкрашенных в яркий желтый, и Тэхен понимает, приехали. Коровы довольно блестят глазами, замечая тюки сена вдоль дороги, и с сожалением видун понимает, что животных довольно скоро придется где-нибудь продать. Осень все сильнее набирает обороты, а захватить с собой достаточно еды для животных невозможно.Охраны у вески не наблюдается, но вместо нее на забор крепко прибита доска с лаконичным ?Зтравзтвуйте!?.—?Много у вас денег??— интересуется крыс у парней, пока те стараются найти кабачок. Чимин насмешливо спрашивает, откуда бы, но потом сознается, что кое-что все-таки накопил, и добавляет:—?Не то чтобы я собирался это тратить на тебя.Тэхен его поддерживает, пусть и не серьезно. Чонгука ему жалко, пусть он всего лишь замученная вредная крыса.—?Если вы доставите меня в Пусан, я гарантирую вам сотню золотых.Тэхен присвистывает и оттягивает ворот рубахи, задумчиво смотря на насупленную мордашку.—?Откуда бы у крысы деньги?—?Не твоего ума дела. Обедать им приходится пересоленной кашей, но домашняя еда все равно приятно оседает на дне желудка, обещая не беспокоить голодными воплями до вечера. Хозяин заведения требует с них с три короба, но только до тех пор, пока Чонгук не выбирается из-под рубахи Тэхена на стол и не начинает нагло воровать у того кашу.—?К-кхм,?— блеет тут же мужчина,?— для вас и вашего друга, господин путник, бесплатно.Напряженно проводив взглядом его исчезающую спину, Тэхен тыкает пальцем в чонгуков бок.—?Зачем ты это сделал?—?Так этому прохвосту и надо. Не ты последний, он на других отыграется.—?С чего ты взял? —?с любопытством уточняет жующий Чимин.—?Вижу.—?Как Тэхен?—?Лучше.Видун удивленно приоткрывет рот и задумывается. А правда ведь, не просто же так путники возили всюду с собой крыс и оберегали их лучше, чем иного породистого жеребеца. Если эти животные видели дороги даже лучше, чем люди…—?Для этого вас путники с собой возят? —?наивно интересуется Тэхен. —?Вы им помогаете?Крысюк едко смеется и чуть не давится кашей.—?Ты что же думаешь, после того, что они делают с нами, мы хотим им помогать?—?А зачем же тогда?—?Ох, дурень. Два путника?— полпутника, дар гасится в присутствии другого. А вот если один из них заключен в крысу?— множится. Неверяще приподняв брови, Тэхен нагибается к столу и пристально всматривается. Чонгук?— самая обычная крыса. Чернявая, с маленькими злыми глазами и лапками?— обычная, совсем-совсем.—?Хочешь сказать, что человек?—?Не сейчас, но да.—?Глупости,?— перебивает Чонгука Чимин. —?Зачем бы добровольно на такое соглашаться?—?А кто сказал, что добровольно?Со двора слышится наигранно громкий девчачий крик, и в помещение тут же заваливаются двое грузных мужиков с девчонкой лет семнадцати между ними. Чимин неодобрительно поджимает губы, и Тэхен, сидящий спиной ко входу, тоже оборачивается.—?Чего пялитесь? —?хмыкает, на удивление, девушка и продолжает шагать вслед за своими ?кавалерами?, опускающими свои руки по ее телу все ниже. Те, вторя ей, гогочут.Разворачиваясь к столу, Тэхен заливается румянцем. Ему такие нравы чужды?— да, за стенами, пусть и громко, но с супругом, Тэхен представляет, что творится, но вот так, среди бела дня… Чимин, впрочем, выглядит не лучше.—?Ты ж моя нежная фиалка,?— смеется крыса, пока взбирается Тэхену на плечо. —?Ты, наверное, и с девкой никогда не был?—?А ты всех крыс в округе перепортил?—?Я человек, я же сказал, —?вспыхивает тот.—?Тогда, может, превратишься?—?А для чего я, по-твоему, хочу попасть в Пусан? Там должен быть тот, кто знает, как мне вернуться в свое тело обратно.—?А говорил,?— цокает языком видун,?— чтоб мы не сдохли.—?И это тоже.В веске они с трудом уговаривают продать им нормальное количество еды и питья, ведь снова притворяться путником Тэхен отказывается. Чимин его, вроде бы, поддерживает, но с грустью смотрит на оказавшийся у них на руках пресный и скудный тормозок. Крысюк не мешает им ходить по домам и тавернам и спит, свернувшись в клубок на любимом месте под одеждой. Смущенно Тэхен ловит себя на мысли, что ему очень уж любопытно, как Чонгук выглядел человеком.?Наверное, такой же чернявый и усатый,?— думает он,?— и с длинным-длинным носом. Было бы здорово увидеть!?.Уезжают они к вечеру, недалеко от вески устраиваясь на ночевку. Чимин предлагал переночевать в поселении, но Чонгук был очень уж против.—?Не та дорога.Тэхену приходилось с ним соглашаться все чаще и чаще. Он чувствует, как все дальше от опасных дорог они оказываются, стоит лишь прислушаться к крысе, но сам вот так быстро и четко не может увидеть дороги.—?Так ты путник? —?шепчет Тэхен ночью, когда оказывается не в силах уснуть.Чонгук забавно проходится по его животу усами и чихает, прежде чем ответить.—?Видун. У путника должна быть крыса. А я сейчас она и есть. Вот ты, да. —?Я? —?непроизвольно повышает голос Тэхен. —?Но у меня нет крысы и я нигде не учился.—?Технически, ты украл меня?— забрал себе, называй, как хочешь. Если бы твой Дар меня не принял, говорить друг с другом мы бы не могли. —?А как же Чимин?—?Меня может слышать каждый, кому ты разрешишь.Тэхен хмурится. Что-то здесь не сходится.—?Но я не разрешал.—?Но и не запрещал ведь.Когда Тэхен засыпает, ему снятся дороги. Мелкие и большие, с тысячами исходов, но одна?— самая слабая и тонкая?— сразу же привлекает его. Он не уверен, что ждет его там и точно ли это верный выбор, но тянется к ней, ступает. Его эфемерное во сне тело стремительно прижимает к земле, останавливает, но Тэхен настойчиво идет вперед, вырывается, пытаясь дойти до цели. И уже не во сне, по-настоящему, его Дар уходит на эту дорогу, выскальзывает из пальцев и, в конце концов, тянет силы даже из Чонгука, пригревшегося на животе, как тянет силы любой путник из своей крысы.Вот только даже проснувшись и поняв, что во что-то вляпался, Тэхен не находит в себе сил в этом признаться.Ведь это точно как-то связано с ним.С Чонгуком.