Игра (Вова Мазуров, Гарик Дубровин) (1/1)
Спортзал встречает Вову и Гарика гулкой пустотой. Сейчас половина восьмого, уроки ещё не начались, и они первые, кто зашёл сюда за сегодняшнее утро. Вова идёт впереди, неся в руках какие-то коробки для возможного прикрытия, Гарик идёт следом и глухо ворчит себе под нос. Накануне он тщетно пытался убедить друга не дурить и не устраивать из матча цирк, но тот остался глух к его словам.- Ты можешь мне не помогать. - Улыбка у Вовы широкая и безмятежная, и Гарик с тоской думает, что он здесь единственный здравомыслящий человек.- Ещё чего, - жёстко усмехается он, скрещивая руки на груди. - Если уж ты ради своей Ксюши готов забить на собственное будущее, - Вова морщится, - то я пока ещё в своём уме. Ты хочешь петь? Отлично. Тогда я сделаю так, чтобы даже это не помешало нам победить. Ради команды."И ради тебя, невозможный ты придурок", - добавляет он про себя. - "Я бы в любом случае тебя не кинул, потому что друзья так не поступают".Вова понимающе щурится, и они с Гариком кивают друг другу, как идущие на дело гангстеры.То, что они собираются сделать, действительно почти преступление.///Гарик почти сообразил, как заставить работать сложную цепочку из микрофона, усилителя и колонок, когда у него за спиной раздаётся хорошо знакомый голос:- Ну и что вы забыли у моего пульта?Вова оборачивается. Гарик только вздыхает и болезненно морщится.Пила не отказывает себе в удовольствии как следует посмеяться над грозным капитаном "Белых медведей", а потом начинает не торопясь расстёгивать чехол своей гитары.- Что ты делаешь? - светски интересуется Гарик, лениво опираясь спиной о пульт.- Петь всегда лучше под гитару, - столь же непринуждённым тоном поясняет Пила, по-прежнему насмешливо улыбаясь. - Под клавиши, на худой конец. Но наш синтезатор я вам не отдам, будем обходиться тем, что есть.- Ты нам помогаешь? - оживает, наконец, Вова.- Да. - Пила поднимает на него глаза, и её взгляд неуловимо теплеет. - Мне нравится твой план. Давайте раскачаем эту игру.- Вы оба ненормальные. И я вместе с вами.Эти двое довольно улыбаются. Гарик снова вздыхает и устало закрывает глаза.///Когда Вова начинает петь, Гарик смотрит на него и понимает, что вот здесь, сейчас его друг выкладывается не хуже, чем во время самых ответственных матчей. А он ничем не может ему помочь - если на площадке Вова всегда мог рассчитывать, что Гарик прикроет ему спину, то теперь Гарик может только наблюдать.А ещё он понимает, что роль игрока поддержки добровольно взяла на себя Пила со своей гитарой. И она сейчас рискует совсем так же, как он сам во время игр. Одно дело - выступать на школьных концертах, с группой и с согласия администрации, и совсем другое - устроить что-то подобное прямо во время матча.Но глядя на то, как светится от удовольствия Вова, сжимая микрофон, как улыбается Пила, следя за ним взглядом и продолжая играть, как смотрит на капитана команда и даже как закусывает идеальную губу Ксюша, ради которой вся их сегодняшняя игра была поставлена под угрозу срыва - глядя на них, Гарик начинает думать, что, возможно, они не зря всё это затеяли.///Через полтора часа Гарик лежит на траве на школьном дворе и созерцает плывущие над головой облака. Вова бессовестно сбегает сразу после матча - уже переодевшийся в костюм, с трудом сдерживающий довольную улыбку. Гарик хлопает его ладонью по плечу и соглашается прикрыть перед отцом. Вове некогда. Фрида говорит, что его ведёт любовь, Гарик фыркает, но в глубине души считает так же. Только от большой любви можно из нормального здравомыслящего человека превратиться в такого придурка. Фрида склоняет голову к нему на плечо, и Гарик непроизвольно улыбается. Уж он-то в курсе.Почти все уже разошлись по домам, когда рядом с ним на траву опускается знакомый чехол, а потом и сама Пила.- Ты один? - спрашивает она, щурясь на солнце.- Один.- Где Ромео?- У Ксюши на вечеринке, где ему ещё быть.- А ты почему не пошёл?- Не люблю вечеринки.- Ясно.Обмен односложными фразами заканчивается, Гарик косится на Пилу и задумчиво ерошит волосы. Тонкие запястья с широкими браслетами, голые плечи, точёный профиль, рыжие волосы, вспыхивающие на солнце золотыми искрами. Ему снизу не видно, но кажется, Пила улыбается.- Спасибо, - с чувством произносит Гарик. Это всё влияние Фриды, не иначе, но он чувствует себя так, как будто сейчас пересеклись два параллельных мира - баскетбол и музыка, и они - два парламентёра, пытающиеся проложить между этими мирами хрупкий мостик взаимопонимания.- Было круто, - Пила запрокидывает голову и смотрит вверх.- Да, - соглашается Гарик, тоже поднимая взгляд. - Круто.