Глава 4: Шаг вперед два назад (1/1)

Джеймс проснулся резко, словно его окатили ледяной водой. Сердце взволнованно колотилось, а перед глазами все еще немного расплывалось после сна. Ему казалось, что он должен куда-то бежать, но он никак не мог вспомнить, куда и зачем. Все смешалось в голове. Он потер глаза, усаживаясь в кровати, торопливо поднялся и чуть не поскользнулся на чем-то склизком, разлитом прямо у него в ногах.— Черт, — выругался Джеймс и взял с тумбочки громоздкий будильник, на котором помимо времени отображалась дата. — Черт! — теперь он точно знал, почему его до сих пор почти трясло. — Как так можно?! Идиот, я же говорил… говорил, что именно это важно! В любой другой день… Хоть бы будильник завел! Эгоистичный подонок, — не переставая бормотать, Джеймс бросился к шкафу и начал торопливо перебирать вещи, пока не нашел свой серый костюм. И тот, слава богу — а если точнее, то клининговой компании — был абсолютно как новый.Джеймс не любил собираться в такой спешке — это всегда был ритуал, от которого он получал определенное удовольствие. А помимо этого сегодня был важный день, особенная встреча. И он должен был произвести достойное впечатление. Не так, как это получилось в прошлый раз. И что теперь? У него даже не было возможности купить новый костюм! А куда делся синий, он понятия не имел. Ему попадались только фиолетовые рубашки в полоску и мятые футболки… Это была бы настоящая катастрофа, но чистая белая рубашка и тонкий галстук темно-синего цвета все же спасли ситуацию. Он нацепил часы и снова выругался, уже на ходу приводя в порядок волосы и пытаясь как-то справиться с усталостью, которая словно отпечаталась на его лице. Через минуту он выбежал из квартиры, торопливо запер дверь и бросился к лифту, зная, что снаружи его уже должен был ждать личный водитель. Об этом он позаботился, и теперь оставалось только не попасть в пробку.***Дженнифер поправила бабочку и скептически скривилась, глядя на Майкла.— Это так необходимо? — бармен выглядел напряженно. Он чувствовал себя неловко в костюме — тот казался слишком тесным и жал в широких плечах. А с бабочкой он и вовсе ощущал себя так, словно был клоуном на детском празднике. Одно его радовало в наряде, который подобрала подруга, — ботинки были удобными и мягкими.— Ты же на светский раут идешь, а не в спортбар! — напомнила блондинка и еще раз поправила галстук-бабочку на шее Фассбендера. — Но тут ты прав — с ней ты какой-то… странный. Ну, это потому, что я никогда не видела тебя в чем-то… деловом.— В чем-то приличном, ты хотела сказать?— Ты нормально одеваешься. Просто там другие люди и другие порядки.— И ты в них спец,— улыбнулся Майкл, глядя на ее порванные джинсы, майку с черепом и торчащие лямки лифчика.— Ну я-то сегодня не иду ни на какую выставку. И не планирую захомутать ?золотого мальчика?, — она весело подмигнула и отошла на шаг, чтобы осмотреть весь образ Майкла.— Слушай, я знаю, что ты привыкла к определенному… обществу. К такого рода отношениям. Но я не…— Я вроде не из полиции и не веду допрос. Кроме того, ты правда думаешь, что сейчас кому-то есть до этого дело? Сейчас не шестидесятые, мы тут на пороге двадцать первого века. И в этом городе слишком много проблем с убийствами, грабежами и мафиозными разборками, чтобы следить еще и за тем, кто с кем спит, — махнула она рукой и довольно хмыкнула.— Да я не боюсь полиции. С чего ты взяла, что я от него чего-то хочу? — возмутился Майкл. Он чувствовал себя неловко. Неужели по нему настолько заметно, что он не просто терпит подкаты Джеймса, а наслаждается ими? Или это Джен так проницательна, что видит его насквозь?Нет, она не могла знать о том, что случилось ночью. Никаким образом.Ну а сам он… Если до этого у него еще и были какие-то сомнения, то они испарились вместе с одеждой Джеймса. Тот все еще был слишком наглым, и впервые Майклу не хотелось поддаваться на провокацию, хотя он всегда легко и с радостью соглашался на такие жаркие ночки. Если это были женщины. Но с этой ночи, с прикосновений и взглядов Джеймса, с его тела, образы которого никак не выходили из головы… с этого момента все пропало. Словно земля треснула прямо под ногами у Майкла, он рухнул куда-то в неизвестность и попал в сети этого демона с его игривыми повадками и полными одиночества глазами.— Ну, просто у тебя не так уж много друзей. И не отрицай этого. У тебя есть собутыльники, знакомые по работе, любовницы…— Ты.— Я одна из немногих, — Дженнифер пожала плечами. — И вот ты вдруг разоделся и идешь на выставку. Картины? Искусство? Богема? И это все добровольно. Что, просто захотелось приобщиться к высокому? Ну-ну.— Эй, ладно тебе. Я еще не решил. Это ново для меня, — признаваться в этом было как-то странно, и он поспешил отвести взгляд и начал поправлять костюм.— С моей первой девушкой мне поначалу тоже все казалось странным. А потом я поняла, что это именно то, чего мне недоставало в отношениях. А ты сам не свой с тех пор, как его встретил.— Он наглый и самодовольный пошляк, который считает, что все должно быть именно так, как он этого хочет, — возмутился Майкл, чем вызвал веселый смех Джен. — Что?— Однако ты тут в бабочке и весь на нервах спешишь на вашу странную встречу.— Я уже жалею, что позвал тебя.— Неправда. Иначе ты бы поехал в майке и джинсах, и охрана бы тебя не пустила.— Меня бы пустили без проблем.— Конечно, если бы Джеймс тебя за ручку провел, — не переставая лучезарно улыбаться, девушка подошла к Майклу и все же сняла бабочку. — Черт с тобой, езжай без нее. И возьми такси! На своем монстре ты весь костюм помнешь, — посоветовала она, и Фассбендер обреченно вздохнул. — Удачи тебе. Потом расскажешь, как все прошло. Мне пора: у тебя тут выставка, а у меня — подготовка машины.— Ты что, решила начать участвовать? — удивился Майкл и на мгновение даже забыл о своих переживаниях.— Я нет, а вот Мари — да, хочу ей все показать.— Подсуживаешь.— Нет. Просто помогаю ей как новичку, — не согласилась Джен и махнула Майклу рукой на прощание. — И тебе удачи, новичок, — сказала она, прежде чем выйти за дверь и оставить Майкла одного в квартире.Он вздохнул и попытался привести в порядок растрепанные волосы. Непослушные пряди все равно торчали, и он направился в ванную, чтобы немного смочить их водой. Прошел мимо распахнутой двери спальни и виновато отвел взгляд.Вчерашняя ночь.Надо было бы злиться на Джеймса, но он не мог. Он впервые ощущал такой странный и кажущийся почти неиссякаемым прилив жизненных сил. Вот только запах одеколона МакЭвоя, такой легкий, почти неуловимый, теперь впился в его нос. Даже сейчас Майкл мог его ощутить. И это прикосновение руки, от которого словно пробило током. Напряжение, из которого Джеймс, казалось, состоял целиком. Ходячая электростанция. Майкл готовился к тому, что и в этот раз полетят искры.?Значит, лучше вызвать такси?.***Джеймс ворвался в галерею, где уже собрались люди, ожидавшие начала торжественной части. Он торопливо поправил волосы и вгляделся в толпу, пытаясь отыскать среди пришедших Майкла. Не получилось.— Джеймс? Слава богу! Я боялся, что ты не придешь! — к нему подбежал молодой парень в костюме и нервно улыбнулся. — Я уже не знал, что делать: заказал больше выпивки и попытался договориться с оркестром, чтобы расширить репертуар. Но у них сейчас перерыв, и я понятия не имею, чем еще можно развлечь публику. Они в нетерпении, хотят пройти в залы, но еще несколько таких закусок — и они больше никуда не пойдут.— Хорошо, — кивнул Джеймс рыжеволосому помощнику и с ужасом понял, что не помнит его имени. — Сюда не приходил молодой мужчина… слегка неопрятного вида? Высокий, худой, с потрясающей улыбкой?— Эм, не уверен…— Ладно. Я… Ох, мне нужно показать презентацию, и мы начнем. Собери всех, я буду у дверей.— Да, конечно, — кивнул помощник с облегчением и скрылся в толпе, а Джеймс направился ко входу в первый выставочный зал, где натянули безвкусную красную ленту. Эта часть была не его решением, но на изменения уже не было времени.Оказавшись на месте, он окинул собравшихся взволнованным взглядом, все еще ища Майкла и с паникой начиная понимать, что тот не пришел.В один момент Джеймс почувствовал себя полным идиотом. Конечно, он не пришел. Да и вообще, Майкл, очевидно, был не рад его заигрываниям. Равно как и не выказывал особого интереса к выставке. Так с чего Джеймс был так уверен, что он придет?Просто потому, что он не любил отказов, тем более от человека, который так запал ему в душу. И хуже всего было то, что Майкл мог не прийти вовсе не из-за него.??Проклятье!?Он же предупреждал. Просил его этого не делать. И получилось как всегда, ведь далеко не в первый раз все катилось к черту из-за его идиотского…— Джеймс, — от голоса Майкла МакЭвой взволнованно вздохнул и обернулся на зов с хоть и нервной, но счастливой улыбкой.— Я думал, ты не придешь, — он выпалил первое, что пришло в голову, а затем замер, едва дыша. Фассбендер в костюме был обворожителен, словно создан для этого стиля, для этой строгости и лаконичности. Джеймс смотрел на него так, будто лишь теперь, отмыв найденную на улице ржавую монету, понял, какое редкое и ценное сокровище ему досталось. Ни мятой футболки, ни легкой щетины, ни той потертой байкерской куртки. Черный пиджак и белая рубашка. Так просто, но глаз было не отвести.— Ну-у, — Майкл почесал нос и помялся на месте, немного разрушая образ, — я думал не приходить. Особенно после того, что ты вчера выкинул. Не думал, что ты такой…— Прости! — тут же выпалил Джеймс, не дав ему закончить. Он подошел ближе и нервно облизнул пересохшие губы. — Я все тебе объясню, хорошо? Только дай мне шанс.— Эй, спокойнее, — Майкл улыбнулся и потрепал Джеймса по плечу. — Я так понимаю, народ ждет вступительной речи? Может, покончишь с ней и устроишь мне экскурсию? — предложил он дружелюбно, и Джеймс охотно согласился.Словно не просто камень, а целая глыба упала с его души. Теперь, когда Майкл оказался в зале и черт знает где достал пиво. ?Главное, что он здесь?, — подумал Джеймс, сфокусировав взгляд на нем одном среди скользивших вокруг безликих фигур. На какое-то время МакЭвой даже забыл, что планировал сказать, и собрался с мыслями только когда настроили свет и ассистент представил его.— Всем добрый вечер. Благодарю за то, что вы сегодня здесь. Эта выставка действительно особенная. Быть может, не для всех, но для меня точно. Она — как частица памяти о давно исчезнувшем прошлом, о моей матери и ее любви к искусству. Поэтому здесь именно то, что под искусством понимала она. Здесь картины, на которых я рос, картины, которые сделали свой вклад в то, кем и чем я стал. Эмоции — вот главное, чем нас может одарить искусство. И я надеюсь, что, пройдя по этим залам, вы испытаете тот же трепет и восхищение, что ощущала моя мать, работая в галерее. Это будет лучший способ почтить ее память.Он закончил тихо и машинально взял ножницы из рук ассистента, не обращая внимания на аплодисменты. Ему вдруг захотелось остаться здесь одному, выпроводить всех. Кроме Майкла, пожалуй. Он считал, что его слова будут правдой, что эти картины почтут ее память, а теперь чувствовал себя так, словно пускал всех этих незнакомцев в свои светлые воспоминания, которые принадлежали только ему…Ассистент уже начал что-то говорить собравшимся, и кто-то то и дело подходил высказать соболезнования или восхищение этим мероприятием. Лишь часть людей сразу направилась в выставочные залы, и Джеймс следил за каждым из них с волнением.Майкл наблюдал за МакЭвоем со стороны. Охрана стояла рядом со входом и следила, чтобы к сыну мэра не подходило слишком много людей и чтобы никто не задерживался рядом дольше положенного. И даже с такой защитой это должно было занять немало времени.С чего он думал, что на этом вечере Джеймс будет целиком и полностью принадлежать ему?Выставка… Майкл допил свое пиво и порадовался, что Джеймс принял во внимание его предложение, потому что это было пока что лучшим, что он увидел здесь до прихода самого хозяина.?А Джеймса, видимо, неслабо подкосил вчерашний отказ?, — подумал Майкл.?Если разобраться, уже не первый. Даже не совсем второй. Фассбендер надеялся, что это раззадорит игривого шотландца, и еще в такси думал над тем, какой шаг сделает МакЭвой. Ему ничего не стоило в их первую встречу запустить Майклу руку в штаны, а вчера он и вовсе расхаживал голым, позволяя как следует оценить все, что только можно было. То, что Джеймс мог сделать в этот раз, должно было бы, по всей видимости, еще больше поразить Майкла. А он вдруг взял и на виду у всех этих людей приоткрыл дверцу в свою душу. И это шокировало Фассбендера до глубины уже его души, а все эти игры в один момент стали казаться глупым ребячеством.Майкл вздохнул и пошел к Джеймсу. По одному его виду — натянутой улыбке, влажным глазам и напряженным плечам — Фассбендер понял, что ему нужна была помощь. И, хотя они все еще толком друг друга не знали, это был лучший способ все исправить.— Ты в порядке? — Майкл подошел к МакЭвою, и в их сторону тут же направился охранник. Джеймс остановил его легким жестом руки.— Да, — кивнул шотландец и усмехнулся. — Нет, я… не совсем. Ты не хочешь прогуляться со мной? Покажу тебе, что тут интересного, — теперь он улыбался устало и благодарно, и Майклу сразу стало лучше. Он охотно кивнул и погладил Джеймса по плечу, и они вместе направились в первый зал, где уже порядком набилось народу.Фассбендер ожидал, что сегодня Джеймс устроит ему урок искусствоведения, пусть даже вчера, когда тот обнаженный разгуливал по квартире, трудно было представить, что он вообще в состоянии рассуждать о чем-то возвышенном. А сейчас… у него был такой вид, что Майкл вовсе не был уверен, будто Джеймс хочет о чем-то разговаривать. Но проводить это время в молчании было бы расточительством. Правда, и начало разговора пока никак не приходило в голову, и потому Фассбендер стал активно оглядываться по сторонам, рассматривая экспонаты.Огромные картины в мягких пастельных тонах изображали людей и богов. Повсюду. Майкл почти ничего не понимал в этом. Все персонажи на таких полотнах выглядели слишком одухотворенными и возвышенными, их эмоции казались подделкой, а в глазах словно скрывалась какая-то тайна. Все непременно были обнажены, голые тела в лучшем случае прикрывала нежная воздушная ткань. Из таких картин он знал только ?Рождение Венеры?. Да и то лишь потому, что его съемки проходили возле комнаты-павильона, где снимали фильм с таким названием и переделанной под постер этой самой картиной. И если бы Джеймс узнал об этом — и о том, что за съемки там шли, — он бы наверняка счел это невероятным оскорблением для всего искусства. А может, посчитал бы это забавным. Майкл не был уверен.— Тут красиво, — сказал Фассбендер спустя десять минут прогулки вдоль стен с картинами и тут же почувствовал себя несказанным идиотом. Но Джеймс только улыбнулся и посмотрел на него мягко, едва ли не заботливо.— Спасибо. У меня было не так много времени, чтобы это организовать, и не все вышло так, как я хотел, но это все же… хоть что-то.— А что тут не так? Все выглядит на своих местах, — Майкл наконец нашел тему, за которую мог уцепиться.— Ох, ты и не представляешь, — Джеймс болезненно усмехнулся. — Помещение не то, с десяток картин мы не смогли достать вовсе, а большая часть — копии, хоть и качественные. Из тех, что я хотел, всего парочка оригиналов, не говоря о том, что я думал иначе провести церемонию открытия — собирался показать запись выступления моей матери на одной из конференций по реставрации, чтобы она была тут фоном. Мать умела увлечь своими рассуждениями… Но эта запись в ужасном качестве, и мы не смогли обработать ее, чтобы она звучала достойно для выставки. И ко всему прочему я проспал, и теперь… Ох…Майклу показалось, что еще немного и у Джеймса случится приступ.— Эй, тише, все выглядит превосходно. Вот, выпей, — он обошел парня, встал перед ним и протянул ему свою бутылку. Шотландец благодарно кивнул, жадно сделал несколько глотков, а затем осмотрелся по сторонам.— Здесь все не так, — обреченно констатировал он и вернул Майклу пиво.— Ну, если все не так, может, выйдем на балкон, подышим воздухом, а потом… Не знаю, ты хотел мне организовать лекцию, но вместо нее я бы послушал о том, какой должна была быть твоя выставка. Знаешь, я ведь без понятия. В смысле, да, ты сказал при открытии, но я совсем не знаю историю твоей семьи.— Ты не читаешь газет? — почему-то с надеждой спросил Джеймс, и Майкл неловко отвел взгляд.— Да. Не особо люблю всю эту политику.??И читать вообще?, — мысленно закончил Майкл. Падать в глазах Джеймса он не хотел.— Да мне бы хотелось узнать о тебе от тебя самого, а не из статей журналистов.— Хорошо, — Джеймс явно обрадовался словам собеседника и тут же согласился. Он взял у проходившего мимо официанта бокал шампанского и кивнул Майклу, чтобы тот следовал за ним. Через служебное помещение они вышли на широкий открытый балкон, на котором легко можно было бы припарковать пару-тройку лимузинов, если бы кому-то вздумалось вдруг сделать это на двадцать третьем этаже. Ветер тут же растрепал приглаженные волосы Джеймса, но тот не стал их поправлять, только прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Облокотившись на перила и глядя на панораму города, открытую и живую у него под ногами, он отпил немного шампанского.— Что ты хочешь знать? — наконец спросил Джеймс, когда Майкл устроился рядом. Город Фассбендера не интересовал, и он сразу повернулся к МакЭвою, глядя только на его задумчивое лицо и пытаясь представить его тем монстром, каким описывал его Стив. Образ этот никак не получалось применить к Джеймсу, который стоял перед ним.— Твоя мать занималась выставками? — Майкл начал издалека.— Она любила картины. Отец всегда считал это простым хобби, но она действительно это обожала. Все эти выставки, конференции, лекции по истории искусств. Она часто брала меня с собой — так я всем этим и проникся. И я бы больше занимался этим, но из-за того инцидента отец долгое время вовсе не хотел выпускать меня в общественные места. И да, — Джеймс уставился в свой бокал и провел кончиком пальца по тонкому стеклянному краю, — я не люблю об этом говорить, но ты уже и сам заметил. Из-за того случая я могу быть… несколько нервным, находясь в обществе. Мне очень жаль, если это доставляет тебе неудобства.— Ну, я бы не назвал это неудобствами, — Майкл пожал плечами, но почувствовал себя так, словно должен был знать что-то, чего даже не замечал. — Так что это за случай такой? — он постарался спросить как можно небрежнее, но по удивленному взгляду синих глаз понял, что сказал что-то не то.— Ты… правда не знаешь? — с сомнением спросил МакЭвой, словно ожидая какого-то подвоха, но Майкл только кивнул и коротко добавил:— Я же говорил, что не особо интересуюсь политикой.— Это не совсем политика. И на моей памяти ты первый, кто не слышал об этом. Как давно ты приехал в город?— Не очень-то давно, да. Но достаточно, чтобы здесь прижиться, — уклончиво ответил Майкл.— Возможно, ты тогда еще здесь не жил, — МакЭвой обращался скорее к себе, чем к своему собеседнику.Искры пузырьков в его бокале поблескивали, одна за другой выскакивая на поверхность, и с тихим шипением исчезали, едва ее коснувшись, а молодой шотландец наблюдал за ними, словно разглядел в шампанском какое-то ему одному понятное тайное знание.— Мне было двенадцать. Меня похитили и полтора месяца удерживали в одном доме где-то в самой глуши. Я… Нет, не смотри на меня так, тебе не идет это выражение лица, дорогой, — усмехнулся Джеймс и протянул к Майклу руку, но только слегка сжал его предплечье. — Все в порядке, я же здесь. Это было давно, и я почти ничего не помню. Может, оно и к лучшему. Но отец после этого решил, что меня нужно изолировать от всего и ото всех. Ради моей безопасности.— Это сделали из-за того, что ты сын мэра? Что это было? — Майкл не знал, какой из десятка тут же возникших вопросов задать первым. Он вдруг совсем по-другому посмотрел на МакЭвоя, а тот только снова рассмеялся.— Ну да. Все тоже решили, что таким способом хотели оказать давление на моего отца. Он тогда только набрал свой политический вес. Основное расследование шло именно по этой версии, в связи с чем так долго не было никаких результатов. И никаких требований о выкупе. Насколько я знаю, это оказался один из работников галереи, в которой я часто бывал с матерью.— Его поймали? — тут же спросил Майкл, чувствуя, как Джеймс задумчиво поглаживает его руку. Он был совсем не против, если такая мелочь могла помочь.— Убили при задержании, так что… да, что-то вроде этого, — Джеймс как-то особенно безразлично пожал плечами, и Майкл в этот момент действительно не смог понять, правда ли МакЭвой так легко пережил нечто столь ужасное и забыл об этом. Либо он был чертовски хорошим актером, который столь умело скрывал свои истинные переживания.— Я не знал, — тихо произнес Майкл и встал ближе. Он отставил бутылку и освободившейся рукой погладил Джеймса по спине, просто не зная, как еще мог сейчас его поддержать.— Ты просто очарователен, — шотландец посмотрел на него и обворожительно улыбнулся.— Мне не сложно, — сказал Фассбендер. — Так ты ничего не помнишь о том, что тогда было? Я не настаиваю, просто это слишком для одного маленького ребенка.— Помню урывками, но эти воспоминания и не важны. Для меня это как два месяца, которые вырвали из жизни. Вот я на выставке, а затем меня уже опрашивает Боб и кутает в полицейский плед.— Боб?— А, да, это детектив, который вел мое дело. Он меня и вытащил. Не думаю, правда, что я тогда был сильно полезен и мог сказать что-то важное. Я как-то не горел желанием вспомнить все, что происходило в то время, пока этот тип держал меня у себя.— Черт, я ведь действительно... это все… Боже, теперь чувствую себя просто идиотом. В нашу первую встречу я решил, что ты просто зазнавшийся сынок богатенького папы, а потом… Ох, это так неловко.— Да прекрати. Я даже рад, что ты не знал раньше — обычно это вызывает либо жалость, либо злость. А ты…— Я считаю, что ты куда сильнее, чем о тебе говорят. Пережить такое и стать тем, кто ты сейчас…— Ох, перестань, ты не очень хорошо умеешь делать комплименты. Мне достаточно того, что ты пришел на эту провальную выставку, и тебе не стоит из-за всего этого переживать. Просто хочу, чтобы ты знал: порой я могу вести себя странно из-за этого, но я всегда сожалею о том, что творю в такие моменты. И я ни в коем случае не хотел бы причинить тебе вред или отпугнуть. Хоть ты мне и отказал. Я все равно рад твоей компании, и, если подумать, я могу с этим смириться. Ты пришел поддержать меня сегодня, а людей, которые дорожат мной настолько, чтобы быть рядом, как видишь, не так много.— Знаешь, для человека, который смирился с отказом, ты ведешь себя слишком уж… напористо, — он попытался улыбнуться соблазнительно, сам не понимая, что с ним творилось. Он просто недоуменно смотрел на Джеймса и слушал, как тот рассказывал о самом, должно быть, страшном периоде в своей жизни с такой легкостью, что невозможно было поверить, будто за словами не скрывалась невероятная боль.Эта выставка, эта откровенность и то, каким растерянным, уязвимым и вместе с тем спокойным сегодня казался Джеймс — это было слишком для одного раза. Майкл чувствовал, как тот слово за словом пускает его в свою душу, и то был не флирт ради одной лишь ночи, не приманка для игрушки. И это вызывало чувства куда более глубокие, чем простое возбуждение. Ему нравилось быть здесь, хотелось быть с ним, чувствовать его, слушать, узнавать, утешать, если Джеймс позволит. Это было полное поражение в их общей игре, но Майкл был только рад такому проигрышу.— Я перегнул палку? Прости, — Джеймс покачал головой, постарался разгладить невидимые складки на пиджаке и виновато посмотрел на Майкла. — Я не так часто увлекаюсь мужчинами вроде тебя.— Вроде меня? — не понял Майкл, снова чувствуя себя так, словно уснул посреди разговора и теперь не мог понять, что происходит.— Мужчинами, которым интересны только девушки. Я ничего не могу с собой поделать. Но я правда стараюсь вести себя сдержанно и по-дружески, так что прости, если я все еще перехожу черту. Надеюсь, тебе это не противно.— Эм, — Майкл нахмурился, снова чувствуя себя идиотом, — ну, это точно не противно. Но твоя вчерашняя выходка была неожиданной. И если это ты так себя сдерживаешь, то мне страшно представить, как ты ведешь себя в отношениях, а не просто во время флирта.— Вчерашняя? — Джеймс почти моментально побледнел, и Майкл заметил, что у него ненадолго сбилось дыхание. — Прости, я… Такое больше не повторится!— Конечно, — Фассбендер нахмурился, а затем довольно фыркнул и наклонился ближе к невысокому МакЭвою. Он наконец-то понял, что происходит: их игра продолжалась. Он был так сильно сбит с толку всем этим окружением и историей Джеймса, что не понял этого сразу. — Ладно, твоя взяла. Кажется, мне нравится, когда ты изображаешь недотрогу, — прошептал Майкл на ухо МакЭвою, хотя на балконе они были одни, и никто бы и так не смог их услышать.— Тогда, может, поедем ко мне, и я все же устрою тебе небольшую лекцию? — самым невинным тоном предложил Джеймс, и от этого тихого голоса у Майкла напряглись все мышцы в теле. Он обреченно усмехнулся — проиграл слишком быстро, они едва только тронулись со старта.?— С удовольствием.?Джеймс тут же бодро отошел от края балкона.?— Прекрасно. Тогда я распоряжусь, чтобы нам подали машину. Идем, — он так резво сорвался с места, что Майкл даже немного расстроился, потому что уже ощутил притяжение. То самое, которое заставляло его мечтать о том, чтобы узнать, как же целуется Джеймс. И если вчера он думал, что эти поцелуи дикие и страстные, то сейчас МакЭвой был слишком тихим и спокойным для такого. Видимо, решил, что агрессивным поведением ничего не добьется.??Умный бесенок, — подумал Майкл, — слишком умный?.?***Они поехали на такси. Джеймс словно ожил, едва выйдя из галереи, хотя в дороге только о ней и говорил, перечисляя картины, которые были там выставлены. И это удивило Майкла, ведь когда они были внутри, МакЭвою было словно все равно. Казалось, его вдохновляла сама идея организовать это мероприятие, вся эта возня с картинами, подготовка залов. Его будто увлекал процесс, но не результат.?Озвучивать свои мысли Майкл не стал, просто порадовался тому, что Джеймсу стало лучше. Когда он заговорил о картинах, в нем снова проснулись те страсть и легкость, которые Майкл уже видел прежде. Сам же он только задавал короткие вопросы и кивал, глядя на алые губы молодого принца Сант-Сити, а в голове витали образы того, что будет, когда они доберутся до его квартиры. Фассбендер больше всего хотел сейчас снова увидеть его обнаженным, представляя распластанное на кровати тело и жалея, что один шанс он уже упустил.?Когда они поднимались в лифте, Майкл почти не слушал Джеймса, только смотрел на него жадным взглядом, а где-то глубоко в его подсознании звучал самодовольный голос Дженнифер. Она говорила, что его привлекают только люди с проблемами, которые он может помочь решить, и он только что обзавелся одной из таких возбуждающих проблем. От этих мыслей стало стыдно, почти гадко, и он гнал их, повторяя себе, что это не так. Джеймс и так ему нравился. Еще с их первой встречи, Майкл просто хотел продлить эту игру. А сегодня он понял, что в ней не было совершенно никакого смысла.?— Я вижу, ты предпочитаешь пиво, и, кажется, у меня еще немного оставалось, — дружелюбно сказал МакЭвой, едва они только вошли в его квартиру. Он быстро снял ботинки и пиджак, радостно улыбнулся и махнул Майклу, чтобы тот шел за ним.?— Да, спасибо. С радостью с тобой выпью. И не только… — флиртовать у Майкла получалось не так изобретательно, как у Джеймса, но он старался. И, видимо, недостаточно.?— Прекрасно. Знаешь, я как-то ходил на кулинарные курсы. Ничего такого, но зато я даже самые простые блюда могу сделать интереснее. Может, омлет с ветчиной и салат, ты как? — донесся из кухни голос хозяина. Майкл почувствовал, как заурчало у него в животе, и решил, что предложение прозвучало весьма соблазнительно. У него еще оставалось часа три, перед тем как нужно будет ехать на работу, — они все успеют. По-быстрому, но успеют.?— С удовольствием. Тебе помочь? — спросил Майкл, на ходу снимая пиджак. Джеймс возился на кухне. Он закатал рукава рубашки и копался в холодильнике в поисках необходимых ингредиентов.?— Если хочешь. Я не откажусь от помощи, — МакЭвой улыбнулся, закрывая дверцу холодильника, и начал раскладывать все на столе. Выглядел он при этом до того по-домашнему уютно, что теперь Майклу было стыдно за то, что он хотел наброситься на Джеймса, как только они сюда приедут. В конце концов, он только что пережил фиаско с выставкой, посвященной своей покойной матери, открылся едва знакомому бармену, рассказав о своем похищении, и, кажется, согласился не спешить в их отношениях. Или что он там пытался сделать сегодняшним поведением? Этого Майкл упорно не мог понять.?— Давай я все нарежу, — предложил Фассбендер, засучивая рукава. — Я хорошо справляюсь с ножом. Да и на кухне, говорят, тоже.?— Часто говорят? — с улыбкой и тенью ревности на лице спросил Джеймс.?— Не очень, но и я не часто готовлю. Мне кажется, готовить для себя — это как-то эгоистично. А вот готовить для кого-то уже имеет смысл.?— И что же, ты не готовишь дома? Всегда заказываешь еду? — удивился Джеймс, начиная разбивать яйца в миску.?— Так удобней, чем покупать продукты. И быстрее, чем готовить самому.?— Так это что-то вроде твоего приема для отношений? — уточнил МакЭвой с довольной ухмылкой.?— Да, что-то вроде, — согласился Майкл и принялся нарезать ветчину. Джеймс рядом уже мыл овощи для салата, и хотя Фассбендер с легкостью обошелся бы и без этого, так как не особо любил всю эту траву, но останавливать Джеймса не стал.?— Включи музыку, а то тихо, — попросил хозяин квартиры и кивнул на стоящий недалеко проигрыватель.?— Хорошо, — Майкл выполнил просьбу, ожидая услышать что-то энергичное, но вместо этого кухню наполнила спокойная мелодичная музыка с нотками духовых и густым женским вокалом. — Хм, интересный выбор.?— Что-то не так? — насторожился Джеймс. — Если хочешь что-то другое, у меня еще были виниловые пластинки, но там только джаз и классика. Где-то можно отыскать и рок, — последнее он сказал с заметным сомнением.?— Нет, меня все устраивает, — кивнул Майкл, не желая лезть в чужой дом со своими правилами. Но пластинки с роком он бы не отказался поискать. — Мне, наверное, следует извиниться.?— За что??— Мне показалось, что ты не очень-то хотел говорить о похищении. Прости, это ведь было трудно для тебя.?— Ох, да брось, — Джеймс забрал ветчину и бросил ломтики на раскаленную сковородку. — Говорить об этом было сложно с психологами, с тобой намного легче и удобнее. И ты же не устраиваешь допрос.?— Просто для меня это какая-то дикость, — признался Майкл.?— Ты точно не читаешь новости, — с приятной мягкой интонацией сказал МакЭвой. — В нашем городе плачевная статистика по преступности, включая похищения и убийства. Весьма высокий уровень. Я рад, что тебя это не коснулось.?— Я, скорее, видел другого рода преступность. Помельче. В основном, все ограничивалось побоями.?— Тебя били? — уже другим тоном спросил Джеймс и сразу приобрел такой боевой вид, что Майкл даже удивился такой резкой перемене.?— Да я привык к дракам, хоть и не люблю в них ввязываться…?— Просто скажи мне имя или название организации, — в глазах Джеймса появился холодный и решительный блеск, и вот теперь жутко стало Майклу, а то, о чем говорил Стив, вдруг начало казаться не такой уж и выдумкой.?— И что ты сделаешь? — решил уточнить Майкл, прежде чем влезать в неприятности.?— Ты же знаешь, кто мой отец. У меня есть несколько знакомых итальянцев, с которыми он работает и которые разделяют мою любовь к искусству. Я могу попросить их об услуге, и, поверь, больше никто даже не посмеет подумать о том, чтобы поднять на тебя руку.?— Воу, давай обойдемся без итальянских гангстеров. Это было давно, а сейчас у меня все в порядке, — Майкл начинал все яснее осознавать положение Джеймса в пищевой цепочке их города. И он, черт побери, был высоко. Очень высоко.?— С чего ты взял, что они гангстеры? — недовольно спросил Джеймс и очаровательно нахмурился.?— Потому что даже я знаю, кто твой отец и какие итальянцы могут быть в его окружении.?— Просто я не хочу, чтобы ты подвергался опасности.?— Я в порядке, и пока самая большая опасность для меня — это пьяные драки в баре. Но их решает охрана, на мне выпивка, а развлечения на девочках. Мы неплохо справляемся.?— А гонки? Из-за них нет проблем? С проигравшими, к примеру, — Джеймс внимательно посмотрел на Майкла. Было ясно, что этот вопрос его сильно беспокоил.?— Бывает, но ничего серьезного. Им нужно обращаться к организаторам, а я просто гоняю. И делаю это хорошо, так что если кто хочет выиграть, то просто делает ставку на меня.?— Я с удовольствием на тебя поставлю, — соблазнительно проговорил Джеймс, и Майкл довольно оскалился, вновь начиная чувствовать приятный жар в теле.?— Может, все же вина? — Джеймс уже раскладывал еду по тарелкам. Более уютной обстановки Майкл не ощущал уже давно.?— Пиво сойдет, — пожал он плечами.?— Ну, вино я все равно открою, — улыбнулся МакЭвой, и Фассбендер поспешил помочь ему с выпивкой.Под вино разговор зашел о работе Майкла, и пересказывать веселые истории стриптизерш или что-то из пьяных выходок клиентов оказалось куда забавнее, чем могло показаться. Ему ужасно нравился смех Джеймса и то, как искрились его глаза и менялось лицо, словно он молодел, избавляясь ото всех проблем, что лежали на его плечах.?— М-м, — Джеймс улыбнулся после очередной истории, когда еда уже закончилась и они оба больше налегали на выпивку, — я же так и не прочитал тебе лекцию. А ее лучше вести с иллюстрациями. Идем, — он встал из-за стола, не выпуская из руки бокал вина, и похлопал Майкла по ноге, поманив его за собой. Когда тот понял, что Джеймс ведет его в спальню, то сразу оживился. Тут же попытался привести волосы и одежду в порядок, торопливо посмотрел на часы. Тридцать минут. Чертовски мало.?Джеймс уселся на кровать, и едва только Майкл пристроился сзади, залюбовавшись изящным изгибом шеи, скрытым воротником рубашки, подумывая оттянуть его, чтобы прикоснуться губами к теплой коже, как МакЭвой обернулся и продемонстрировал своему гостю огромную энциклопедию по изобразительному искусству эпохи Ренессанса.?— Я постараюсь не использовать сложных терминов, но ты просто посмотри на эти работы, они восхитительны! Эти тона, тени, прорисовка тел — они передают все грани воображения художника. Воплощение чувственности, — Джеймс начал говорить с явной страстью в голосе, и Майкл тихо вздохнул, придвинулся ближе, искренне стараясь вникнуть в его сумбурную речь. Однако запомнить он смог только размытую речь о том, что Джеймс считал куда более привлекательным бритое тело, чем обросшее волосами, а еще его возбуждала чистая кожа. Майкл подумал, что ему следовало бы взять бритву, потому что сейчас он не особо соответствовал взглядам Джеймса на привлекательность.МакЭвой говорил с легким придыханием и такой страстью, что в какой-то момент Майкл начал просто им любоваться, считая, что сейчас именно Джеймс был главным произведением искусства в этой комнате. При всем уважении к здоровенной энциклопедии у него в руках.?Он мог бы слушать его весь вечер, вот только взгляд зацепился за часы, и Майкл тихо выругался.?— Прости, мне пора, смена скоро начнется.?— Что, уже? — растерялся Джеймс, вставая вслед за Майклом.?— Да, прости. Я и без того виноват перед Стивом, и просто так не прийти на работу я не могу. Но мы можем встретиться потом. Завтра, например, а? — предложил он, уже направляясь в коридор и начиная собираться, пока Джеймс смотрел на него с легкой грустью.?— Да, я с радостью, — улыбнулся тот и помог Майклу, который запутался в рукавах своего пиджака. — До завтра, — тихо сказал он и, приподнявшись на цыпочках, коснулся губами щеки бармена.?— Да, — улыбнулся тот, почему-то на мгновение ощутив себя до боли странно. Так, словно он уходил из собственного дома, чтобы пойти на работу, и сейчас прощался со своим… любовником? Партнером???Черт!??Это чувство терзало его всю дорогу до бара. Оно поселилось под ребрами, окутало сердце и придавало легкости всему телу. Он словно попал в другую реальность на это короткое время, словно знал Джеймса не каких-то пару дней, а всю жизнь. И было нормально вот так разговаривать друг с другом о своих проблемах. А потом уходить на работу и ждать возможности вернуться.Поиграть решил, провести интересную ночь, попробовать что-то новое… Конечно. Хотя теперь, вспоминая об их первой встрече, Майкл думал, что если бы уже тогда знал, что будет испытывать к Джеймсу что-то столь невероятное, то согласился бы на его приглашение той ночью и зашел к нему домой, чтобы самому помочь обработать синяки от ремня безопасности.?Он доигрался. Теперь это стало слишком серьезно. Но появился еще один повод не проводить дни в своей холодной и пустой квартире.***Джеймс сидел за кухонным столом. Ветерок из открытого окна скользил по голой спине. Он в очередной раз пролистал все личное дело Майкла и посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Это означало, что прошло почти десять часов.?В теле ощущалась усталость, а на языке — вкус вина, от которого не получилось избавиться. Он смотрел на фото Майкла и чувствовал, как по телу разливалось вязкое возбуждение. Когда это чувство стало нарастать, он не выдержал и поднялся с места.?Кассета лежала под телевизором. Видеоплеер медленно засосал ее, и по экрану пошла мелкая рябь, прежде чем начался ?фильм?. Джеймс довольно усмехнулся и устроился прямо на мягком ковре. Опершись спиной на кровать и глубоко дыша, он уставился в экран.Смотреть на прилизанную блондинку было не особо приятно, и он как мог старался избегать ее взглядом, сосредоточившись на Майкле. До чего же молодой он был на этой записи, совсем еще парень. Словно его в этот фильм с выпускного бала привели. Молодой и вольный жеребец.Джеймс нервно облизнул нижнюю губу, глядя на то, как худощавая девушка раздевала Майкла, а тот прижимал ее к высокому забору, поворачивая к себе задом. Это был отличный ракурс, и оператор снимал достаточно хорошо, чтобы можно было по достоинству оценить главного актера. Увидеть его несравненный талант, который резкими толчками скрывался во вздрагивающем женском теле с влажным возбуждающим звуком, от которого у Джеймса окончательно встал. Он тихо выругался и снял боксеры, обхватил свой член рукой и старался двигаться в темпе движений Майкла, злясь, когда камера переходила на девушку, а от Майкла в кадре оставались только руки и член. Он хотел больше кадров именно с ним. Целиком. С его напряженным красивым телом, с его лицом, которое приобретало что-то звериное и резкое в процессе. Он хотел видеть его оскал и блеск в глазах, худую талию и плоский живот с рельефным прессом.Он хотел бы оказаться возле того забора или в студии, черт ее побери. Не важно! Просто быть там, чтобы Майкл вжимал его в стену, придерживая за бедра, рыча от наслаждения, нещадно и жестоко вбиваясь в его тело, которое текло от одной мысли об этом.?Он шире расставил ноги и начал быстрее ласкать себя, растирая горячий, налитый кровью член, сжимая покрасневшую гладкую головку, то открывая ее, то скрывая под нежной тонкой кожицей, натягивая так, словно желая вовсе сорвать.Хотелось увидеть Майкла именно таким. Ох, этот очаровательный добряк, который решил поиграть с ним в недотрогу. Плохой он сделал выбор. Нужно было сделать все еще вчера, а не притворяться, когда все и так стало очевидно. Джеймс бы уже давно оседлал этого жеребца и поставил бы в свое стойло. Выжег бы на нем свое клеймо, чтобы ни одна вертихвостка не решилась к нему подойти. Этот бар, эти танцовщицы и само это место — он вырвал бы с корнем все, чтобы забрать Майкла себе, всего, целиком, с такими добрыми глазами и заботливыми руками. Чтобы он сжимал его задницу и до боли резко вбивался в нее со звонкими шлепками, доводя Джеймса до оргазма снова и снова.?— Блять, — Джеймс встряхнул влажную от спермы руку. Он откинул голову назад и постарался выровнять дыхание. Девушка все еще стонала, пока Майкл в очередной раз менял позу, еще больше раскрывая ее на камеру. Это было уже не важно.Джеймс получил то, что хотел. Часть этого. Лишь призрак, которого никак нельзя было сравнить с реальным Майклом.?МакЭвой поднялся и выключил телевизор, вымыл руки и торопливо привел себя в порядок, натянул брюки, футболку, излюбленные коричневые ботинки и накинул на плечи пальто.?К черту ожидание. У Майкла смена в баре, найти его будет легко. А там были весьма подходящие комнаты, чтобы не мечтать о нем, а получить его настоящего.?***Дорогу до клуба Майкла он знал уже хорошо, и охрана приветливо его пропустила. Музыка была все так же однотипна, воздух — пропитан запахом алкоголя и дыма. А его Майкл все так же прекрасно управлялся за стойкой. Только сегодня он был одет поприличнее, и рубашка на нем была явно дороже, чем раньше.?Джеймс усмехнулся, направился прямиком к барной стойке и постучал по ней, чтобы привлечь внимание своего бармена, который обслуживал какого-то здоровенного мужика.?— Эй, красавчик, налей мне стопку текилы, у меня сегодня отличное настроение, — окликнул он Майкла, и тот тут же дернулся.?— Джеймс! — он улыбнулся и, торопливо передав напиток предыдущему заказчику, скользнул к своему другу. — Я думал, мы договорились на завтра.?— Не дотерпел, — ответил МакЭвой с наглой улыбкой. — Налей.?— Хорошо. Но ты же знаешь, что мне надо работать. Меня Стив отчитал за опоздание, и он все еще зол на то, что я поцарапал его машину во время нашей с тобой гонки.?— Это проблема? Сколько стоит ремонт? Давай я оплачу, и мы просто свалим отсюда, — предложил Джеймс с уверенностью, что Майкл сразу же согласится.?— Нет уж, спасибо, свои долги я оплачиваю сам, — мотнул головой Фассбендер, наливая своему гостю текилу.?— Да ладно, мне не сложно. И только подумай, ты можешь куда лучше провести ночь. — Он залпом осушил стопку и закусил лимоном. — Знаешь, я большой поклонник твоего фильма. Хотел, чтобы ты показал мне, как все это происходило. Мы могли бы поставить камеру в спальне и проверить, сможем ли мы лучше, — он сказал это легко и небрежно, но от его слов Майкл замер. Через мгновение он уже вылетел из-за барной стойки и, схватив Джеймса под руку, оттащил его в свободную приватную комнату, где музыка играла тише, свет был приглушен и пахло какими-то благовониями.— Откуда ты?.. Не говори об этом на людях. Ты знаешь, чего мне стоило сбежать оттуда? Избавиться от этого пятна на моей…?— Пятна? Съемка в порно — это плюс для любого мужика. Да это же как твоя визитная карточка. Уж поверь, я был очень впечатлен, — он довольно улыбнулся и уцепился за ремень на брюках Майкла. — Может, продемонстрируешь вживую коронный трюк своему поклоннику? — соблазнительно предложил он и хищно оскалился, возбуждаясь лишь от одной мысли, что может завалить Майкла прямо у него на работе, в одной из приват-комнат клуба. Это место очень даже подходило. Оно так и воняло похотью.?— Да что на тебя нашло? — не выдержал Майкл и отстранил от себя Джеймса.?— Что? Ты сам дал мне понять, что хочешь, чтобы я постарался. Так я провел подготовительную работу, разузнал о тебе побольше — и вот он я, полностью готовый. И не смей тут начинать про то, что ты не из этих и не хочешь такого. Вчера твоя труба чуть штаны не прорвала, а ты убежал, поджав хвост. Если ты хотел поиграть в догонялки, то можешь считать, что я догнал.?— Я… Нет, — Майкл растерялся и начал злиться, но в первую очередь на себя. — А сегодня что, черт возьми, было? То, что ты говорил про свою мать и похищение… это что такое было??— Флирт? — не так уверенно, но все с той же наглостью ответил Джеймс и пожал плечами, а затем пошел в атаку и подтолкнул Майкла. Тот от неожиданности не устоял на ногах и упал на широкий, обитый темно-синим бархатом диван. Джеймс сел на него верхом, упершись рукой в спинку дивана, и погладил Майкла по подбородку. — Я, должно быть, уже выучил его наизусть. Каждый твой вздох и стон. Ты там настоящий зверь, так почему сейчас передо мной такой ручной котенок? Ну, давай. Дай мне пару советов, как тебя раздразнить? — прошипел Джеймс Майклу в губы, расстегивая несколько верхних пуговиц на его рубашке и словно случайно ерзая на его бедрах, потираясь о его полувставший член.?— Флирт? — Майкл гневно посмотрел на Джеймса, едва до него дошел смысл слов ?золотого мальчика?. — Ты не мог врать об этом, просто чтобы привлечь мое внимание. Нет. Я видел, что это была правда.?— А ты такой проницательный, что хочется тебя за это наградить, — проурчал Джеймс и начал поглаживать шею Майкла, еще даже не догадываясь, насколько чувствительной была эта зона.?— Нет, стой! — несмотря на то, что тело из-за его растерянности отвечало на прикосновения, сам Майкл был совершенно не настроен на продолжение, пусть всего несколько часов назад фантазировал о подобном.?— Чего тебе еще надо, сладкий? Цветы и живой оркестр? Тебе совсем не идут эти выходки, не веди себя как школьница в свой первый раз, — уже грубее сказал МакЭвой, прижал Майкла к спинке дивана и навис над ним. В тусклом свете приватной комнаты его глаза казались полностью черными от возбуждения. Он завораживал, словно хищный зверь, впившийся в свою добычу и гипнотизирующий ее, но Майклу надоели эти игры.?— Мне нужно работать, а тебе… Черт, — он хотел спихнуть Джеймса, но вместо этого осторожно отстранил наглого шотландца и выбрался из-под него. — Тебе надо протрезветь или прочистить голову. Мне надоели эти ебаные игры. Я понятия не имею, что с тобой происходит, но я не собираюсь быть просто… Блять! Да что с тобой творится?!?— Мне нравится, когда ты злишься. Определенно, — одобрительно кивнул Джеймс, глядя на разъяренного мужчину, в котором так и искрилась страсть, пусть ее и можно было легко спутать со злостью. — Я не понимаю, что тебя не устраивает? Я и так бегаю за тобой, словно мартовский кот, а ты, судя по твоему прошлому, не из тех, кого вообще надо уламывать. Так в чем проблема? И отговорки на тему того, что мы оба мужчины, звучат крайне неубедительно, когда у твоих брюк такая тонкая ткань, — заметил МакЭвой, самодовольно глядя на результат своих стараний.?— Да что с тобой не так? Сегодня мне показалось, что все было нормально, ты вел себя как вменяемый разумный человек, а сейчас как с цепи сорвался!?— Я люблю жить с огоньком, что в этом плохого? Я не из тех, кто сидит дома и вышивает крестиком.?— Знаешь, может, это все из-за сегодняшнего дня или из-за выставки… или ты еще чем-то расстроен, я не знаю. Захочешь поговорить — я выслушаю, но все это… Черт, я никогда не был… Нет! И бога ради, если у тебя есть эта чертова кассета, уничтожь ее. Я и так стараюсь забыть ту часть моего прошлого.?— С чего мне ее уничтожать, если ты меня динамишь? Так хоть будет с чем провести ночь, — пожал плечами Джеймс, уже недовольно поглядывая на Майкла.?— Я… — Майкл зарычал, чувствуя, что у него начала болеть голова. — Приведи себя в порядок. И проваливай отсюда.?— Ох, это бармен сейчас прогоняет вип-клиента? — уточнил Джеймс и, поднявшись с места, неспешно подошел к Фассбендеру. — Не смотри на меня так, я не скажу твоему боссу. Не хочу лишать тебя работы, раз тебе так нравится это место. Вот только не пойму почему.?— Еще бы ты мог это понять, — ощетинился Майкл, хотя почему-то чувствовал себя виноватым.?— Я бы хотел. И мы могли бы все обсудить. Скажем… — Джеймс достал чековую книжку, но не стал выписывать сумму, просто написал время и свой адрес, — так. Держи. Как напоминание. После работы. Выпьем, а потом, когда будем лежать в моей кровати, ты расскажешь мне, как твоя карьера порнозвезды оборвалась на первом же фильме и ты оказался барменом в подобном месте.?— Просто уйди, — попросил Майкл, сжимая бумажку в руке.?— Как скажешь, дорогой. Но не переживай так, от этого появляются морщины, — Джеймс улыбнулся и направился к выходу, а Майкл остался стоять, все еще чувствуя легкое возбуждение, почти незаметное за растерянностью и недоумением.?— Майк! — в приват заглянула Алисия и вернула его в реальность. — Почему бар пустой стоит, люди жалуются. И что вообще произошло? Ты только что расстроил МакЭвоя? Ты что себе позволяешь?! Я же просила тебя не лезть! Хоть бы сказал мне, что он пришел, я даже привести себя в порядок не успела, не то что поговорить с ним! Ты просто невыносим…?Она говорила и говорила, а Майкл только кивнул и направился к своему рабочему месту. Он уже не мог выдавливать из себя улыбку, весь оставшийся вечер работал машинально, не глядя на сцену и лица посетителей.?Что произошло? Он словно попал в зазеркалье, где днем происходила одна чертовщина, а ночью все вставало с ног на голову и становилось только хуже. Еще днем он пытался соблазнить Джеймса, а затем сам не заметил, как просто, едва ли не по-семейному провел с ним весь день, впервые ощутив то тепло, которое могло быть, только когда рядом появлялся кто-то правильный, нужный. А затем все загорелось каким-то безумным яростным пламенем, и Майкла сбило с ног на полном ходу.?Джеймс говорил, что из-за похищения он не всегда ведет себя спокойно. Может, в этом было дело? Когда нервничает, начинает вести себя так нагло и пошло? Это из-за поцелуя? Следовало поцеловать его на прощание, может, помогло бы. Майкл ведь хотел, ощущал это в себе, но почему-то не решился. А затем испугался, когда Джеймс на него набросился.?Все было не так, как в студии, да, но напугало его не меньше. Хоть МакЭвой ничего и не сделал, не получив разрешения. Да и с ним одним Майкл бы справился.?Что за идиотские мысли лезли ему в голову??Нет, Джеймс был совсем не такой. Он готовил потрясающий омлет, переживал из-за выставки и гонял как безумный, заглушая свои проблемы. А теперь цеплялся за него так отчаянно.?Может, он банально не знал, как вести себя в обществе?Даже если так, Майкл не мог найти ответов на все вопросы. Но он хотел их узнать. И потому расправил бумажку из чековой книжки, которую всучил ему Джеймс.— Я чертов мазохист, — простонал Фассбендер, уже зная, что точно поедет по этому адресу.