Глава 6. Потрясение (1/1)

И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,И когда ты без кожи останешься вдpуг,От того, что убили его, не тебя.Владимир Высоцкий - Баллада О БорьбеЯ проснулась с первыми лучами солнца. Думаю, прошло всего несколько часов или около того, ведь чувствовала я себя очень разбитой. Убийца все так же лежал на диване, уткнувшись в свою руку. Его усыпанная шрамами грудь вздымалась неровно, будто он и не спал вовсе, и это меня не на шутку напугало. Поднявшись, я постаралась как можно более тише пройти на улицу, но дурацкие половицы то и дело скрипели под ногами, да и колени тряслись то ли от страха, то ли от усталости. Дойдя до дверного проема, я обернулась, но по убийце было по прежнему непонятно, спит он или нет. Нервно вздохнув, я вышла из дома, ступая ногами по прохладной и мокрой от росы траве.Если не видеть этот самый дом или не брать его в расчет, то это место было просто невероятно красивым. Высокие красивые деревья, какой-то волшебной зелени трава, песчаная дорога, ведущая к озеру. И все это было местами окроплено кровью. А я ведь даже не могу сказать, что это так уж портит вид, а даже наоборот придает какой-то шарм. Я достала спички из кармана и, уставившись в какую-то неопределенную точку, задумалась, как правильно поджечь лес. Даже несмотря на то, что уже стабильно и долго стоит засуха, я совсем ничего не знаю о лесных пожарах и как их распространять. Можно попробовать набрать всяких сухих палок и, как с костром, поджигать сначала их и потом подсовывать под кусты.*Flashback*—?Я устала,?— шаркая маленькими ножками в огромных голубых сапогах по какой-то очень уж неровной поверхности, я то и дело поправляла слишком тяжелый рюкзак, который вечно норовил сползти с плеч.—?Ну чего ты, Кейт, мы почти на месте,?— мама радостно шагала рядом с отцом, придерживая меня за руку. У нее на лице была такая широкая и искренняя улыбка, что, глядя на нее, мне хотелось улыбаться и самой, но детское, уставшее от долгого похода тельце хотело только жаловаться всем подряд и на все подряд.—?Пусть папа меня понесе-е-ет,?— чуть в голос не плакала я, вновь натягивая лямку сползающего рюкзака.—?Папа не может,?— голос пыхтящего отца сбоку только еще больше расстроил,?— папе и так тяжело. —?Я наклонила голову, выглядывая за маму. Отец и правда нес самый большой рюкзак, и я удивлялась, как он под таким весом не падает назад, как черепашка.*End Flashback*Мы были счастливы до того, как отец начал пить. Действительно счастливы. Порой это счастье затмевало все кошмары, и тогда я начинала скучать, но стоило только вспомнить… ах, к черту. В тот день отец рассказал мне, как правильно разжигать костер, и что под дрова всегда надо класть розжиг?— маленькие сухие веточки или бумагу, которая разгорится первая, отдавая жар в основное топливо. Думаю, с кустом это тоже вполне может сработать, отчего нет?В лесу всяких сухих кореньев и палочек нашлось с лихвой, да так, что я набрала полные руки и, уверена, смогла бы набрать еще несколько таких куч. Возможно, стоит поджечь с нескольких сторон, чтоб наверняка? Зайдя с задней стороны дома, я подложила одну часть кипы под какой-то особенно сухой кустик, на котором росли маленькие, скукожившиеся ягоды. К моему огромному счастью, веточки горели именно так, как я и хотела, и куст вскоре начал дымиться. Чуть не вскрикнув от радости, я вовремя вспомнила о спящем убийце и закрыла себе рот ладонью, улыбаясь. Если все будет идти по плану, то я смогу оказаться дома очень и очень скоро… или сгорю здесь заживо, тоже как вариант. Ну, надейся на лучшее, готовься к худшему.Второй куст все никак не хотел загораться, и пришлось потратить больше розжига, чем я планировала, но это было не такой уж большой проблемой. Пока я возилась со сбором всего этого добра, роса уже успела подсохнуть под солнцем, и сейчас огонь переходил на нее и уходил куда-то в чащу. Запах гари заполонил пространство. Третий куст. Я решила, что этого будет мало. Четвертый, пятый.Шестой куст был практически залит чьей-то кровью, и я потерла переносицу, хмуря брови. Относительно свежие кровавые следы тянулись по едва-едва протоптанной тропинке, и я поняла, что убийца пришел вчера именно из этой части леса. Интересно, а кто его так покоцал по дороге? Рана была больше похожа на удар от какой-нибудь острой штуки, но я в этом не спец, поэтому не отрицаю, что пьяный убийца вполне мог наткнуться на острый камень. Ради удовлетворения своего любопытства, я пошла по тропинке.Крови становилось все больше, и больше, и больше, пока я не вышла на уже начинающее сереть изуродованное мужское тело. Изуродованное весьма в стиле убийцы: живот был вспорот от самого начала джинсов до грудины, и из вывороченного куска кожи торчал какой-то орган грязно-желтого цвета, обмотанный вырванной, похоже, голыми руками кишкой. Не сомневаюсь, что убийца смог бы вырывать органы руками, да что там, если бы ребра бедного парня были вырваны или сломаны, то я бы даже не удивилась. Рука тела была сжата, а вот это меня удивило на самом деле. Сжата так, будто бы он держал что-то прямо перед самой смертью и потом убийца достал это у него из рук.Я подошла ближе, чтобы закрыть стеклянные глаза бедного парнишки, но в испуге отшатнулась, упав и откинувшись назад. Нет, этого не может быть. Не может, и все! Я принялась тереть глаза изо все сил, что у меня были, пока перед больными глазными яблоками не заплясали разноцветные круги. После я вновь подорвалась, чтобы еще раз взглянуть в его лицо и слезы покатились по моим щекам: на сером лице мертвецким холодом блестели два зеленых глаза, рот растянут в улыбке, подобной убийце, только настолько шире, что челюсть, видимо, от предсмертного хрипа упала ему на грудь, обнажая ровные зубы, которые я видела каждый раз, когда парень дарил мне улыбку… без сомнения, это был Джаред. Но как? Почему? Убийца вел его сюда, тащил? Или Джаред пришел сам? Ничего не понимая, я медленно подползла к нему, снова вглядываясь в знакомое, сейчас казавшееся родным лицо, размытое от моих слез. Аккуратно взяв его за подбородок, залитый кровью, я сомкнула вместе его челюсти и закрыла глаза.—?За что тебе это, мой хороший? —?прошептала я в пустоту, обнимая его лицо и прикладываясь к холодному лбу своим. Мухи, облепившие его вывалившиеся органы, начали садиться на меня, но я даже не пыталась отмахнуться. За что, за что он так поступил с ним? За что он так поступает из раза в раз со мной? Что я сделала, блять, не так в этой жизни, что именно я стала целью этой мрази?! —?Как только я попаду домой, то скажу, где нашла тебя, и ты тоже вернешься домой, слышишь меня? —?гладя его по все еще мягким волосам, я пыталась успокоить то ли себя, то ли бездыханное тело друга. Так не должно быть, это противоестественно. Я встала и вытерла грязными руками слезы. —?Я клянусь тебе, Джаред, слышишь? Клянусь, что он ответит за все,?— приложив руки к груди, я быстро развернулась побежала к дому.Остановилась я только у самого порога. Сердце бешено колотилось, и я рухнула на колени, даже не от усталости, а непонятно от чего. Каждая клеточка моего тела была насквозь пропитана болью и ненавистью к убийце. Как же он может спать спокойно после того, что творит? Как может позволять себе забирать у людей то, что не он им давал? Не выдержав увиденного ужаса, я разрыдалась в голос, кидаясь на ступени и закрывая глаза руками. Плевать на убийцу. В горле уже сидел горький вкус гари, и становилось жарче от обступившего лес огня. Совсем скоро он перейдет на траву, и деревянный дом вспыхнет, как спичка.От моего душераздирающего крика проснулся убийца. Я обернулась и увидела, как он стоит в дверях, непонимающе спросонья оглядываясь по сторонам и шумно втягивая носом воздух, наполненный запахом дыма. Когда его возмущенный взгляд упал на меня, то я увидела в них ничего, ни ярости, ни злости, а только возмущение и вопрос. Он уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но я накинулась на него и ударила точно туда, где у него была свежая рана. На бинтах тут же расползлось алое пятно.—?Ты че делаешь?! —?убийца отвесил мне сильную пощечину, да такую, что я тут же упала на пол, и схватился рукой за живот. Не обратив внимание на обжигающую боль, я снова встала и попыталась ударить его еще раз, но убийца с легкостью перехватил мою руку и, развернувшись, толкнул меня к стене, впечатывая затылком прямо в стену. Перед глазами все запылало. —?Че, блять, вообще происходит? —?рыкнул он, продолжая удерживать меня у стены.—?За что ты убил его? —?только и смогла спросить я, ища ответ в уродливых синих глазах, но глаза убийцы не выражали ровным счетом ничего. А я все продолжала смотреть, вновь натыкаясь только на злость и удивление.—?Дружка твоего? —?усмехнулся он, вновь ударяя меня об стену. —?Так я же обещал, что вернусь за ним и за тобой. Как видишь, за тобой я уже сходил,?— расхохотался он и тут же его настиг приступ кашля, он наклонился и посмотрел на багряные бинты. —? Тупая сука,?— прошипев, он кинул меня на пол и наступил ногой мне на горло. Я схватилась за его ногу, пытаясь убрать ее от своей шеи, но где мои усилия по сравнению с тем, что для него?— просто развлечение?—?Он ведь,?— прохрипела я, чувствуя, как в глазах начинает темнеть,?— не заслужил. Он ведь хороший…—?Да ебаный ты в рот, завали уже,?— убрав ногу, он присел около меня, хлопая пару раз по щекам, чтобы я сфокусировала на нем взгляд. —?Нечего было языком трепать в новостях,?— убийца поднял глаза наверх,?— он ведь хороший,?— передразнил он меня, сделав вид, будто вытирает слезу с лица, убийца рассмеялся, хватая меня за волосы и прикладывая головой об пол, после чего встал и пошел куда-то в дом.Пока я пыталась хотя бы собрать мысли в кучу и привстать после очередной встречи моего затылка с поверхностью, он уже вышел в какой-то новой кофте, распихивая несколько ножей по карманам и держа в руках ту самую металлическую коробочку с фотографиями, которую я нашла у него в комнате.—?Знаешь,?— он снова сел около меня, поставив коробку рядом,?— мне нравятся короткие волосы,?— пропустив мои короткие пряди между своих пальцев, он недобро хихикнул,?— но есть кое-что, от чего я просто в восторге. —?Он многообещающе заглянул в мои глаза, но до меня смысл сказанного не доходил. - Не догоняешь? Тогда я покажу тебе.И округу пронзил еще один мой возглас. Навалившись на меня всем телом, убийца грязной рукой полез ко мне в рот. От этого сразу же начало тошнить, но я только испуганно начала отпихивать его от себя, понимая, что он собрался сделать. Вместе с рукой, в мой рот приникла сталь его ножа. От невероятной боли я закричала так, что оглушила саму себя. В следующую секунду мои глаза закатились, а голова окончательно перестала функционировать.—?Мы еще встретимся, Кейтлин,?— донесся до меня его голос сквозь полудрему.***—?С ней все будет в порядке. Шрамы, конечно, останутся, но мы приложили все усилия для их скорейшего срастания,?— приятный мужской баритон окутывал лаской, эхом расходясь по комнате. Белый яркий свет немного жег глаза, и я хотела сморщиться, но не смогла почувствовать своего лица, будто его и не было. Я попыталась поднять руку, но она еле-еле поддавалась мне.—?Где я? —?попыталась спросить я, по прежнему не предпринимая попыток открыть глаза, ведь веки были слишком тяжелы. Изо рта вырвалось только невнятное мычание, потому что лицо было, похоже, плотно чем-то перемотано. В голове стояла какая-то пугающая тишина.—?Кейтлин! —?мамин крик я узнала сразу, с первого глухого ?ка?. От громкого звука я неосознанно постаралась отвернуться, и у меня даже вышло. Наконец-то открыв глаза, я увидела перед собой белую абсолютно пустую и огромную тумбу. Светло-голубые стены, идеальный потолок в тон им, без единой трещинки или скола. После гнилого деревянного дома и подвала, в котором вечно стоял трупный мерзкий запах, мне показалось, что я попала в рай.—?Миссис Джонсон, пожалуйста, не повышайте тон, Кейтлин будет тяжело воспринимать громкие звуки какое-то время,?— миролюбивый голос врача, на которого я подняла глаза, успокаивал и завораживал. Высокий, статный мужчина, с гладко выбритым лицом и теплыми карими глазами, приблизился ко мне, доставая из кармана что-то маленькое. —?Не пугайся, первое время мы не сможем снять с твоего лица бинты, но уже скоро ты будешь нормально видеть и слышать. —?Маленьким чем-то оказался фонарик. Он аккуратно повернул мое лицо и направил луч света мне в один глаз, а затем во второй. —?Все в порядке, на свет реагирует, смотрит вполне осознанно. Сколько пальцев показываю? —?Подняв свою руку, он выставил четыре пальца, продолжая следить за моим взглядом. я медленно моргнула четыре раза, на что мужчина похвалил меня и кивнул.—?Кейт, как же я рада,?— всхлипнула мама и погладила меня по руке, когда врач решил оставить нас наедине. Ее прикосновения я почти не почувствовала, но, кажется, это все из-за обезболивающих, которыми меня накачали. Я старалась выразить свою радость глазами, но не знала, насколько хорошо у меня получается. —?Как же я рада что ты жива, родная,?— она провела рукой по моим волосам, и как же мне было жаль, что я ничего не чувствую…***Оказалось, что я провела в заточении неполных семь дней, то бишь неделю, но по ощущениям не меньше месяца. Мама за этот короткий промежуток изменилась до неузнаваемости: в коротких темных волосах была отчетливо видна проседь, чего раньше я никогда не замечала, а лицо осунулось от постоянных слез и усталости. И, несмотря на то, что сейчас я была спасена, я все равно видела в ее глазах тусклый огонек тревожности. Она не спрашивала про похитителя, ведь я еще не могла говорить, и почти ничего не рассказывала, но не отходила от меня ни на шаг.Я же похудела на восемь килограммов, и сейчас мое тело напоминало старую стиральную доску. Старую из-за того, что все тело было в ранах, ссадинах и синяках, а доску… ну, думаю, тут пояснений не требуется. Когда я смотрела на себя в зеркало, то не видела ничего, кроме бинтов и костей. Во время процедур, когда бинты снимали и меняли, мне не давали зеркало, да и я не особо хотела его просить, если быть честной.Сотрясение все-таки и правда было, но я удивилась, что совсем легкое. Мой лечащий врач, мистер Браун, сказал, что у меня очень крепкий череп, когда увидел мои округлившиеся от удивления глаза. Это не могло не радовать. Да и в принципе мне очень сильно, просто безмерно повезло, что я не подхватила никакого СПИДа или гепатита. Уж то, в каких условиях я там находилась… да уж, действительно, удивительно.Мистер Браун так же сказал, что шрамы должны остаться только на руках и на щеках, и последние меня пугали больше всего. Через неделю моего нахождения в больнице бинты сняли. Всю ночь перед этим днем я морально настраивала себя на то, что все будет хорошо, и врач обещал, что они постарались сделать все максимально аккуратно. Я, мама, мистер Браун и медсестра, которая снимала бинты. Все мы собрались в моей одноместной палате, чтобы узреть мое лицо. Точнее как, чтобы мы с мамой его увидели, ведь врач и медсестра насмотрелись на него вдоволь.—?Ну,?— мама шокировано прикрыла рот рукой, но сразу же постаралась скрыть свою настоящую реакцию, чтобы, видимо, не напугать меня. Мам, честно слово, меня так просто не напугаешь, тем более после всего пережитого,?— не так уж плохо. Я думала, что будет хуже.Когда мне в руки дали зеркало, то сначала я боялась открывать глаза, но, когда открыла, то отбросила от себя зеркало, да так неожиданно для всех, что никто не успел сориентироваться и поймать его. В полной больничной тишине зеркало упало на кафельный пол, звон стекла заполонил голову и из моих глаз впервые за неделю покатились слезы. Два уродливых, еще не сросшихся шрама походили на неровную нервную улыбку, расходясь какими-то звездочками к концам. Нитки, которые стягивали их вместе, делали всю эту конструкцию втрое уродливее.Мама подошла и положила руки мне на плечи, тихо что-то говоря, но кровь стучала в моих висках, и я не слышала ее. Как он посмел, сука, изуродовать мое лицо? Какого хера именно я попала в руки этому ебаному психопату?! Оттолкнув мамины руки, которые жгли кожу подобно огню, я вцепилась руками в свои щеки, пытаясь выдернуть нити, скрепляющие мои щеки вместе.—?Успокоительное, срочно! —?мистер Браун засуетился и медсестра, стоящая около него, тут же достала из кармана шприц. Подготовились, значит?—?Не подходи ко мне, сука! —?хрипло проревела я, спрыгивая с высокой койки и отбегая к окну. Мама отпрянула от меня, хватаясь руками за волосы. Мистер Браун дал какую-то отмашку медсестре и та выбежала из палаты.—?Кейтлин, успокойся. Не надо увечить себя, ты ведь делаешь только хуже…—?Вам, что ли, вот с этим,?— я в очередной раз попыталась впиться короткими ногтями в нитки, но те держались, сука, крепко,?— жить?! Вам смотреть на это каждый день?!—?Они зарастут, Кейтлин, ниток не будет уже через месяц или даже меньше. —?Мистер Браун приложил руки к груди, все еще продолжая ко мне приближаться, пока я не уперлась в стену. Да какая нахер разница, когда снимут нитки? Я буду ходить с этими сраными шрамами до конца жизни, блять, и похоронят меня тоже с ними!—?Ненавижу! —?изо всех сел прокричала я, падая на колени, не выдерживая собственного голоса и веса. —?Ненавижу, сука, будь ты проклят! —?от того, что я широко открывала рот, уголки губ начали неприятно ныть и по лицу потекла струя крови. В палату вбежали несколько санитаров, подхватывая мое истощенное тело. Я даже не сопротивлялась. А смысл?—?Вколите ей успокоительное, пусть поспит,?— вздыхая, мистер Браун отошел к моей маме, которая так и замерла, схватившись за волосы и плача.—?Не надо,?— хрипло прошептала я, когда медсестричка, позвавшая подмогу, стояла надо мной и открывала шприц,?— я уже успокоилась, честно. —?Двое высоких санитаров ослабили хватку. Девушка подняла взгляд на мистера Брауна и, немного подумав, он кивнул.—?Уйдите, нам надо поговорить,?— отмахнувшись от троих посторонних, мистер Браун скрестил руки и вздохнул. В его темных красивых глазах я пыталась найти нужную мне сейчас поддержку, но натыкалась только на жалость и небольшое раздражение от моей истерики.***Что есть жизнь? Есть ли в ней смысл, если смысла, как такового, нет? У меня не было целей, стремлений, мечты. Нет, конечно, было что-то общее в духе закончить школу, поступить в университет, найти работу, но так ли это важно, когда сотни, тысячи, миллионы людей умирают от рук психопатов? Человек, не давший жизнь никому, думает, что имеет право забирать ее у других. Ради чего? Ради власти, развлечения? Что ж в этом такого веселого? Джефф и так был в моих глазах самым низким существом, а после того, как он меня еще и изуродовал, я презирала его каждой клеточкой своего некрасивого бледного тела.И самое страшное было в том, что я ничего не могла с ним сделать. Да, конечно, на моей стороне была полиция, но что смогут сделать они? Он живет уже много, много лет и каждый день убивает. Сколько смертей за его спиной? Как он закрывает глаза по ночам и не видит их взглядов, обращенных на его кровью покрытую спину? Либо привык, либо ему плевать. Думаю, второй вариант подходит ему больше. Чертов маньяк, сколько же жизней ты оборвал…Я провела в больнице месяц. За это время меня ни разу никто не навещал, кроме мамы. Да и удивляться нечему, ведь друзей то у меня и не было никогда. Одноклассница, с которой я обычно сижу, вроде играет роль доброй подружки, но нужна ли я ей, по большому счету? Я не нуждаюсь в людях. Джареда было, безусловно, жалко. Жалко до слез, до сорванных голосовых связок, но зачем моя жалость бездыханному телу? Ему ничем не помочь, и все, что я могла?— стараться не винить себя в произошедшем. Психолог, имени которой я не запомнила, потому что она всегда включала в кабинете глупую музыку ?для релаксации?, от которой клонило в сон, раз за разом спрашивала меня о том, что случилось, и я отвечала в не зависимости от того, хочу я этого или нет. Как раз перед ней у меня были процедуры, и я пила таблетки.Как только я стала нормально разговаривать, меня таскали по допросам. Кто, сколько лет, рост, вес, внешность… забавно было смотреть на лица следователей, когда они слышали ?огромные синие глаза с черными веками? и ?разрезанный рот?. Один особенно умный тогда спросил: ?Разрезанный рот? Это еще как?? и тогда я просто сняла марлевую повязку и показала ему жуткие шрамы. Больше он ко мне не приходил, и это было забавнее вдвойне, хоть и немного меня оскорбило. В общем и целом, мне практически никто не верил, а те, кто верили, приходили от начальства с просьбой не рассказывать сказки. Даже мистер Браун мне мягко намекнул на то, что в антисанитарных, как я рассказываю, условиях он бы не выжил с такими ранениями.Несмотря на все это, я не стала считать себя сумасшедшей или больной. Я была там, я была с ним, я видела его своими глазами, а, значит, это не моя проблема, что они мне не верят. Из этого вытекала проблема того, что, не веря моему рассказу, они не хотели никого искать. Конечно, проще посчитать настоящего монстра небылицей и забить на все это огромный болт, да? Только вот я так не думаю.Когда лес начал гореть, люди сразу же пожаловались на дым и оперативно полетели пожарные вертолеты, с которого меня и заметили, как я планировала. Дом успели потушить до того, как он сильно загорелся, а потому его полностью обыскали. Были найдены и трупы в подвале, и вещи убийцы (все, кроме этой треклятой коробочки с фотографиями), и даже тело Джареда… к счастью, его тело было далеко от эпицентра, и поэтому родители смогли его похоронить. Вы не поверите, но полицейские не пропустили ни кусочка информации о том, что было найдено в доме. Конечно, как отчитываться перед людьми за десяток трупов, на которые раньше просто закрыли глаза?Один раз, уже под конец моего нахождения в больнице, меня навестили родители Джареда. Они заботливо спрашивали, как мое самочувствие и в целом выражали только доброту, но я чувствовала всю боль, которую они испытали от потери сына. В их глазах я читала непонятный укор, будто бы они и не рады за то, что меня нашли живой. Черт, а что, еще один труп их обрадовал бы больше? Нет, я и сама понимаю, что они имеют в виду. Почему выжила именно я, а не их сын? Я сама задавалась этим вопросом.Когда этот ад, длинной в месяц, наконец, закончился, и я попала домой?— моему счастью не было предела. Единственное, что меня пугало, так это то, что мне пришлось идти в школу. Первое время все смотрели немного косо, и ко мне часто подходили те, с кем я ни разу не общалась. С расспросами, естественно, как я себя чувствую, что со мной произошло и тому подобное. Один из классных заводил?— Эрик, решил, что не смотря на любые преграды разузнает, что я прячу под марлевой повязкой. Сначала я ему отказала мягко, потом жестче, и в конце концов он чуть не довел меня до истерики. Не придумав ничего лучше, этот идиот взял и сорвал с меня маску при всем классе. Более униженной, чем в тот день, я себя не чувствовала, наверное, никогда… еле сдержав слезы, я выбежала из школы и помчалась домой, ничего перед собой не видя. на следующий день мы с мамой накупили мне уже не марлевых, а тканевых повязок всех расцветок, что только смогли найти: черные, белые, желтые, красные и много-много других. Я решила отнестись к этому, как к смене имиджа, чтобы совсем не впасть в депрессию.***?Привет, дневник.Еще немного, и я сойду с ума. Со мной никто не общается, кроме мамы. Прошло уже полгода с тех пор, как я решила поджечь тот лес к чертовой матери. Время летит так быстро…Меня игнорируют даже учителя, и я не понимаю, почему. Да, я была одиночкой до этих блядских шрамов, но сейчас я понимаю, что стала действительно Одиночкой с большой буквы. Я ведь прячу их под маской. Может, что-то у меня с глазами не так?Кстати, я покрасила волосы. Они теперь розовые. Здорово, да? Мой психолог сказал, что это поможет мне отвлечься от шрамов. Как от них отвлечься, если они занимают все, сука, лицо? А еще я не хочу отращивать волосы. Не поверишь, я оставила все почти так же, как мне отрезал Джефф, только передние пряди отрастила. Выглядит странно, но нам с мамой нравится.Вчера мы были в кафе и я сняла маску, чтобы нормально поесть. Мы всегда с ней выбираем какие-нибудь места, где потемнее, поэтому я не сильно волнуюсь. Ко мне подошел парень сзади и сказал, что у меня клевая прическа, а потом попросил сказать страничку в фейсбуке, и, не сообразив, я повернулась к нему лицом. БЛЯТЬ, Я ПОВЕРНУЛАСЬ К НЕМУ! ЛИЦОМ! Как же быстро он свалил…Мне не светит больше хорошее отношение, да? Ебаный Джефф, будь ты проклят тысячу раз!?***?Здравствуй, дневник.Прошел месяц. Это пиздец. Я так больше не могу. Я устала. Когда я улыбаюсь, у меня течет кровь из ?улыбки?. Это просто какой-то трэш, я скоро двинусь. Кажется, даже мама испытывает ко мне отвращение. Я ненавижу себя?***?Прошло два месяца.Дневник, не поверишь. Как думаешь, люди могут не улыбаться совсем? Я научилась. Чтобы не пугать маму кровью на лице. Научилась. Когда смешно, когда весело, когда хорошее настроение (очень редко, лол). Я не улыбаюсь совсем. Мне даже не хочется.Это странно прозвучит, очень странно, но мне не хватает этого ебаного дома с трупами в нем. Я чувствую себя самой ебнутой дурой на планете. Это не нормально. Я не буду говорить об этом психологу. Он упечет меня в психушку, да? Естественно, как иначе.Может, умереть? Я и так не чувствую себя живой уже очень-очень-очень долго…?***Придя домой из школы, я первым делом скинула с себя огромную черную толстовку и маску, сразу же начиная тереть все лицо. От моего постоянного надетого капюшона и этих дурацких масок все лицо чесалось. Я рухнула на кровать и тут же чертыхнулась, осматривая свои пальцы. Кровь вперемешку с тушью, конечно. Когда ж вы заживете уже, блять, нормально? В нижнем белье пройдя в ванную, я смыла макияж. Впервые за все семнадцать лет я крашусь каждый день, пусть и просто глаза. Без этого никак. Это даже полноценным макияжем назвать нельзя?— я просто размазываю черный карандаш с тенями по глазам, чтобы моя бледность и синяки под глазами, от худобы и недосыпа, было не так сильно видно. Я совсем перестала спать и сейчас ходила, как какая-то амеба, еле перебирая костлявыми ногами. Придя в комнату, я вновь пришла в свою комнату и закуталась в покрывало, рассчитывая на хоть бы час спокойного сна.Только мне стоило закрыть глаза и немного задремать, как из самого подсознания на меня уставились толпы серых мертвых глаз.—?Кейтлин,?— промычал из толпы голос Джареда и я тут же подскочила, хватая ртом воздух. Раздраженно выдохнув, я встала и, накинув на себя футболку, пошла на кухню заваривать кофе. Заебись, и поспать сегодня тоже не выйдет! Ну, просто замечательно.Как только я зашла на кухню и, потирая переносицу, повернула к раковине, то увидела на кухонной тумбе свой дневник.—?Что? Нет, не может быть,?— прошептала я, подходя ближе. Неужели мама рылась в моих вещах? —?Блять! —?отшатнулась я к противоположной стене, только завидев надпись на обложке.?Я сказал, что мы встретимся ;)?Написано кровью. Больной психопат, что ему снова от меня надо?! Схватившись за голову, я впервые за долгое время позволила себе заплакать и соль обожгла мои щеки. Нет, я не вынесу этого кошмара вновь…