Глава пятая (1/1)

Двумя годами ранее. - Так, позволь мне прояснить. Ты была помолвлена с Престоном Берком? С тем самым Престоном Берком?! – воскликнул Стефан, наливая им обоим еще по бокалу вина в честь успешного проведения первой конференции, организованной Кристиной. - Ага. Очень давно, в этом нет ничего особенного, - непринужденно отозвалась она, делая большой глоток красного вина. - И что произошло? Она повела плечом: - А, долгая история. Включающая в себя тремор, бомбу в теле человека и оставленную у алтаря безбровую меня.- И почему у меня такое чувство, что ты говоришь серьезно? – фыркнул он. - Потому что так и есть. По какой-то причине Стефан не был удивлен. Ему казалось, что он постоянно узнает что-то новое о Кристине. Несколько недель назад она мимоходом упомянула тот факт, что пережила авиакатастрофу.- Так, ладно, тебе придется рассказать подробности. Мы с тобой являемся друзьями два года, и последние несколько недель ты не говорила ни о чем, кроме конференции, но ни разу не упомянула этой крошечной детали. Я видел вас вместе, и ты чертовски хорошо изображаешь, будто здесь нет никакой истории. - Во-первых, я не собираюсь ничего рассказывать. Во-вторых, как я и сказала, все это было очень давно, так что, что бы там ни было, уже сто лет как исчезло. Наслаждаюсь ли я его компанией? Нет, он все тот же эгоистичный высокомерный ублюдок, каким был раньше. Но я повзрослела и теперь могу терпеть его присутствие в небольших дозировках. Она сделала еще один большой глоток вина. - И, наконец, я никогда не рассказывала тебе об этом, потому что предпочитаю хранить своих скелетов зарытыми глубоко в шкафу, спасибо. Он приподнял брови: - Скелетов? Во множественном числе? Не говори мне, что есть еще. - Нет, это все, что ты выпытаешь из меня сегодня. Только потому, что у тебя нет глубоких темных тайн, не значит, что ты можешь воодушевляться моими, мистер Совершенство.- Ты только что назвала меня...? Она рассмеялась кратким, но заразительным смехом: - Так тебя называет Мер. И, знаешь, это неплохо тебе подходит. Посуди сам, ты посвятил свою жизнь лечению больных детей в бедных странах; тебе удается очаровывать каждого, кого ты встречаешь – ты даже сумел добиться расположения Мередит, когда она приезжала ко мне; тебе нравится готовить. И это уже не говоря о том, что ты спортивный человек, занимающийся всеми существующими видами активности на свежем воздухе. И в тебе нет совершенно ничего темного и запутанного, что в достатке имеется у меня.Он издал короткий растерянный смешок: - Ты говоришь все эти вещи так, будто это оскорбление. - Но это действительно раздражает! - взвизгнула она (без сомнения, под влиянием слишком много выпитого вина). – Слава богу, завтра ты возвращаешься в Африку. Я не смогу вынести мистера Совершенства днем больше. Готова поспорить, в старших классах ты был капитаном футбольной команды, на выпускном был выбран королем бала и бла-бла-бла… - Так, я определенно не был королем бала. И я определенно не являюсь совершенством. Но Кристина продолжила издеваться: - Ооо, вот и ложная скромность в придачу. Конечно, являешься. - Серьезно, Кристина. Хватит. Я не идеален. И во мне тоже есть темная и запутанная сторона, - сказал он, внезапно затихая. - Серьезно? Какая, например? Стефан не знал, что произошло в этот конкретный момент, или что такого было в Кристине Янг, но что-то заставило его выдать тайну, о которой, он был уверен, что не расскажет никому и никогда: - У меня есть двадцатилетний сын. Он увидел, как растерянно и шокировано распахнулись глаза Кристины. И просто продолжил говорить – медленно и неуклонно. - Когда мне было семнадцать, от меня забеременела моя девушка из старшей школы. Мы обнаружили слишком поздно, поэтому аборт не был вариантом. И долгое время мы действительно пытались сделать вид, что сможем растить ребенка вместе. Тогда я начал представлять свою жизнь совершенно иначе и уже смирился с этим фактом. Но, конечно, на деле мы просто обманывали себя. Мы выросли в паршивом районе, поступления в колледж не было даже в перспективе. Так же, как и надежды дать нашему ребенку ту жизнь, которую он заслуживал. Поэтому, когда он родился, мы отдали его на усыновление. Мы выбрали чудесную пару из Огайо; его отец был директором в старшей школе, а мать художницей. У них был этот великолепный большой дом за городом с задним двориком и семьей и друзьями, живущими неподалеку. У них была жизнь, которую мы для него хотели. Поэтому, как бы тяжело все это ни было, я ни на секунду не жалею о нашем решении. С тех пор я встал на ноги, работал, не покладая рук, чтобы достичь того, что имею сейчас, и наполнял свою жизнь только теми вещами, которыми хотел. Я обязан этому ему. Ведь все это я делал, чтобы доказать, что не бросил его зря.Стефан посмотрел на Кристину, пытаясь догадаться, что она чувствует прямо сейчас. Если она и была в ужасе от открывшейся правды, то виду не подала. Зато он увидел в ее взгляде тепло, даже сострадание, которого никогда не замечал прежде.- Поэтому ты пошел в педиатрию? – мягко спросила она после, казалось, нескончаемого молчания.Он слегка улыбнулся. В своем стиле она вновь свела все к медицине.- Да… Генри, так его, кстати, зовут, повезло родиться здоровым и достаться семье, которая действительно его хотела. Но в мире слишком много детей, у которых этого нет. Поэтому я решил попытаться что-то изменить, делая жизни некоторых из них немного лучше.Она задала еще несколько вопросов. Ни разу не отведя глаз, позволяя ему чувствовать себя комфортно и безопасно.- Ты когда-нибудь хотел найти его? - Нет. Когда ему исполнилось восемнадцать, я получил от его родителей письмо о том, что он счастлив, здоров и только что получил спортивную стипендию в колледж. Для меня этого достаточно – знать, что у него все хорошо, что он живет жизнью, которую я для него хотел. Если он когда-нибудь захочет со мной связаться, я не буду против. Но это уже его решение, не мое. - Ты бы хотел детей в будущем? - Нет. Никогда. Хотя я прекрасно знаю, что принял верное решение, если бы у меня когда-нибудь появились другие дети, не думаю, что я смог бы справиться с чувством вины за то, что бросил его, но оставил их. Он совершил хороший глоток вина, опустошая бокал до дна.- Видишь. Не совершенство. - Я делала аборт, - без предисловий заявила Кристина, - я сделала аборт, и это разрушило мой брак.Ее слова прозвучали самым непринужденным образом: она пыталась говорить как можно беспечнее, будто просто рассказывая Стефану о том, как прошел ее день. Стефану было интересно, что произошло между Кристиной и ее бывшим мужем еще с тех пор, как он заметил фото с их свадьбы в ее офисе. Она никогда о нем не говорила, но ему казалось странным, что она хранит их свадебное фото так близко. Большинство разведенных пар сторонятся такого рода напоминаний. - Никто не мог понять простого факта, что я не хочу быть матерью. Все пытались разговорить меня, найти более глубокую причину моего решения. Некоторые были уверены, что все дело в моей одержимости своей карьерой. Неверно. Конечно, карьера это моя жизнь, но это не мешает также быть замечательной мамой. Келли, Бейли, Мередит великолепны на обоих фронтах. Были и те, кто думал, что я являюсь странным бесчувственным роботом, который ненавидит детей. Опять таки, неверно. Несмотря на то, что я не хочу быть с ними рядом постоянно, я не ненавижу детей. От своих крестников я просто без ума. Он улыбнулся, вспоминая ночь год назад, когда она подвыпила и начала показывать ему фотографии Золы, Бейли и Софии. Это был первый раз, когда он увидел мягкую сторону Кристины.- И были такие, кто утверждал, что я просто боюсь стать плохой матерью. Я, конечно, не совсем материнский тип людей, но уверена, я бы любила своего собственного ребенка, - ее голос слегка дрогнул, но она продолжила. Очевидно, открыться ей было так же сложно, как и ему. – Не могу передать, как разочаровывало, что никто не мог понять того простого факта, что женщина может не хотеть продолжать свой род. Но я вполне могла смириться с этим. С чем я смириться не могла, так это с тем, что единственный человек, в чьем понимании я так искренне нуждалась, просто не мог мне его дать. Я отложила аборт на несколько недель, в надежде, что смогу почувствовать себя по-другому, что смогу передумать. Я ложилась в постель каждую ночь, мечтая проснуться утром с желанием родить ребенка ради него. Но этого не произошло.Какое-то время они сидели в тишине. Потом ни с того, ни с сего, Кристина подскочила и взяла свой плеер с кофейного столика. - Так, вставай. Живо, - скомандовала она. - Ээ, что? - Разговоры зашли в слишком мрачное русло, Доктор Смит. Поэтому, знаешь, что мы будем делать? Мы будем танцевать.

*** После полноценного получаса танцев они рухнули на диван, восстанавливая дыхание. Опустившись с небес на землю, оба смогли почувствовать, что что-то изменилось между ними этим вечером. Возникло что-то заряженное и новое, насколько новое, что Кристина даже не вздрогнула, когда он протянул руку и мягко погладил ее волосы. - На заметку, Кристина, я никогда не считал тебя темной и запутанной. - Спасибо, - печально улыбнулась она. – А я никогда не считала тебя совершенством. Раздражающим - несомненно. Но не совершенством. Она потянулась и взяла его за руку. - Думаю, мы пересекаем черту, Доктор Янг. - Да. Мы определенно ее пересекаем…*** По началу они двигались медленно. Им требовалось время, чтобы вдохнуть, найти рычаги блаженства друг у друга. Но с каждой секундой оба становились все более и более безумными, оголодавшими, как будто слишком долгое время разливали свое ожидание по бутылкам. Подходя все ближе и ближе к кульминации, Кристина поймала себя на мысли, каким правильным и естественным это ощущалось. Со времен отъезда из Сиэтла у нее было несколько интрижек, как ни крути, она являлась женщиной с потребностями. Но ни одна из них и близко не приводила к абсолютному удовлетворению.Как раз в тот момент, как она почувствовала себя совсем близко к точке наслаждения, Стефан нежно оттянул зубами ее нижнюю губу, проскользнул большим пальцем между ее ног и подобрался к пульсирующему клитору, доводя Кристину до верхушки блаженства. Через несколько часов, когда мерное дыхание Стефана погрузило его в сон, мысли об Оуэне змеей заползли в ее голову. Связь, которая имелась между ней и ее бывшим мужем, было невозможно описать, и никто, кроме них самих, не был в состоянии ее понять – особенно на последних стадиях их отношений. Мер постоянно отчитывала ее, обвиняя в том, что они просто прятались за сексом: ?Вы двое хотя бы разговариваете, или это только секс? Ты не можешь продолжать так дальше, Кристина, вы не взаимодействуете по-человечески. Ты буквально превращаешься в похотливого подростка, когда он рядом?. Она не могла отрицать, что в этих словах была доля истины; да, секс был настолько хорош, что они просто не могли оторваться друг от друга. Но дело было не в этом, дело было в чем-то куда более важном. Когда она и Оуэн занимались любовью, оба ощущали себя просто теми двумя людьми, которые влюбились друг в друга, когда он достал из нее сосульку; людьми, которые дарили друг другу чувство дома и защищенности, несмотря на весь бардак и бойню, что творились вокруг. Секс для них был шансом на время забыть об авиакатастрофе, судебном иске, аборте и том факте, что от жизни они хотят разных вещей. В такие моменты они могли быть просто Кристиной и Оуэном, в отчаянии цепляющимися за мечту, в которой их любви было бы достаточно.После того, что было у них, действительно хорошим секс для нее мог быть только в том случае, если он является чем-то большим, нежели просто половой акт. Опрометчивые попытки снятия стресса с Доктором Паркером и Шейном четко ей это показали. Так что ей пришлось смириться с фактом, что, вероятнее всего, она больше никогда не сможет почувствовать ничего подобного снова.И вот она лежит здесь, в объятиях другого мужчины, с которым они только что провели умопомрачительную ночь вместе. Это не было неловко. Ей не хотелось поскорее прогнать его из своей квартиры. И, к собственному удивлению, она обнаружила, что хочет испытать это снова.Именно с этой мыслью она вдруг почувствовала, как одинокая слеза скатывается по ее щеке, и ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы удержать другие от падения. Эмоциональный всплеск оказался для нее сюрпризом – это была смесь облегчения, надежды, что ей удастся соединить себя подобным образом с кем-то еще, и чистой грусти, горя потери той бесценной связи, что была у нее с Оуэном Хантом, навсегда.*** Несколькими часами позже, Кристина проснулась от запаха свежезаваренного кофе, медленно открыла глаза и увидела Стефана, полностью одетого, расположившегося на другой стороне кровати. Что ж, кажется, это действительно произошло, - подумала она про себя. - Привет, - произнес он с застенчивой улыбкой. - Привет. - Так, по шкале от одного до десяти, насколько ты в ужасе прямо сейчас? – спросил он, в попытке рассеять любую неловкость между ними. - О, на твердую десятку. - Да, я тоже… - он замолчал на секунду, пытливо разглядывая Кристину. – Тем не менее, я не жалею.Кристина позволила легкой улыбке пробежать по ее лицу. - Я тоже… во сколько ты улетаешь? - Через полчаса за мной приедет такси, - он внезапно пододвинулся ближе, аккуратно приподнимая ее, чтобы она сидела в вертикальном положении. – Послушай, Кристина. Я этого не планировал. То есть, конечно, я бы соврал, скажи, что никогда не представлял нас… ну, ты понимаешь. Но когда бы эти фантазии ни играли в моей голове, я и подумать не мог, что это случится в ночь перед тем, как я снова покину страну. Я не хочу, чтобы ты думала, что я просто… - Перестань, все в порядке. Тебе не нужно беспокоиться о том, что я буду цепляться за эмоции только потому, что ты переспал со мной и сбежал, - рассмеялась она. Он не воспринял ее смех как попытку устранить его серьезный настрой. - Хорошо. Потому что я хочу, чтобы ты знала, как я ценю твое присутствие в своей жизни. Ты мой здравый смысл здесь, в Цюрихе, и я не хочу это терять. Но как бы мне ни хотелось, чтобы все оставалось как прежде, мы оба знаем, что прошлой ночью мы что-то почувствовали. Что именно – я не знаю, слишком рано говорить. Но если ты открыта этому, я бы хотел, чтобы мы посмотрели на то, чем это может стать. Секунду Кристина молчала, делая глоток кофе, обдумывая все, что он только что сказал. - Может, это и хорошо, что ты уезжаешь на несколько месяцев, - прямо произнесла она. Разочарование скользнуло было по его лицу, перед тем, как она продолжила, и он начал понимать, что она имела в виду: - Ты прав, я тоже не хочу, чтобы что-то менялось. Так почему бы нам не использовать ближайшие несколько месяцев как время подумать, чего мы хотим. Мы оба сконцентрируемся на работе, секс не будет затуманивать наши рассудки, и к тому времени, как ты вернешься, мы поймем, хотим ли мы остаться друзьями или… - Или мы хотим чего-то большего, - закончил он. - Именно. Он притянул ее ближе, чтобы она смогла оседлать его колени. - Вы чрезвычайно умная женщина, Доктор Янг. - О, я знаю, - она подарила ему хитрую улыбку, - а теперь… ты, кажется, сказал, что у тебя по-прежнему есть тридцать минут до того, как приедет такси?