Глава 11. Без предрассудков (1/1)

Этот парень продолжает медленно раскачиваться и во время поездки в такси.Я иногда посматриваю на его лицо - сейчас не такое привлекательное - всякий раз, когда он слишком затихает. Беру его руку, пытаясь проверить температуру. А ещё затем, чтобы внушить: я рядом с тобой и не оставлю тебя. Он так жутко горит, что, не выдержав, говорю:— Давай поедем к врачу.Но, естественно, как бы упорно я ни убеждал, просил, умолял или даже угрожал, он по-прежнему настаивает на словах, произнесённых им 15 минут назад:— Всё хорошо, передохну и оклемаюсь.Я что, похож на твою грёбаную медсестру? T_____TНетерпеливо болтаю ногой, пока рассказываю водителю, где надо повернуть. Вскоре синий автомобиль паркуется перед моим домом.— Живём без особых наворотов, поспать не побрезгуешь, надеюсь, — говорю ему с сарказмом. Но слышу только слабый смех. Конечно, у него не хватает сил, чтобы уколоть меня в ответ. Ха-ха.Завожу Пунна в дом и сталкиваюсь в гостиной с Ма и Па. Что мне им сказать?! Сын привёл домой парня. Ведь Ма и Па, наверное, не будут думать в том же направлении, что и обитатели резиденции Пумипат? Ха-ха-ха…— Привет, Па! Ма! — прикидываюсь хорошим мальчиком, хотя не терпится броситься в свою комнату (боюсь, что Пунн из-за меня умрёт). Но для сохранности личных активов (части карманных денег) я поприветствовал родителей как полагается.— Ты уже поужинал, Но? А? Что с твоим другом? — Ма первая заподозрила неладное. Она задает вопрос так громко, что Па поворачивается и тоже смотрит на нас.— Кого ты привёл?— З-здравствуйте, — Пунн упавшим голосом приветствует их. Честно, в чём только душа держится, а ещё заботится о приличиях. Думаю так, смотря, как он с трудом поднимает руки в знак почтения.— Это мой друг. Он слишком слаб, не доберётся до дома. Можно, здесь переночует?— Быстрее отведи его наверх, чтобы прилёг, я принесу лекарства, — разве у меня не самая чудесная в мире мама? По правде, все жильцы этого дома добрейшие люди. Иначе Ом, Кенг и остальные парни не заходили бы так часто.Получив зелёный свет, немедленно провожаю Пунна наверх и укладываю в своей спальне.***— Спи здесь. Извини, кровать не такая широкая, как твоя, — приложив все силы, помогаю Пунну устроиться на кровати. Сейчас, когда матрас поддерживает его спину, кажется, ему полегчало.Он тихо бормочет что-то в благодарность, но я не особо заостряю внимание. Занимаюсь кондиционером, настраиваю, в надежде снизить температуру Пунна. Я постоянно слежу за ним, так что не устраиваю в комнате ледник. Из-за жара он крепко держит моё одеяло, как бесценное сокровище. Ох. Ему и впрямь не помешает лучше заботиться о себе.Тук-тук.— Войдите.— Я принесла твоему другу лекарство. У него лихорадка, верно? — широко улыбаюсь при виде бутылки воды и пузырька с лекарством.— Точно. Я ему скажу, чтобы поблагодарил тебя, как проснётся.— Хорошо. Так кто он? Я с ним раньше не встречалась. Уже сообщил его семье? — Ма обычно видит только придурка Ома, задницу Кенга и остальных неудачников. В доме никогда прежде не появлялся такой, как Пунн, с хорошей репутацией. Мне жаль маму.— Он мой школьный друг, Ма. Его зовут Пунн. Он болен, так что я отвёз его сюда. Как раз собирался позвонить ему домой и всё рассказать, — отвечаю ей, смотря на мирно спящего человека на кровати. Испускаю глубокий вздох облегчения.— Смени ему одежду, милый, и оботри мокрым полотенцем. В таком виде спать не следует, — предупреждает она, прежде чем выйти из комнаты. Ах, да. Совсем вылетело из головы. Конечно, нельзя ему позволить спать в джинсах.Гляжу на парня, задремавшего на моей кровати, после отправляюсь за чашкой, маленьким полотенцем и комплектом чистой одежды.— Пунн. Пунн. Пунн! Просыпайся, выпей сначала лекарство, — разбудить удалось не сразу. Даю ему таблетку, воду и разрешаю снова уснуть. Выглядит ужасно. Думаю, можно забыть о том, чтобы он сам себя протёр.— Не хочешь обтереться? А то не сможешь нормально спать. Я тебе помогу, — капаю ему на мозги, параллельно снимая рубашку. Это было нелегко (ага, то есть сам ты вообще ничего не будешь делать?). Наконец, на моей кровати оказывается голый по пояс парень. Его грудь вздымается вверх и вниз. Трудно сказать, заснул ли он снова или просто не может ничем пошевелить.В итоге, без лишних слов, я выжимаю мокрое полотенце и приступаю к протиранию. Начинаю с болезненно-бледного лица, на которое уже потихоньку возвращается цвет, перехожу к тонкой шее, натужно пытающейся выдать неразборчивые слова.Вглядываюсь в лицо Пунна, перемещаясь к его длинным рукам. Он уже не такой горячий, каким был в такси. Хотя по-прежнему очень тёплый. Переключаюсь на ключицы, затем принимаюсь осторожно растирать его грудь.Окунаю полотенце в воду и еще раз выжимаю, затем возвращаюсь к тщательному протиранию груди, ведь он бродил по Сиаму и потел всю дорогу. Мне просто хочется, чтобы ему было комфортно. Кажется, он напрягается, когда я касаюсь его живота.— Ах… — какого хера, он стонал?!— Пиздец, ты чего стонешь?! Что за хрень ты выдал, — ору на него и давлю на живот с такой силой, что ощущаю мускулы. Он мягко усмехается.— Ты меня нервируешь, — может, не так уж и болен, если в состоянии дерзить.— Будет хуже. Снимай штаны, — без обиняков командую ему, кидая полотенце в чашку с водой. Пунн отходит от изумления и широко раскрывает глаза.— А?!— На кой леший так пугаешься? В джинсах спать собираешься? Если полегчало, снимай их сам. Или хочешь меня заморочить? — выговариваю, уперев руки в бока. Порой я могу выглядеть угрожающе, ха-ха. Смотрю на парня, чьё лицо по-прежнему выражает шок. Качаю головой, пододвигаюсь к нему, затем принимаюсь расстёгивать пуговицу и молнию на его штанах.— Эй!— Ты чего такой дофига со мной скромный? Клянусь, никому не скажу, если у тебя там сморчок. Ну, не считая парней из музклуба, студсовета, остальных одиннадцатиклассников и ещё подружек твоей девушки из женской школы, — разве не классно звучит? Ха-ха-ха. Конечно, Пунн вцепился в джинсы, словно они последняя оставшаяся у него драгоценность.— Н-нам необязательно это делать.— Какого чёрта?! Мы тут оба парни! Хватит ломаться, аж бесит! Снимай и всё! Снимай! Снимай! Снимай! — сомневаюсь, что больной выстоит против меня, здорового. Без особых усилий убираю его руки с джинсов и снимаю последний элемент одежды.Эй, засуньте куда подальше свои грязные мысли! Я трусы с него не стягивал, или про что вы ещё подумали!— Только смотри, чтоб не встал, пока я ноги обтираю, помогать кефир гнать не буду, — предупреждаю его заранее, прежде чем отжать полотенце и вернуться к прерванному процессу. Слышу, как он смеётся, похоже, наконец-то расслабляется. Неожиданно поднимается настроение, ведь я сегодня одержал над ним верх.После того, как заканчиваю с Пунном, ухожу принять душ и привести себя в порядок. Я уже выключил оба наших телефона, чтобы никто не потревожил его сна.Когда струи воды касаются кожи, начинаю прокручивать в голове всё, произошедшее до сих пор.На самом деле, мы с Пунном давно друг друга знаем, с начала средней школы и все годы старшей. Так что нам привычно друг друга видеть ещё с детства (по секрету, Пунн был некрасивым ребёнком, ха-ха-ха).Из того, что припоминается о Пунне, он действительно хороший человек. Не преувеличиваю, почти совершенство. Высокий, красивый, умный отпрыск богатой семьи (напоминает лозунг). Всем известен, как примерный парень. Талантлив в музыке, спорте и языках. У него есть почти всё, что только можно пожелать. Больше того, его девушка сногсшибательно привлекательна, и люди постоянно о ней говорят.Знаете, что самое странное? В адрес Пунна, такого раздражающе совершенного, хоть бы кто сказал гадость. Кажется, никто его не ненавидит. И мучительной зависти к нему не испытывают.Раньше, пока не узнал его получше, часто об этом размышлял. Я думал, как так, ведь мы, парни, в основном страшно самовлюблённые личности. Для нас неприятно видеть другого, у которого всё лучше получается. Иногда доходит до ненависти, и люди лезут в драки. Тем не менее с Пунном такого никогда не случалось. Все ему доверяют, вокруг него постоянно толпа верных друзей.Всегда было любопытно, почему. Наконец, благодаря последним нескольким дням, я нашёл ответ.Пунн не просто совершенен, тут нечто более масштабное. Я могу объяснить, что именно, помимо его ?идеальных навыков?. За прошедшие 3 дня он доказал, что его совершенство на деле — умение оставаться прекрасным человеком, не хвалясь этим перед всеми. Пунн относится к окружающим с большой заботой и чистыми намерениями. Это видно по тому, как он обращается с Эм, со мной и со всеми людьми вокруг. Временами включает режим хитрой задницы, но за такого человека стоит держаться, а не выкидывать из своей жизни.Теперь, когда я сблизился с Пунном, сам собой отпал вопрос, почему он так всем нравится, хотя в школе полно парней куда круче него.Ответом стали глаза, наполненные мужеством и искренностью. В Пунне скрыто большее, чем способны выразить сухие слова.Выйдя из ванной, вижу Пунна крепко спящим. Он одет в новый комплект одежды, принесённый мной.Кладу руку ему на лоб и замечаю, что температура немного спала. Хотя, похоже, его всё ещё морозит, слышно, как он страдальчески бормочет.— Сейчас выключу свет, — я обычно не ложусь так рано. Но каким бы ужаснейшим человеком я стал, бросив больного спать в одиночестве, предпочтя рубиться в Доту? ^^”Пытаюсь разобрать его ответ, но слышу лишь невнятное бурчание. Предполагаю, он разрешает мне погасить свет, ха-ха. Так и поступаю, остаётся лишь лунный свет, проникающий в комнату через щели по краям большой балконной двери. Света достаточно, чтобы видеть лицо Пунна.Не могу ничего с собой поделать, интересно, что сейчас ему снится, раз так хмурит брови. Лёгкая улыбка возникает на моём лице, когда протягиваю руку и мягко глажу его спину, стремясь чуть-чуть облегчить терзания.— Ммм… — почувствовав моё касание, он издаёт тихий всхлип и сворачивается в клубок ещё сильнее. У меня опускаются руки, кондиционер и так стоит на минимуме, скорее играя роль обогревателя. Черти бы забрали этого парня.— Холодно… — в последнее время его коронная фраза. Негромко посмеиваюсь, затем вытягиваюсь на кровати.Наблюдаю, как мой друг продолжает дрожать. Спустя пару минут меня озаряет.Беру его руку и укладываю поперёк своего тела. Я предвидел его удивление. Он смотрит на меня вопросительно.Ухмыляюсь.— Тебе разве не холодно? Готов стать твоей грелкой на эту ночь, — ничего странного, мы же друзья? (правда с Омом я так не поступал. чокнутые не болеют. у Ома даже простуды никогда не было. иногда хочется, чтобы он тоже так заболел, может, стал бы потише.)Пунн, кажется, озадачен моими словами. Его рука слегка трясётся, но я не знаю точно, отчего.— Я… Я не согласен. Не хочу быть для тебя обузой, — хм, чувак, не считаешь, что немного поздновато для таких заявлений?Вздыхаю от его упрямства, затем наклоняюсь и пристраиваю голову на чужую тёплую грудь. Напоследок обвиваю его тело своими руками.— Да-да, вежливость зашкаливает. Разве твоя лихорадка не уменьшилась, когда держал меня днём? Ночью мог бы повторить. Завтра суббота, побольше отдохнёшь, — говорю, пододвигая голову ближе к его груди. Похоже, Пунн до сих пор в сомнениях, стоит ли ему взять напрокат личную грелку.— Я… Я не хочу, чтобы ты тоже заболел.— Я не такой задохлик, лихорадка меня так просто не возьмёт.— Вовсе не просто, это ты меня залил дурацким шампунем.— Молчи и спи, — чего ему охота поспорить? Энергии много? Меня самого начинает клонить в сон, так что слегка толкаю его локтем, напоминая, что надо отдыхать.Немного погодя Пунн расслабляется. Медленно, неохотно обхватывает меня руками.Я лежу, прижавшись к его тёплому телу, совершенно неподвижный. Но внезапно ощущаю, как кто-то решает обнять меня изо всех своих сил.В этот момент я не знаю наверняка, что мы на самом деле творим. Только уверен: хочу держать его, неважно, по какой причине.Под мягким лунным светом прислушиваемся, как наши сердца бьются в унисон.— Сладких снов.— Спокойной ночи.