Альтернативный конец мультфильма (1/1)
—?Иди отседа,?— шипит домовой на кота, ошивающегося неподалёку, и начинает подниматься вверх по лестнице, надеясь выбраться наконец из лап Яги.Посотрясал избу своими криками, перебил всю посуду, и хватит.—?Да если в город все пойдут, кто в сказке останется-то? —?всплеснула руками Баба-яга.—?У вас своя сказка, у меня своя,?— возражает Кузя.—?А пирожки-то на дорожку забыл!—?А с чем пирожки? —?осведомляется домовой.—?А с сюрпризом,?— хитро улыбается Яга.—?Ладно, давай,?— всё же соглашается домовой,?— только пошустрее!Ну что, в конце концов, может пойти не так? Это же всего лишь пирожки. Довольно вкусные, наверное. Лучше, конечно, блины, но и пирожки сойдут. Вот только с чем они? На ?сюрприз? взглянуть не удалось?— Яга шустро спрятала что-то за спину. Но так ведь только интереснее? Сюрприз на то и сюрприз, чтобы быть неузнанным.Старушка ставит пирожки в печь, а в голову тем временем лезут совершенно непрошенные мысли. И все они о Наташе. Может он действительно поступил неправильно, начав её попрекать с самого утра? Может он действительно слишком жадный? Пф-ф, да ну. Он же о ней заботится, о неразумной. А вдруг они померу пойдут? Нафаня так сказал, а он всегда прав. Иш, чего выдумали?— еду выбрасывать. Ну и что этот хлеб был чёрствым? В воде смочишь?— и есть можно. А раз другого хлеба в доме не водится, так и этот в радость. И ничего он не жадный. Домовитый он, ясно? До-мо-ви-тый. Всё в дом, ничего вне дома, ничего против дома. А домовые вообще счастье приносят. Гордилась бы?— так нет. Но если он, Кузьма, прав, отчего же тогда в душе так горько, что мочи нет?Блюдо с негромким стуком становится на стол. Хм, а выглядят аппетитно. А запах… Кузя берёт один из пирожков в руки. Ай, горячо! Но искушение попробовать слишком велико, поэтому он даже не возмущается, что горячее тесто обожгло ему руку. Зато во рту температура выпечки почти не чувствуется?— столь велико блаженство от этого прекрасного вкуса. Только привкус немного странный… Или показалось? Да, показалось. Вот сейчас он пирожков отведает, как следует лакомство распробует и пойдёт… А куда он пойдёт? Домой, кажется. А где его дом? Там, где семья, пожалуй. А кто его семья? Все знакомые, близкие растворяются в памяти, оставляя после себя лишь звенящую пустоту. А после и свой собственный образ уходит в небытие, невольно вызвав весьма глупый вопрос:—?А кто я? —?Кузя оглядывается. —?А где я?Перед его взором предстаёт изба. Полы не мыты, печка не белена, посуда вся перебита, ведро какое-то грязное рядом с метлой стоит. А пыли-то, пыли… Сразу видно?— нет в доме руки хозяйской.—?Дома ты, Кузенька, дома. —?произносит странная старушка в шали и, натыкаясь на недоумевающий взгляд, продолжает?— Кузенькой тебя звать, мой яхонтовый.—?Кузенькой? Дома? Нет, это не мой дом. В моём доме не может быть так неуютно. Или может? —?принялся бормотать домовой.—?Отчего ж неуютно?Кузя переводит взгляд на пол, недвусмысленно намекая на осколки, разбросанные то тут, то там.—?А, это. Так я сейчас уберу. Сию минуту, сокол мой! —?старушка начинает суетиться, поднимая осколки.—?Пусть сам убирает. Он домовой или кто? —?ворчит кот, но его никто не слышит.—?Не только,?— Кузя задумчиво обводит взглядом избу и озвучивает то, что подметил ранее,?— Полы не мыты, печка не белена, и ведро какое-то грязное рядом с метлой стоит. Не дело это. Хозяин тут нужен, и в доме счастье будет.—?А домовитость-то и зельем не проймёшь,?— восхищенно произносит Яга, подобрав последний осколок.***А тем временем, далеко-далеко в городе, возле окна стоит девочка и вздыхает грустно-грустно. Что ж ты вздыхаешь, Наташа? Что льёшь слёзы свои горючие на подоконник. Что зовёшь друга своего ненаглядного, коли знаешь, что не услышит он, не внемлет просьбам твоим? Проворонила ты своё счастье, и поделом. Ну да что ты горюнишься? Образуется всё вскорости. Все счастливы станут. Будет счастлив Кузенька, любимым занятием которого станет гонять одну надоедливую птицу, что утащить его куда-то норовит, крича, что не здесь его дом. Станет счастлива Яга, уют в доме обретя. Станет счастлива ворона, к деткам своим вернувшись. Станешь счастлива и ты, Наташа, друга своего навек из памяти вычеркнув. Все счастье своё обретут. И лишь Нафаня по ночам будет тихо вздыхать о минувшем.