Часть 1 (1/1)

Медсестра выдает ему пропуск и металлическая дверь бесшумно отъезжает в сторону. Мягкое напольное покрытие полностью заглушает шаги. Он движется бесшумно, как призрак. Для психиатрической лечебницы здесь слишком тихо. По обеим сторонам коридора запертые двери с окошками. Решеток на окошках нет, но стекла в них наверняка бронированные. Все это очень напоминает тюрьму. Вот только в тюрьмах не пахнет лекарствами и не царит такая стерильная чистота. Еще одна дверь. Минуя ее, он попадает в небольшое помещение, залитое солнечным светом. Довольно большое окно здесь забрано решеткой. Возле окна стоит высокая женщина в белом халате. При виде Мартина, она делает шаг ему навстречу. Он пожимает ее твердую ладонь, смотрит ей в глаза. О, чудо - впервые доктор Глория Тейлор рада его видеть. - Хорошо, что вы пришли, мистер Вэйл, - говорит доктор Тейлор вместо приветствия и в тоне ее слышится упрек.- Что-нибудь случилось, доктор? – мгновенно настораживается Вэйл. Он привык доверять своим инстинктам, и обычно они его не подводят.Миссис Тейлор не отвечает, поворачивается к нему спиной. Мартина бесит эта ее манера, с самой первой их встречи бесит. Она шествует впереди него, ведет в палату, хотя он и сам прекрасно дошел бы. У закрытой двери эта невозможная женщина, наконец, обращается к нему.- Мистер Вэйл, его состояние ухудшилось за время вашего отсутствия.Он молчит, ждет продолжения.- Он плохо ест, почти не разговаривает. Спит очень беспокойно, а снотворные мы применяем с осторожностью, вы сами знаете.Она умолкает, возится с ключом. Новости неутешительные, но Вэйл все равно чувствует некоторое облегчение – он готовился к худшему.- Надеюсь, ваше появление исправит ситуацию. Хоть немного.Доктор Тейлор открывает дверь и жестом приглашает его войти первым. Что Мартин и делает.Он никак не привыкнет к виду этой комнаты. Ничего особенного – просто палата, светло-серые стены, пол с таким же, как в коридоре, покрытием. Кровать, стол, два стула – все намертво привинчено к полу. Решетка на окне. Единственная деталь, выбивающаяся из общей картины – полка с книгами на стене. Подобие одиночной камеры. Правда, толчка и раковины тут нет – ванная и туалет в отдельном помещении за стеной. И на том спасибо. На кровати, спиной к двери, лежит неподвижный Аарон.- Вы можете подождать здесь, он скоро проснется. Днем Аарон никогда долго не спит.- тихо говорит врач, смотрит на свои часы. – Через пятнадцать минут время приема лекарств.Вэйл почти не слушает, его внимание поглощено спящим мальчиком. Он обходит кровать, чтобы увидеть его лицо. Юноша спит, свернувшись калачиком, как ребенок. Пряди густых каштановых волос закрывают лоб, тонкий профиль отчетливо вырисовывается на фоне подушки. Адвокат осторожно присаживается на краешек кровати, не сводя глаз со своего бывшего подзащитного. Он похудел и осунулся, лицо слишком бледное. Сейчас ему можно дать никак не больше шестнадцати лет. Аарон что-то неразборчиво бормочет во сне, всхлипывает. Острая жалость и чувство вины перед этим несчастным ребенком переполняют Мартина. По-видимому, это отражается на его лице, потому что доктор Тейлор говорит:- Я понимаю, у вас работа, срочные дела, собственная жизнь, в конце концов. Но если вы взяли на себя ответственность за этого мальчика…Она умолкает на полуслове, потому что Аарон открывает глаза. Он не сразу замечает своих посетителей, несколько секунд просто смотрит в пространство. Взгляд устремлен в пустоту. В самого себя? И в выражении лица юноши Мартин угадывает такую безысходность, что ему становится страшно. Но в следующую секунду Аарон поворачивает голову и видит Вэйла. Просиявшие глаза, улыбка, неподдельная радость. Мальчик преображается в секунду.- М-мистер Вэйл! – Он приподнимается на локтях, глядя на Мартина с обожанием.- Привет, малыш.- Я оставлю вас, - говорит доктор Глория Тейлор, - Я у себя, если вам что-то понадобится.Мартин кивает ей, а Аарон, кажется, вообще ничего не слышит. От радостного волнения он не может говорить, только смотрит на Вэйла со счастливой улыбкой. Теперь, когда он сидит, сразу становится заметно, как сильно он похудел. Больничная одежда висит на нем, на осунувшемся лице резче обозначились скулы. Мартину все это очень не нравится.- Как ты, Аарон? – спрашивает он. Идиотский вопрос, но надо же с чего-нибудь начать.- Все хорошо, сэр. У меня все хорошо, - говорит его Аарон, и, похоже, сам верит этому. По крайней мере, в настоящую минуту ему и в самом деле хорошо. Он поднимается с кровати… и едва не падает. Вэйл успевает подхватить его.- Господи, мальчик, что с тобой? Обнимая юношу, он ощущает под ладонями выпирающие позвонки. Да что же это такое?!- Н-ничего, мистер Вэйл. Просто голова закружилась, - говорит Аарон. Мартин осторожно усаживает его обратно. На юноше хлопчатобумажная футболка и такие же штаны. На ногах что-то вроде матерчатых мокасин. Никаких пуговиц, шнурков и ремней. Подобные вещи здесь под запретом. Тоже как в тюрьме. Вэйл внимательно смотрит на Аарона. На локтевых сгибах обеих рук отчетливо видны следы от уколов. Юноша перехватывает его взгляд, на его лице появляется виноватое выражение.- Меня здесь хорошо лечат, мистер Вэйл. - Но тебе не становится лучше, ведь так, Аарон? – Юноша опускает голову, но Мартин берет его за подбородок. Глаза мальчика затенены длинными ресницами, лицо бледно до прозрачности. Он болен, это несомненно. Что, черт побери, они с ним делают в этой клинике?- Доктор Тейлор сказала мне, что ты плохо ешь. – продолжает Мартин. Юноша нервно стискивает руки на коленях. Похоже, он чувствует себя виноватым перед своим благодетелем.- Малыш, - ласково говорит Вэйл, - Я просто очень беспокоюсь о тебе.Это действует. Аарон немного расслабляется.- Мне снятся п-плохие сны, мистер Вэйл. Кошмары. – говорит он и снова опускает голову.- Ты рассказывал об этом врачам?Аарон кивает.- Они хотят знать, о чем эти сны. Но я не п-помню. Каштановые пряди волос почти закрывают его лицо. Вэйл молча смотрит на юношу, которого он спас от смерти. Но кто спасет его от самого себя?- И мне не хочется есть. Правда. - Ты должен. Через силу, но ты должен есть. Послушай, - Вэйл осторожно проводит рукой по волосам мальчика, - может быть, тебе принести что-то особенное? Что ты любишь?Аарон взглядывает на него и смущенно улыбается.- Даже не знаю.- Ну же, Аарон. У всех есть любимые блюда.Хоть бы удалось немного растормошить его, заинтересовать- Наверное, шоколадный п-пирог, - звучит неуверенный ответ.- Отлично. Я завтра же принесу тебе пирог с шоколадным кремом.В палате появляется медсестра с лекарствами. Вэйл наблюдает, как Аарон послушно проглатывает таблетки из пластикового стаканчика.- Обед через полчаса, - напоминает медсестра, прежде чем скрыться за дверью. Аарон провожает ее взглядом, вздыхает.- Я останусь с тобой, Аарон, хоть до вечера.- Правда? Радость в глазах мальчика трогает Вэйла до глубины души. И он опять чувствует себя сволочью за то, что оставил этого ребенка одного.- А доктор Тейлор? Она не будет против? – спрашивает юный Стемплер осторожно.Вэйл смеется. Можно, конечно, говорить о задержке развития Аарона, но вот в проницательности ему не откажешь.Обед Аарону приносят в палату. Суп, отварные овощи, отварное мясо, на десерт – рисовый пудинг с джемом. Больничное меню во всей красе. - Знаешь, Аарон, на твоем месте у меня бы тоже пропал аппетит. Но, честно говоря, мне приходилось есть вещи и похуже.Вэйл рассказывает о своих студенческих годах. Рассказывает так остроумно, что Аарон то и дело прыскает со смеху. Продолжая болтать, Мартин как бы между делом вкладывает в руку юноши ложку. Половина супа, немного овощей и кусочек говядины незаметно исчезают. Мартин мысленно поздравляет себя с успехом.Доктор Тейлор появляется как раз вовремя, чтобы оценить результаты. Она довольна, хоть и пытается скрыть это. Под каким-то предлогом Глория Тейлор уводит Мартина в свой кабинет.- Вот видите, какое влияние вы оказываете на мальчика! Еще день-другой, и пришлось бы перевести его на внутривенное питание. Но теперь, я надеюсь, это не понадобится. – говорит она и резкие черты ее лица как-то смягчаются. Вэйл впервые видит в Глории Тейлор красивую женщину.- Я постараюсь сделать все, чтобы ему стало лучше, - Вэйлу кажется, что эти слова звучат пресно и добавляет, - Для меня это очень важно.- Хорошо. - доктор Тейлор пристально смотрит на него. – Но ваша работа…- Думаю, я могу позволить себе немного отдохнуть. Доктор, - Мартин глубоко вздыхает, - Аарон говорил мне про свои сны.- Он вспомнил? – быстро спрашивает Глория.- Нет. Чем вы можете это объяснить?Врач вздыхает. По ее лицу Вэйлу понятно, что ничего утешительного он не услышит.- При его заболевании наблюдается частичная амнезия. Он не имеет представления о своей второй личности.- О Рое, - кивает Вэйл.- Скорее всего, эти воспоминания проявляются во время сна. Мозг старается блокировать их, но… - врач умолкает.- … Но в любой момент Аарон может вспомнить. – договаривает за нее Мартин. Он сразу осознает весь ужас сказанного.- Мы постараемся избежать этого. С вашей помощью. – Глория многозначительно смотрит на адвоката. – Он вас боготворит, мистер Вэйл.Мартин кивает.- Я все понял, доктор. Они возвращаются в палату. Аарон сидит на кровати, с отрешенным видом глядя в окно. При появлении Мартина, он оживляется.- М-мистер Вэйл, я думал, вы ушли.- Я же обещал побыть с тобою до вечера, - Вэйл садится рядом с мальчиком, кладет руку на его плечо. Кажется, его можно сломать, просто сжав покрепче.- Завтра я принесу пирог. В нарушение режима. – говорит Мартин, глядя на доктора Тейлор. Она улыбается, не разжимая губ, но даже такая улыбка для нее – достижение.Вэйл покидает клинику с наступлением сумерек. Аарон засыпает рано, спокойный и счастливый. Доктора Тейлор вызывают в другое отделение, поэтому провожает Мартина сестра Милдред, жизнерадостная и разговорчивая толстушка. За две минуты она успевает выложить Мартину все, что знает о процессе Стемплера и о роли, которую сыграл в нем адвокат. Они проходят через веранду, которой Мартин еще не видел. Там, на разнокалиберных стульях и креслах, отдыхают пациенты. Мартин успевает отметить, что только некоторые выглядят более или менее нормально. Остальные напоминают призраков. Мартин думает об Аароне, с его детской улыбкой и ясными, голубыми глазами. Возможно, ему тоже предстоит стать призраком. Если он, Мартин Вэйл, это допустит.Дома Мартин, даже не сняв плащ, наливает себе виски и залпом выпивает. По горлу словно прокатывает огненный шар.. Мартин садится на диван. Его взгляд скользит по стенам, по дизайнерской мебели, дорогим безделушкам, картинам. Эта квартира, в фешенебельном районе, стоит целое состояние. Огромная, и только для него одного. Только для Мартина Вэйла, ?крутого? адвоката. Мартин рывком сдирает с себя плащ и швыряет его в угол. Ему хочется напиться, но он останавливает себя. Завтра он должен ехать в клинику, к Аарону. Это сейчас важнее всего. И уж конечно важнее того, что у него на душе такая тоска.Вэйла пропускают только по особому распоряжению доктора Тейлор. Никаких посетителей с раннего утра быть не должно. ?Я – исключение? - думает Мартин, следуя тем же путем, что и вчера – по очень тихому коридору. Встречает его не Глория Тейлор, а незнакомый молодой человек в очках.- Мистер Вэйл? Я Бенджамин Ковальски. Доктор Тейлор предупредила меня о вас. – молодой человек пожимает Мартину руку.- Как Аарон?Ковальски снимает очки – на переносице остается розовая полоска, - протирает их. Пауза затягивается. Плохой признак.- У нас была беспокойная ночь, мистер Вэйл. У Аарона было нечто вроде припадка.Мартин смотрит на дверь палаты. Ковальски понимающе кивает.- Да-да, вы можете пройти к нему. Я просто хотел, чтобы вы были в курсе. Ему ввели препарат, противосудорожный. И еще транквилизаторы, конечно. Поэтому сейчас состояние Аарона не совсем удовлетворительно. Мартин кивает. Не навредил ли Аарону его вчерашний визит? Может быть, слишком сильные эмоции, пусть даже положительные, могут привести к ухудшению? Врачи должны это знать. А для него самое важное сейчас – просто быть рядом с мальчиком. И Вэйл открывает дверь.Глория возвращается в клинику в одиннадцать. В кабинете ее ждут документы, которые нужно просмотреть и подписать, и еще истории болезней новых пациентов. Но прежде всего ей нужно взглянуть на Стемплера. Уже подходя к его двери, она слышит голоса. Мартин Вэйл, верный своему слову, уже на своем посту. Сидит возле кровати Аарона, что-то оживленно рассказывает ему. - Здравствуйте, мистер Вэйл. Привет, Аарон, - Глория кивает адвокату, потом склоняется над кроватью юноши. Выглядит он ужасно – еще бледнее, чем обычно, синеватые тени под глазами, взгляд затуманенный. - Здравствуйте, д-доктор Т-тейлор, - с трудом выговаривает Аарон. Он все еще под действием препаратов. Врач проверяет пульс, дыхание. Пульс, пожалуй, замедлен. Вэйл молча следит за ней.- Вижу, вы сдержали свое обещание, - Глория кивает на круглую тарелку, накрытую фольгой, которая стоит на столе, - Шоколадный пирог?- Он самый, - подтверждает Вэйл. Вчера по дороге домой он заехал во французскую кондитерскую.- Пирог… - говорит Аарон, - я об-бязательно попробую его. Когда меня перестанет т-тошнить…- Это от медикаментов, - тихо поясняет Тейлор Мартину.- Разумеется, - отвечает Мартин с непонятным ему самому раздражением. А чего он, собственно, хотел? Чтобы современная психиатрия совершила чудо, и Аарон выздоровел бы за три месяца? После всего, что сделали с ним и что сделал он? Аарон вдруг со стоном прижимает ладонь ко рту. Глория Тейлор успевает подставить лоток за секунду до того, как юношу начинает рвать. Когда все заканчивается, мальчик опускается на кровать, почти теряя сознание. Его лоб покрыт испариной, побелевшие губы дрожат.- Помогите мне, мистер Вэйл. – Глория наливает в пластиковый стаканчик воду и осторожно поит Аарона, пока Мартин удерживает его в сидячем положении. Вэйл вытирает мокрый лоб юноши. Тот слабо улыбается.- Н-ненавижу тошноту…- Тшш, мальчик. Тебе легче?- Да…- Тогда отдохни. Поспи, хорошо? А я подожду здесь.Вэйл искоса наблюдает за Глорией, которая набирает в шприц прозрачную жидкость из ампулы.- Что это?- Поможет от тошноты.Аарон лежит с закрытыми глазами, но по трепещущим ресницам видно, что он не спит. Вэйл берет его за руку, осторожно сжимает тонкие, холодные пальцы. И чувствует ответное слабое пожатие. Глаза горят от подступающих слез. ?Не хватало еще расплакаться в присутствии миссис Тейлор? думает Вэйл. Но ему удается справиться с эмоциями. Как всегда. Может, это и не достоинство вовсе? Может, следует иногда давать волю своим чувствам? Дыхание Аарона становится ровным и глубоким. Он засыпает. Мартин сидит неподвижно, чтобы не разбудить мальчика. За его спиной Глория делает какие-то записи в блокноте. Несколько минут проходят в полной тишине. И вдруг Аарон отчетливо произносит во сне:- Не надо, Рой.Жалобным, дрожащим голосом. Голосом испуганного ребенка.Мартин смотрит на Тейлор. Но ее внимание поглощено спящим юношей. Она достает из кармана диктофон, включает его. Они ждут, затаив дыхание.- Пожалуйста… - слышится срывающийся шепот. Лицо Аарона искажает страдание. Он начинает плакать, тихо и безнадежно. Лицо доктора Тейлор остается бесстрастным. Это лицо исследователя, ученого. На диктофоне горит красная лампочка, пленка фиксирует всхлипывания и прерывистое дыхание. Мартин понимает, что все это делается для блага Аарона, но больше всего на свете ему хочется разбудить юношу, вырвать его из кошмара, в который он погружается. Все заканчивается само собой – Аарон открывает глаза. Он весь дрожит, лицо залито слезами.- М-мистер Вэйл…Аарон находит руку Мартина, хватается за нее, будто ища спасения.- Все хорошо, малыш. Все хорошо, ты в безопасности. Я с тобой, я здесь… - повторяет Вэйл, гладя волосы юноши. Постепенно Аарон успокаивается, доктор Тейлор приносит ему какое-то лекарство. Но Аарон отказывается его принимать, чем приводит врача в замешательство.- Н-нет, доктор, я не хочу. Меня опять будет т-тошнить.- Но Аарон, тебе нужно его принять. Ты должен успокоиться.- Нет… пожалуйста, - голос Аарона снова начинает дрожать.- Хорошо, только не волнуйся, - доктор Тейлор ставит стакан на стол. – Тогда немного воды? Аарон?Юноша отрицательно качает головой. Он поворачивается набок, подложив сложенные ладони под щеку. Мартин поправляет сползшее одеяло. Он не знает, что говорить, как помочь Аарону. О, как же он ненавидит это чувство собственного бессилия!- Я бы хотел п-помолиться… как раньше. Но я… не м-могу. – тихо говорит мальчик.Вэйл и Тейлор переглядываются.- Почему, Аарон? – спрашивает врач. – Почему ты не можешь молиться??Зачем она спрашивает? Или это такой метод лечения – бередить незажившие раны?? думает Мартин. Непрошенные воспоминания, слишком отчетливые и болезненные: кровь на полу и стенах, кассета, запуганный мальчишка в наручниках…Но что же ответит Аарон?- Я н-не знаю. Мне кажется, Бог не слышит меня. Или эт-то я не могу с-с ним говорить. – говорит он едва слышно.- Аарон, я думаю, Господь слышит всех нас. И тебе необязательно молиться вслух. Ты можешь говорить с Ним в своих мыслях, - мягко говорит Глория и Мартин думает, что она, наверное, христианка. Ходит в церковь, причащается и исповедуется. Соблюдает пост и молиться перед сном. Эта строгая, неулыбчивая дама никак не походит на прилежную прихожанку, но Вэйл почти уверен в своей правоте.Аарон молчит, только вздыхает. Потом вдруг поворачивается, смотрит на Вэйла полными слез глазами, переводит взгляд на Глорию.- Я осквернен. – говорит юноша с непоколебимой убежденностью. – Я проклят…Час спустя, когда Аарона увозят на процедуры, миссис Тейлор предлагает Мартину выпить кофе у нее в кабинете. Ее отношение к Вэйлу улучшается с каждой минутой, это очевидный факт. Мартина усаживают в кресло, обитое потертой кожей, приносят кофе и бисквиты. Кофе хорош, бисквиты тоже и настроение Вэйла поднимается. Хотя слова Аарона не идут из головы.- Как вы думаете, что он имел ввиду? – Вэйл смотрит на доктора Тейлор. Та в задумчивости прихлебывает свой кофе.- Возможно, он говорил о том, что с ним делал епископ. – предполагает она, мрачнея, - Такая мерзость.- Или о том, что он сам сделал с архиепископом, - продолжает Мартин.- Только это был не он, а Рой.- Да уж… Поди разберись. Не представляю, как вы тут работаете. Глория пожимает плечами.- Психика человека – это интереснейший материал для исследований. Но вы правы – работать тут нелегко. Иногда даже очень нелегко. Вы курите?- Бросил. Глория достает сигареты, закуривает. Вэйл замечает, что она курит крепкие сорта. - А насчет Аарона… - Тейлор глубоко затягивается, - это тяжелый случай шизофрении. Болезнь усугубляется трудными жизненными обстоятельствами…Мартин невесело усмехается.- ?Трудными? - это мягко говоря. Сирота, бездомный бродяжка, которого приютил ?добрый? священник. А потом использовал для собственного удовольствия. За что и поплатился. ?А вот этого не надо было говорить? думает Мартин. Но Глория Тейлор лишь задумчиво кивает.- Если он все вспомнит, последствия могут быть катастрофическими. Но мы можем только предполагать. Бедный мальчик. – говорит Глория и Мартин смотрит на нее с удивлением. Такое явное проявление сочувствия не слишком вяжется с образом доктора Тейлор. Впрочем, она человек неоднозначный и интересный. И чем-то напоминает ему Джанет. Вэйл хмурится. С Джанет они не виделись с того самого дня в суде. Как там она? Может, позвонить ей сегодня? Скорее всего, до вечера это спонтанное желание пройдет. Не о чем им с Джанет говорить. Все темы давно исчерпаны. Мартин Вэйл пребывает в одиночестве и на данный момент это его вполне устраивает. Когда Аарона привозят обратно, на столе его ждет кусочек шоколадного пирога на бумажной тарелке. А вместо травяного чая, который дают здесь – обыкновенный, крепкий, с лимоном и сахаром.- Подумал, может, выпьем чаю? – говорит Вэйл, помогая Аарону подняться с кресла-каталки. Руки у мальчика ледяные. Вэйл накидывает ему на плечи плед. Аарон с трудом одолевает половину своего ломтика. Зато чай выпивает весь и с большим удовольствием.- С-спасибо, мистер Вэйл, - говорит он застенчиво.А Мартин думает, что мальчику было бы намного лучше в домашней обстановке. Увы, это совершенно невозможно. Во всяком случае, в ближайшие месяцы…Вэйл продолжает навещать своего бывшего подзащитного вплоть до дня Благодарения. Состояние Аарона не меняется ни к лучшему, ни к худшему. Ему все так же снятся кошмары, он часто плачет. Врачам приходится держать его на транквилизаторах. Однако благодаря Мартину аппетит мальчика несколько улучшается. Да и настроение тоже. Вэйл занимается только юридическими консультациями, отказываясь от серьезных процессов. В прессе появляется несколько заметок о том, что известный адвокат ?ушел в отпуск по состоянию здоровья?. Секретарь Мартина негодует, сам Мартин только смеется. В конце концов, он имеет право на отпуск, как все нормальные люди. А журналисты могут писать все, что угодно. Работа у них такая, ничего не поделаешь. Дни проходят размеренно и неторопливо. Но, как известно, жизнь бывает непредсказуемой и знать что-либо наперед невозможно.