32. - Топор. (1/2)

— Здравствуй, Эдвард.

Вампир в безукоризненно выглаженном костюме и с темным взглядом голодного зверя, ласково улыбнулся.

— Здравствуй, Изабелла.

И замолчал. Вот и почему он молчит?

Я задумчиво откусила кусочек сэндвича, представляя, что в любой момент могу психануть и начать кричать. Швырнуть эту тарелку с сэндвичами в вампира, а ещё лучше перевернуть стол. Вреда это не причинит, а меня упекут в психушку. За мягкими стенами и запретом на посещение, я буду тихо выть от ужаса, зато никакого вампира, никакого преследования. Только мягкие стены и добрая женщина, каждый день следящая как я послушно глотаю утреннюю горстку таблеток. Соседи только шумные.

— Ты бы знала, как мне хочется услышать твои мысли, — тихо пробормотал вампир. — Это бы настолько всё облегчило.

— Тебе бы не понравилось то что есть у меня в голове, — нейтрально ответила я, усилием воли подавляя желание отвернуться или отвести взгляд.

— А может и понравилось бы, откуда ты знаешь? — снова улыбнулся вампир.

Я неопределённо пожала плечами. Этот разговор начал меня утомлять. С каждой минутой всё сильнее хотелось ударить вампира и обвинить его в проникновении в мой дом. Устроить уродливую истерику.

Но останавливало то, что смысла в этом чуть. Он с лёгкостью выставит меня идиоткой.

«Как бы я смог проникнуть в твой дом без ключа?» или «а даже если и смог, то как бы я моментально испариться из твоей спальни?», «может у тебя галлюцинации и паранойя? Ты видишь того чего нет, сходи к врачу».

Я тяжело вздохнула. Сэндвич обернулся склизким комком во рту, и я протянула руку за одноразовым стаканчиком, чтобы налить пунша. Вампир оказался быстрее и с видом хозяина положения изящным движением протянул мне наполненный стакан. Он всё ещё улыбался, тонко и дразняще, пока я молча смотрела на его протянутую руку.

Терпи, будь вежливой, терпи.

— Спасибо, — усилием воли я не скривилась, но по лицу вампира мгновение пробежала тень неудовольствия, и улыбка стала жёстче.

— Ты как будто презираешь меня, Изабелла, вот только я ничем не мог заслужить такого к себе отношения. Мне уже начинает казаться, что это ты ведёшь себя странно. То ты ласкова и приветлива, шутишь и улыбаешься, то вдруг становишься холодной и озлобленной, словно я твой злейший враг.

«Скорее надоедливый поклонник» — подумала я. Вслух такое говорить нельзя. Мужчина взбесится от таких слов и может ударить. А как же, женщина посмела вообразить, будто имеет чувство собственного достоинства. Пренебрегла им.

Интересно, Эдвардом вообще когда-нибудь пренебрегали? Хоть какая-нибудь женщина отвергала его ухаживания за все те сто или сколько там лет, что он ходит по земле?

А в молодости? Раньше воспитание мужчин было и того хуже. Кажется, только в двадцатом веке в Европе женщинам разрешили посещать университеты и получать высшее образование. Или это только в России было так?

Не помню.

Я раздражённо мотнула головой. Не помню.

— Так и будешь молчать, Изабелла? — тяжело вздохнул Эдвард. — Раньше я бы сказал, что это замечательное качество в человеке, но теперь я страдаю от невозможности узнать о тебе больше. Знаю, знаю, — он поднял руки в жесте капитуляции, — ты не хочешь, чтобы я о тебе узнавал что-либо или вообще участвовал в твоей жизни. Я хочу сказать, мне весьма прискорбно это признавать. Однако я не собираюсь сдаваться, Изабелла. — Глаза вампира сверкнули. — Ты по какой-то причине избегаешь меня, если не сказать ненавидишь, — он хохотнул, словно это была весьма забавная шутка. — Хочу, чтобы ты знала, — он наклонился ко мне ближе всё с той же улыбкой. — Я не собираюсь от тебя отказываться. Ты мне нравишься, Изабелла, очень сильно, даже несмотря на то что моя семья против, а ты меня избегаешь. Уверен, если разобраться в причине твоей отстранённости, то мы бы вполне могли начать встречаться. Несмотря ни на что.

Я вздрогнула. Последние слова вампира прозвучали как колокол в моей голове жутким ударом. Это напоминание — ты никуда от меня не денешься.

— Эдвард!

Я вздрогнула и обернулась одновременно с медленно отодвинувшимся от меня вампиром. К нам словно рассерженная фурия приближалась Элис с Джаспером на буксире.

— Эдвард Каллен, что ты себе позволяешь?! — прошипела вампирша, подскакивая к названному брату и с силой вцепилась ему в руку, отодвигая его от меня. Вампир неохотно отступил на шаг.

— Элис, это не то что ты подумала, мы просто разговаривали и… — Эдвард замолчал, недоговорив, и внезапно остекленевшим взглядом уставился на Элис.

— Ты совершаешь большую ошибку прямо сейчас, и я не намеренна стоять в сторонке, пока ты разрушаешь наше светлое будущее!

Эдвард молчал. Его лицо потеряло всякое выражение, став ужасающей каменной маской.

— Элис, — Джаспер скривился, бросив на меня мимолётный взгляд. — Нам нужно уйти.

— Да конечно, нам всем нужно уйти.

И маленькая вампирша потянула за собой двоих вампиров в направлении выхода. Отойдя на два шага, она обернулась:

— Прости за это всё Изабелла, мне правда очень жаль, что тебе пришлось иметь дело с моим неуравновешенным и откровенно глупым братом. — Элис лучезарно улыбнулась, не прекращая держать за руку Эдварда. — Может встретимся ещё раз за чашечкой кофе как-нибудь? О, пожалуйста, скажи да, уверена, что смогу рассказать тебе нечто очень забавное, вот увидишь. Мы просто обязаны встретится, время идёт и всё становится только хуже, как будто по горке вниз. А ведь я так хочу увидеть нечто хорошее во всём этом, словно я единственная, кто понимает важность правильных слов в нужное время! Пока, Изабелла, — маленькая вампирша была уже в двух метрах от меня и музыка заглушала её слова. — Я должна с тобой поговорить. Я хочу…

Группу вампиров скрыла от моих глаз толпа подростков и я лишь удивлённо покачала головой.

Эдвард снова это сделал. Напугал меня. Все мои мысли и планы, вроде быть с ним любезной и дружелюбной покрылись трещинами и стали выглядеть ужасно глупыми. Он действительно сделает всё по-своему? Если он захочет, он может меня похитить и держать в своём подвале до самой моей смерти, сцеживая кровь и забавляясь с оставшимся. Что может ему помешать? И не надо успокаивать себя, что это не в его характере! Я понятия не имею, что в его характере, а что нет. Но я точно знаю, на что он способен просто исходя из того, что он вампир, который убивал людей.

Мне нужно бежать. Я судорожно обернулась в поисках выхода. Нужно уйти отсюда через второй выход, чтобы не столкнуться с вампирами. Не желаю их видеть. Элис хочет помочь, но помогает она только себе, будем честны. Она что-то видит, что-то знает, но она тоже вампир. Если перед ней поставить выбор, я уверена, что она предпочтёт названного брата, чем смертную женщину, которую знает всего ничего. Убить их, убить их всех! Они угроза.

Как же душно, мне не хватает воздуха.

Угроза. Они издеваются надо мной.

Сердце колотится в груди, а голову словно стягивает железный обруч. Признак скорой мигрени.

Я выскочила на улицу, провожаемая недоуменными взглядами школьников, которые мирно беседовали, держа в руках стаканчики пунша. Кажется, кто-то из них меня узнал и позвал по имени. Пусть. Потом Джессика мне расскажет какую новую сплетню про Эдварда и Изабеллу придумали в школе.

Свежий прохладный воздух проник в мои лёгкие и успокоил разгорячённое дыхание. Нужно взять себя в руки. Это же не угроза для жизни на самом деле. Верно?

Я раздражённо обернулась и расправила юбку платья. Надо вернуться в школу за курткой. Хватит вести себя как буйнопомешанная. Малейшее давление и ты уже бежишь сломя голову, как от пожара. Никогда себе не позволяла бежать от проблем, но вот она я, посмотрите, где я сейчас?

Праздник закончился неприятно быстро. С дискотеки никто меня не гнал, но я уже не могла оставаться в душном зале, полном дешёвого парфюма и потных подростков. Уж лучше вернуться домой, к отцу, там меня как раз ждёт баночка мороженного, а если добавить ещё шоколадную крошку… и таблетки от мигрени.

Телефон в моей руке зазвонил, усиленно вибрируя. Номер Эмили.

— Да?

— Изабелла, привет, ты где сейчас? Слушай, тут такое дело, я разговаривала с Сэмом, он очень волнуется. Говорит, что в стае какие-то проблемы.

— Саманта? — мой голос упал. Я схватила куртку и выбежала из школы.

— Да, — Эмили сделала паузу, прежде чем неуверенно продолжить: — Ты не могла бы съездить к ней и проверить? Может конечно и ничего страшного, но она сейчас нервная, плохо себя контролирует, а ты знаешь, что её отец может её ударить. Сэм чувствует, что она злится и это каким-то образом передаётся ему по их связи. Ну ты знаешь.

— Почему я? — ответ меня мало интересовал. Я уже была на автобусной остановке и на всех парах запрыгнула в автобус, повезло, что он не успел закрыть двери. — Где Сэм?

— Он в Порт-Анджелесе, сегодня работает в ночное. Я пыталась дозвониться до Ребекки, но она не берет трубку, домашний тоже. У тебя хорошо получается с волками ладить и Саманта тебе доверяет.

Автобус тряхнуло, и я поспешила схватиться за поручень. Последние слова Эмили потонули в шуме двигателя.

— Эмили, ты слышишь меня? Я уже еду, окей?

Голос Эмили прозвучал словно издалека, перемежаясь шумом помех.

— …Окей, Изабелла…

Дальше стало совсем непонятно. Может она вышла за пределы связи? Я посмотрела на экран телефона и убрала его в карман. Самое важное уже сказано.

До Саманты ехать было минут пятнадцать и ещё около семи минут идти пешком через дворы до дома. Если побегу, доберусь за пять.

Когда дом Саманты возник передо мной, я уже была вся запыхавшаяся и раскрасневшаяся. Лёгкая юбка платья билось по коленям от порывов ледяного ветра. В доме горел свет на первом этаже. Чердак был тёмный.

В доме что-то разбилось, послышался женский крик и мужской рёв.

— Саманта?! — я рванула дверь на себя. Телефон моментально оказался у меня в руке. Номер отца я набирала на ходу, вбегая в дом семьи Тейлоров.

— Саманта?

В доме был бардак. Маленький журнальный столик, на котором раньше стояли статуэтки двух лошадей и ключница, был опрокинут. Статуэтка лошади с отломанной головой жалобно смотрела на мелкие осколки, которые остались от её напарницы. Вешалка с верхней одеждой, прибитая к стене накренилась, едва-едва удерживаемая одним гвоздём. Вещи в беспорядке валялись на полу.

— Пожалуйста, не надо!

Я вздрогнула и осторожно пошла на голос.

— Миссис Тейлор?