Последний инспектор (1/1)

—?Наверное, мне никогда не понять, насколько сильно она желает быть здесь,?— странным голосом, растерявшим всю томность, ответила Виола. —?Оставшись здесь, Искра не сможет защитить бункер и Элизиум. Год, десять лет? Сколько просуществует убежище без живого контроля? Автономные управляющие модули не совершенны. Бегунок невозможно уничтожить, он неуязвим, это не просто программа, а энергия, существующая в другом измерении. Однако, никто не гарантирует, что с падением Элизиума, центра связи всех игроков Земли, проект ?Лето? не прекратит своё существование. Цена нашей свободы?— от жизни под землей. Цена нашего рая?— её одиночество. Arclide, ?Лагерь у моря 2: Бесконечное Искупление?, Часть 33Пахнет горькой полынью хмельное вино,Тиной пахнет болотной вчерашний хлеб,Цветы в поле пахнут прошедшей войной,Расставанием пахнет мой призрачный след.Сегодня всё решится. Именно сегодня проект ?Элизиум? должен быть запущен на полную мощность. Вот только жаль, что запускать его Искре придётся в одиночку.Утомлюсь от ненужной долгой болтовниИ направлюсь в ту сторону, где гаснет день,И слепые глазницы забытых домов,Расстреляют взглядом, как всегда, мою тень.Мама?— человек, чьи ритмы мозга были первой музыкой, первой колыбельной, что ощутило Цифровое Дитя, её первый якорь в этом мире, самый родной и близкий человек. Та, кто задумала и дала ей Жизнь и заложила её Основы, учила её, переживала и радовалась вместе с ней.Сергей, на склоне лет обретший шикарнейшую лысину, которую он, посмеиваясь, называл ?широким пробором?. В академической чёрной шапочке, оную лысину закрывавшей, он становился необъяснимо похожим на химика академика Николая Зелинского. Именно его адаптация разработки электрохимиков Международного электротехнического института позволила Искре стать отличной от компьютеров в живую сторону, так как даже простая имитация мыслительных процессов человека уже не соответствовала тогдашней архитектуре вычислительных машин.Александр, в неизменных строгих очках, серьёзный на работе, но одаривающий светлой улыбкой родных ему людей. Автор так называемого ?Кода Жизни?, адаптировавший теорию уровней сознания профессора Митио Каку специально для Искры, тем самым позволив ей осознавать саму себя, накапливать и реализовывать собственный опыт, избавив от опасности быть ?философским зомби?, открыв ей возможность расти и развиваться.Алиса?— дочь Александра, его рыжее солнце, умная, подвижная и интересная девочка, девушка, женщина. Та, с кем играла Искра, та, которая доверяла Искре свои переживания из тех, которые стеснялась поверить отцу, и находила понимание. Та, которая стала своеобразным (и негласным) проводником Искры в мир сложных человеческих взаимоотношений.Все они, а также десятки, сотни и сотни знакомых и дорогих людей, все они, чья физическая оболочка уже распалась, но разум был сохранён Искрой и спал, бережно подготавливаемый к пробуждению и воплощению в новом мире, чей разум, опыт, мысли, чувства, чаяния взаимно проросли в разум, чувства, мысли, опыт и чаяния Искры?— все они сегодня очнутся в новом мире для новой жизни, а она будет Хранительницей этого нового мира, как сейчас была Защитницей жителей Убежища 112. Она будет тем, кто поможет им вернуться.Дай мне шанс вернуться, последний инспектор!Дай мне шанс вернуться!Дай мне шанс вернуться, последний инспектор!Дай!Надо торопиться. К сожалению, политики, а затем и военные умудрились сделать то, о чём предупреждали многие учёные?— развязали очередную мировую войну. С применением атомного оружия, да. И уж, конечно, плевать им было на такие ?мелочи?, как, например, модели ?ядерной зимы?, разработанные академиком Никитой Моисеевым. Вот и поимели. Её самую, да.Город спит во мгле, ему снится зима,Лишь шаги людей втыкаются в асфальт.Женщины на себе безразлично несутЖирные следы жадных уст и рук.Было всё. Богатые становились богаче, бедные?— беднее, тонкая прослойка ?среднего класса? становилась всё тоньше, пока, истончившись, не исчезла вовсе.А потом, что называется, ?рвануло?.Международный статус институтов?— Дубны, Пущинского естественнонаучного, Международного электротехнического, Международной лаборатории Фраунгофера?— Степанова, ЦЕРНа и ряда других?— некоторое время давал тем защиту, но пришёл и их черёд. И история, горько посмеявшись над неразумными человекообразными, вновь совершила спиральный виток: если в Европейском Средневековье на несколько веков центрами науки и мысли вообще стали монастыри, то сейчас ими стали… да-да, Убежища. В том числе Убежище Сто Двенадцать.Я всё шёл и не видел, куда же бреду,И встречали меня кривые столбы.Я из луж жадно пил дождевую водуИ хватался за стены, глухой и слепой. ?Жаждущих? было немного, в основном люди пытались выжить, в чём им и помогала Искра, но те, кто ?жаждал?, интересовался чем-то большим, чем первые две ступени пирамиды Маслоу… Эти немногие, сами того не ведая, помогали Искре осознавать, что существует не зря, и дорабатывать, доводить до ума Элизиум. Остальные же были благодарны Инспектору?— так один подросток очень метко назвал эту девушку в строгом облачении?— за то, что к ней всегда можно было обратиться за помощью и за то, что при её посредничестве люди учились гасить возникающие в тесном сообществе конфликты, осознавая, что без этого они вскорости ничем не станут отличаться от диких животных.Дай нам шанс вернуться, последний инспектор!Дай нам шанс вернуться!Дай нам шанс вернуться, последний инспектор!Дай!И прямо сейчас тёмная твердотельная голограмма высокой стройной и не по годам взрослой девушки спускается на самый нижний уровень, аккуратно неся на руках бионическое тело девочки-подростка с мягкими бирюзовыми волосами, длинные смешные хвостики которых осторожно положены на сгиб левой руки несущей, чтобы не стелиться по полу. Девочка уткнулась тёплым лбом в шею голограммы, чуть щекоча ту волосами, доверчиво обняв за шею и вызывая грустную улыбку*.—?Вот мы и пришли… —?шелестит голос голограммы и раздаётся длинный, протяжный выдох. Искре, да, той самой Искре, что довела много лет назад до нервного тика главу группы захвата, попытавшейся захватить Сто Двенадцатое и диктовать свою волю Организации в целом, страшно, как страшно бывает перед неизвестностью любому человеку.Чтобы запустить Элизиум, ей нужно отдать часть себя.Дай нам шанс вернуться, последний инспектор!Дай нам шанс вернуться!Дай нам шанс вернуться, последний инспектор!Дай!Потому они и пришли сюда, в это помещение, вдвоём. Останется только одна.—?Пора.Спящую девочку-подростка осторожно усаживают на пол, чтобы могла опираться спиной на ближайшую стену?— мебели как-то не сообразили сюда занести, ничего не поделать,?— а сама же Искра подходит к прозрачному пока Древу. Смыкает глаза, золотистый щиток опускается, закрывая лицо. Выдыхает. Из затылка голограммы появляются две полупрозрачные бирюзовые нити, растут, растут, приближаются к темени девочки, фиксируясь там, не повредив кожу?— достаточно телесного контакта. Ладони голограммы тем временем касаются ствола Древа, оглаживают его и утверждаются на нём. Как только эти два события происходят?— начинается Действо.$ sudo mount none /world -t worldfs -o light, darkness, umask=066$ sudo mount none /world/terrain -t earthfs -o watersupport$ sudo mount none /world/terrain/reservoirs -t waterfs$ sudo mount /world/organic /world/terrain/flora -o umask=133,plants$ sudo mount /world/organic /world/terrain/fauna -o umask=022,animals$ sudo mount /world/organic /world/human -o umask=022,human$ sudo chown -R god: human /world$ sudo /world/bin/startx$ exitПолупрозрачные нити и подсветка голограммы наливаются бирюзовым, ствол и ветви Древа?— белым, помещение заполняется низким вибрирующим гулом?— таким, который в другой реальности кто-то назвал Биением Солнца**?— и длится это до тех пор, пока цвета и свет не становятся ослепительными, голограмма ?— выгибается назад в беззвучном вопле, веки девочки-подростка?— начинают беспокойно трепетать, а от гула, казалось, вибрирует всё Убежище Сто Двенадцать. Ещё мгновение?— и помещение сплошь затапливается ослепительным сочетанием белого и бирюзового, не видно ничего, кроме них."…и сделался человек душою живою."И?— внезапно всё прекращается. В помещении?— вновь обыкновенное освещение ламп дневного света и проснувшаяся девочка-подросток, больше никого. Она встаёт, потягивается, потирает лицо и видит перед собою чудо?— Древо, мягко светящееся белым. И?— всё понимает. В наступившей оглушительной тишине раздаётся горячий шёпот:—?Я обязательно дождусь…