I. Hecate. (1/1)

Назревает война. Множество стран во главе Канады остро настроены против политики Галаада. Вспыхнула вторая эпоха возрождения из-за пророчества о некоем Аристосе Ахайоне, чья сила превосходит силу любого смертного в несколько раз, чей разум острее ножа и выносливость превосходит немыслимые границы известного. Сын от союза Богини и смертного, призван вернуться, чтобы одолеть не только армию смертных, вершивших судьбу над другими смертными, но и возвыситься над ними, увековечив своё божественное начало во имя мира между Богами Олимпа. Его деяния славились на строках ?Иллиады?, имя дожило до наших дней – слава, которую обещали ему Боги за участие в великой Троянской войне. Ему возвели храм прежде храмов верховных богов – это уязвило их честь, больше настроило против смертных. Боги властвовали миром тысячелетиями, прислуживая людям, но слава была не столько щедра, сколь у приспешников христианской веры — это их раззадорило. Люди рьяно склоняли головы над эфемерным божеством около двух тысячелетий, вели за него войны – Арес рьяно способствовал началу этих войн, но люди продолжали игнорировать присутствие олимпийских Богов. Весть об Аристосе Ахайоне одновременно возродила веру в божеств Олимпа, и одновременно внесла великий раздор в царство Богов. Ему пророчат славу по величине превосходящей после Троянской войны.Боги Олимпа ведут междоусобицы, играя жизнями смертных, словно пешками на шахматной доске. Клото не дает человеческим судьбам обрести начало, лишь невластна она над полубогами и давними потомками Богов в продолжении их рода. Аристос Ахайон давно ходит по земле, но кто он – Лахесис неспособна уследить, ощущая вмешательство морской нимфы Фетиды, матерь прообраза Аристоса, что продолжает защищать его судьбу, упрятав его от взора Богов. Атропос за это прежде времени обрывает человеческие судьбы, и души неуемно поступают в царство мертвых к Аиду, в то же время как Лахесис пытается в них уловить душу Аристоса. Богини судьбы, Мойры, активно прислуживают Зевсу, идут против воли богов подземного царства не одно поколение, взрастив своими деяниями семя вражды против большей части Олимпа. Геката, властительница чудес, вызволила душу Аристоса и души погибших воинов, что сражались рука об руку с ним в Троянской войне. Ходили слухи, что сам Одиссей перерожден, но и здесь Лахесис была невластна — слишком сильны были чары богини лунного света.Лахесис, сама Судьба, снизошла на землю смертных, взирая на величественный храм Аристоса – белое сооружение с колоннами, окаймлёнными сверкающим в лучах солнца золотом. Красота и громоздкость построения вызывала в богине зависть, ведь ей самой посвятили лишь несколько картин, разрозненных по всему миру, и в изображениях была она в окружении Мойр. Её это не устраивало. Она хотела, чтобы Мойрам молились, чтобы им приносили гекатомбы как во времена древней Греции, устанавливали памятники в их честь. Чем они хуже других богов? Чем хуже давно погибшего полубога, которому возвели этот храм? Сколь много работы они выполняли тысячелетиями, но людской род их ничем не славил. Никто не воздвигал алтари. Не было ни жертв, ни восхваляющих песен.Геката тенью подкралась к Лахесис, одарив её легким испугом своим появлением. Уготованная встреча состоялась. Богини гордо шествовали внутрь храма в земных одеяниях, совершенно не выделяясь среди смертных внешним обликом, однако их взор таил такую глубину мудрости и познаний, что никто из людей не смел взглянуть в их сторону. Волосы чернее самого аидова царства, губы цвета кровавой раны, а кожа цвета реки Стикс – любой бы мог узнать Гекату. Лахесис же тусклая на фоне Клото, но яркая на фоне Атропос, вполне способна была состязаться в красоте и величественности с богиней чудес. Обе остановились пред статуей Ахилла – величественный войн с рельефными мускулами, по ногам спускалась ткань туники, в руке меч, возвышающийся к самому потолку, черты лица выдавали в нем мирмидона. Сколь много прошло времени, а смертные с точностью передали в чудесах творения его облик. Лахесис поймала себя на мысли, что Ахиллес был хорош собой. Каков он сейчас? Как мучил её этот вопрос два десятка лет!— Позволь спросить, — резко начала та, — как Персефона не уследила за душами подземного царства, покуда Аид не обрушил на тебя свой гнев?Резкий смех в ответ заклокотал в храме, словно летучие мыши разлетелись из самой преисподней, – смертные не придали тому значения, сильно было божественное влияние на присутствующих. Те разошлись, давая волю разрождающемуся спору богинь, пока короткая пауза не дала пояснить Гекате свою реакцию.— Думаешь, они против, – богиня вопроса не задала, сказала утвердительно.Судьбе ответить было нечего, она едва подняла подбородок вверх, выжидающе глядя на чудесницу. Конечно ей была неизвестна позиция богов царства тьмы, ведь сама восседала на Олимпе, орудуя человеческими жизнями. Теперь она знала. Тем не менее, Геката не удостоила соперницу развернутого ответа, её был черед задавать вопросы.— В чем твой мотив, Лахесис? Хочешь, чтобы в твоих руках протекали покладистые судьбы? Если будешь сражаться за Зевса и Галаад, память о тебе совсем исчезнет. Статую, что в честь меня воздвигли сотни лет назад на острове Свободы, люди Галаада уничтожили под гнетом взрывов и огня. Все картины с Мойрами также будут сожжены, если они до них доберутся.Интерес Гекаты был неподделен – о делах в Олимпе она лишь могла нести догадки, и вот один из представителей способен был объяснить ярость Богов. Споры ведутся между богами десятилетия, но истинную принадлежность покровители тьмы так и не удостоились чести узнать.— Прежде всего, сочувствую тебе, Геката, о разрушенной статуе. Хочу пояснить, сколь легкомысленно отнеслись к вере канадцы, и сколь преданы в своей вере галаадцы, ежедневно свершающие обряд пред Иисусом и его святым ликом. Мы могли бы обратить их веру на себя. У нас тоже есть пророчество, и оно не придано огласке, нежели ваше об Ахилле.Правда в том, что даже богини судьбы не предрекали человека, способного возродить веру в Олимпийских богов меж галаадцами. Геката остро чувствовала дрожащую ложь в светлом лике Лахесис.— Аристосе Айхаоне, — поправляет владычица лунного света. – Вы боитесь, что он получит власть над верховными богами, когда лишится человеческого начала и обретет полное божественное. Из пророчества.Лахесис была удивлена проницательности Гекаты, чувствовала себя уязвленной настолько её мышлением, что не смела выдать хоть каплю правды в сказанном.— Вы не обратите их веру на себя, — продолжает чудесница, гордо возвысившись над Мойрой, — вам легче похоронить память Богов Олимпа и Подземного Царства, нежели позволить Аристосу Ахайону сразиться за смертных на Олимпе, за их право жить. Его замысел лишь в этом! Позвольте завершить начатое, умерьте гордость! Из-за вас пророчество обрело действенную необходимость вызволить Ахиллеса из аидова царства, ваша власть над продолжением людского рода вызвала в смертных панику, разразив между ними войну. Большинство богов на Олимпе легкомысленно относится к человеческому роду, восседая в вечных пирах, вакханалиях и междоусобицах, между тем надеясь на веру и храмы. Вы вызвали цепную реакцию. Не смейте обвинять смертных! Не смейте винить Аристоса Ахайона!Казалось, что вокруг Гекаты разразилось облако огня от неисчерпаемой злости. Богиня Судьбы исчезла, прежде чем Геката выронила хоть одно словечко в продолжение своей речи. С этой минуты началась настоящая война между Богами. Землю поразит дрожь от божественного гнева, человечество согласно переймет посыл богов.