Часть 7 (1/1)

Ты другая, ты сырая,Будь как мы, иначе стаяВдруг расцепит свои лапы,И ты врежешься о землю.Сэён недолго ждёт ответа?— телефон пиликает всего через несколько минут, оповещая о новом сообщении: ?Что ты хочешь???Тебя. Ночь с тобой?.Дурацкий спор, заключённый просто ради шутки, в итоге становится причиной их встречи. Их последней встречи.Уговор был до смешного прост: тот, кто заплачет на финале, проиграл. Идея, естественно, принадлежала Ыйджину?— маска-улыбка всегда надёжно скрывала его настоящие эмоции, он и придумал это лишь для того, чтобы подловить Сэёна, а в итоге сам угодил в свою ловушку.Логично ли просить этого? Кому он делает хуже? Всем. Но мыслить здраво Сэён не может: перед глазами все еще стоит Ыйджин, улыбающийся Квансоку. Если раньше он хотел стереть эту улыбку из-за её фальши, то сейчас?— из-за того, что её дарят другому, не ему.В порыве злости, Сэён бьёт кулаком по подлокотнику. Как же бесит! Даже после предательства этот парень занимает все его мысли, вытесняя грусть от вылета. Может, это просто охотничий азарт? Когда добыча уходит от тебя, и ты живешь только тем, чтобы заполучить её, чтобы насладиться сладким вкусом победы… Сэён не любит проигрывать, и сейчас тоже не проиграет.Адреналин идёт на спад, вдруг накатывает усталость, и парень не замечает, как засыпает под мерное покачивание машины.Следующий день будит Сэёна яркими лучами солнца, проникающими через незанавешенное окно. Он даже не помнит, как добрался до постели, но первым делом тянется к телефону: ответа нет. Решил поиграть в недотрогу?Сэён идёт в душ, потом пьёт крепкий кофе. Обычные ежедневные действия помогают полностью осознать произошедшее, он даже немного приводит голову в порядок, приходя к мысли, что, пожалуй, стоит дать Ыйджину немного времени. Например, до дня рождения. А если ответа так и не будет?— что ж… Ему известны разные рычаги давления.Четыре дня пролетают незаметно. Сэён совершает вылазки в инстаграм и твиттер, раздавая поздравления прошедшим участникам, благодарности фанатам или просто засыпая знакомых своими комментариями.Когда наступает день Д, а глупый Ыйджин так и отвечает, Сэён идёт другим путём. На своей странице инстаграма он публикует поздравительный пост с напоминанием о загадочном споре. После этого он отправляет новое сообщение: ?Мне стоит запостить больше наших общих фото? Или признание в любви??Ответ не заставляет себя ждать: ?Время и место??Сэён усмехается: как же некоторые люди зависимы от общественного мнения! А может, он не желает, чтобы это видел один конкретный человек? Плевать на это, если сегодня вечером Ыйджин будет стонать его имя.Он не хочет, чтобы в его доме что-то напоминало потом об этом дне, поэтому снимает номер на окраине города. Безликое место, никаких эмоций.Стук раздаётся ровно в назначенное время, Сэён распахивает дверь, и его сердце начинает биться сильнее от предвкушения.—?У меня просьба. После того, как я перешагну порог, мы забудем всё, что было. Останемся только я и ты,?— серьезно произносит Ыйджин.В глазах Сэёна мелькает угрожающий огонёк, челюсть опасно напрягается. Он не понимает, как этот парень одновременно одним видом заставляет себя хотеть, а словами?— ненавидеть. Схватив за руку, резко дёргает его на себя и захлопывает дверь. Он готов предложить выход ещё лучше?— вообще не разговаривать на отвлечённые темы, чтобы не слышать ни одного лишнего слова из этого лживого рта, только то, что касается непосредственно происходящего.—?Подо…Ыйджина грубо прерывают требовательным поцелуем. Зубы сильно прикусывают нижнюю губу, которую тут же нежно зализывает язык, затем стремительно проникающий внутрь. Сэён пробует его до боли знакомый вкус и не может насытиться им.Руки Ыйджина, секунду назад пытавшиеся оттолкнуть, теперь отчаянно цепляются за ворот расстёгнутой рубашки. Голова запрокинута, он даёт полный контроль над собой, даёт возможность управлять. Воздуха не хватает, губы болят, но этого мало.С трудом оторвавшись, Сэён хватает за край рубашки и стягивает её с парня, отправляя следом за курткой, которая уже валяется на полу. Пальцы приходятся по гладкому торсу, почти царапая короткими ногтями, словно стараясь проникнуть под кожу, чтобы слиться в одно целое. Кажется, он сходит с ума. Сэён отступает назад, утягивая парня за собой, пока они вместе не падают на кровать. Губы снова соединяются в неистовом поцелуе, в котором мешаются отчаяние, злость, страх, желание… надежда?Сэён резко переворачивается, подминая под себя Ыйджина, потому что на кончике языка горит это чёртово чувство. Надежда. Она словно кислота разъедает рот, отчего хочется кричать, хочется сказать то, что так и не было сказано. Может быть, тогда боль отпустит… нет, он просто ею поделится.Губы начинают ласкать шею, спускаясь ниже, выжигая языком на коже невидимые узоры, руки разделываются с брюками, сначала он раздевает себя, а потом Ыйджина. Сэён не поднимает голову, чтобы не видеть глаз, которые смотрят так тепло, которые могут утянуть в омут. Не сейчас.Он концентрирует внимание на паху, обдавая горячим дыханием чувствительную головку, проходится по ней языком, а затем заключает во влажный плен своего рта. Вбирает в себя член, двигаясь вдоль, сначала медленно и неторопливо, разгоняя кровь, чувствуя, как он твердеет.Сэён перехватывает руки Ыйджина, которые едва касаются его волос, и прижимает к кровати, не давая дотронуться до себя.—?Сэён…С его губ, наконец, срывается желанное имя, лаская слух. Движения Сэёна то ускоряются, то замедляются, зубы задевают тонкую кожу. И снова имя?— полустон-полупросьба.Ыйджин напрягает мышцы, пытаясь вырвать руки из захвата. Сэён отстраняется и, наконец, сталкивается с огромными глазами, в которых плещутся непонятные для него эмоции.—?Больно,?— выдыхает Ыйджин, и только сейчас Ким видит, как побелели запястья, которые он всё ещё сжимает.Внутри что-то щёлкает от запретного слова, с которым он пытается жить у несколько недель. Сэён не любит боль. Он эгоист. В этот момент из головы вылетают все месяцы, когда Ли прятался в его объятиях, чтобы скрыться от боли; когда он падал от усталости, страдая от бессонницы; когда находил силуэт Сэёна и улыбался, превозмогая боль, улыбался, что видит хоть что-то кроме тумана. Нет, всё это меркнет по сравнению с тем, что испытывает Ким, ему кажется?— это самое невыносимое, что только можно испытать.Он делает так, чтобы парень под ним почувствовал хоть толику этой боли.Всё ещё не отпуская руки, заводит их за голову, сцепляя в замок, со злостью вжимается в покрасневшие губы. Это уже не похоже на поцелуй, это печать власти и силы. Ыйджин пытается отвернуться, но он не даёт, каждый раз настигая.Сэён отпускает одну руку только для того, чтобы направить себя. Мгновение?— и он оказывается внутри Ыйджина. Тело противится вторжению, выгибается в попытках избавиться, но с губ слетает только глубокий вдох. Он молчит.Когда всё пошло не так, как задумывалось? Как что-то такое светлое может стать таким мерзким?Сэён начинает двигаться, преодолевая сопротивление, ощущая, как постепенно вязкая жидкость смягчает проход. Совершает механические движения, в которых нет ни капли эмоциональности. Не осталось ничего: ни желания, ни похоти, ни даже злости. Всё это действие даже нельзя назвать сексом. Половой акт, да. Так обычно любят писать в научных книжках, обезличивая, вызывая отторжение от самого названия. Наверное, у собак и то чувств больше во время спаривания, чем у них в этот момент.Сэён видит слёзы, застывшие в глазах, но так и не пролившиеся. Нижняя губа Ыйджина прикушена, чтобы случайно не дать волю крикам, руки безвольно лежат по бокам. Ему позволяют делать, что угодно.Сэён резко выходит и поднимается с кровати. Он быстро натягивает джинсы, попутно отмечая, что так и не кончил. Поиск оставшейся одежды занимает не более двух минут. Лишь бы поскорее покинуть это место, лишь бы не сталкиваться с глазами, в которых будет гореть обвинение, а хуже всего?— жалость.Он уже держится за ручку, когда слышит лёгкий вскрик и шаги вместе с шорохом простыни.—?Подожди,?— его локтя касается рука, Сэён делает глубокий вздох. —?Я понимаю. Но я хотел рассказать…Его прерывает собачий лай?— звонок. Сэён помнит, как они шутя вместе поставили этот звук на определённого человека.Ким резко открывает дверь, переступая за порог, оставляя в прошлом то, что произошло только что, и всё, что произошло за эти четыре месяца.—?Не заставляй ждать. Удачи вашей группе,?— Сэён оборачивается и улыбается, видя в уже чужих глазах отражение такой неприкрыто-фальшивой улыбки. —?Можешь поспать, номер оплачен до утра.Улица встречает его морозным февральским воздухом, но это даже помогает немного прийти в себя. Он никогда не был настолько жестоким, никогда не хотел сделать кому-то настолько больно, и вместо того, чтобы заставить человека пожалеть, что потерял его, он… он заставил возненавидеть себя. Сделал так, чтобы назад пути не было.Сэён слабо улыбается, последний раз бросив взгляд вверх на окно, где, как ему кажется, мелькает белое видение, и тихо шепчет:—?И всё-таки я люблю тебя, Ли Ыйджин.***—?Ты сказал ему?—?Нет.—?Правильно. Поверь, так будет лучше.—?Я знаю, но…—?Это пройдет, и потом ему не будет так плохо. Он сможет пережить.—?Понимаю.—?И ты обязательно останешься в памяти у многих, ты будешь сиять. Этот год будет замечательным. У тебя завтра запись к врачу, не забудь.На другом конце раздаются гудки, оповещающие об окончании разговора.—?Или шесть месяцев,?— произносит в никуда Ыйджин.Он смотрит в окно, видя, как на пустынной улице появляется одинокая фигура. Парень останавливается и смотрит вверх, на него. Или это игра воображения? Через секунду он разворачивается и удаляется, скрываясь в морозной дымке.Зрение туманится?— то ли от наконец-то пролитых слёз, то ли от накатившей боли.—?И всё равно я люблю тебя, Ким Сэён.