История Поющего острова (1/1)
Обеденный стол в маленьком поселении доктора Джиро представлял собой две широких квадратных доски, уложенные на добротно сколоченные ящики из-под боеприпасов. Такие же перевернутые ящики, застеленные распоротыми вещмешками, выступали заменой стульев, а роль скатерти играл брезент грязно-зеленого цвета.Когда Мика с его подопечными вышли из палатки, детишки уже гуськом потянулись к огромной кастрюле, которую Джиро только-только снял с огня и в которой любого из малышей можно было сварить целиком. Сегодняшние дежурные по кухне - две девчушки в платках и фартуках, сшитых из маскировочной ткани, большими половниками раскладывали в подставленные алюминиевые миски дымящуюся рисовую кашу с яйцом. Под стать окружающей обстановке в очереди царила почти армейская дисциплина. Никто не лез вперед, не толкался и не клянчил добавку. Старшие ребята без лишних слов пропускали вперед малышей, украдкой перекладывая им кашу из своих мисок."Настоящие маленькие взрослые. Этим детям пришлось повзрослеть раньше времени, но они кое-как сумели приспособиться к такой жизни. И не похоже, что кто-нибудь из них чувствует себя несчастным". - С невольной улыбкой подумал Миакэла. Его подопечным тоже достались тарелки с ароматной кашей, в которую, как доверительно сообщила одна из дежурных, в этот раз даже добавили кусочек сливочного масла.Место во главе стола, разумеется, принадлежало доктору Джиро, перед которым, по понятным причинам, не дымилась тарелка с кашей. Старшие мальчишки притащили к столу еще три ящика, а остальная детвора шустро потеснилась, давая место гостям.Рассевшись за столом, детишки, хоть и сглатывали то и дело слюну, не спешили браться за ложки. Все как один с плохо скрываемым нетерпением воззрились на Джиро. - Деда, а сказка сегодня будет? - Спросила самая младшая девчушка с большими синими глазищами, которая сидела ближе всех к доктору.Тот потрепал синеглазку по голове и, прочистив горло, протяжно затянул тоненьким голоском на манер мастеров традиционного японского сказительства:- Ну вооот я и перед вааами. Позвооольте рассказаать вам одну занимааательную истооорию...Над столом волной прокатились дружный смех и громкое фырканье тех, кто уже успел набить рот кашей. Даже Мика не удержался от улыбки. Слишком уж забавно было слышать важную, манерную речь сказителя от двухметрового бородатого детины. А Джиро начал наконец своим обычным голосом:- Давно-давно, когда ваших бабушек и дедушек еще на свете не было, на небольшом островке Сэйрюджима* стояла простая рыбацкая деревушка. И жил в этой деревушке самый обычный паренек - рыбак, второй сын потомственного рыбака. А совсем рядом с Сейрюджимой был другой, крохотный островок - так близко, что в ясную погоду его можно было разглядеть с деревенской сигнальной башни. Островок этот носил название Утаджима.** А вы знаете, почему его так прозвали?Детишки, конечно, знали, потому что слышали эту сказку не первый и даже не десятый раз. Но никто из них не стал портить удовольствие гостям, поэтому малыши только приложили пальцы к губам, заговорщически переглянувшись между собой.Доктор Джиро ухмыльнулся в бороду и продолжил:- Раньше островок тот звался Камеджимой***, потому как каждый год приплывало на него видимо-невидимо черепах. Да и сам остров издалека жуть как смахивал на огромную черепаху, окаменевшую и заросшую мхом. А может, то и была черепаха, наказанная богами за какую-то провинность?Джиро лукаво подмигнул детишкам, у которых глаза уже загорелись от любопытства. Мика решил, что доктор, похоже, чтобы малышам не наскучило слушать одну и ту же сказку, каждый раз добавляет в нее новые подробности.- Ну, про то, что натворила эта черепаха, я расскажу вам в другой раз. - Пообещал доктор Джиро. - А за год того, как второй сын рыбака первый раз вышел в море, начали в деревне шептаться, что завелась на соседнем острове какая-то чертовщина. Мол, каждое утро доносится оттуда чудное пение. За то и получил остров свое второе название. Насторожились деревенские - а не русалка ли то поет? Женщины мужей своих и женихов в море отпускать боялись - а ну как те приглянутся загадочной певунье? Нашлось даже несколько моряков, которые отправились за русальим мясом. Бессмертия им, понимаете, захотелось, а женушкам своим - вечной молодости. Джиро басисто хохотнул.- Но не один из них так и не вернулся, ни с русалкой, ни без нее. И стали рыбаки Камеджимы-Утаджимы сторониться, хотя рыба у его берегов только что сама в сети не прыгала. Уловы, конечно, стали куда как меньше, но загадочная русалка была для темных людишек страшнее голода. И вот, случилось как-то рыбаку, второму сыну рыбака, упиться вина на деревенском празднике, да с дуру заснуть в плохо привязанной лодке. А ночью, пока он храпел в обнимку с пустым кувшином, подхватила волна легкую лодчонку и вынесла ее прямехонько на берег Утаджимы. Проснулся рыбак от того, что донеслось до него чудесное пение, такое, что аж сердце сжалось от тоски. Открыл парень глаза через силу, сел в лодке и увидел, как идет к нему по песчаному берегу, девушка в простом белом кимоно. Посмотрел на нее рыбак - ну чем не русалка? Личико премиленькое, словно у морской богини, а голосок... за таким голоском хоть со скалы в море. Выхватил парень свой нож из-за пояса и бросился на "русалку". "Смерть тебе, нечисть!" - Кричит, - "За всех моих товарищей, которых в море потопила!" Да только не по его сетям рыбка оказалась. Схватила девица его своими тонюсенькими пальчиками за запястье, да перебросила через себя. Парень только и успел заметить, как ее длинные черные волосы взметнулись - а уже разлегся, носом в песок уткнувшись. А "русалочка" сверху на него уселась и спрашивает ехидно: "И кто ты такой будешь, чтобы судить беззащитную женщину и кидаться на нее с ножом?" Рыбак, честно скажу, до того перепугался, что выложил ей все - кто такой, из какой деревни и много еще чего лишнего и бесполезного. Посмеялась над ним морская певунья, поднялась и поманила за собой. Жила певунья в маленькой кособокой хижине, сделанной без особого умения, но довольно надежной. И жила не одна, а с отцом - немолодым уже, лысым, как буддийский монах, и тощим, как стебель бамбука мужчиной. От него рыбак и узнал, что два года назад по невеликим землям местного лорда-феодала, звавшегося Аонабара Кайдо Татсуноске, прошлись войска соседнего правителя. На маленькой Сейрюджиме, ясное дело, об этом и слышать не слышали. А лорду-феодалу, не иначе как чудом спасшемуся во время осады своего замка, вместе с дочерью, красавицей Отохиме, пришлось спасаться в крохотной лодчонке, которую течение прибило к черепашьему острову. Только спасло их вовсе не чудо. Господин Татсуноске рассказал рыбаку, что долгое время в клане Аонабара хранился запечатанный сосуд с "Кровью Они****", который досточтимые предки завещали хранить и никогда не передавать в чужие руки. Только тогда, когда клану будет угрожать полное уничтожение, выжившее должны были снять печати с сосуда и разделить его содержимое между собой. Господин Татсуноске, чтивший заветы пращуров, в точности так и поступил. Прорываясь через врагов они с дочерью, уже переставшие быть людьми, уносили с собой сосуд с остатками крови и записи многих поколений своих предков. Клан Аонабара многие века изучал медицину и целительство. А еще... они искал способ вернуть выпивших "Кровь Они" к человеческой жизни."Вернуть к человеческой жизни?"Эти слова звучали, как восхитительная сказка, как обещание чуда, в которое хочется верить невыносимо, до щемящий боли в груди. Волшебная пилюля, проглотив которую, можно снова стать человеком... слишком удобно, чтобы быть правдой.Мика сам не заметил, как подскочил со своего ящика.- Способ излечения вампиризма... Они нашли его?Доктор Джиро с печальной улыбкой покачал головой.- Если бы им удалось, то я, наверное, и не сидел бы здесь. Но было бы славно, если бы кто нибудь смог создать такое лекарство.Сидящая рядом с доктором синеглазая девчушка отчаянно вцепилась в его необъятную, мускулистую руку.- Деда, тебе не надо лечиться! Ты ведь тогда умрешь! А я не хочу, чтобы деда умер!Младшие детишки захлюпали носами, явно собираясь устроить коллективный рев. Ребята постарше мрачно уставились в свои тарелки.Джиро с улыбкой потрепал Синеглазку по волосам. - Да не собираюсь я умирать, мальки. Буду с вами, пока не сможете начать самостоятельную, взрослую жизнь. - Вы так и не закончили сказку. - С усмешкой напомнил Микаэла. - Нельзя же ее так бросать.- Это ты верно говоришь. - Согласно закивал Джиро. - Да только конец у нее не больно-то веселый. Прожил рыбак на поющем острове почти двадцать лет. Грамоте учился, а как освоил - принялся читать книги и запоминать - где какие травки растут и от чего помогают. Ясное дело, чудноголосая Отохиме и ее отец рыбаку в этом деле помогали. Своего-то умишка парню ни за что не хватило бы. Когда и книги все заучил, решил отправиться восвояси. Господин Татсуноске отдал рыбаку сосуд с "Кровью Они" и велел бросить его в вулкан Фудзи, чтобы не пало больше ни на кого проклятье, родом Аонабара хранимое. Поклонился рыбак своим учителям, сел в старую лодку и погреб восвояси, к родной деревне. Да только в деревне его едва издали завидели - схватились за топоры и копья. Решили, что утопленник к ним из пучины морской явился. Даже родные за живого признавать не пожелали. Еле ноги унес рыбак и упал на землю чуть живой. А умирать страшно не хотелось. Рука сама к сосуду и потянулась... На том и сказочке конец.Откуда-то сверху, от самого отверстия в кирпичной стене, через которое вошли Мика с его подопечными, раздались аплодисменты.- Браво, браво. - Лакус еще раз с нарочитой театральностью хлопнул в ладоши и грациозно спрыгнул с шатких лесов. - Какая занимательная история... ах, простите, "сказка". А я все гадал, куда это больные детишки деваются прямо из-под нашего носа. А у нас тут, оказывается, целый приют для маленьких доходяг. Ну теперь-то мы этот приют прикроем. и все благодаря тебе, Мика.