Капитан Америка / Т/И (R) (1/1)

От автора : в данном фф Сигюн является валькирией и магом *** Из покоев младшего принца слышались жуткие крики боли. Он не переставая ходил по коридору, не зная, куда себя деть. Он пытался прорваться в их с Сигюн покои, но лекари упрямо не пускали его внутрь. Это длилось уже восемь часов и Локи буквально впал в отчаяние от беспомощности, слушая крики жены. Наконец всё стихло, а через несколько секунд из покоев раздался детский плач. Тор, что всё это время сидел на стуле (который был у двери покоев Локи) и нервно отбивал ногой, резко вскочил на ноги и крепко обнял Локи. Всё закончилось. Сигюн наконец родила. Уже без всякого спроса, Локи и Тор в нетерпении забежали в комнату и увидели, как одна из лекарей кладёт на грудь Сигюн маленький розовый комочек. —Т/И... —сквозь слёзы счастья, прошептала принцесса, целуя девочку в маленький лоб. —Т/И... —осторожно подходя к кровати, вторил жене Локи. —Поздравляю, брат! —громко пробасил громовержец, снова сжав в тиски брюнета! —Тшшш, —с осуждением шикнула на него лекарь, —тише, Ваше Высочество. Вы можете напугать девочку. —Простите... —уже прошептал извиняясь, Тор. С обеих сторон кровати на комочек воззрились двое взрослых мужчин, кажется, боясь даже дышать. Впервые и Тор, и Локи были напуганы. И вместе с тем, смотрели на это маленькое чудо с восхищением и трепетом. —Всё. Всё позади, родная, —целуя Сигюн в лоб, успокаивал её Локи. —Спасибо тебе. Женщина, кажется от бессилия не могла произнести и слова. Она лишь кивнула мужу в знак согласия, всё ещё продолжая плакать. То ли от облегчения, то ли от радости. —Уже представляю, как она будет вить из нас всех верёвки, —поглаживая щёчки племянницы, тихо рассмеялся Тор. —И я даже знаю, кто сдастся от её капризов быстрее остальных, —ухмылялся Локи, хлопнув брата по спине. —Можно? —Локи взял малышку с рук жены, и аккуратно поддерживая головку, прислонил к собственной груди. Только появившись на свет, девочка уже спала крепким сном. Локи хотелось заплакать от счастья, но он держался, так как не любил показывать эмоции на публике. Его настоящего знала только Сигюн. И совсем скоро узнает и Т/И. А пока... Пока Локи трясущимися от волнения руками, держал малышку у груди и очень тихо, чтобы его никто не услышал, шептал девочке на ушко обещания, что всегда будет рядом и защитит её от любых опасностей и невзгод. *** Следующие несколько месяцев Локи буквально не выпускал девочку из рук, позволяя Сигюн отдохнуть после родов и с радостью взяв все обязанности родителя на себя. И конечно же, Тор души не чаял в племяннице. Сейчас, когда не было никаких воин и сражений, центром Вселенной для двух принцев стала маленькая Т/И. Со стороны выглядело смешно и в то же время мило, как два сильных, взрослых, огромных бога, пытались справиться с пелёнками и подгузниками. А когда Фригга или Синюн рвались им на помощь, братья лишь в один голос отвечали: —Мы сами. И без того тёплые отношения между Локи и Тором, сейчас стали ещё крепче, а с их попыток няньчиться с Т/И, умилялся весь дворец. И если по началу они брезгливо сморщив нос, меняли грязные подгузники, то спустя несколько месяцев справлялись с этим делом, как профессиональные няни. Т/И стала ещё одним лучиком в царской семье. Суровый Один лишь рядом с внучкой становился нежным и заботливым. Серьёзный хмурый Тор, как по щелчку начинал шутить. А немного замкнутый и молчаливый Локи, не уставая читал сказки своей дочери и одаривал её самыми крепкими счастливыми улыбками. Сигюн и Фригга не могли налюбоваться на эту идиллию, а царица неуставая благодарила принцессу за первую наследницу. За прекрасную Т/И.*** —Нет! Сигюн, ты не пойдёшь с нами! Слышишь меня?! Ты останешься в Асгарде! —из покоев Локи доносились крики спора. Оба родителя позаботились о том, чтобы маленькая Т/И не проснулась от их криков, наложив на неё сонное заклинание. Локи впервые за долгое время пребывал в настоящем гневе, но упрямая от природы Сигюн стояла на своём. Йотуны пробрались в Асгард и чуть не похитили Ларец вечных зим. Спускать подобное с рук было непростительной роскошью и женщина была обязана приподать урок ледяным великанам. —В таком случае, я иду с вами, —сдался трикстер, поняв что жену ему не переспорить. —Как хочешь, —обиженно фыркнула Сигюн и взяла из ножен свой верный меч. *** —Тор, сзади! —находясь уже в самой бойне с ледяными великанами, кричала валькирия. Сейчас, находясь в бою, женщина в миг превратилась из любящей матери и жены, в бесстрашную воительницу, что защищала от врага свою родину. Поняв, что Тор не успеет отбить атаку, женщина, отвлёкшись — запустила в йотуна, (что уже хотел нанести удар в спину громовержца), несколько огненных шаров. Великан упал замертво, вот только это промедление слишком дорого стоило самой женщине. Она не успела среагировать, когда ей в грудь вонзили ледяной кинжал. Первые секунды Сигюн даже не поняла, что произошло... Она почувствовала боль лишь после того, как увидела на своих руках собственную кровь. Йотун ухмыляясь смотрел на валькирию, злорадно пронзая кинжал ещё глубже, а потом... Потом женщине стало не хватать воздуха... Боль острыми иглами пронзила её тело. В горле и груди нестерпимо жгло. Жгло настолько, что перед глазами всё в миг почернело. Он попал прямо в сердце, пронзая его насквозь и не оставляя женщине не единого шанса на то, чтобы выжить. И сейчас, Сигюн прекрасно понимала, что доживает свои последние секунды... Время замедлилось, как на киноплёнке, а из-за нестерпимой боли женщине казалось, что она умирает бесконечно долго. Наконец, насладившись поражением воительницы, йотун одним рывком вытащил кинжал из её груди, и она не смогла сдержать душераздирающего крика боли. Локи узнал его... Ещё несколько месяцев назад он слушал точно такие же крики, пока Т/И появлялась на свет. Вот только сейчас этот крик казался во стократ громче и не предвещал ничего хорошего. Тор и его верные друзья также не смогли его не услышать... Громовержец, придя в бешенство от сложившейся ситуации, начал пускать в йотунов нескончаемое количество молний и уже в следующую минуту все враги были повержены. —Сигюн... Сигюн, ты меня слышишь?! —подбежав к жене, Локи увидел, как сильно она истекала кровью, увидел проткнутую насквозь грудь, увидел струйку крови стекающую из уголка любимых губ... Он всё понял... Понял, но не мог этого осознать... Принять тот факт, что его Сигюн... Его нежной, любимой Сигюн больше нет... Женщина не дышала... Её тело стало стремительно остывать, а Локи держал её голову на своих коленях и надеялся, что скоро проснётся... Что это всего лишь кошмарный сон... Что это не может быть правдой...Тор с друзьями, стояли рядом, совершенно не зная, как реагировать... Громовержец корил собственную горячность. Не пожелав он отправиться в Йотунхейм, и Сигюн была бы сейчас жива. —Это ты! —вставая с колен, яростно закричал Локи, смотря на брата. —Ты во всём виноват! Её смерть — на твоей совести!!! —не сдерживаясь, кричал трикстер в самое лицо блондина. —И я клянусь! Ты поплатишься за это! Я сделаю всё, чтобы стереть тебя в порошок! Я уничтожу тебя! Слышишь? —Локи взял брата за грудки, —Уничтожу!!! *** После разоблачения, трикстер коротал дни и ночи — уставившись в потолок. Время тянулось мучительно медленно, словно и вовсе застыло на месте. Перед глазами то и дело проносились воспоминания мёртвой Сигюн. Локи не мог до конца осознать случившееся. Разумом он понимал, что потерял любимую, но вот эмоционально принять этот факт ему не удавалось. Он вздрагивал от каждого открытия двери в покои, ожидая, что Сигюн вернётся в их спальню... Но, она не приходила, и брюнет не мог с этим смириться. Он часто горевал, укачивая малышку Т/И — единственный лучик света, что остался у него в этом прогнившем от предательств и тайн мире. Локи корил себя за то, что не остановил тогда Сигюн, что позволил ей отправиться в Йотунхейм. Будь он более твёрд в своём намерении не пускать туда жену и она бы сейчас была жива.Душу грела мысль, что Тора изгнали в Мидгард, но это не спасало от безвозвратной утраты любимой жены. Локи хотелось убить того, спасая кого, погибла храбрая воительница. Смерть за смерть... И сейчас, когда Тор был бессилен перед ним, было самое время воспользоваться данной возможностью. Локи ненавидел Тора, презирал и проклинал его. Желал ему смерти в адских мучениях. И был полон решимости притворить это всё в жизнь. После изгнания Тор потерял свою божественную силу, став простым смертным человеком, которого трикстер мог без усилий, раздавить, как букашку. Но... Ему снова помешали... Сначала бравая четвёрка друзей громовержца, что отчаянно защищали его от смертоносных ударов Разрушителя, а потом и проснувшийся Один, что увидев происходящее — вернул Тору божественную силу, позволяя блондину вновь взять в руки Мьёльнир. Возвращение Тора ознаменовалось разрушением Биврёста, а сам Локи, думая, что отправится в мир мёртвых (поняв, что вместо мести получил позор), рухнул в бескрайние просторы космоса. В последние секунды своей жизни думая о малышке Т/И. *** Девочка росла настоящей красавицей. Воспитанием юной принцессы занимались Сиф и Фригга. А во всём Асгарде строго настрого запретили упомянать при Т/И о случившемся между Локи и Тором 8 лет назад. Для Т/И была придумана легенда, что её родители погибли в Йотунхейме, защищая Асгард и будущего царя, дядю Т/И — Тора. Никому не хотелось осквернять в глазах девочки память об отце. А ещё больше не хотелось, чтобы, узнав правду, она возненавидела Тора. Т/И знала, что оба её родители были магами, но вот обучать магии принцессу никто не собирался. Девочку оберегали от любого возможного риска, ведь она была единственным напоминанием о безграничной любви Локи и Сигюн. Тор чувствовал свою вину перед Т/И. Чувствовал, что из-за него погиб и Локи, и Сигюн. И... Не имея больше никакого варианта загладить вину перед Т/И, он поклялся всегда защищать племянницу и оберегать её от любых напастий и невзгод. И Т/И, не зная всей правды, на самом деле очень хорошо относилась к дяде, хотя (несмотря на маленький возраст) и понимала, что Тор во всём винит себя. Они часто проводили время вместе. Тор научил Т/И сидеть в седле и управляться мечом. Он не щадя ни себя, ни Т/И тренировал девочку обращаться с мечом. Несмотря на все запреты Фригги (она попросту боялась за внучку), они всё равно сражались на мечах. Нет, конечно, Тор не бил со всей силы, но, ему определённо нравилось видеть, насколько сильно в такие моменты Т/И была похожа на собственную мать. Громовержец был уверен — из неё выйдет прекрасная воительница и он был рад обучить её всему тому, что знал и умел сам. *** Спустя 8 лет POV Локи Все эти годы мои мысли были поглощены лишь двумя людьми: моей маленькой Т/И и любимой Сигюн. Со смертью жены мириться совершенно не хотелось, сколько я не старался пройти в Валгаллу или Хель — все пути были закрыты для живых. И именно в этот момент Танос предлагает помочь ему собрать все камни бесконечности, и когда все камни будут у него, за помощь он обещал вернуть меня в день смерти Сигюн и не дать ей погибнуть. Мог ли я отказаться? Наверное — да. Но, возвращение любимой женщины... Вы бы смогли отказаться, будь на моём месте? Если бы любили так сильно, как я, то не раздумывая согласились бы на всё, что угодно, лишь бы вернуть любимого человека. Танос долго пытал меня, но поняв, что все пытки бессмысленны, решил давить на самую больную для меня тему. И я просто не смог отказать... И сейчас, понимая, что проигрываю в сражении за Нью-Йорк, я до последнего с Читаури бился со Мстителями. Мне нужен был этот чёртов Тессеракт. Нужен, как никогда раньше. И так уж случилось, что находился он в Мидгарде. Поэтому, я не мог проиграть. Не мог вернуться к Таносу без Тессеракта. Не мог сдаться Мстителям и вернуться в Асгард... А ещё, мне очень сильно хотелось отомстить Тору. Хотелось, чтобы он ответил за смерть Сигюн. Хотелось, чтобы мучился перед смертью, чтобы молил о смерти. Но... В итоге эта битва была проиграна. Я с позором снова потерпел поражение. Мне совершенно не хотелось думать, как зол будет Танос. Всё, что лезло в голову, это одна единственная мысль: "Я не смог вернуть Сигюн. Я больше никогда не смогу её вернуть." Теперь мне было совершенно всё равно, что со мной будет дальше. Было плевать, какой приговор мне вынесут на суде. Теперь ничего не имело значения. Самым ужасным было то, что Т/И... Она была здесь, в Мидгарде... Она сражалась со мной... Я... Я просто не знал, как реагировать на подобное... Моя родная дочь, единственная, ради которой я жил всё это время, махала мечом, сражаясь против моей армии... Считал ли я это предательством? Я не знаю. Я был слишком ошеломлён, когда увидел её в этой битве, в самой её гуще. Но, больше всего меня выбило из колеи то, что она не пожелала вернуться в Асгард. Она была разочарована и во мне и в Торе, и просто не видела смысла туда возвращаться. А я смотрел на неё и не мог поверить, что это моя малышка Т/И. Что это та, кому я читал сказки на ночь, та, ради кого я жил и не опускал рук, после смерти Сигюн, та, кого я поклялся защищать и оберегать. И она так просто заявляла, что в Асгарде её больше ничего не держит. Поэтому да, сейчас мне определённо было плевать на своё будущее, которое уготовит мне Один. Последнее живое существо, которое я считал самым дорогим в моей никчёмной жизни просто взяла и так запросто отказалась от меня. От своего родного отца. Было больно смотреть на её взгляд... Она смотрела на меня, как на предателя, на того, кто предал её, на того, кто нарушил собственное же обещание. И что я мог сказать ей в ответ? Это на самом деле было так. В своём безумии, в скорби по Сигюн, я забыл про свою малышку. Забыл, что говорил ей, забыл, как хотел стать для неё примером и причиной гордости. Забыл, как хотел, чтобы она была лучше меня, чтобы у неё было детство лучше моего... А сейчас... Сейчас момент упущен. Она стала совсем взрослой. Похорошела. Из маленькой милой девочки превратилась в красивую взрослую девушку и я был просто не в праве предъявлять ей претензии. Я просто молча смотрел на неё и не мог выдавить из себя это короткое простое "Прости". Рядом была команда Мстителей. Мы с Тором стояли в центре и держа в руках проклятый Тессеракт, готовились к отправке в Асгард. И последнее, что я увидел перед тем, как телепортироваться в Асгард, это Т/И и Стива Роджерса, что в знак поддержки аккуратно обнимал её за плечи. Именно так я когда-то должен был поддерживать Т/И, но это сейчас делал за меня совершенно посторонний мужчина. Это было удивительно, но я был спокоен за дочь. Кэп сможет позаботиться и защитить её. И я видел, как он на неё смотрел. Точно также когда-то и я смотрел на Сигюн... *** POV Т/И Надо было как-то жить дальше. Жизнь в Мидгарде разительно отличалась от жизни в Асгарде. Освоиться мне помогали Роджерс и Стрэндж. Тор иногда навещал, рассказывая, как поживает Локи. В принципе, жизнь отца сейчас изо дня в день была однообразной. Один пощадил его и вместо смертной казни заключил в темницу. Переживала ли я за него? Конечно переживала. Не такой участи я ему желала, и всё, на что могла сейчас расчитывать, так это на то, что он осознает свои ошибки и Один отменит этот приговор, дав Локи шанс исправиться. Я же пыталась исправить здесь, в Мидгарде, все те ошибки, что совершил мой отец. Чаще всего мне помогал Кэп, за что я была безмерно ему благодарна. Мы вместе навещали пострадавших в больницах, старались утешить тех, кто потерял в этой битве близких. И Стив всегда был рядом. Я сама не заметила, как стала привыкать к его присутствию и как грустно мне становилось, когда его не было рядом. Романофф как-то странно хихикала, смотря на нас, а Стив в этот момент молча недовольно скрещивал руки на груди. У меня появилось постоянное желание прикасаться к нему. Мне нравилось чувствовать тепло его тела, когда он по-дружески обнимал меня за плечи. Нравилось, когда во время совещаний Мстителей, он сжимал мою руку, давая понять, что я могу рассчитывать на его поддержку. Меня привлекал этот мидгардец. Привлекал, как мужчина. И я видела с его стороны подобное отношение и ко мне, но каждый из нас боялся сделать первый шаг. Кажется, о наших симпатиях друг к другу знали все Мстители и Старк иной раз то и дело пытался провоцировать Кэпа, одаривая меня пошлыми шутками. Думаю он делал это не со злобы, а только лишь для того, чтобы подтолкнуть Роджерса наконец-то признаться в чувствах ко мне. И если по-началу Кэп молча злился и уходил на улицу, то вот в один из дней "старания" Тони возымели успех. —Прекращай выражаться и наконец отойди от Т/И! —спокойно требовал Стив. —А то что? Мы просто мило общаемся, правда ведь, пупсик? —попивая виски из бокала, ухмылялся Тони, переведя взгляд на меня. Стив больше ничего не стал говорить. Он подошёл к нам со Старком и взяв его за воротник, оттолкнул от меня. В следующую секунду я почувствовала, как Стив взяв меня за запястье, увлекает за собой, выводя из комнаты. Но, как только мы с Кэпом пришли в его комнату, он затянул меня в долгий, нежный поцелуй. В тот момент я была самой счастливой на свете. Этот мужчина мне нравился, но я не решалась сознаться ему первой. И вот сейчас, крепко прижимая меня за спину и талию, он дарил мне самый сладкий поцелуй из всех, что только могло нарисовать моё воображение. Он был очень аккуратен, но и в то же время мягок. Мне хотелось остановить это мгновение, насладиться происходящим сполна. Его губы были мягкими и тёплыми, а сам поцелуй отдавал сладковатым вкусом мяты и клубники — любимой жевательной резинки Кэпа. Такой сильный и крепкий мужчина в один момент стал трепетным и нежным, словно маленькое пёрышко. Этот поцелуй пробудил в нас двоих самые потаённые желания, но Роджерс, как истинный джентельмен не позволил в тот момент зайти нам слишком далеко. На том поцелуе всё и закончилось. Через несколько месяцев Мстители распались, а мы со Стивом стали жить в съёмной квартире, деля одну постель на двоих. Эти месяцы были наполнены романтики, нежности, взаимопонимания, любви, ласки и именно в этой квартире всё произошло впервые. Я пришла домой поздно вечером. В квартире нигде не горел свет, но от самого коридора и до спальни пролегала дорожка из зажжённых свечей. В самой спальне царил мягкий аромат, исходящий от арома-свечей. Простыни были усыпаны лепестками белых роз, а сам Стив стоял у двери, с букетом таких же белых роз и с маленькой коробочкой в руках. Как только я зашла в комнату, он вручил мне цветы и встав на одно колено, со словами, —Выходи за меня, —протянул открытую коробочку с обручальным кольцом. Я тогда просто глупо расплакалась от счастья, и со слезами на глазах ответила, —Да! Я согласна! —Т/И, —встав на ноги, Роджерс надел на мой палец кольцо, —ты такая разная, но такая прекрасная. Ты самая отважная и трепетная, храбрая и нежная, решительная и мягкая из всех, кого я когда-либо знал. Я всегда верил в искреннюю любовь с первого взгляда. И она случилась со мной именно в тот момент, когда я впервые повстречал тебя. Я долго не мог решиться, подбирал слова, не знал, как во всём тебе признаться, но сейчас стою перед тобой и понимаю, что ты именно та единственная, с кем я хочу прожить остаток дней. С кем хочу делить все удачи и оберегать от всех невзгод, с кем хочу делить все победы и подставлять крепкое плечо в нужный момент. Мне хочется любить и оберегать тебя до самой смерти, хочется вместе встретить старость и спустя много лет всё с той же нежностью держать тебя за руки. И я безмерно счастлив, что ты согласна разделить нашу дальнейшую жизнь на двоих. Он впервые целовал меня со страстью и желанием, впервые не хотел скрывать влечения, витавшего между нами в воздухе. Мы словно дети, смеясь плюхнулись на кровать и не могли оторваться от пылких поцелуев. И сейчас, я готова была с уверенностью сказать, что этот мужчина — самое нежное создание человечества. Нам обоим нетерпелось отдаться страсти, но Стив боялся сделать мне больно, боялся причинить мне дискомфорт. Мы медленно, смакуя, со вкусом раздевали друг друга, оставляя невесомые поцелуи на разгорячённых телах. Наши тела дрожали от предвкушения, а губы были искусаны в нетерпении. Он входил медленно и осторожно, интересуясь о моём самочувствии, а мне уже только лишь от одного осознания, что эта близость — реальна, хотелось вспорхнуть ввысь, словно птица. Это было ни с чем не сравнимое блаженство, что окрыляло и в тоже время заставляло тонуть в этой сладкой неге. Я с восхищением гладила мужскую крепкую спину и с безмерным обожанием целовала не менее крепкую мужскую грудь. Такой сильный и в то же время мягкий... Роджерс сам того не понимая, тем, как себя вёл, как в данный момент неспешно двигался, как с каждой секундой проведённой с ним, дарил мне эйфорию — влюблял в себя всё больше и больше. Мне снова хотелось плакать от счастья и бесконечно благодарить тот день, когда мы с ним повстречались. Мы непрекращая целовались и гладили друг друга. Стив опускался поцелуями по шее, ключицам, груди, чем вызывал у меня очередные стоны. Почему в этом моменте нельзя было жить вечно? С каждым толчком мы всё ближе подходили к пику, а потом Роджерс, уткнувшись в мою шею, привёл нас обоих к этому самому пику. На свадьбе присутствовали только самые близкие — несколько гостей из Асгарда, включая Тора, Фриггу и Одина, и бывший полный состав Мстителей. А спустя несколько месяцев на свет появились двойняшки — мальчик и девочка. Стив Роджерс — взрослый, сильный мужчина, расплакался, когда впервые брал на руки наших малюток. Он держал их, как что-то самое драгоценное и хрупкое и боясь разбудить, смотря на меня, одними лишь губами произнёс благодарное "Спасибо". Это были самые счастливые моменты моей жизни, а потом в Асгарде начался Рагнарёк, а после корабль с выжившими асами захватил Танос... *** POV Т/И —Т/И, он спас меня. Я до сих пор не могу поверить в то, что Локи больше нет... —Тор сгрёб меня в охапку, утыкаясь в грудь и из последних сил сдерживаясь от слёз. Ему было плохо. Нам всем было плохо. Стив сидел рядом, и не знал, что сказать. Слова соболезнования вряд ли бы помогли. Тор потерял брата, а я — отца. Меня непереставая гложила мысль, что мы с ним так и не смогли помириться. И сейчас, Тор буквально добивал меня, рассказывая, как незадолго до смерти Локи говорил ему, как сильно ему меня не хватает и то, что он полностью осознал свои прошлые ошибки и мечтал всё вернуть назад, но сделать это было невозможно. Я всё же расплакалась, слушая рассказ дяди. У нас с ним не осталось никого. Среди асов выжил только Тор... Все погибли... —Ты единственная, кто у меня остался и ты не должна участвовать в этой битве. Я отомщу за брата, за семью — обещаю. Но ты должна остаться дома, с детьми. —Нет, я пойду с вами Тор. Танос убил не твою семью, а нашу. И пока я не отомщу ему — не смогу спать спокойно. —Т/И, Тор прав. Тебе надо остаться дома. Мы справимся и обещаю, что оба вернёмся с битвы, —наконец вклинился в диалог Стив. —Нет, Стив. Я иду с вами и это не обсуждается! —Т/И, твоя мать, Сигюн... Ты же знаешь, что с ней случилось? Если с тобой произойдёт подобное... —Нет, Тор, не произойдёт, —перебила я его. —За это можешь не переживать. Я даю слово, что со мной ничего не случится. *** POV Стив Я знал о матери Т/И лишь по рассказам Тора. Когда он спускался на Землю, то часто вспоминал о Сигюн и, пока Т/И этого не слышала — изливал мне душу, говоря, как сильно виноват и перед Локи, и перед Т/И. Не случись того похода в Йотунхейм и Сигюн сейчас была бы жива. Что я мог ответить? И нужно ли было хоть что-то отвечать? Тору просто надо было высказаться, поделиться той болью, что грызла его изнутри и я просто позволял ему это сделать. Сейчас же, я смотрел на Т/И и видел, насколько сильно она похожа по характеру на свою мать. Она нас даже слушать не стала — надев доспехи, взяв меч и отправляясь на битву с Таносом. Когда мы оказались в Ваканде, Т/И была в первых рядах из тех, кто рвался в бой. Она отважно боролась с врагом защищая Землю так, словно эта планета была её домом. Мы бились плечом к плечу, не думая о усталости. Силы были не равны и когда Танос сделал этот проклятый щелчок — случилось страшное. Окружающие стали рассыпаться в пыль... Мы все были напуганы и никто не знал кого постигнет эта участь... Я с ужасом наблюдал, как на глазах рассыпались Грут, Звёздный Лорд, Чёрная пантера, Ванда, Вижн... Т/И с нечеловеческой силой вцепилась в меня, словно в случае чего это могло спасти нас обоих. Дома остались дети на попечительстве Клинта. И мне было страшно представить, что с ними могло произойти тоже самое... Люди просто превращались в пыль и это никак нельзя было остановить... Я почувствовал, как Т/И стала легче и с ужасом увидел, как продолжая держаться за меня, она в панике смотрела вниз. Там, где были ноги - не было ничего. Туловище, тело, грудь... Т/И просто рассыпалась. Я вцепился в неё со всей силой впервые в жизни крича от ужаса и умоляя остановить это всё. Я не готов был её терять. Только не так и не сейчас, когда жизнь только стала налаживаться и у нас совсем недавно появились дети. —Прости, пожалуйста, прости меня... —посмотрев на меня, в последние секунды жизни, испуганно шептала Т/И. —Ты ни в чём не виновата. Я люблю тебя родная, —я прижал её к груди, вытирая с её лица слёзы и в последний раз в жизни поцеловал. Буквально через секунду я держал в руках воздух. Эту битву мы проиграли потеряв самых дорогих и родных людей. Тор смотрел на меня и молча плакал. Он просто стоял посреди руин некогда великого государства и даже не осознавал того, что плачет. Я всё ещё не верил в произошедшее и единственное, что не давало мне впасть в отчаяние — это наши с Т/И двойняшки. Я молился всем известным мне богам, лишь бы они остались живы. Это было до конечности смешно... Рядом со мной плакал самый настоящий Бог Грома, а в моих руках рассыпалась дочь Бога Лжи. И я всё равно продолжал кому-то молиться... С помощью Секиры мы с Тором добрались до Нью-Йорка за считанные секунды. На ходу перепрыгивая через ступени я боялся зайти в квартиру и никого там не увидеть. Но стоило нам с Тором оказаться в квартире, как паника отступила. На диване, мирно посапывая лежал Клинт, обнимая во сне наших с Т/И малышей. Мы с Тором молча переглянулись, даже без слов понимая то, о чём каждый из нас думал. Мы обязательно одолеем Таноса. Это было теперь делом принципа и чести. А пока... Пока мы будем жить ради И/С и И/Д, и просто пытаться не сойти с ума... КОНЕЦИ/С - имя сына И/Д - имя дочери