1 часть (1/1)

IУтро в Пылающем Молоте (измерение 2.11.7 по классификации Реджинальда Блэка) заалело множеством оттенков багряного и красного, возвещая приход нового дня. По сути, здесь не существовало других цветов, так как почти повсюду расплавленная магма, или лава. Пары, поднимающиеся от множества гейзеров с этой субстанцией, образовывали туманы, обжигающие и смертельно опасные для обычного человека.Однако в этом измерении люди в общем понимании этого слова не существовали: конечно, были исключения, как например, во время войны с Джокериной: тогда Максим Фарушин после победы над этой архидемонессой проходил здесь по дипломатическому делу, а он как раз таки человек, пусть и силой зверя и абсолютной слепотой, полученной от этого чудовища. Однако я отвлёкся — людей здесь нет, да и не предвидится. Однако не думай, воитель, что это пустоши. Скорее всего, ты будешь прав, зная общее определение этого слова. А я имею в виду пустоши, как на Серебряной планете, — цветущие оазисы, занимающие миллионы земных гектаров. Итак, пора приступить к основному: к главной героине повествования. Знакомься, воитель — Зекра’мира. Да, именно в честь той самой барсучихи, лучшей подруги Серебряного киллера.В это утро Зекра’мира сидела в одном из оазисов и наблюдала за полётом молодых нетопырей размером с земного гуся. Её шерсть была пепельно-бурая, с прожилками магмы, которые сейчас дремали, ибо она не злилась и не боялась. Уши не очень длинные, что для 19-тилетнего возраста вполне нормально; довольно-таки складная фигурка — когда она поднималась, казалось, что вырос ещё один столбик из чёрного базальта: мама говорила ей, что такое наследие досталось ей от отца. (Увы, юная крольчиха не застала его живым: Фарон был убит по ложному обвинению в покушении на вождя Сондра. Мать говорила ей, что это не так, однако в то же время просила оставить в тайне её слова.) Глаза были голубого цвета, такого же, как и небо, куда она смотрела — единственное отличие от здешних обитателей. Из увлечений Зекра’миры можно отметить только игру на гитаре: крольчиха получила этот музыкальный инструмент на двенадцатый день рождения, а после, в течение последующих шести лет, совершенствовала своё мастерство, мечтая когда-нибудь выступиь на огромной сцене с кучей букетов и аплодисментов. Увы, она не могла вырваться отсюда: все Порталы были давно уже уничтожены, а новых никто не строил: слова Максима Фарушина о ?межизмеренческом сотрудничестве? остались для вождя Сондра пустым звуком.Поднявшись на лапы, Зекра’мира потянулась и отправилась домой, обратно в Бурлящий Поток. IIИх дом в Бурлящем Потоке был небольшим, но добротным и уютно обставленным: две комнаты, одна из них кухня, другая — большой зал. Печь на кухне работала на углях, позволяя прокормить двух крольчих с одинаковым удобством; также сюда входят небольших размеров стол, три стула, шкафчики для небогатой и редкой посуды, за исключением самой необходимой. Окно кухни выходило прямо на Поток — водоворот огромного количества жидкой магмы: Зекра’мира уже привыкла к этому зрелищу, находя в нём даже что-то роматическое, наработанное за годы жизни здесь. Зал же, хоть и названный большой комнатой, включал в себя только крупный стол, стул к нему и пара шкафов для одежды (хотя её почти не было). Какой бы то ни было техники вроде телевизора здесь не наблюдалось — все знания, необходимые для жизни (как считали учителя), Зекра’мира и другие ученики получили в школе.Вернувшись домой, Зекра’мира как раз успела к обеду — суп из краба Потока и немного хлеба, что выращивается в оазисах. Мать крольчики, Карума, чуть улыбнувшись, пригласила дочь присоединиться к трапезе. Обедали почти молча: Карума знала, где опять была её дочь, а потому не преминула предостеречь её снова:— Милая, в оазисах опасно, я говорила тебе. А что, если стражи вождя увидят тебя там?— Я понимаю, — отвечала крольчиха, — но это единственный способ вдохнуть свежего воздуха, мам. На этом разговор и оканчивался — Зекра’мира доедала свою порцию, благодарила мать с поцелуем в щёку и удалялась в зал. Находясь там, она тихо, чтобы лишний раз не тревожить маму, наигрывала на струнах, стараясь импровизировать. Иногда у неё это выходило, но в большинстве случаев своих песен она не знала — со старого плеера её отца она слушала то, что от него осталось. К примеру, песня группы Nirvana ?Come as you are?.