День 24. Секс без проникновения. (1/1)

ХоббитИм никогда не хватает времени. Дома или в походе, или среди этих полуразрушенных серых стен, часто случается, что за весь день они могут лишь коротко коснуться друг друга. Вызвать подозрения смерти подобно, особенно сейчас, когда Торин сходит с ума и готов каждого обвинить в измене. Да они и привыкли. Проживать свою любовь в тайне, прятаться, в этом даже есть какое-то очарование. По крайней мере, первые лет двадцать, а дальше уже работает привычка.Удивительно, но не выдерживает Фили. Он всегда так гордился своим терпением, уговаривал брата молчать, когда становилось совсем уж тяжело скрываться, улыбался в ответ на обвинения в трусости. Это ведь просто слова, зато как Кили потом извинялся. Но не выдерживает именно он. Руки трясутся, когда он хватает удивленного Кили и вталкивает в какую-то каменную нишу, пальцы дрожат и не развязывают, рвут, завязки одежды торопясь добраться до тела, погладить, сжать, хотя бы на день оставить следы. Фили больше всего боится, что брат начнёт его отталкивать, потому что тогда он не выдержит, возьмет, что хочет, силой.- Тише.Кили старается не стонать, прикусывает запястье и утыкается лбом в стену, подставляясь под жадные руки и только надеется, что они не слишком шумят. Впрочем, когда ладонь Фили оказывается у него в штанах, он забывает об этом. Так всегда было, брат действовал на него как вино и не было даже мысли ему отказать. Зачем? Разве сам Кили не хотел всегда того же?Воздух холодит обнаженную кожу и Фили видит, как на коже брата проступают мурашки. Хочется прижаться крепче, обнять, да что там, срастись, но ещё сильнее хочется внутрь, в горячее тело, такое тугое, что больно всегда обоим.- Нет времени, - почти рычит Фили и Кили согласно кивает, прогибаясь ещё сильнее, расставляя ноги.Фили стонет, утыкается во взъерошенный затылок и гладит, теряя драгоценные секунды, крепкие ягодицы, ласкает мягкие складки под ними. Они давно нормально не ели и Кили сильно похудел, но его тело, как всегда, сводит Фили с ума. Он терпит из последних сил, толкаясь между бедер брата, до боли закусывает губы, стараясь прояснить разум, но все равно плывет - от задушенных стонов, которые все равно прорываются, как бы Кили себя не сдерживал, от ощущения мягких волосков, задевающих чувствительную кожу, от того, как течёт смазкой член и скользит все легче и легче.Фили прижимается теснее, распластывая Кили по стене и места так мало, что он едва может коснуться его, а дрочить вообще не получается. Хотя, это и не нужно. Слишком давно ничего не было, слишком сильны страх и желание, и Кили пропускает грань, кончает на стену, на пальцы Фили и тут же чувствует между бедер влагу. Не слишком приятно, но сил отстраниться у него пока нет.- Прости. Фили коротко целует его в затылок и выпрямляется. Им нечем вытереться, но одежда так испачкалась и истрепалась, что ей уже ничто не повредит. - Прости, - снова повторяет Фили, поправляя на Кили одежду, несколько мгновений ждёт и уходит туда, откуда уже слышатся встревоженные голоса, где их, кажется, уже ищут.