Ганнибал Лектер / Т/И (пациентка, PG-13) (1/1)

—Можно... —неуверенно постучав в дверь кабинета, молодая девушка робко прошла внутрь и тихо закрыла дверь. Милая секретарша сказала, что доктор Лектер освободился и ожидает её у себя в кабинете. С детства привыкнув делать всё идеально, девушка пришла к своему "лечащему врачу" точно в срок. Словосочетание "лечащий психиатр" неприятно резало слух и отдавало вкусом желчи на языке. "Психиатр"... Какое страшное слово... Словно Т/И была невменяемой, неадекватной, неконтролирующей собственные эмоции и поступки. Поэтому, девушка упорно повторяла про себя: "лечащий врач - не психиатр, а просто врач". Кажется, их было уже несчётное количество и каждый раз, после нескольких сеансов все на перебой заявляли: "Запущенный случай. Медицина здесь бессильна". И вот, она снова на приёме. Кому и что Т/И пытается доказать? Наверное, прежде всего — самой себе. Доказать то, что она не псих, что с ней всё в порядке, что она ничем не отличается от своих сверстников. И тем не менее, девушка каждую ночь просыпается в холодном поту от ночных кошмаров. Призраки уже минувших дней вцепились в неё острыми когтями, явно не желая отпускать девушку "на волю". Именно "волей" Т/И называла возможность наконец-то забыть далёкое детство и оставить его в прошлом. Но, каждая новая попытка заканчивалась провалом. Все психиатры, работающие с ней, заявляли, что обращаться надо было раньше и что они вряд ли могут чем-то помочь. Вот и сейчас, девушка пришла к очередному врачу, уже заранее потеряв надежду. Она в красках представляла, как через пару-тройку сеансов, он выпроводит её из кабинета с презрительной для Т/И формулировкой: "Запущенный случай". О Ганнибале Лектере Т/И была наслышана. Создавалось впечатление, что для этого врача не существует неизлечимых случаев. За этим литовцем закрепилась репутация непревзойдённого психиатра и талантливого хирурга. О нём ходили какие-то сказочные легенды связанные с его карьерой, в половину из которых Т/И просто отказывалась верить. В своё время практиковавший хирург успел поработать даже в Италии. Правда, потом внезапно перебрался в США, где и пребывает последние несколько лет. Представив для себя среднестатистического психиатра, Т/И ожидала увидеть немного неряшливого, немного сумашедшего на вид (а без этого в психиатрии не обходится), располневшего от сидячего образа жизни пожилого мужчину с неестественно заинтересованным взглядом. Но, к своему удивлению, перед ней предстал весьма привлекательный, одетый с иголочки, харизматичный шатен, среднего роста, с идеальной улыбкой и белоснежными, ровными зубами. Что ж... Первое впечатление врач произвёл весьма успешно. Он определённо очень сильно отличался от всех предыдущих психиатров, с кем Т/И приходилось иметь дело. От доктора Лектера приятно пахло. Т/И хорошо разбиралась в таких вещах и безошибочно определила дорогой парфюм исходящий от стоящего напротив неё мужчины. Он поздоровался, обнажив маленькие ровные зубы, наклонив голову и поддавшись вперёд, а после, сложив пальцы в замок, сел за стол и подождав, пока девушка удобно расположится на предложенном ей, мягком диване, начал сеанс. ***POV Т/И Пожалуй, единственное, что было общим между доктором Лектером и остальными врачами — это привычка говорить очень тихо, размеренно и вкрадчиво. Эта фишка была, пожалуй, у всех бывших психиатров. Вот только Ганнибал Лектер стал первым, чей голос меня по-настоящему успокаивал и даже убаюкивал. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что начинаю дремать от его обволакивающего баритона. Его голос словно был повсюду, словно я слушала его из многочисленных колонок. Но, к моему удивлению, это не только не раздражало, но и приносило эстетическое аудиальное удовольствие. Что ещё удивляло, так это то, что он сразу, с первых же минут начал вести со мной диалог. Да, это было странно и непривычно, но, такой подход мне определённо нравился. Вместо того, чтобы слушать и делать записи в блокноте, он не только задавал вопросы, но и высказывал свою личную точку зрения. Когда я по его просьбе рассказала о последнем случае (из-за которого, собственно и находилась на сеансе), он не только не изменился в лице, но и поддержал мою инициативу: —В нынешнем мире, увы, грубое насилие на каждом шагу, и то, что Вы сломали руку своему обидчику, ничто иное, как самозащита. Разве самозащита является негативным действием? С этими словами Лектер, продолжая сидеть за столом, наклонился вперёд, тем самым показывая, что заинтересован в моём случае и ждёт моих комментариев. —Психиатры, у которых я проходила лечение до Вас, утверждали, что моя реакция ни что иное, как следствие насилия, испытанного в раннем детстве. —Мисс Т/Ф, давайте договоримся заранее. Мы говорим не о Ваших прошлых психиатрах, а о Вас конкретно. И мне, чтобы глубже понять Вашу проблему, надо знать Ваше собственное мнение по этому поводу, а не мнение третьих лиц. Договорились? Всё это время я лежала вытянувшись на диване, с закрытыми глазами, но, услышав слова Лектера, повернула голову набок и открыв глаза, посмотрела на него удивлённым взглядом: —Вы правда думаете, что я невиновна? —Это скажите Вы сами. Виновны Вы или нет? Можно ли считать самозащиту виной и в таком случае, стоит ли настоящих преступников прощать за их злодеяния? Ведь, если признают виновной Вас, то истинный преступник в этой ситуации окажется безнаказанным. Разве так должны работать правоохранительные органы? Осуждать невиновных и освобождать от ответственности виновных? Я в изумлении смотрела в потолок, не веря в услышанное. Этот человек мыслил, как я. Делал выводы, какие делала я. И это всего лишь после каких-то сорока минут разговора. Пронизывающий, немегающий взгляд доктора Лектера словно видел меня насквозь. Тёмно-карие глаза будто бы заглядывали в самую душу, от чего становилось боязно, но и вместе с тем легко. По непонятной мне причине, поняв, что этот человек не обвиняет меня с первых секунд в "неконтролируемой агрессии", мне хотелось воспарить над этим миром от той лёгкости и воодушевлённости, которую я почувствовала проведя с этим человеком всего лишь первый сеанс. Он не считает меня психом с признаками неконтролируемой агрессии! —Думаю, Вы правы, доктор Лектер. Этот человек напал на меня с намерениями ограбить. Булыжник попался под руку чисто случайно, а била я даже не прицелившись. Его сломанная рука — это ни что иное, как моя попытка защититься от нападения. Доктор Лектер впервые за сеанс улыбнулся сдержанной, я бы даже сказала, немного скромной улыбкой, а после заговорил: —Мисс Т/Ф, наш сегодняшний сеанс окончен. Заинтересовавшие меня случаи я обычно, практикую у себя дома, если Вас это конечно не смутит? Я задержала дыхание от услышанного... Он хочет продолжить сеансы у него на дому? Мне хотелось визжать от счастья, что этот талантливейший доктор не только не выгнал меня после первого же сеанса, а напротив — заинтересовался моим случаем, и кажется настроен мне помочь. Я с усилием сдержала внутри счастливый визг и попыталась максимально спокойно ответить, короткое: —Да, пожалуй я не против. —В таком случае... —доктор Лектер взял чистый лист из большой стопки, что аккуратно лежала на его столе, и что-то быстро написав, протянул его мне, —я жду Вас по этому адресу, в 15:00, в пятницу. Такое время Вас устроит? Посмотрев на листок и увидев аккуратный, мелкий каллиграфический почерк, я согласилась на назначенную дату и покидала кабинет доктора Лектера в приподнятом настроении. *** Девушка не находила себе места в течении нескольких следующих дней. Ей было стыдно признаться даже самой себе, но, кажется Т/И влюбилась в этого галантного и элегантного мужчину. Укладываясь спать, закрывая глаза, девушка неизменно видела перед собой столь желанные аристократические черты лица: зачёсанные на левый бок тонкие тёмные волосы, высокий лоб, маленькие карие глаза, длинный тонкий нос, тонкие губы и высокие скулы. Лицо Лектера было настолько идеальным, что Т/И казалось, будто его создала не природа, а гениальный скульптор. Наверняка, если бы Микеланджело, жил в наши дни — Ганнибал стал бы его главной музой. А Боттичелли, обязательно писал бы падших ангелов, награждая их ликом литовца. Т/И словно порхала от лёгкости, которую испытывала, думая о Лектере. Казалось, такие герои могут быть только в классических романах, но нет... Вот он — осязаемый, реальный, живой. И когда наступило время сеанса. Когда Т/И оказалась в доме врача — она нисколько не удивилась. Именно таким она и представляла себе жилище Лектера: большая библиотека с нескончаемым количеством книг, от которых книжные полочки норовили вот-вот сломаться. Деревянная мебель. Несколько картин известных художников прошлого столетия. Кабинет, в выдержанных, строгих тонах. Просторная кухня. Огромный зал. Девушка поймала себя на мысли, словно она находится не в жилом доме, а в очень красивом небольшом музее. Здесь не было ничего лишнего. Каждый новый предмет интерьера, был продолжением предыдущего. Возможно, на девушку так действовала влюблённость. А возможно, Ганнибал Лектер на самом деле был идеальным человеком с полным отсутствием изъянов. Тем не менее, девушке нравилось абсолютно всё, что было связано с этим мужчиной: запах его одеколона, его манеры поведения, его стиль одежды, его внешность. Конечно же, Т/И умело скрывала от доктора свои чувства. Она не знала, как он отреагирует, если она признается ему во влюблённости. Да и как бы горько не было это признавать, но Т/Ф считала неправильным — чувства между доктором и пациенткой. Первые несколько сеансов прошли так же, как и первый: вопросы, и последующие за ними диалог и рассуждения. Спустя два месяца Ганнибал Лектер составил характеристику Т/И Т/Ф, где признал девушку вменяемой, отдающей отчёт в собственных действиях. С лёгкой подачи Лектера, полиция провела повторное расследование, в ходе которого выявило вину грабителя, а с девушки были сняты все обвинения с формулировкой: "действовала в целях самообороны". У правоохранительных органов не было причин не доверять такому почитаемому в обществе психиатору. С одной стороны, Т/И была рада такому исходу. С другой — ей совсем не хотелось прекращать эти сеансы. За это время она лучше узнала Ганнибала и кажется, с каждым днём влюблялась в него всё сильней. Такое с девушкой было впервые. И вот теперь, когда её "обследование и лечение" позади, всё, что ей остаётся — это в последний раз встретиться с доктором. Эта встреча носила скорее формальный, нежели официальный характер. Ганнибал должен был просто объяснить ей проблемы и как с ними бороться и на этом, их пути разойдутся раз и навсегда. Но, вместо привычных кабинета и мягкого удобного дивана, Лектер зачем-то повёл её в просторный зал, где был накрыт стол с огромным количеством разных блюд. —Я подумал, что было бы не лишним, отпраздновать нашу совместную победу, —помогая девушке снять пальто, пояснил Лектер такую резкую смену локации. —Давайте, забудем на пару часов, что я Ваш доктор, а Вы мой пациент. Мне нравится готовить. И я люблю организовывать званные ужины. Обычно, на таких ужинах присутствуют только самые дорогие мне люди. И, если Вы не против, я бы хотел, чтобы в будущем, Вы были среди приглашённых, –Лектер выдержал небольшую паузу, дав девушке время осмыслить то, что он только что сказал, а после, продолжил: —Мы много говорили с Вами о увлечениях и хобби. И я был бы рад, если бы Вы оценили моё главное увлечение. Можно даже сказать — мою главную страсть. —Почему Вы не готовите вегетарианские блюда? —заметив, что все блюда были исключительно мясными, не сдержав своё любопытство, спросила Т/И. —В моей жизни был такой опыт, —с готовностью ответил литовец. —Но, ни какое овощное блюдо не сравнится с мясным. Мясо придаёт блюду ту гамму вкусовых сочетаний и изысков, с которым не сравнится ни один овощ или фрукт. Это что-то сродни классической музыки: многогранное, впечатляющее, приносящее эстетическое удовольствие и всегда разное на вкус. Надеюсь, после сегодняшнего вечера Вы сделаете подобные выводы и для себя. Т/И слушала мужчину затаив дыхание. Он говорил о простой кулинарии с таким воодушевлением, словно рассуждал о высоком исскустве. Но, лишь одно огорчало девушку. Каким бы заманчивым не было предложение о званых ужинах, с каждой новой встречей ей было всё сложней скрывать свои чувства от мужчины. Поэтому, идя сюда, Т/Ф была серьёзно настроена признаться доктору во всём. Сознаться, ничего не утаив. И, думая, что Ганнибал Лектер после этого больше не захочет её видеть, девушка была готова к тому, что Лектер не ответит ей взаимностью. Когда наступило время десерта, в воздухе повисло неловкое молчание. Ганнибал, как опытный врач видел, что девушка что-то хочет ему сказать, оттого, даже не пытался заполнить эту тишину очередной непринуждённой беседой. Он терпеливо ждал, давая девушке время собраться с мыслями. Т/И смотрела на свою тарелку, так и не прикоснувшись к лакомству, а после, подняв нерешительный взгляд на мужчину, без всяких объяснений и предисловий, на одном дыхании выпалила три таких важных для неё слова: —Я Вас люблю. Ганнибал, кажется, ничуть не удивился подобным словам. И вместо осуждения и упрёков, которых ожидала от него девушка, мягко улыбнулся и тепло смотря на Т/И, спокойно сказал, короткое: —Я знаю, Т/И, я знаю.