Глава 4. Собака - друг человека (1/1)

Удивительно тихо шмыгнув под стол, я зажмурила глаза и сжала жестяную банку в ладонях. Он точно прикончит меня за то, что я вышла из подвала. Копошение снизу продолжалось, и мое сердце уже было готово остановиться само, лишь бы мне не пришлось испытывать то, что Джефф творит со своими жертвами. Нет, все-таки, он не достоин человеческого имени… убийца он и есть убийца.Я понимала, что надо бороться до конца, но, кажется, любой человек был бы ?за? быструю и безболезненную смерть, если в противовес ей стоят пытки и отрезанные конечности. Посмотрев на перебинтованные руки, я неожиданно для себя самой оскалилась. Нет, этот мудак вытянул меня из могилы, чтобы загнать туда самостоятельно. Можно сказать, что дал мне второй шанс. И я его не упущу. Не могу себе позволить?— у меня есть мама, которая уже, уверена, поставила на уши всю полицию в округе, и меня вскоре найдут. Нужно только дождаться этого момента. Я представила, как обнимаю маму, когда мы встретимся. Как по ее щекам потекут слезы радости, от того, что я нашлась, и от сожаления о том, что я пережила. Невольно я заплакала и сама. Мы с ней вместе похоронили отца, как я могу допустить свою смерть? Это было пять лет назад, то есть когда мне было двенадцать, и, несмотря на то, что я была совсем не взрослой, я понимала всю ту тяжесть, свалившуюся ей на плечи. Помню, как в день похорон она стояла со спокойным лицом и выпрямленной спиной, принимая соболезнования и одновременно утешая меня. И как буквально через несколько часов, обхватив урну с прахом отца обеими руками, она рыдала. Завывая в голос, она действительно кричала от боли и жестокого чувства потери, а я стояла у нее за спиной, замерев и не понимая, что делать, ведь видела ее такой впервые.Да, каждый день она натягивала на себя маску сильной женщины, которая пройдет этот жизненный этап так же, как и все до этого, но лишь я видела ее такой, какой она была на самом деле. Слабой, потерянной, беспомощной. Но у нее была я, и я неосознанно спасла ее от… чего бы то ни было.Такой же чувствовала себя и я. Беспомощной в кубе. Маньяк мог делать со мной все, что хочет, ведь сил дать отпор у меня не было. Мог бить, мог унижать, мог ставить свои правила и наказывать за их невыполнение, даже убить мог, на то он и убийца, в конце концов. А я могла только подчиняться, слепо надеясь на какую-то помощь извне.Сколько я уже здесь, в этом доме? Два дня, три, четыре? Я так часто была в отключке, что даже сказать точно не могла. И за эти дни я испытала больше физической боли, чем за всю жизнь. Я всегда была тихой и спокойной. Мирно жила, никогда и никого не задирала, но и не позволяла унижать себя. Нет, так не может больше продолжаться. Я должна попытаться выбраться сама. Ради того, чтобы посадить это чучело за решетку, ради мамы, ради своей жизни, в конце концов.Я настолько крепко погрузилась в себя, что даже не заметила, как копошение на первом этаже прекратилось. Вряд ли убийца, не обнаружив меня, так же тихо и спокойно ушел бы меня искать. По факту, я ведь даже не слышала шагов…Опасливо выглянув из комнаты, я действительно не встретила ничего, кроме тишины. Спустившись вниз, я увидела на лестнице, ведущей в подвал, огромную жирную крысу. В своих маленьких когтистых лапках она держала что-то серое и мясистое, и я с отвращением скривила лицо, поняв, что это она меня напугала, когда шумно отгрызла кусочек плоти от гниющего трупа.—?Приятного аппетита,?— нервно хихикнула я, почесав переносицу. Раз я решила выбираться сама, то путь один?— в лес. Выйдя из дома, я посмотрела на заходящее солнце сквозь пальцы. Руки мои, конечно, выглядели так, будто я какой-то заплутавший в жизни наркоман: синяки, бинты, обломанные ногти, под которые забились кровь вперемешку с какой-то другой грязью. И пахло от них чем-то кислым и мерзким.Взглянув на лес, я вдруг поняла, что совершенно не знаю, куда идти. Не было ни какой-то протоптанной тропинки, ни чего-то еще. От мысли о том, что я могу зайти в лес настолько глубоко, что меня точно никто и никогда не найдет, по спине пробежались табуном мурашки. Нет, так просто уходить нельзя. Надо продумать хоть какой-то план или…Внезапно лес будто зашептал, и я потрясла головой, чтобы выкинуть это странное наваждение, но оно не пропало. В небо взмыла взвилась стая воронов, деловито каркавших на что-то их напугавшее. И я поняла, что это приближение убийцы.Впопыхах вбежав в дом, я закрыла входную дверь и зашла в подвал, топнув на наглую крысу. Та побежала на меня и, прошмыгнув прямо между моих ступней, убежала в неизвестном направлении. Закрыв дверь теперь уже в подвал, я схватила коробку с инструментами и, чуть не поскользнувшись на влажных следах от крысы, спустилась по лестнице. Поставив ее на стеллаж, я спрятала в ней жестяную банку, которую почему-то не выбросила никуда, и села у стены.Что делать дальше я не представляла. Надо было придумать какой-то план побега, но убийца был настолько непредсказуем, какими могут быть только очень и очень больные на голову люди. Не сказать, конечно, что я сама полностью здорова, но не настолько ведь… Я просто постараюсь быть спокойной. Ему ведь нужен страх, нужны эмоции, ради этого ведь люди убивают, да? А я не позволю вывести себя на эмоции. И так уже напсиховалась вдоволь.Отчего-то чувство страха утихло. Я поела, поэтому чувствовала себя гораздо лучше, но воду так и не смогла найти. Хлопнув себя по лбу, я вдруг вспомнила о том, что где-то за домом есть озеро. На первом этаже снова послышался шум, но уже не какое-то копошение, а скрипучий звук открывающейся входной двери. После?— шаги и звук чего-то глухо упавшего. Я нахмурила брови.—?Я ж закрывал, че за херня? —?сам с собой достаточно громко разговаривал убийца, и я поймала себя на мысли, что делаю точно так же. Да и кто с собой не разговаривает? Смерив маньяка равнодушным взглядом, я притянула к себе колени и положила на них голову. —?Ты вскрыла замок? —?спустившийся убийца с недоумением в голосе указывал большим пальцем себе за спину, показывая на дверь. В другой руке в него был небольшой непрозрачный мешок и у меня по ногам пробежались мурашки, но я постаралась не показывать страха.—?Чем? —?приподняв бровь, ответила вопросом на вопрос я. Убийца нахмурил надбровные дуги, и я только тогда заметила, что бровей у него нет совсем. Уж не знаю, что с ним произошло, но брови это действительно последнее, на что смотришь.—?Бля, резонно,?— махнув на это рукой, убийца протянул ко мне руку с мешком. Я недоверительно покосилась сначала на него, потом на странный мешок. Что там? Еще один труп? —?Возьми и посмотри, пока я в тебя его не кинул,?— достаточно терпеливо продолжил убийца. Это у него такое настроение хорошее, что он на меня с ножом не кидается сразу?Я взяла мешок и немного удивилась его тяжести. Когда я поставила его на пол, то он внезапно зашевелился, от чего я дернулась всем телом, но в лице не изменилась. Надо держать маску, как это делала мама. Открывая мешок, я в шутку помолилась о том, чтобы из него на меня не выпрыгнул чужой, но там оказался… щенок? Вполне себе живой и дышащий небольшой дворовый щенок.Я аккуратно прикоснулась к нему, чтобы погладить, но он заскулил и задрожал всем телом. Боже, что убийца делал с ним? Я, конечно, понимаю, что если человек способен на жестокое убийство другого человека, то на убийство животного и подавно, но сердце все равно неприятно защемило.Достав щенка на свет, я прижала его к груди, но он только сильнее сжимался и громче скулил. Может, у него что-то сломано? Зачем убийца притащил его сюда? Вряд ли он захотел подарить мне собачку.—?Вы похожи,?— истерично вздохнув, внезапно заявил убийца. Я недоумевающе посмотрела на него. —?Ну как? Две суки, которые кроме скулежа ни на что не годны,?— сощурил он круглые глаза, мерзко хихикая над своей шуткой. Его грубый низкий голос плохо сочетался с этим странным смехом, и я не могла понять, как его горло издает одновременно такие высокие и низкие тона в простом разговоре.Промолчав, я поставила щенка на ноги, но он прижался к моему боку, видимо, думая, что я защищу его от маньяка. Малыш, я себя-то защитить не могу, а ты… Убийца подошел ко мне ближе, и щенок притих, попытавшись втиснуться крохотной мордочкой между моей спиной и стеной.—?Убей его,?— протянув мне нож, убийца сверкнул глазами. Что? Убить? Я? Он совсем съехал что ли? Я выставила вперед руки и замахала ими.—?Нет-нет-нет! —?как он вообще мог подумать, что я соглашусь на такое?—?Нет? —?Все так же протягивая мне руку с ножом, он приставил вторую к подбородку и запрокинул голову. —?Тогда я сделаю это, а потом накормлю тебя его кишками,?— он посмотрел мне прямо в глаза и изобразил свободной рукой пистолет. —?Пау! —?его рука дернулась, и я невольно вздрогнула.Убийца подошел к стене и, взяв испуганного до невозможности малыша за шкирку, пару раз тряхнул его в воздухе. Господи, нет, он же точно будет убивать его так же, как и своих других жертв… с одной стороны, я не хотела, чтобы бедное животное еще раз мучилась, да и быть накормленной сырым собачьим мясом такая себе привилегия, а с другой… я и убийство?Да мне лишний раз паука в комнате убивать жалко, а тут целое живое и трусливо прижавшее ушки существо! Маньяк приставил острие ножа к черному носу щенка и надавил, на что пес разразился громким визгом, похожим на плачь. Мое сердце не выдержало:—?Не надо, стой! —?Убийца, не опуская ножа, перевел взгляд на меня. —?Я сделаю это, сделаю, только отпусти его,?— я пыталась сохранять спокойствие, но за чужую жизнь в руках маньяка переживала даже больше, чем за свою. И пусть, что это просто собака.Убийца больше походил на больное животное, чем на человека. Зарвавшийся от собственной силы глава прайда, пытавшийся доказывать свою важность всем подряд, и вскоре оставшийся совсем один, или же кукловод, думающий, что держит в двух руках сразу всех кукол, но все больше опутывающий себя нитями проклятий.—?Ну, ебашь,?— каким-то лукавым, сорвавшимся вновь на высокие ноты, голосом сказал он, кинув в меня щенка. Поймав его, я старалась не смотреть в круглые глазки с плескающейся в них надеждой на спасение, но, когда натыкалась на этот взгляд, мои собственные глаза начинали болеть от подступавших слез. Убийца молча кинул мне на колени нож, после чего немного отошел назад и, скрестив ноги, сел напротив.Я опустила щенка на пол, почему-то понимая, что он не убежит от меня, и взяла в руки на удивление не такое уж грязное оружие. Конечно, нож был окроплен чьей-то кровью, от чего меня покоробило, но, если сравнивать с тем же подвалом, то нож в прекрасном состоянии. Острый, что немаловажно, ведь я не хотела причинять бедному животному много боли. Собака жалась к моему бедру.—?Не переживай,?— прошептала я, смахнув грязной ладонью слезу со щеки, на что, как мне показалось, убийца фыркнул. —?Я несильно прихватила щенка за шкирку и, поставив острие прямо под шею…*Flashback*—?Ну же, режь! Режь! —?хлопала в ладошки мама, смотря на меня полными тепла глазами. Отец стоял рядом, приобнимая ее за плечи и целуя в макушку.—?Мам, я не могу, он такой красивый,?— жалобно всхлипнула я, смотря на шикарный огромный торт, покрытый голубой глазурью. Отец отошел от мамы и встал мне за спину. Его сильная рука накрыла мою маленькую ручку, и я невольно поежилась от этого действия, но промолчала. Помню, как я с трудом держала в маленьком кулачке рукоять, казавшуюся огромной, кухонного ножа.—?Это просто торт, чего ты так переживаешь? —?мягко рассмеялся отец. —?Давай, резко, как пластырь! —?он надавил на мою руку и по ровной, глянцевой глазури поползли трещинки.*End flashback*Резко, как пластырь! Я со всей силы надавила и взмахнула рукой в сторону. Щенок, до этого жалобно скуливший, дернулся в моих руках. На мои руки фонтаном брызнула обжигающая ярко-ярко красная кровь, и я, будто под гипнозом, могла только дышать и смотреть на то, как щенок пытается открыть пасть, чтобы завыть от боли. С каждым вздохом из его груди вырывались только мерзкие булькающие хрипы, а из перерезанного горла кровь била более сильным напором. Его лапки била сильная дрожь, но в какой-то момент он просто дернулся всем телом и, в последний раз открыв пасть с высунутым окровавленным языком, застыл.Я часто задышала. Господи, неужели это и вправду я? Как мало понадобилось времени убийце, чтобы сделать из меня себе подобную. Из моих рук выпали бездыханное еще теплое тельце и нож. Смотря на кровь на своих руках, я не могла понять, что сделала.Мои бледные от природы руки, усыпанные синяками и плотно укутанные бинтами, были покрыты густой алой жидкостью, стекающей крупными каплями пол, стекая в одну большую свежую лужу под собакой, и на мои ноги. Я начала ладонями убирать с рук кровь, но она была слишком густой и засыхала тоже слишком быстро, образуя твердую и противную корку. Уже не сдерживая слез, я обернулась на убийцу, который просто смотрел на меня.Без слов, без эмоций. Он просто смотрел на меня прямо и, неожиданно для себя, я легла на пол и отвернулась лицом к стене, не оставляя попыток стереть с себя кровь. За что же он так поступает со мной, что плохого я сделала?*Flashback*—?Ты очень плохая девочка, Кейтлин, и ты знаешь об этом,?— отец нависал надо мной с очень странным и пугающим выражением лица. От него пахло алкоголем, сигаретами и чем-то кислым, а трехдневная щетина больно кололась, когда он прижимал свои губы к моей шее.Громко рыдая, снова и снова прося его остановиться, я била его маленькими кулачками по груди, но это совсем не помогало. Он говорил что-то еще, но за болью, затуманившей разум, я не слышала ничего, кроме своих криков.*End flashback*Да, папа. Я плохая девочка…