XXII (1/1)

С момента первого (а точнее, как оказалось, второго) контакта прошло два дня, и за эти два дня СПЕКТР Хеплорн успел понять, что, похоже, они нашли вторых турианцев, с повальным милитаризмом, тягой к порядку и дисциплине и даже схожей структурой языка и имён. Но тем не менее, отличия между турианцами и римлянами всё-таки были, по крайней мере в их форме правления. Пожалуй, ближайшим аналогом их ?Сената? был азарийский Совет Матриархов, но с некоторыми отличиями, в виде отсутствия ?электронной демократии? и факта того, что их аналоги матриархов не представляли в их ?Сенате? отдельные республики. В отличии от Союза Республик Азари, их Res Publica Romana была на редкость монолитным образованием, а наибольшей властью в тут обладали либо нобилитет?— аристократические семейства и могущественные магнаты, владеющие фабриками, заводами и прочими приносящими доход предприятиями, либо пробившиеся наверх военные и государственные служащие, избираемые на комициях. Однако, насколько понял Хеплорн по имеющейся информации, в данный момент Сенат был распущен, а вся власть была передана единственному человеку?— диктатору, который предпринимал экстренные и порой весьма жестокие, по мнению представителей Пространства Цитадели, меры для того, чтобы Республика победила в столь неожиданно для неё развязанной войне.Что-же касается переговоров… Первая фаза переговоров прошла вполне ожидаемо?— римляне относились к послам достаточно настороженно, но по крайней мере они не тыкали в них своими ?фульминатами? и договорились сопроводить посольский корабль вглубь римской территории для более полноценных переговоров с правительством Республики, ибо насколько понимал СПЕКТР, на этой планете остались только солдаты, немногочисленное гражданское население, не вывезенное при эвакуации, да трупы кроганов, безуспешно попытавшихся захватить эту планету. Однако настоящим сюрпризом для Хеплорна стало то, что, как оказалось, это вовсе не первый контакт Пространства Цитадели с Римской Республикой.Оказывается, что несколько месяцев назад в контролируем римлянами пространстве вышел из ретранслятора преследуемый кроганами азарийский крейсер. В ходе завязавшегося космического боя крейсер был окончательно уничтожен кроганской эскадрой, а кроганская эскадра?— римской, после чего спасшийся экипаж с крейсера отвезли на ближайшую колонию. К сожалению, судьба экипажа была печальна, но в какой-то степени предсказуема?— когда уцелевших в битве азари собрались отвезти на Терру, весьма не вовремя пожаловал кроганский флот вторжения, поставивший в истории невольных послов кровавую точку. И именно поэтому римляне настоятельно советовали новым послам как можно скорее собраться и отправиться вглубь римских территорий, а конкретно?— на некую планету под названием ?Аквилея Клара?, куда, как понял Хеплорн, вскоре прибудет римский диктатор.Поэтому, вместо того чтобы продолжать переговоры, послы Цитадели погрузились обратно на ?Кортамал? и отправились, под охраной крупной эскадры римского флота, на эту океаническую планету.И пока фрегат Пространства Цитадели путешествовал через римское пространство, СПЕКТР Хеплорн в данный момент перекачивал все сделанные при помощи его шлема снимки римской действительности на терминал, готовясь отослать советникам на Цитадель. Может быть он и не сфотографировал ничего стратегически важного, но даже малейшие крупицы информации были чрезвычайно полезны. Одними только фотографиями Хеплорн не ограничивался, помимо этого записывая в отчёт свои наблюдения и мысли, которых у него было хоть отбавляй. Может он и стоял по правую руку от дипломата неподвижной статуей, более ?символизируя?, нежели действуя, но это не значит, что он не смотрел и не слушал.С тихим шелестом дверь в его каюту сдвинулась в стену, и в гости к Хеплорну пожаловала СПЕКТР Т’лоак со своим носителем информации, который она протянула ему:—?Добавь это в отчёт.Хеплорн принял носитель, ничего не спрашивая. В конце концов, один взгляд хорошо, а два?— ещё лучше. Вместо этого он спросил:—?Твоё мнение о романи?—?Гибрид Турианской Иерархии с Батарианской Гегемонией. Правда, пока непонятно, представляет ли этот гибрид их лучшие черты или худшие.—?Ха, а разве у Гегемонии есть ?лучшие? черты? —?действительно, Гегемонию в галактике откровенно не любили, и та искренне отвечала взаимностью. Поэтому неудивительно, что четырёхглазые работорговцы с откровенным злорадством наблюдали за идущей в Пространстве Цитадели войной.—?Лучшие черты есть у всех, правда они не всегда видны. —?ответила Т’лоак. Хеплорн не стал спорить.В конце концов стелс-фрегат, выпустив посадочные опоры, с лёгким скрежетом коснулся поверхности Аквилеи Клары. Выглянув в иллюминатор, Хорел Хеплорн констатировал факт того, что местная природа ему нравится определённо больше конкордианской, и вместе с дипломатической группой ступил на поверхность Аквилеи. И если планета пустынная встретила послов Цитадели полной боеготовностью и болезненной настороженностью, то планета океаническая встретила их более дружелюбно. По крайней мере тут было немного поменьше военных и куда как больше гражданских, да и вообще по сравнению с пустынным во всех смыслах космопортом Конкордии тут было на удивление шумно и многолюдно.Послов по традиции встретил отряд преторианцев и какой-то представитель местных органов самоуправления в тоге. Шагнув вперёд, чиновник поприветствовал послов:—?Приветствую вас на Аквилее Кларе, уважаемые послы. Я?— префект Нового Византия Флавий Валерий Константин. Прошу следовать за мной. —?после этих слов префект развернулся и направился куда-то в сторону выхода из терминала, а послы были вынуждены следовать за ним. Довольно короткая прогулка вывела их на улицу, где их уже ждала группа аэромобилей.—?Прошу прощения, но куда мы направляемся? —?поинтересовалась Сарилла Т’Кари.—?На городской Форум. Диктатор ожидает вас там.—?Понятно, благодарю за ответ. —?больше вопросов у азарийского дипломата не возникало и она заняла своё место в аэромобиле, что затем с характерным гулом поднялся и полетел через широкие улицы Нового Византия.Может, Хеплорн и не был специалистом в архитектуре, но, глядя на образцы местного зодчества, он понял, что тут было достаточно много различий с конкордианской архитектурой, и он прекрасно понимал, что вряд ли эти различия обусловлены только лишь разницей в климате. Он явно имел дело с разными культурами, и это говорило о многом, хотя бы о том, что Res Publica Romana далеко не так монолитна, как пытается казаться. И хотя сейчас эта информация была бесполезна, она может однозначно пригодиться в будущем. В конце концов, Цитадель допустила оплошность с кроганами, слишком поздно разглядев в них угрозу и не найдя достаточно рычагов влияния. Больше таких ошибок Цитадели совершать не стоит.Однако дальнейшее изучение римской архитектуры было прервано, когда кортеж аэромобилей наконец-то таки приземлился рядом с городской администрацией, что представляла собой стоявшее на главной городской площади, Форуме, большое белоснежное здание с характерными колоннами и развешанной тут и там государственной символикой, из которой выделялась огромная аббревиатура ?S.P.Q.R? в золотом венке.На Форуме было на удивление многолюдно и почти всюду, куда СПЕКТР устремлял свой взгляд, он видел либо преторианцев в парадных пурпурных плащах либо вигилов, что охраняли порядок, и на его скромный взгляд такое огромное количество вооруженных людей вряд ли было обусловлено только лишь заботой о безопасности послов или диктатора, тут скорее главной задачей было обеспечение общественного порядка, ибо, как он понял, они попали в Новый Византий аккурат во время какого-то местного праздника.Однако все дальнейшие возможные измышления, которые так любил Хеплорн, были прекращены, когда посольская группа, войдя в Администрацию и проплутав по его лабиринтам коридоров, наконец предстала перед диктатором в каком-то зале для торжественных встреч. И по уже успевшей трижды надоесть Хеплорну традиции, диктатора окружала куча ликторов и преторианцев, не считая местных чиновников. Окинув взглядом молчаливые фигуры в характерной броне, СПЕКТР поймал себя на мысли, будто все эти романские чиновники даже в туалет не ходят без группы ликторов за спиной и только природное саларианское хладнокровие вкупе с профессионализмом СПЕКТРа удержало саларианца от несерьёзного смешка с этой дурацкой мысли.Что-же до самого диктатора?— в реальной жизни он выглядел ещё более угрожающе, чем на голограмме?— из конечностей у него осталась лишь правая рука, все другие были кибернетическими протезами, левую часть головы украшал уродливый ожог, а глаз был заменен светящимся красным огоньком протезом, плюс весьма хмурое выражение явно немолодого лица. Такие ?изысканные украшения?, вызывающие у многих неподготовленных людей нервную икоту, диктатор в своё время получил во время одного несчастного случая, хотя сам Спартиан всегда был твёрдо уверен, что это была попытка покушения, подстроенная одним из ныне уже мёртвых (спасибо посту диктатора и полученным полномочиям) недругов, вроде расстрелянного Поркуса, во время посещения одного военного полигона?— на его несчастье рядом с ним взорвалась цистерна с топливом. Тогда всего лишь трибун латиклавий, Гай Аквилий уцелел лишь чудом, лишившись при этом своей наследственной аристократической красоты, трёх конечностей и глаза. Тем не менее, получив свои протезы, вопреки всему, Спартиан продолжил служить Риму, дослужившись в конце концов до должности магистра армии, а теперь и диктатора.Что-же до спутников Спартиана?— помимо однотипных преторианцев да ликторов тут присутствовали и различные крупные и мелкие чины, два из которых заслуживали отдельного упоминания. Первым был явно жрец в одеянии, стандартном для римских понтификов за исключением того, что в руках он держал посох с навершием в виде креста. Это был один из самых нелюбимых представителями наиболее близких к оригинальным истокам их религии христианских культов людей на всей планете, верховный жрец культа ?Юпитера-Отца?, одного из синкретичных христиано-римских культов, поддерживаемых государством и ненавистных большинству остальных радикально настроенных христиан, епископ Григорий. Высокий, худой и явно немолодой человек, больше напоминавший типичного римского патриция, нежели христианского жреца, с постоянно усталым выражением глаз, он явно находился в подавленном состоянии. Учитывая то, что Сенат и Коллегия Понтификов утвердили его, особо толком и не спрашивая его мнения, в качестве главы христианских общин планеты и то, что почти половина глав этих самых общин хочет видеть его в гробу, постоянная усталость и перманентное состояние стресса не были чем-то удивительным для него.Вторым спутником Гая был невысокий коренастый лысый мужик, больше напоминавший типичного рубаку-центуриона, что орёт на легионеров-новобранцев в стиле ?из Эллады призывают только философов и мужеложцев?— пояснить мне за первичность материи ты не можешь, так что выбор невелик?. Однако первое впечатление, как это обычно бывает, было обманчивым?— на самом деле это был префект фрументариев, Секст Гортензий Брут, хитрый и дальновидный человек. Что характерно, своё невольное амплуа эдакого ?центуриона, который головой не только ест, но и пьёт? он активно поддерживал, производя впечатление громкого и невоспитанного вояки, незнамо как получившего такую должность.Диктатор вытянул руку в приветственном жесте и возвестил:—?Приветствую вас на Аквилее Кларе, уважаемые послы. Я?— диктатор Гай Аквилий Спартиан, избранный Сенатом и Народом Рима на период войны. Надеюсь, мы сможем договориться перед лицом общего врага.—?Приветствую вас, диктатор, я Сарилла Т’Кари, посол, уполномоченная вести переговоры от имени Пространства Цитадели. Приятно осознавать, что не только мы надеялись обрести союзников среди далёких звёзд. —?Что характерно, азари говорила искренне. В конце концов она потеряла мать и сестру во время орбитальной бомбардировки и у неё были весомые причины ненавидеть кроганов и искать союзников.—?Как говорится, ?враг моего врага?— мой друг?. —?Ответил диктатор пословицей, тут-же добавив:?— Однако прежде чем мы перейдём непосредственно к дипломатии, я бы хотел, чтобы вы посетили намечающийся сегодня парад наших войск, благо вы прибыли крайне удачно аккурат перед его началом.Посол повернула голову в сторону Хеплорна и саларианец ей едва заметно (впрочем, Секст это заметил) кивнул. Получив одобрение СПЕКТРа Сарилла ответила:—?Думаю, это было бы интересно.—?Замечательно. В таком случае нам даже не нужно куда-либо далеко идти, парад пройдёт как раз по этой площади, в сторону храма Юпитера-Отца. Предлагаю вам пройти туда вместе с нами. —?после этих слов вся свита диктатора пришла в движение, так как ?Цезарь? решил направиться туда немедленно. Вся толпа, и римские чиновники с диктатором и преторианцами, и послы Цитадели прошли уже половину пути в сторону выхода, когда азари спросила:—?Прошу прощения, но по какому поводу парад? —?спросила Сарилла.—?В честь победы над кроганами на Конкордии Магне. —?ответил Гай:?— До Конкордии мы только отступали, эвакуировали население не пригодных к ведению боевых действий колоний. К сожалению, эвакуация прошла хуже, чем можно было ожидать, в конце концов эти ?кроганы? полностью уничтожили одну из колоний, Кибелу, астероидной бомбардировкой.—?Какой кошмар! —?опять-таки эмоции посла наигранными не были, ибо она знала?— каково терять родных под безжалостными ударами из космоса. Тем не менее диктатор окинул посла скептическим взглядом и продолжил:—?Но нельзя всё время отступать, ибо в конце концов может наступить момент, когда отступать будет некуда. Поэтому с самого момента первого контакта с кроганами, мы готовили оборонительные рубежи на этой пустынной планете. Батареи ПКО, оборонительные линии, присланные легионы и ауксилии?— Конкордия была готова к вражескому нашествию. И когда кроганы наконец появились, наши войска сумели дать им отпор. Легко не было, кроганы сумели высадиться на планете, а наш космофлот понёс серьезные потери. Тем не менее, получив подкрепления, наш флот сумел выбить ящеров с орбиты, а без поддержки из космоса, да и со смертью их полководца, кроганы оказались быстро разбиты. Победа на Конкордии стала символом того, что кроганов можно и нужно победить, а этот парад будет тому громким подтверждением. Людям нужны победы, особенно после трагедии на Кибеле.—?Благодарю за объяснение. —?вежливо ответила азари, вызвав очередной скептический взгляд со стороны диктатора. По какой-то странной причине знаменитый азарийский шарм на диктатора действовал плохо, и Гаю Сарилла явно не нравилась.В конце концов послы и диктатор наконец дошли до храма Юпитера-Отца.Храм Юпитера-Отца представлял собой достаточно любопытное зрелище?— это было крестообразное (с высоты птичьего полёта храм напоминал крест) здание с куполом, на верхушке которого находился золотой крест с перекрещёнными молниями, а его стены были украшены колоннами. Перед храмом стояла медная статуя Цезаря (римляне вообще любили устанавливать статуи Цезаря в каждом городе на каждой планете) которая была на удивление неиспоганенной?— радикальные христиане любили как-нибудь загадить статуи?— например руку отломить или нацарапать нехорошее слово, аргументируя это ?борьбой с языческими идолами?, но Цезарь почему-то стал исключением?— либо потому, что его поголовно уважали по всей Республике, либо, что более вероятно, из-за наличия постоянного поста с вигилами, следящими за порядком, которые могли с превеликой радостью отдубасить ?борца за веру? шоковыми дубинками.Наконец и послы и диктатор с его свитой поднялись по ступенькам храма к его входу, где уже предварительно разместили места для Гая Аквилия, его спутников и послов Цитадели. Всё было официально готово к началу парада.Возможность лицезреть воочию ?всю мощь римских легионов? сильно зацепила Хеплорна и он с нетерпением начал ожидать появления римских войск, благо ожидание было недолгим?— ветер донёс до форума Нового Византия надрывный вой буцин, корн и туб, бой барабанов, рёв военной техники и грохот марширующих легионеров, встречаемый восторженными выкриками собравшихся на улицах и на Форуме горожан?— какие бы религиозные или культурные различия не сеяли раздор между жителями разных планет и даже разных городов, сегодня все жители Аквилеи были римлянами и встречали ветеранов Фортуны и Конкордии с максимальным радушием.Наконец, на Форуме появились первые ветераны?— это был дукс Марк Эмилий Павел с пурпурным плащом, накинутым поверх лорики мускулаты и верхом на белом коне, а позади него, на гнедых конях, ехали легаты и военные трибуны находящихся под его командованием легионов и ауксилий. Павел держался гордо, приветствуя радостно встречавшую его толпу.Весь этот парад не был привычным триумфом, что проводили раньше в Риме по случаю великих побед, это была его ?бюджетная версия? со скромным названием ?Pompa?, то есть ?Шествие?, появившаяся во время Китайской Войны, когда тащиться в Рим ради триумфа долго, провести его там всё равно никто не даст (дуксы ведь не были верховными главнокомандующими римской армии, а триумф могли получать только главнокомандующие вроде диктатора или хотя-бы магистра армии), а поднимать дух войск и населения как-то надо, и простая овация для этого совсем не подходит. Поэтому характерных для триумфа вещей, вроде колесницы, измазанного охрой лица полководца и прочих белых быков с позолоченными рогами не было, всё было куда как скромнее. Но не менее впечатляюще.Следом за полководцами шагали буцинаторы и корницены, использующие силу своих лёгких и своих инструментов для того, чтобы наполнить улицы Нового Византия торжественной музыкой. Дальше за ними маршировали центурии легионеров, над которыми гордо возвышались сигнумы и вексиллумы, но самыми первыми несли, конечно, легионные аквилы, среди которых затесалась одна новая?— под ярко отполированным золотым орлом развевался штандарт с изображением юной девы и надписью ?LEG.CCX CONCORDIALIS??— Двести Десятый Конкордианский Легион. Легион, созданный из уцелевших на Фортуне лимитанов, хорошо проявивших себя при обороне родного мира и на Конкордии, названный специально в честь этой планеты и в честь покровительствующей ей богине.Позади стройных ?коробок? римских центурий шли пленённые кроганы, понуро склонив головы, закованные в цепи и специальные ошейники, наказывающие за любой случай неповиновения максимально возможной болью. От дикой первобытной ярости и силы инопланетных ящеров не осталось и следа, те, кто некогда внушал ужас галактике, стали лишь тенями былых себя. Участь этих кроганов была незавидна, скорее всего, после торжественных мероприятий, на которых кроганские воины будут играть унизительную роль инопланетной диковинки, их отправят на один из миров-мануфацериев, где они будут пахать до смерти на самой грязной и опасной работе, вроде добычи урана в шахтах. Хоть Хеплорн и не одобрял рабство, но вид сломленных кроганов определённо вызвал у него очень положительную гамму чувств, и он признал, что эти существа определённо заслуживают жизни в неволе за всё то зло, что они причинили своим благодетелям. Цитадель нашла их, помогла им, вытащила в космос, подарила новые миры. И какова же была благодарность ящеров? Кроганская благодарность выразилась в сожжённых мирах Республик Азари и Саларианского Союза, в миллионах убитых мирных жителей и уничтоженных орбитальными бомбардировками городах. Нет, Хеплорн определённо не жалел кроганов. И если бы ему кто-нибудь сказал, что кроганы должны разделить судьбу рахни, он бы с радостью этого кого-то поддержал. Конечно, некоторые наивно настроенные разумные могли ответить в стиле ?нельзя обрекать целую расу на забвение?, но Хеплорн видел учиняемые кроганами зверства, видел оставляемые после них горы трупов, которых ящеры не гнушались даже жрать, и потому никаких угрызений совести мысли об уничтожении кроганов как вида у него не возникало. Некоторым существам просто не дано быть членами мирного галактического общества.Следом за пленёнными кроганами, шедшими под аккомпанемент злорадного улюлюканья аквилейцев, маршировали автоматоны из Ауксилии Автоматики. Эти машины показали себя весьма неплохо в боях в пустыне, ибо им не были страшны ни дневная жара ни ночной холод, ни жажда и не голод (хоть они и были слегка туповаты) играя роль загоняющих добычу гончих в заключительной фазе битвы за Конкордию, добивая удравших в пустыню ящеров. Хеплорну автоматоны явно понравились, по крайней мере при поверхностном взгляде римские автоматоны были внушительнее боевых роботов Цитадели, которых кроганы щёлкали как орешки.Позади автоматонов гордо вышагивал один единственный катафракт (больше механических титанов улицы Нового Византия не выдержали бы), с развевающимся над его корпусом штандартом его ауксилии с изображением бога-кузнеца Вулкана. Вид катафракта вызывал восклики восхищения и удивления среди горожан, но особенно этим образцом римской инженерной мысли заинтересовался Хеплорн?— он бы отдал многое за возможность изучить вблизи этот интересный экспонат. Конечно, и Республики Азари и Саларианский Союз создавали свои аналоги боевых механизмов подобного формата, созданные на основе древних протеанских чертежей, но особого распространения они не получили, в то время как ромейские аппараты явно побывали в бою, и судя по тому, что данный аппарат участвует в параде, показали себя они в бою явно неплохо.Позади катафракта катилась техника ?черепашьих ауксилий??— массивные тестудо и римские бронетранспортёры с возвышающимися над ними вексиллумами с изображениями быков и фаравахаров рассказали многое о римской тактике и стратегии Хеплорну. Если раньше у него и были некоторые сомнения по поводу римского стиля ведения войны, то с появлением бронетехники на Форуме они развеялись окончательно. Вот взять например танки саларианцев и азари?— быстрые, лёгкие, подвижные, они были созданы для молниеносных ударов и быстрого отступления, соответствуя стилю ведения войны Республик и Союза. Танки романи же являлись их полной противоположностью?— массивные бронированные мастодонты на гусеничном ходу явно были созданы для планомерного продавливания вражеской обороны, наматывая на свои гусеницы всё, что могло им помешать. Такой подход к бронетехнике ясно давал понять, что романи, как и турианцы или кроганы, были приверженцами стратегии не молниеносных ударов, но тотальной войны. А это значит, что Пространство Цитадели просто обязано заполучить Римскую Республику в свои союзники.Наконец, вся военная колонна втянулась на Форум и выстроилась там ровными рядами перед храмом Юпитера-Отца и статуей Цезаря. Хоть это и была мизерная часть всего римского войска, воевавшего на Конкордии, все эти солдаты и военная техника всё равно производили неизгладимое впечатление порядка и мощи.От ровных коробочек центурий отделились несколько контуберниев, что понесли что-то вперёд, к статуе. При ближайшем рассмотрении оказалось, что этим ?чем-то? были кроганские боевые топоры, молоты и символы кроганских кланов, которые дружно полетели к постаменту медного Цезаря. Особого смысла в этом действии Хеплорн не увидел, возможно это был просто какой-то символичный ритуал.Закончив кидать оружие и символы к ногам древнего диктатора (у постамента скопилась внушительная куча) легионеры вернулись обратно, а до сего момента сидящий на лошади дукс наконец спешился и начал подниматься по широкой лестнице храма. Добравшись до входа в храм, где его уже ожидал диктатор со свитой, дукс отсалютовал ему и возвестил:—?Ave, диктатор! Мои войска вернулись с победой!Гай Аквилий, стоя ожидавший дукса, пока тот поднимался по ступеням храма, вернул ему приветствие и ответил:—?Сенат и Народ Рима благодарят вас за верную службу, дукс Эмилий. Но война ещё не закончена. Будьте готовы вновь вернуться на поле боя, но сегодня?— наслаждайтесь победой. —?диктатор принял из рук одного из слуг лавровый венок и водрузил его на голову склонившегося дукса. Получив этот символ победителя, дукс встал, повернулся в сторону площади и вскинул руки, вновь приветствуя толпу горожан и своих солдат. Толпа в долгу не осталась, окатив победителя восторженным гулом.***Шествие давно закончилось, и Аэтос шёл вместе с товарищами по космопорту Нового Византия в сторону своих казарм. Он тоже участвовал в параде в составе своей центурии, а после принимал участие в церемонии награждения, где всем ветеранам Фортуны и Конкордии вручили памятные награды?— золотые ауреи с изображением Цезаря. Наконец добравшись до казарм, три товарища уж было собрались доползти до своих коек и погрузиться в благословенный сон, как им встретился их центурион. По привычке вытянувшись как струна, экс-преторианцы отсалютовали ему, а центурион, наконец заметив их, произнёс:—?О, вас то я и искал. Это же вы те заявления с просьбой о переводе писали?—?Так точно. —?ответил Алексий:?— Не в обиду будет сказано, но мы считаем что наши навыки более пригодятся там, в когорте претория, чем в обычном легионе.—?Да что вы, никаких обид. —?ответил центурион, чем вызвал неподдельное удивление, после чего добавил:?— следуйте за мной.Центурион их привёл в свой ?кабинет?, представляющий собой каморку с характерным военным ?упорядоченным бардаком?. Смахнув какую-то стопку бумаг со своего кресла, центурион сел, достал из стола заявления легионеров и начал говорить прямо ?в лоб?:—?Мне конечно вас жаль, ребятки, но заявлением вашим, прямо сказать, подтёрлись. Не нужны вы никому как преторианцы. —?центурион протянул бумаги легионерам, позволяя им лично убедиться в наличии характерных слов и печатей, указывающих на то, что в прошении отказано. Разочарование повисло в воздухе?— мало того, что Аэтосу сотоварищи пришлось ждать, пока римская бюрократическая машина переварит их запрос, так эта бюрократическая машина же и выплюнула их запрос им же в рожу.—?И что нам теперь делать? —?спросил Алексий:?— Куда идти-то? —?оставаться в простой пехтуре троице бывших преторианцев не хотелось, а увольняться из армии им во первых никто не даст, а во вторых это был лютый несмываемый позор, уж лучше в проскрипционный список угодить и весталку изнасиловать.—?Ну, у вас есть два выбора. —?ответил центурион:?— Вариант первый?— вы остаетесь в моей центурии, но вас, как я понимаю, это не устроит, и вариант второй?— вы переводитесь в формируемую в нашем легионе когорту превенторов. Жизнь там будет тем более не сахар, потери у превенторов всегда большие, но будет повышенное жалование и статус иммунов. Вы бойцы хорошие, я порекомендовал вас их центуриону, проблем при переводе не возникнет.—?Превенторы значит? —?переспросил Алексий и задумчиво цокнул языком. —?Надо подумать… —?Алексий после этих слов вопросительно посмотрел в сторону товарищей. Фалько лишь пожал плечами.—?Мне без разницы. Можно пойти в превенторы? Пойду в превенторы, смерти я не боюсь, мне терять всё равно нечего.Аэтос посмотрел на Фалько, задумчиво пробарабанив пальцами целой руки по протезу. Ему-то как раз, учитывая внезапно найденную сестру, было что терять. Но с другой стороны и оставлять товарищей он тоже не мог. Да и если подумать, убить его в любом случае могли что в обычной когорте, что в превенторской.—?Пусть Цезарь решит. —?произнёс Аэтос и достал наградной аурей:?— Если орёл?— останусь, если Цезарь?— переведусь. —?после этих слов рудиарий подкинул монету, поймал и шлёпнул на тыльную сторону протеза. Когда Огнен убрал руку, ему предстало изображение лица Гая Юлия, задумчиво смотрящего куда-то в сторону.—?Ну, значит перевожусь.—?Отличненько, тогда я с вами. —?возвестил Алексий.—?Значит решено. —?подвёл итог центурион. —?Перевожу вас к Максимину. Пока что можете быть свободны, я вас завтра вызову, завтра вас переведём.Отсалютовав центуриону, экс-преторианцы покинули его каморку и направились обратно в казармы.По пути, тем не менее, Аэтос покинул своих товарищей, сославшись на желание подышать перед сном свежим воздухом, благо как раз было свободное время. И хотя по мнению Алексия и уж тем более Фалько назвать воздух аквилейского космопорта свежим можно было лишь с большой натяжкой, приставать к нему с ненужными расспросами они не стали. А Огнен пошёл в сторону стоявших на взлётно-посадочной полосе космических кораблей. Потратив не менее пятнадцати минут, шагая вдоль спящих исполинов, готовых в огне и дыме взмыть в небеса, рудиарий наконец дошёл до того транспортника, на котором прибыл на Аквилею. Там, у аппарели, по которой сейчас неспешно загружали какие-то ящики, Огнена уже ждала Рада, немедленно кинувшаяся к нему в объятья. Пользуясь тем немногочисленным свободным временем, что у них было, брат с сестрой встречались каждый вечер, разговаривая на разные темы, что было особо удивительно в случае Аэтоса, ибо из него лишнее слово щипцами не вытянешь. Впрочем, учитывая то, что сестра была ему действительно по настоящему близким человеком, которого он впервые увидел за много лет, проведённых в гладиаторской школе и на песках многочисленных арен, это было не удивительно. И ещё Огнена пугала сама мысль о скорой разлуке, ибо как бы он не отгонял эти мысли, он понимал, что ничто не вечно, и что неумолимый Фатум рано или поздно их разлучит, и посему он старался уловить каждый момент нахождения вблизи единственного на многие световые лета родного ему человека. Но Фатум, как уже говорилось выше, был неумолим:—?Завтра я улетаю. —?печальным тоном сообщила Рада. Огнен промолчал где-то с минуту, переваривая это известие, пока не спросил:—?Куда?—?В систему Реи, на планету Рем. Вместе с набранным на Аквилее легионом христиан, ты наверное слышал об этом.И вновь повисло молчание. Этого момента Огнен и боялся до глубины души.—?Ты ведь будешь мне писать? —?именно таким взглядом, каким сейчас Рада смотрела на Огнена, женщины Рима остановили поход Кориолана на Вечный Город. При виде этих голубых глаз сердце Огнена защемило, и рудиарий прижал сестру к себе:—?Конечно буду, родная моя, конечно буду.Понимая, что это их последняя встреча, Огнен достал полученный сегодня наградной аурей и вручил его сестре.—?Возьми. Этой мой подарок тебе.Рада неуверенно приняла аурей. Подобного рода награды она видела лишь издалека и некоторое время с удивлением рассматривала профиль Цезаря, после чего так-же неуверенно протянула обратно:—?Я не могу его принять, он слишком ценен.—?Не ценнее тебя. Возьми. —?с этими словами Огнен отодвинул протянутую к нему руку с монетой от себя. Прикусив губу, Рада всё-же убрала аурей в карман своего халата, после чего посмотрела на брата. На её голубых глазах проступили слёзы и она вновь кинулась на шею Огнену. В этих слезах было всё то, что она не могла высказать используя только слова?— страх за жизнь брата, боязнь больше никогда его не увидеть, нежелание его отпускать. Огнен прекрасно понимал сестру, испытывая похожую гамму чувств, и обнял её в ответ. В конце концов, пересиливая себя, Рада отпустила брата, утёрла слёзы и вымолвила:—?Прощай, Огнен.—?Прощай, Рада. —?Огнену были ненавистны эти слова. Каким-то шестым чувством он понимал, что он видел родную сестру последний раз в жизни, и хотя он гнал эти мысли прочь, они назойливой мухой кружились на краю его сознания.Рада вымученно улыбнулась брату и сдерживая слёзы направилась внутрь грузового корабля. Огнен некоторое время смотрел ей вслед, и когда его сестра наконец исчезла в глубинах транспортника, осунувшийся рудиарий неспешно пошёл обратно в сторону своих казарм.По привычке засунув руку в один из подсумков, в котором он хранил аурей, он его, по понятной причине, не обнаружил, однако его рука обнаружила нечто другое. Аэтос немедленно вытащил незнакомый предмет, и его взгляду предстала маленькая деревянная фигурка, изображавшая медведя. Огнен вспомнил, как много лет назад вырезал этого медведя из дерева чтобы подарить Раде. И вот, спустя много лет, творение вернулось к создателю.—?Эх, Рада… —?вздохнул рудиарий и, положив фигурку обратно в подсумок, продолжил свой путь.