Первый снег (1/1)

Константин Кан сидел в своей комнате в общежитии. Ловко орудуя железной рукой, он заканчивал красить крышу картонной модели, точной копии сгоревшего дома, в котором доктор технических наук когда-то жил со своей женой Машей. Вовка сломал это маленькое творение преподавателя, когда был у него в последний раз. На восстановление поделки ушло около месяца. Жаль, что настоящий дом не так легко отстроить после того, что случилось с профессором… и с Машей.Воспоминания о жене нахлынули на инженера, по его щеке скатилась едва заметная слеза. Кан не виделся с ней так давно, что уже не был уверен, сохранился ли в его памяти образ Марии или он помнил только переодетую Илону. За время всех этих погружений в пациентов разум Константина почти развалился на части.- Осталось совсем немного, - подбадривал себя Кан. - Все якоря собраны. Надо лишь перевезти Машу в лабораторию, погрузиться в её подсознание...Не успел он договорить, как его пальцы обмякли и кисть со звоном упала на пол. Руки инженера тряслись. Профессор с испугом вскочил с кровати, но тут же рухнул на табурет, схватившись за угол стола. Он был напуган, хоть и не хотел этого признавать.Он боялся, что его способ может не сработать, что даже если все предметы кабинета будут расставлены по местам, Маша не очнётся.К горлу подступил ком, слёзы скапливались в уголках воспалённых глаз. Кан наклонился, достал из-под стола бутылку и отхлебнул из горла. Крепкая водка прожгла горло вместе со слёзным комком. Константину хотелось выйти на улицу. Нет, сразу пойти к Маше.Договориться со стриптизёршей Мариной о встрече и ехать в больницу.Кан посмотрел на часы: шесть вечера. Олег ещё на работе, да и клуб пока что закрыт. Но сидеть в душной комнате общежития профессор больше не мог. Стены давили на него, всё вокруг напоминало о жене. Нужно было просто выйти на улицу.Константин Лазаревич встал, надел чёрное пальто и шляпу с полями. Сейчас, когда ученики знали секреты профессора, в маскировке не было необходимости, всё равно пришлось бы переодеваться в халат врача. Пальто и шляпа теперь нужны были только для спокойствия Кана по дороге в клуб.Константин Лазаревич ещё не знал, где проведёт несколько часов до начала смены стриптизёрши, но если и идти сейчас куда-то, то в общежитие больше не возвращаться. Дождаться открытия клуба, договориться о встрече и провести всю ночь в лечебнице. Да, таков план.Кан напоследок окинул комнату взглядом. Открытая бутылка стояла на столе. Водки в ней было чуть меньше трёхсот миллилитров. Позволить себе прийти к Маше пьяным? Но сейчас же ещё только шесть, до свидания выветрится. С этой мыслью профессор схватил бутылку, сунул её за пазуху, закрыл дверь комнаты и направился в сторону выхода.Томары Павловны не было на месте. Пожилая дама любила свою работу, но ещё больше она любила Родиона, вот и сейчас вахтёрша отошла испечь ему пирожков. Кан был даже рад такой возможности покинуть здание незамеченным. Камеры здесь были для вида и никогда не работали.Входная дверь захлопнулась за спиной Константина, он сделал несколько плавных шагов и остановился.Близилась зима. Уже ударили первые морозы, дул сильный ветер. Снега, как и настроения, не было. То ли из-за водки, то ли по глупости Косте в голову пришла идея лизнуть на морозе свою железную руку и прилипнуть к ней языком, но делать он этого не стал.Дрожа от холода, профессор пошёл вдоль улицы, дошёл до реки, пересёк мост и сел на скамейку в двухстах метрах от клуба. Он достал бутылку и сделал несколько глотков, чтобы прогнать дурные мысли. Хоть на улице инженер и чувствовал себя лучше, но водка слабо помогала не думать о Маше. Благодаря алкоголю Кану хотя бы стало не так холодно. Допив бутылку, Костя откинулся на спинку скамейки и глубоко вдохнул. Морозный воздух наполнил лёгкие, не в силах его нагреть, профессор выдохнул углекислый газ таким же ледяным.Пошёл первый снег.Глаза начали слипаться, и Кан, упав на скамейку и уронив бутылку, захрапел, вдыхая тысячи снежинок. Ему снились те далёкие времена, когда Маша была рядом. Те времена, которые он никогда не ценил. Константин чувствовал запах книг в кабинете жены, запускал руку в её уложенные волосы, брал на руки и нёс на диван, смотреть реслинг.Но через мгновение этого прекрасного мира и след простыл и темнота поглотила профессора, окружая его тишиной душевной пустоты.