Открыто! (1/1)

Стук в дверь.– Открыто! Заходи, Дин.Поют петли.– Здравствуй. Я тут шёл-шёл… Дай, думаю, зайду. Давно ведь не был. Я как-то немного подустал…– Знаю. Иначе как бы ты здесь оказался? Вот тапочки.– Спасибо, я ненадолго.Шаги, шорох подошв по чистым половицам.– Камин растоплен, садись поближе к огню.Скрип старой мебели, которую неплохо бы подремонтировать, да всё некогда, некогда…– Здесь у тебя даже огонь другой.– Огонь везде одинаковый. Правда, этот – из первоисточника, негасимый.– Неужели…– Ага. Сам принёс, когда заходил немного передохнуть после скалы, орла и прочих прелестей. Заначил лепесточек, посадил в очаг. Пророс, как видишь.– Я же говорю – другой. В Аду огонь…– Ты уверен, что хочешь это вспоминать?– Да. Нет. Я хотел сказать, что вещи такие, какими их делают люди. Взять хотя бы кочергу. Можно угли поворошить, а можно проломить чью-нибудь башку.– Огонь – стихия, а не вещь, но, наверное, ты прав. Никогда не думала над этим. Ты что будешь: блинчики или оладушки?Негромкий звон и стук переставляемых по столу предметов.– Без разницы, только не полуфабрикатные пельмени, пожалуйста. В прошлый раз такая могучая изжога от них была, Кас полчаса возился, пока убрал.– Ну извини. Дрянная из меня хозяйка, почти ничего не умею готовить. Но вот блинчики вроде бы ничего себе получаются. С вареньем или со сметаной?– А что, одновременно нельзя?– Можно, конечно. Просто не все любят, вот и спрашиваю.Какое-то время почти тихо.– Очень вкусно.– Вот и хорошо. Кофе нету, зато травы для чая просохли именно так, как надо.– Веник эти твои травы, но давай, надо же варенье чем-то запить.Бульканье и плеск.– Как дела там, внизу?– По-всякому. Мама вернулась. Мы теперь ровесники. Это… странно.– А ей?– Ей тоже. Особенно – ей. Но она сильная, она выдержит.– Знаю, она приходила. И ей, между прочим, чай понравился.– Значит, Сэмми весь в неё. Лишь бы овёс жевать, травоядному. И… я помню, что ты не даёшь советов, но всё-таки… Как нам теперь с ней быть?– Я не даю советов. Ещё чаю хочешь?– Нет. Даже не скажешь с видом мастера Йоды что-то типа: ?Слушай своё сердце, юный падаван??– Зачем, ты и так всё знаешь. У вас с Сэмом хорошая мама, остальное – как-нибудь.– А Сэм… Давно был?– Здесь нет ?давно?. Как, впрочем, и ?недавно?. Сюда просто приходят, когда не остаётся ничего, кроме усталости. Здесь вспоминают, что есть ещё что-то, и идут дальше.– А если нечего вспоминать?– Очень редко такое бывает. Ведь почти всегда что-то держит. А если всё-таки нет – появляется ещё один дом для тех, кто устал. Когда-то я… Нет, не помню уже. Но это явно не твой случай.– Не мой. Я помню, всегда помню. У меня есть семья и работа, что ещё человеку нужно? Разве что пельменей с изжогой. Иногда. Я посижу с закрытыми глазами, ладно?– Конечно. Я пока заведу тесто и поставлю чайник.Звуки обжитого дома, мерное плюханье опары под руками, посвистыванье чайника. Времени нет.– Ё-моё! Засиделся-то как, чёрт побери! Чёрт! Куда я куртку кинул?!Топот и что-то рухнуло.– Да постой ты, оглашенный! Вот твоя куртка, вот, на вешалке висит! И шарф.– Я без шарфа, это не мой.– Да? Значит, кто-то забыл. Но ты возьми, холод собачий на улице.– А вдруг тот вернётся за своим?– Я новый свяжу.– Ты не умеешь вязать, сама говорила.– Научусь. Если чего здесь вдосталь – так это времени. Научусь. Вот только как будет свободная неделька – так я и... Застёгивайся поплотнее, ветер.Возня, шорох одежды, невнятное ворчание Дина.– Спасибо. Прощай на всякий случай.– Да будет тебе. Хотя… всякое в жизни бывает, на то она и жизнь. И запомни, наконец, что я не запираю дверей.– Постараюсь. Ну ладно, бывай. Сэм ждёт.– Бывай, Дин.Петли скрипят противно, хлопок.На сковородке шкворчат оладьи. Негромкое пение.Стук в дверь.– Открыто!