Дикие пляски (Чугайстер) (1/1)

Вечер окутывает Карпаты, темным покрывалом опускаясь на полонины и вершины гор, и, когда последние лучи солнца скрываются за горизонтом, я просыпаюсь. Не люблю день?— не то чтобы солнце мне досаждало, просто я?— ночной житель, как совы или летучие мыши. Они тоже просыпаются?— темнеют в небе крылатые тени, доносится печальное уханье.Встаю с лежанки, устроенной из бурелома, и иду на свою обычную прогулку по такому знакомому и родному лесу. Здесь я знаю все?— каждую тропу, каждую веточку и ягодку. Лес?— это я, а я?— это лес, ровно с тех пор, как сосед проклял меня, заставив быть бессмертным и неуязвимым, жить вечно и охранять покой Карпат. Я должен защищать свои владения от незваных гостей?— от тех, кто рубит живое дерево и тех, белолицых, которые заводят парубков в чащу и губят.Кстати, мясо у белолицых вкусное, этого у них не отнять?— вон, метнулась чертовка в сторону, но куда ей уйти от Чугайстра? Догоняю вихрем, наступаю на одну ногу нявки, хватаю ее за другую и разрываю пополам?— только вскрикнуть тоненько и успевает. Теперь у меня в руках ее тело, но я не спешу поедать нявку?— иду спокойно, не боясь быть замеченным. Прятаться мне нет смысла?— ни от людей, ни от зверей. Никто не может причинить мне вред. Пусть уже боятся меня?— Чугайстра.Что-то мелькнуло между стволов елей теплым оранжевым светом?— я не против того, чтобы люди разводили костры, если потом они их хорошо гасят, поэтому иду на свет, и вижу, что у огня сидят два молодых хлопца?— то ли заблудились, то ли просто по грибы пошли, кто же их знает.Выхожу из зарослей бузины прямо к ним?— пугаются, вскакивают с земли: еще бы, выгляжу я, по их меркам, странно и даже страшно?— я выше человека примерно на три головы, не ношу одежды и весь покрыт бурой косматой шерстью, как медведь, да еще и в руках у меня разорванное тело нявки. Но хлопцы, молодцы, не убегают. Садятся обратно к костру, и я тоже присаживаюсь, беру с земли палку, используя ее как вертел, насаживаю на этот вертел мертвую нявку и принимаюсь жарить ее на костре, довольно крякая, наблюдая, как белое мясо начинает обугливаться и становится еще вкуснее.Хлопцы переглядываются, перемигиваются?— им и страшно, и любопытно. Усмехаюсь себе в бороду?— неплохие ребята. Жаль будет, если их утащат нявки, молодые же, безусые еще, только у одного на верхней губе виднеется едва заметный пушок.—?А что, дядька,?— говорит младший, который, видно, и посмелее, и поглупее,?— Хотите с нами отужинать?—?Коли приглашаете,?— добродушно соглашаюсь, и хлопцы вдвоем суетятся, доставая из холщового мешка хлеб, овечий сыр и бутылку горилки. Я не собираюсь предлагать им мясо нявки, понимаю, что это будет шоком для людей.Принимаю и ковригу, и сыр. Нявка уже приготовлена, и я с удовольствием обгрызаю ее мясо с тонких костей, чавкая и утирая жир с подбородка. Хлопцы стараются отводить глаза, но я делаю вид, что не замечаю.Когда мы заканчиваем с ужином, старший хлопец разливает горилку по чаркам.—?Вот это дело,?— одобрительно киваю, беря свою порцию, и выпиваю одним духом, даже не поморщившись, хотя горилка у хлопцев добрая.Хмель ударяет в голову, и я хочу поплясать. Окидываю своих новых знакомых лукавым взглядом:—?Плясать умеете?—?Я умею! —?вызывается младший. В глазах старшего мелькает страх?— знает, что мало кому удается переплясать Чугайстра. Наверное, они братья, вот и волнуется за младшего?— с другой стороны, если бы они отказались, я бы и разорвать их мог, как они, наверняка, думают.Да на что мне вас разрывать, сопляки? Я уже нявкой наелся да вашей ковригой!—?А коли умеешь, то давай попляшем,?— предлагаю хлопцу, поднимаясь на ноги с оханьем?— кости-то уже не молодые, но это не значит, что я не смогу переплясать юного парубка. Я еще крепкий?— крепче человека уж точно.—?Давайте попляшем! —?загорается младший. —?Ивась, а заиграй нам на сопилке!Старший достает сопилку, подносит к губам, начинает играть плясовую?— и мы пускаемся в танец. Я кружусь, как вихрь?— перепрыгиваю с ноги на ногу, хлопаю себя по коленям, взмахиваю руками, иду вприсядку?— да, я высок и неуклюж, но моему танцу это не мешает. Хлопец тоже от меня не отстает, хотя и не может по-настоящему кружиться на ветру.Первым устает человек?— падает без сил на землю, тяжело дыша, весь покрытый испариной. Я даже не запыхался?— сажусь и протягиваю ноги к костру. Достаю люльку и закуриваю, выпуская из нее кольца ароматного дыма.—?А что, вы меня не съедите? —?изумляется хлопец.Громко смеюсь над его наивностью. Порасскажут же бабы сказок, а они и слушают, дурни.—?Не съем,?— успокаиваю его. —?Давайте лучше еще выпьем горилки.Но тут мое звериное чутье ощущает совсем недалеко еще одну нявку. Приходится прощаться с хлопцами?— точнее, просто машу им рукой, прежде чем исчезнуть в чащобе.Хорошие хлопцы. А сказок в деревне теперь еще больше будет.